ю повозку и стоящих рядом с ней женщин. С ними были и всадники – все гвардейцы. Один из них особенно бросается в глаза – разжалованный до солдата бывший капитан Эрт.
Уилберг ускоряет шаг. Он хром, ноги скользят по мокрой земле, но он сходит с ума, замечая под плащом у одной из женщин подол небесно-голубого платья. Его буквально ведет в сторону от волнения. Едва подойдя к ней, он срывает с ее головы капюшон и видит свою жену.
Эрт в этот момент дергается, будто желая защитить принцессу. Уилберг хочет убить его в ту же секунду, и он, наверно, именно так бы и поступил, если бы не заметил ссадину в уголке губ Анны.
Он притягивает ее к себе, а она – гордая девчонка – говорит ему в лицо:
– Готова понести любое наказание, ваше величество!
Наказание?
Он с трепетом касается уголка ее губ подушечкой пальца.
– Кто тебя тронул? Откуда это? – хрипло, болезненно шепчет он.
Кажется, она и вправду думала, что он будет в ярости, потому что не сразу понимает, о чем он спрашивает.
– Ударилась. Ерунда.
Ударилась?
Рэй проводит ладонью по ее щеке, смахивая капли дождя, а потом подхватывает ее на руки, а командиру приказывает:
– Разместить людей!
Ему уже плевать на все – Анна в его руках. И да – он злиться, но даже об этом забывает.
Просто вносит ее в шатер, расстегивает и сбрасывает на пол ее мокрый плащ и усаживает жену к себе на колени. Жаровня тлеет углями, но от нее все еще исходит тепло.
– Рэй… – Анна утыкается лицом ему в шею и жарко дышит. – Эрт не при чем. С ним или без него я бы все-равно приехала. Мне удалось сбежать из дворца и вернуться в Рьен. Эти гвардейцы – моя бывшая охрана, а женщины – жители деревень. Они хотят помочь, – ее пальцы осторожно касаются его груди, она поднимает голову и смотрит ему в глаза: – Это мое решение. Прими его, пожалуйста.
Он склоняется, чтобы прижаться жадными губами к ее губам. Он настолько измучен, что готов простить ей все, что угодно.
Уилберг покрывает поцелуями ее лицо. Его руки нетерпеливо тянуться к шнуровке ее платья, пальцы развязывают ленты, а затем забираются под юбку, чтобы избавить жену от чулок.
Реиган укладывает Анну на свою военную «постель» и склоняется сверху. Ее мокрые волосы прилипают к щекам и лбу, на шее, по которой скользит капелька воды, отчаянно бьется жилка. Анна покорна, и Рэй не может оторвать от нее взгляда.
Лампадка под потолком шатра покачивается от порывов ветра. Над лагерем расползается ночь. Где-то там, в стане врага, Хейден Берг ждет часа своей мести. Возможно, он мечтает вернуть себе свою любимую принцессу. Но прежней Антуанетты больше нет, а эту Уилберг не отдаст никому.
Реиган готов не спать всю ночь, если она будет просвещена его жене. Он хочет быть любимым ею, получить ее любовь, которую, к сожалению, нельзя завоевать. Эти чувства не рожаются на выжженной земле, не расцветают из ненависти и не возникают на пустом месте. Сколь горд бы он ни был и как бы сильно ни хотел повелевать над хрупкой женщиной, которую он любил без памяти, она будет с ним только добровольно, на равных.
Этой ночью он владел ей несколько раз, а после нежно прижимал к себе и согревал теплом своего тела. Она спала в его руках, как дитя. Терлась щекой о его грудь, вздрагивала. Ее нежные пальчики путались в его волосах. А он смотрел на нее, испытывая безграничное счастье.
Когда-то он отнял любовь у Берка. Теперь тот грозится поступить с ним точно также.
Наверно, это справедливо.
Но они оба мужчины, и выяснят этот вопрос по-мужски. Зальют весь мир кровью, но не остановятся, пока кто-то из них не перестанет дышать.
Реиган оставляет Анну засветло. Он укрывает ее, укутывая в одеяла и задергивает полог. Уйти, пока она спит, показалось ему правильным. Если она заплачет, он просто не выдержит. Ему безразличны любые женские слезы, но только не ее.
– Доброе утро, величество! – Бреаз подходит к нему и кладет руку на плечо. – Послушай, Рэй, – его слегка потряхивает, – слышал, здесь принцесса, – он облизывает губы, явно нервничая, – значит, сбежала… ради тебя. Любит тебя, кажется.
– Давай, скажи, что не имеешь к этому отношения, – усмехается император.
– Брат, – Алан наклонился ближе, – ради нее не лезь на рожон. У тебя только кости срослись. Ты понимаешь, о чем я…
О том, наверно, что Реиган потерял подвижность в плече. Он быстро устанет рубить с седла, но о том, чтобы сидеть где-нибудь вдалеке, не будет и речи.
Денвер подходит со спины, в шутку отвешивает поклоны, надевая перчатки с металлическими шипами. Он тоже кладет руки на плечи друзей и склоняется к ним:
– Что за междусобойчик? – усмехается он.
– На тебе левый фланг, Гийом, – холодно говорит Реиган, грозно взирая на Алана. – А ты, герцог, с правого.
Бреаз резко распрямляется и нервно трет нос.
– Я могу повести всю армию, Рэй. Искуплю свои грехи. Незачем тебе так рисковать.
