Лекарь из трущоб — страница 103 из 123

– Доверьтесь мне хотя бы раз. Все будет в порядке, обещаю, – вздохнул Нуска и прикрыл глаза. Как же он хотел исполнить это обещание!

Но эрд все равно не послушал. В ту ночь Нуска, дрожа от холода, не мог сомкнуть глаз. Неприятное ощущение не отпускало, а настроение становилось все хуже и хуже. Син неспроста повел себя так. Скорее всего, лекарю доведется узнать в Рире много нового о темных сурии. И эрд пытался обезопасить себя, выстроив между ними стену.

«Он действительно трус. Я вот не боюсь ни трудностей, ни боли. И готов бороться. Разве мужчина может вот так, из страха, принимать решения?»

Нуска в какой-то момент даже почувствовал разочарование, но затем сам же себя укорил. Он не имел права судить Сина.


Несколько дней в дороге с молчаливым эрдом вымотали Нуску настолько, что он и сам уже не желал заводить какие-либо разговоры.

В день, когда они должны были прибыть в Риру, плохое предчувствие снова дало о себе знать. Они поехали тише, и лекарь то и дело пугался различных шорохов. Сердце взволнованно стучало, а ладони вспотели. Темной дэ в чащобе было столько, что Нуске было нечем дышать. Обливаясь потом, он уткнулся в спину эрда носом, вдыхая запах дорожной пыли. Дэ Сина тоже была темной, но не такой пугающей. Ее лекарь уже хорошо запомнил и мог бы отыскать даже с закрытыми глазами.

Пытаясь успокоить бешеное сердцебиение, Нуска и сам не заметил, как эрд вдруг остановил волчака, а затем развернулся к нему. Хорошенько ощупав лекаря, он нахмурился.

– У тебя начинается жар. Ты не сможешь находиться в Рире.

– Тогда поделитесь своей кровью, – хмыкнул Нуска.

– В Карборе тебе это не помогло, – сощурился Син.

– Просто там поставщиком были не вы, – усмехнулся лекарь. Конечно, было много способов получить кровь Сина, но… Нуске хотелось сделать правителю больно. Чтобы эмоции вновь заиграли на этом бледном лице.

Боль – это не страшно. Страшно, когда она съедает тебя изнутри.

Нуска даже воспользовался своими способностями и замедлил время. Сорвав с эрда плащ, расстегнув разом несколько пуговиц, лекарь со всей силы впился зубами между шеей и плечом.

Син успел уследить за движением Нуски, но по какой-то причине не сказал ему ни слова. Просто поморщился и закусил губу, терпеливо дожидаясь окончания экзекуции. Он даже прикоснулся рукой к шее взбесившегося хаванца, но это только сильнее разозлило Нуску.

Однако надолго лекаря не хватило – вскоре его нутро обожгло. Эта боль ослепляла и лишала всяких сил. Нуска просто уткнулся в окровавленное плечо Сина и тяжело задышал, поскуливая себе под нос, как избитая собака.

– Дождемся заката и отправимся в город, – покачал головой Син и слез с волчака, следом спуская Нуску.

Лекарь же с каждой секундой чувствовал себя все более разбитым и несчастным. По какой-то причине на него навалилась такая тоска, что хотелось рыдать в голос. Но он старался не подавать виду, усевшись под деревом и отдыхая.

Когда же у Нуски не осталось никаких сил сдерживаться, он просто уткнулся в свои колени, спрятал лицо и заплакал. Тяжелые воспоминания раз за разом вставали перед глазами.

Смерть отца. Жизнь среди наемников. Издевательства, домогательства, голод. Убийства. Кровь. Прощание с семьей и выживание. Долгие скитания и чужие болезненные воспоминания. Одиночество.

Что с ним происходит? Как это остановить? Как перестать видеть все это?!

– Нуска, будь настороже! Это чей-то навык.

Син пробормотал это так тихо, что лекарю понадобилось время, чтобы вникнуть в сказанное. Когда же смысл слов дошел до него, он тут же схватился за меч на поясе. И, кажется, в который раз совершил ошибку.

Их противник понял, что его раскрыли, и молниеносно атаковал, не дав Нуске подготовиться.

Атака была бесшумной и слишком быстрой, отразить ее не успел бы даже Син. И потому лекарь напряг все свои каналы – его глаза вновь зажглись ярким заревом – и он воспользовался хаванской скоростью, одним ударом отбив три летящих в грудь кинжала.

«Получилось! Наконец-то, результаты моих тренировок!..» – только и успел подумать он, прежде чем к его горлу приставили разом два коротких клинка.

Только вот Син не думал дожидаться, пока Нуске перережут глотку. Он даже не позволил взять лекаря в заложники – просто упал на напавшего сверху и пронзил его плечо насквозь, пригвоздив к земле.

Незнакомец взревел от боли. Лицо его разглядеть было невозможно – видимо, как и все риры, он скрывал свою внешность под множеством тканей.

– Наемник, – коротко проконстатировал Син и перевел взгляд в сторону города, пытаясь понять, есть ли здесь кто-нибудь еще.

– Мы его так и оставим? – не выдержал Нуска, которому уже пришлось заткнуть уши – нечеловеческие вопли убийцы вызывали у него дикий ужас.

Син бросил один короткий взгляд на корчащегося от боли рира, а затем выдернул из него лезвие и занес его снова над грудью незнакомца.

– Стойте! Син, подождите! Может, выведаем у него какую-нибудь информацию? – Нуска схватил эрда за руку, пытаясь удержать правителя от необдуманных действий.

