Интересное уточнение. Мне очень хотелось подробнее изучить этого Игоря, но на сегодня информации точно хватит.
Я оставил Святослава решать этот жилищный вопрос самостоятельно, а сам вернулся в общежитие. Дел снова хватало с головой. В субботу приём у графа Шувалова, который явно преподнесёт какой-то сюрприз. Сессия, завод, магазин…
Я составил себе примерное расписание на ближайшие дни и с чистой совестью отправился спать.
Утром после завтрака направился на занятие по сердечно-сосудистым заболеваниям. И меня сразу же оттащил в сторону Сергей Александрович.
— Как там дела в тайном клубе? — тихо поинтересовался он у меня. — Из-за сессии и всех этой суматохи давненько там не был.
Я прокрутил в голове все недавние события, связанные с тайным клубом. Отравление Валентина и потеря им памяти, попытка купить запрещённое зелье Тарасом…
— Всё в порядке, — шёпотом ответил я. — Сейчас в основном мы собираемся только со студентами. Преподаватели все заняты.
— Да, совсем не до этого, — вздохнул Сергей Александрович. — Тем более Святослав скоро покидает нашу академию, и преподавательский состав станет меньше. Хотя, возможно, у него и получится совмещать, как это делает наш Александр Сергеевич или Олег Николаевич.
Участникам тайного клуба было бы интересно послушать про Игоря, особенно студентам с патологоанатомического потока. Но для этого с ним ещё надо разобраться.
— А кем они работают? — задал я давно интересующий меня вопрос.
— Александр Сергеевич работает в Министерстве магического образования, — ответил преподаватель. — А Олег Николаевич — главный в совете психологов. Оба занимают руководящие должности. Кажется, скоро только я один останусь обычным преподавателем.
— Это тоже очень полезная профессия, — улыбнулся я. — Кто-то же должен обучать будущих лекарей.
Мы ещё немного поговорили, и я отправился на своё место.
— У тебя вечные секреты чуть ли не с каждым преподавателем, — шепнул мне Владимир. — Если ещё и тут тебе поставят зачёт автоматом, то неделю с тобой разговаривать не буду!
— А я-то при чём? — отмахнулся я. — Сергей Александрович сам так решил.
Сегодня у нас было последнее занятие перед итоговым зачётом. Все темы, как мне казалось, мы уже прошли. Поэтому было очень интересно, что подготовил преподаватель для этого урока.
— Господа, всем доброе утро! — начал он. — На следующей неделе у вас зачёт, а потом наш цикл сердечно-сосудистых заболеваний закончится. Хотя попрощаемся мы с вами только до четвёртого курса. Этот цикл считается очень важным, а потому повторяется четыре курса подряд.
— Так мы же уже прошли все темы? — удивился Дмитрий.
— Мы прошли все темы для третьего курса, — возразил Сергей Александрович. — А заболеваний сердечно-сосудистой системы ещё много!
Почти все однокурсники тяжело вздохнули. Эта система была одной из самых сложных, а потому новость о столь продолжительном курсе их не обрадовала. С другой стороны, раз тема настолько важная, значит, и пациентов с этими заболеваниями будет в практике много. И все это понимали.
— А чем сегодня займёмся? — спросил неугомонный Владимир. — Будем фильм смотреть?
— Какой фильм? — не понял преподаватель, чем сразу же мой друг воспользовался.
— «Собачье сердце», конечно! — ответил он. — Все любят собак, да и сердце как раз в тему!
Я не выдержал и первым рассмеялся этой шутке, настолько она была в стиле моего друга. Через секунду смех подхватили все, включая самого преподавателя.
— Нет, — отсмеявшись, ответил он. — Сегодня я подготовил кое-что поинтереснее. Зачёт в обычной форме, будете отвечать без билетов. Но главное для лекаря — это…
— Практика! — хором ответили мы.
— Верно, — кивнул Сергей Александрович. — Поэтому сейчас на занятие придут несколько пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями. По одному пациенту на каждый ряд студентов. Ваша задача — просканировать их диагностической магией и определить заболевание. Затем написать это заболевание на листочке, подписаться, разумеется, и отдать мне. Посмотрю, насколько вы усвоили все темы.
Все заметно оживились. Практические задания всегда были куда интереснее, чем обычная теория. Сразу чувствовалось, что мы — будущие лекари.
Через пару минут в кабинет зашли шесть пациентов, три мужчины и три женщины. Моему ряду достался мужчина лет шестидесяти.
Сергей Александрович представил нам каждого пациента, и затем мы по очереди принялись их обследовать. В своём ряду я был последним.
Подойдя к пациенту, я поздоровался и активировал диагностическую магию. И удивился, насколько же много патологических потоков у этого человека.
Так, по заданию нам нужны потоки, характерные для сердечно-сосудистых заболеваний.
А у меня сразу же руки чесались подлечить его своей магией, а затем расписать лечение от всех этих патологий.
Я глубоко вздохнул и сосредоточился на задании.
Итак, судя по всему, он недавно перенёс инфаркт межжелудочковой перегородки. Всего дней десять назад.
