— Что случилось? — подошёл я к нему. — Расчёты не сходятся?
— Дело не в расчётах. Всё дело в этом проекте! Мы не учли одного. Я должен был догадаться, — бессвязно ответил он.
Так, за время моего спокойного ужина учёного явно успело что-то напугать. В эмоциональном фоне была очень сильная паника.
Странно, мы ведь всё обсудили, и в нашем плане не возникло никаких проблем. Он что-то узнал?
Я поспешно нормализовал его состояние психологической магией.
— Что мы не учли? — спросил я, когда Платон успокоился.
— Я услышал часть разговора, когда возвращался в лабораторию, — гулко ответил он. — Нам конец.
Как я уже подмечал, здесь не очень-то соблюдают режим секретности. Любой разговор могут услышать все! Про их секретный проект сразу же узнали двое студентов, например.
Думаю, всё дело в том, что лаборатория изначально не предназначалась для таких проектов. Здесь просто изобретают новые препараты, а не биологическое оружие.
— Объясните конкретнее, что вы услышали, — потребовал я.
— По завершению проекта, — сглотнул Платон, — нас с вами собираются устранить.
Глава 14
Я думал о таком варианте развития событий. Исполнителей настолько серьёзного заказа действительно могли устранить, чтобы они не стали болтать.
Однако я отмёл эту возможность после тщательного разговора с директором. Он слишком труслив, чтобы действовать подобными методами.
Взвесив всё, я понял, что это решение принято двумя другими руководителями этого проекта. Денисом Сергеевичем и Эдуардом Васильевичем. Вот они запросто могут пойти на такое. А потом могут даже свалить всю вину на директора, тем самым убрав его с занимаемой должности. И кто-то из них займёт её сам.
Подозрительным было и то, как легко согласился Денис Сергеевич на моё предложение не приглашать других учёных. Изначально я решил, что так будет лучше для сохранения секретности проекта. Но его цели были ещё и в другом. Меньше человек легче будет уничтожить.
Обычные интриги в подобном месте. Только для интриганов они слишком много болтают, причём в людных местах.
— Я с этим разберусь, — заявил я Платону Владиславовичу. — Но уже с утра. Пока что надо продолжать работу.
— Какая может быть работа? — в шоке посмотрел на меня учёный. — Вы что, не слышали, что я сказал⁈ Мы умрём после этого проекта! А у меня семья, дети. Я не могу так рисковать.
— Я прекрасно вас услышал, — отозвался я. — И сказал, что с этим разберусь. А над проектом всё равно нужно продолжать работу. На кону стоит куда больше — жизнь императора. И будущее Российской империи.
Не дожидаясь его дальнейших панических возгласов, я спешно успокоил его психологической магией. Работу над зельями надо было продолжать. Слишком важно закончить её раньше остальных, чтобы именно наше зелье попало заказчику. Весь план построен с этим расчётом.
— Вы правда сможете разобраться с этим? — уже спокойнее спросил Платон. — А как?
— Это уже моя забота, — отрезал я. — Нам ничего не будет угрожать, обещаю. Вернёмся к работе.
Мы снова занялись проектом, проработав всю ночь без отдыха. Под утро пришлось всё-таки принять тот энергетический препарат, который я разработал.
С утра я оставил Платона Владиславовича в лаборатории, а сам направился к директору.
Этот вопрос я решу через него. Если всё правильно рассчитал, ему и самому не понравится подобный заговор за его спиной. Перед уходом я тщательно расспросил Платона Владиславовича, что он конкретно услышал в том разговоре.
Аркадий Павлович был на месте, и моему приходу он не сильно обрадовался. Ещё бы, в прошлый раз разговор со мной чуть до инфаркта его не довёл.
— Надо обсудить проект, — заявил я, располагаясь напротив него.
— Мы же уже всё обговорили, — жалобно отозвался директор. — Всё решили. Я согласился на все ваши условия. Вы уже ездили вчера в город, как и просили. Что не так снова? Я только пришёл на работу!
Речь, призванная вызвать у меня жалость, вызвала лишь отвращение. Я хорошо знал такой тип людей. Труслив, жаден, изворотлив. Неприятный человек.
— Вы забыли упомянуть тот момент, что после завершения проекта нас с Платоном Владиславовичем устранят, — спокойно констатировал я, внимательно наблюдая за реакцией директора.
У того округлились глаза, и приоткрылся рот, отчего он стал похож на выброшенную на берег огромную рыбину.
— В смысле? — взвизгнул он. — Вы что-то путаете, вас никто не тронет. Вознаграждение Платон Владиславович предпочёл денежное, а вы и вовсе от него отказались. И всё! Вы же подписали документы о неразглашении, этого достаточно!
В психоэмоциональном фоне паника, страх и растерянность. Как я и думал, он не был в курсе этого.
Повезло, что директор лаборатории настолько труслив, что выдаёт мне всю правду и без воздействия гипноза. Последний отбирает довольно много энергии, и за ночь без сна я не накопил её в достаточном количестве.
Вообще удивительно, как с таким подходом директора еще не сместили. Это чистое везение!