– Нуска, он пытался тебя убить и воспользовался навыком. Ты сейчас не в Эрьяре. В Рире ты обязан пронзить проигравшему сердце, иначе он захочет очистить свою честь, раз за разом преследуя тебя и нападая.

– Давайте сначала просто посмотрим, кто это! – взмолился лекарь. Он не хотел видеть чужую смерть, как и позволять эрду вновь безосновательно пачкать руки в крови.

Син вздохнул. Без особого желания он надорвал острием меча плащ на голове рира. Оголилась белоснежная кожа наемника и выпученные от страха круглые голубые глаза.

Нуска даже подивился: все-таки темные волосы и светлые глаза были отличительной чертой этого народа. Но больше всего лекаря изумило другое – наемником оказалась женщина.

Даже эрд выглядел сконфуженным. Нуске на секунду показалось, что он даже покраснел. Лекарь бросил хмурый взгляд на рирку: они что, знакомы?

Син разом убрал оружие и вновь тяжко вздохнул.

– В Рире убийство женщин под запретом. Видимо, по этой причине в последние годы среди наемников все реже встречаются мужчины.

– А если бы вы меня не послушали? – решил поддразнить Нуска.

– Тогда… нам бы пришлось истребить весь ее род, потому что мы навлекли бы на себя родовую месть.

Нуска чуть на землю не повалился от услышанного. Слава духам, что лекарь настоял на своей поездке сюда!..

Женщина тихо хрипела от боли. Кровь уже пропитала большую часть ее одеяний. Нуска нагнулся, чтобы подлечить незнакомку, только вот она застонала еще громче, пытаясь отстраниться от спасительной магии.

Нуска нахмурился, не сразу догадавшись, в чем проблема. Син же сложил руки на груди, прислонился спиной к дереву и начал пожирать наемницу взглядом.

– Я ведь говорил: риры плохо переносят воздействие светлой дэ.

– Каждый раз, как я вас лечил, вам было так же больно?

Син ничего не ответил, но его молчание можно было расценить как согласие. Лекарь только головой покачал. С этим мужчиной невозможно было иметь дело: куда ни плюнь – везде секрет.

В какой-то момент рирка и вовсе потеряла сознание, не выдержав боли. Нуска только глаза вылупил: насколько он знал, женщины намного лучше переносили потерю крови и болевые ощущения. Иначе бы и деторождение было невозможно.

Еще раз скосив на эрда взгляд, Нуска цыкнул. А ведь Син даже в лице не менялся, когда лекарь день за днем очищал его тело от излишков темной энергии.

– И что ты планируешь делать с ней дальше? Ты ведь уже начал догадываться, что мы выехали не на светскую прогулку? – спросил Син.

Нуска нахмурился сильнее. С того момента, как он почувствовал влияние навыка этой темной сурии, его не покидали догадки. Скопление темной дэ в воздухе… Оно ведь негативно сказывалось не только на их физическом здоровье.

Лекарь поднялся и подошел ближе, уставившись на эрда. Как тот ни отворачивался, достаточно было бросить один взгляд, чтобы все понять. Его глаза вновь заволокла дымка.

Нуска никогда не был терпелив с больными. Одним движением накрыв лицо эрда рукой, лекарь хорошенько вдарил светлой энергией, вправляя правителю мозги на место. Син на секунду оцепенел – его тело била дрожь. Кажется, он тоже сейчас испытывал не самые приятные ощущения, но уже через несколько секунд к Нуске вновь обратился знакомый ясный взгляд. И в нем горели раскаяние и вина.

Син вздохнул. Теперь он выглядел расслабленным и спокойным. Только вот он вдруг протянул руку и дотронулся до волос Нуски. Лекарь инстинктивно отпрянул, как от удара. Потому что каждый раз, как Син касался его волос, происходило что-то ужасное.

Но на этот раз чем-то ужасным было это застывшее на лице правителя выражение. Он молча убрал руку и до самой темноты ничего не говорил.

К ночи женщина очнулась. Путники к тому времени успели развести костер и подготовить пару спальных мест, застелив голую землю шкурами. Однако рирка даже прийти в себя не успела, как Син обнажил оружие и встал рядом с ней, медленно оглаживая пальцами лезвие.

Наемница села. Сначала бросила короткий взгляд на Нуску, а затем во все глаза уставилась на эрда.

– Рирьярд? – хрипло спросила она.

– Сидъяр.

– Разве у Рирьярдов есть еще один сын? – недоверчиво сощурилась она.

– Разве Сидъяры отправляют своих дочерей служить наемницами? – ответил вопросом на вопрос Син.

– Нет, подожди… – Женщина продолжала хмуриться, уставившись в землю. – Только не говори, что ты… Эта сила…

– Можно было догадаться и раньше, а не лезть сразу в драку, – заметил эрд.

– Меня все равно не ты интересовал, – махнула она рукой и вновь уставилась на Нуску. – Сколько ты заплатил за этого хаванца? Хотелось бы узнать, как много золота я потеряла.

– А риры все те же, – покачал головой Син, а затем приставил меч к шее наемницы. – Ты ведь догадываешься, что мне ничего не стоит убить тебя?

– Настолько самоуверен, что даже не боишься родовой мести? – усмехнулась в ответ она. Даже глаза ее зажглись каким-то темным пламенем. Женщина тут же схватилась за лезвие и провела по нему пальцами. – Что, думаешь, ты сильнее, чем все собравшиеся в той убогой деревне отродья?