Повезло, что лекари вовремя обратили внимание на симптомы, потому как если бы инфаркт был трансмуральным, то есть прошёл бы через всю перегородку — мог бы случиться её разрыв. А это крайне опасное состояние. Нарушается целостность межжелудочковой перегородки, и это лечится уже только хирургическим путём. А операции на сердце — самые сложные для хирургов.
Итак, что тут ещё… Гипертоническая болезнь, то есть повышенное артериальное давление. Явно скорректировано приёмом препаратов, однако поток, характерный для этой патологии, никуда не делся.
Повышенный холестерин, который и стал причиной инфаркта. Отложение в сосудах атеросклеротических бляшек привело к нарушению питания сердца, что, в свою очередь, и стало причиной инфаркта.
Затем я уловил поток, характерный для атриовентрикулярной блокады. Это заболевание, связанное с нарушением проводимости электрических импульсов сердца. Оно выражается в замедлении или прекращении передачи этого импульса между предсердиями и желудочками.
Причиной блокады в этом случае, скорее всего, и стал инфаркт миокарда. Так как инфаркт свежий, то и блокада пока что только первой степени. Однако, если её не лечить, она может ухудшиться, приведя к более серьёзным проблемам.
— Николай, — вдруг окликнул меня Сергей Александрович. — Всё в порядке?
— Да, — кивнул я. — А что такое?
— Просто вы уже минут десять так стоите, — осторожно пояснил преподаватель. — Остальные уже давно пишут ответы.
Я огляделся и понял, что и пациенты остальные уже ушли. Лишь мой пациент терпеливо молча ждал, когда я закончу сканирование. Вот это я увлёкся!
— Спасибо вам, — кивнул я пациенту. — Я закончил.
— Учись хорошо, чтобы стать отличным лекарем, — улыбнулся мне мужчина и тоже покинул аудиторию.
Я вернулся на своё место и принялся описывать полученные результаты. Тщательно описал все патологии и даже их причинно-следственную связь. В итоге и работу сдал самым последним.
Сергей Александрович сразу же принялся за проверку. На моей работе он нахмурился и подозвал меня к себе.
— Николай, вашему ряду действительно достался коморбидный пациент, — начал он.
Термином «коморбидный» в лекарском деле обозначалось сочетание нескольких патологий сразу. Я описал только те, которые были связаны с сердечно-сосудистой системой.
— А в чём проблема? — удивился я.
— Вашей задачей было упомянуть про гипертоническую болезнь и перенесённый инфаркт, — пояснил он. — Вы это сделали, не спорю. Но в своём ответе вы упомянули также про атриовентрикулярную блокаду, а такой диагноз не был ему выставлен.
Приехали!
— Но она у него присутствует, — ответил я. — Первой степени, пока что. Надо заняться лечением, чтобы не усугубилась…
— Николай, ваш курс ещё не проходил эту тему, — возразил преподаватель. — Откуда вы можете знать, какой поток характерен для блокад?
Хороший вопрос. Снова использовал знания из прошлой жизни. В моменте даже не подумал, что эту тему мы ещё не проходили, а потому упоминание этого диагноза будет выглядеть странным. Но пути назад нет.
— На практике приходилось встречаться с подобным, — ответил я. — Это не может быть проблемой, если я заранее знаю поток, характерный для этого диагноза.
— Но вы ошиблись, — заявил Сергей Александрович. — Блокады у этого пациента нет. Снижать оценку я вам не буду, всё-таки вы указали все основные диагнозы…
— У него есть блокада, — возразил я. — Атриовентрикулярная блокада первой степени. Я в этом уверен.
Конечно, спорить с преподавателем — это не лучшая идея. Но здесь я был уверен в своей правоте, ведь речь идёт о здоровье пациента. Поэтому и решил настоять на своём.
— Николай, вы не проходили эту тему, — напомнил Сергей Александрович. — Почему вы так уверены, что у него есть блокада?
— Блокада может развиться после инфаркта межжелудочковой перегородки, — ответил я. — У пациента она в начальной степени. Тем важнее вовремя её поймать.
— Николай, я сейчас не пытаюсь заключать с вами пари, — на всякий случай уточнил преподаватель.
Этим он намекнул, что больше не пытается устраивать мне испытания для прохождения в тайный клуб.
— Знаю, — кивнул я. — Но в данном вопросе я уверен в своей правоте.
— Тогда давайте прогуляемся в больницу, где наш пациент сейчас и находится, — предложил Сергей Александрович. — После занятия.
— Идёт, — с лёгкостью кивнул я.
Мне повезло, что преподаватель имел очень азартную натуру. Уверен, хоть он и сказал, что не пытается заключить со мной пари, мысленно он его уже заключил. И ему очень хотелось показать мне свою правоту.
А я в этом случае ничем не рисковал. Это пойдёт на пользу пациенту, да и только.
Сергей Александрович озвучил результаты. С этим практическим заданием справились немногие, но, как он сказал, он ожидал такого результата. Всё-таки на третьем курсе студенты ещё плохо различают патологические потоки. Нам магию-то недавно открыли.