— Значит, это собрались провернуть без вашего участия, — констатировал я. — А вину свалить на вас. Студент, проходящий стажировку, и один из учёных лаборатории погибли из-за отсутствия нормальной системы безопасности. А она у вас и без этого хромает, утечку окиси углерода не засёк ни один датчик. Представляю, что тогда начнётся.
— К-какую ещё утечку? — заикаясь, спросил Аркадий Павлович.
Так он ещё и не в курсе произошедшего! Да уж, директор высшего уровня. После подобного инцидента он должен был распорядиться о тщательной проверке всего оборудования, о тесте всех систем оповещения. Опросить сотрудников, поинтересоваться их самочувствием. В конце концов, сделать хоть что-то! Этот же человек даже не знал, что произошло.
Да, происшествие было в воскресенье, и он наверняка даже не был на рабочем месте. Но это никак его не оправдывает!
— Утечку окиси углерода, — пояснил я максимально спокойным тоном, которым мог. — Она произошла в воскресенье в главном исследовательском зале. Вызывали спасателей, была эвакуация. Вам не докладывали?
— Нет, — замотал он головой. — Я ничего не знал.
Видимо, директор он здесь лишь номинальный. И по факту большая часть управленческих решений принимается другими людьми.
— С этим разберётесь позже, — отмахнулся я. — На месте был Денис Сергеевич, а речь сейчас как раз о нём. И об Эдуарде Васильевиче.
— Вы точно уверены в том, что они замышляют? — спросил директор. — Странно, что о таком стало известно обычному студенту. Вряд ли они обсуждали это прямо при вас.
Надо же, этот человек может строить хоть какие-то логические цепочки!
— У вас тут, видимо, принято обсуждать подобные вещи в людных местах, чтобы мог подслушать кто угодно, — мрачно усмехнулся я. — Разговоры о проекте ведутся везде где не попадя, из-за чего об этом запросто могут узнать другие люди.
Это было правдой, среди услышавших был даже Григорий, который тоже проходил стажировку. Режим секретности так себе…
— А что же делать? — до конца осознав услышанное, жалобно спросил директор.
И это он решил спросить у меня! Его предел умственных способностей закончился на предыдущей логической цепочке.
— При всём моём уважении к вам, — проговорил я без всякого уважения, — вам надо самостоятельно решить этот вопрос. Уволить их, отстранить от проекта, что угодно. Но если я пойму, что моей жизни грозит опасность — вы очень пожалеете, что в принципе связались со мной.
Секретный проект… Они могли бы обеспечить секретность на высшем уровне. Они могли бы пригласить лучших учёных империи. Возможностей — море.
Но нет, жажда денег привела их к тому, что над супер-важным зельем трудится один учёный и один студент. А директор вообще не контролирует ситуацию, и за его спиной плетутся свои заговоры. Куда я вообще попал на стажировку?
— Точно. Уволить! Отстранить! Наказать! — заявил Аркадий Павлович. — Надо срочно их вызвать. Они больше не будут заниматься проектом. Они больше не будут здесь работать.
Ух, как разошёлся. В психоэмоциональном фоне страх смешался с гневом. Сильная комбинация.
— Не буду вам мешать, — пожал я плечами. — Я вернусь к проекту.
Директор уже набирал чей-то номер, вызывая к себе этих двоих. Я решил, что моё присутствие при этих разборках будет лишним, и покинул кабинет. Потом узнаю, чем это закончилось.
Хотя есть вероятность, что именно в этот момент директор станет неудобным, и его быстро сместят. Если он в срочном порядке не возьмётся за голову.
В холле меня поймала «менеджер Юлия».
— А вы новый сотрудник? — поинтересовалась она. — Простите меня за моё любопытство, просто вы так молоды…
Она ведь наверняка прекрасно осведомлена, что я прохожу здесь стажировку. Но решила использовать эту фразу, чтобы завязать разговор.
— Нет, я просто студент, — ответил я. — Стажируюсь у вас.
— А потом к нам на работу не собираетесь? — стрельнула она глазами. — А то здесь так мало молодых, интересных мужчин. Не с кем поговорить, пообедать, выпить чашечку кофе.
Намёки сквозили буквально в каждом слове. Правая рука теребила волосы, один из психологических приёмов для привлечения внимания мужчины.
Девушка очень симпатичная, но мне, как обычно, не до девушек. Тут надо императора спасать, а не на свидания ходить.
— На работу не собираюсь, я лекарь, и буду работать в больнице, — коротко ответил я.
— Ну, а пока вы здесь, — предприняла ещё одну попытку Юлия, — вам, наверное, скучно по вечерам?
— Да нет, работы много, — отозвался я. — Так что не скучно.
Уверен, в её голове возникла мысль из разряда «он что, совсем намёков не понимает⁈»
Я попрощался с Юлией, пока она не перешла уже в активную атаку, и вернулся в лабораторию.
— Уверен, проблема будет решена уже к вечеру, — заявил я Платону Владиславовичу. — Так что работаем спокойно.
Почти наверняка уверен, что директор вообще не поставит нам новых руководителей. Решит курировать проект сам, чтобы ни с кем больше не делиться. А нам это только на руку, директора обмануть проще простого.