Денвер, наконец, понимает. Он становится серьезен и просто ждет решения императора.
– Я уже отдал приказ, – говорит Реиган и идет к своему коню. – Исполнять.
Знаменосец, увидев своего императора распрямляется.
Рэй вскакивает в седло. Оруженосец подает ему меч.
Император бросает взгляд на свой шатер, и его сердце на секунду останавливается – Анна стоит на входе. Ее растрепанные волосы едва схвачены лентой, из-под платья виднеются босые ножки. Она, кажется, едва успела одеться и сразу выскочила, боясь упустить его. Сердце Уилберга так сильно толкается в груди, что он болезненно морщится.
Глава 41
Реиган все-таки спешивается и входит в шатер, и Анна пятится, запуская его, и смотрит ему в глаза упрямо и решительно. Он готовится держать оборону, может быть, утешать, доказывать, убеждать, в конце концов. Но принцесса удивляет его. В очередной раз. Она подходит к фигуркам на столе, всматривается в карту, на которой те стоят, обозначая расположение пехоты и конницы.
– Где будешь ты? – спрашивает она и вскидывает ресницы.
Больно даже смотреть – эта женщина прекрасна и сладка, как спелый фрукт. Утолить голод просто невозможно, хочется еще и еще.
– В авангарде.
– То есть где-то здесь? – она ставить одну из фигурок перед войском.
– Приблизительно.
Ему нравится ее рассудительное спокойствие, умение держать границы несмотря на то, что было между ними этой ночью. Она все еще не покорилась, и никогда не покорится. Она – единица. Целостная, зрелая и умная. В ее жизни все так, как она желает. Волчица.
Ему под стать.
И он понимает, что приказывать ей бесполезно. С ней можно только договориться.
– Берк никогда не согласится отвести армию, Анна, – спокойно поясняет Уилберг. – У него преимущество. Что бы ты ему ни сказала, он рассчитывает получить и тебя, и Эсмар, и мою голову.
Она это знает.
Взгляд спокойный, радужка слегка золотится вокруг зрачка. Ее глаза – это ловушка. Если смотреть долго, голова закружится. Ночью он уже пропал…
– Я привезла Асинью, Софи, Сару, Филиппу и еще девять девушек из Дрейба, – говорит она. – Они все помогали при обвале рудника и умеют выхаживать раненных. С нами отряд капитана Эрта. Мужчины смогут вывозить раненных с поля боя, а мы окажем им всю необходимую помощь. Мне нужно, чтобы ты дал указания лекарям, что состоят при лекарском корпусе, во всем слушать меня. Мне некогда с ними пререкаться. Я понимаю, что им придется действовать вразрез собственным убеждениям и устоявшимся методам лечения, поэтому я прошу разрешения воспользоваться твоим именем.
Из нее выйдет достойная императрица.
Она всегда оценивает свои силы и трезво смотрит на ситуацию.
– Согласен, – говорит он.
– И еще…
Ох, будет что-то еще. Ну, допустим.
– Почему ты не отдашь Хейдену Саорель? – спрашивает она. – Откажись от него, а я отрекусь от престола. Мне не нужна корона, я… всего лишь хирург. Поверь, я никогда не стремилась страной управлять. Все, чего я хочу, просто жить свою жизнь, делая то, что умею.
– После смерти короля, Берку нужна возможность занять престол. Твой отказ в его пользу оставит тень угрозы в виде наших совместных детей. Он никогда не пойдет на это, имея только один шанс разгромить меня.
– Но он должен знать, что я его не люблю.
Уголок губ Реигана трогает улыбка.
– Я скажу ему об этом.
– Я серьезно, – хмурится она. – Он презирает тебя, потому что ты забрал женщину, которую он любил. Он должен знать, что у него больше нет повода к ненависти. Если он хочет лишь власти, то пусть не прикрывается чувствами.
– Женщинам нет места на войне.
– На войне? – хмурится она. – А в медицине и науке? Где еще нам не должно быть места по мнению таких мужчин, как ты? – и она складывает руки на груди в позе крайне разгневанного человека. – А где мне место, по-твоему?
В его постели.
Но не только. В его жизни, мыслях, в его дыхании, во снах и наяву. Везде.
– Я соглашусь на вашу встречу с Хейденом только в одном случае, Анна, – говорит Рэй, вздергивая пальцами ее подбородок, – после ты сразу возвращаешься в лагерь, а если я погибну, доверяешь только Бреазу или Денверу и следуешь их приказам. Беспрекословно. Они позаботятся о тебе.
– Даже не вздумай умирать, Реиган Уилберг, – со злостью сверкает глазами она. – Бреаз и Денвер, серьезно? Ты специально выбрал самых ненадежных людей?
Он смеется, коротко целует ее недоуменно распахнутые губы, но она сердито толкает его в грудь.
– Даже не смей. Не смей, ясно? – и в ее глазах вспыхивает тревога.
– Откуда эта ссадина? – переводит он разговор, дотрагиваясь до уголка ее губ.
– Просто ударилась.
– Ударилась? – ничуть не верит он.
– Я не спала несколько дней и все время провела верхом, боясь, что не успею к тебе, – она хмурится и злится, не желая открывать свои чувства: – Я упала с лошади.
– Дурочка.
– Все нормально, понятно!
– Дай посмотрю, – он берет ее за руку. – Сильно ушиблась? Где болит, принцесса? –притягивает к себе ее напряженную фигурку. – Скажи, что любишь меня.