Лекарь из трущоб — страница 107 из 123

– Не смейте. Я не позволю вам умереть, – прошипел Нуска.

– Когда-нибудь все мы умрем. Но рирам необходимо готовиться к этому заблаговременно. Нас учат этому с детства – ответственно подходить к собственной смерти. Не осуждай меня за заботу о народе. Моя внезапная кончина повлечет за собой полное истребление населения Скидана.

Син говорил так просто, будто уже давно свыкся с этой мыслью. Будто не было иного выхода.

Раздался крик. Нуска задрал голову и увидел, как первое оружие вошло в тело умирающего в области сердца. Удар нанесла женщина – ее глаза были суровыми и несчастными одновременно, а оружие в руках дрожало. Уловив ее выражение лица, лекарь догадался, что этот аристократ для нее не посторонний – она хорошо с ним знакома.

– Прощай… Отправляйся в бездну… и займи там достойную должность, Шаззи.

Голос женщины был тихим, но толпа хранила гробовое молчание, а потому Нуске удалось отчетливо расслышать каждое слово.

– Брат, ты был прилежным учеником и лучшим среди юных сурии Рирьярдов. Покойся с миром.

Кинжал вонзился в спину приговоренного. Нуска затрясся всем телом, сдерживаясь, чтобы прямо сейчас не развернуться и не сбежать. Обе женщины не отпускали орудий, продолжая держать их в теле умирающего.

Шаззи же молчал. От каждого нанесенного удара он содрогался и хрипел. Кровь лилась из его рта, голова склонялась ниже, но один из риров крепко держал его за шиворот, не позволяя упасть.

Третьей в плоть сурии вошла секира. Четвертым – копье. Пятыми были парные кинжалы. Кровь лилась ручьем, смертник стонал, но никак не мог распрощаться с жизнью. Его продолжали протыкать раз за разом – вокруг Шаззи уже сгрудилась толпа тех, кто успел пронзить его тело.

Нуска знал, что эти раны несовместимы с жизнью. Что он давно должен был пасть на землю и умереть хотя бы от болевого шока, если не были задеты жизненно важные органы. Но рир продолжал стоять на коленях, издавая глухие стоны, в которых тонули голоса собравшихся.

Вновь начался дождь. Теперь кровь ручьем стекала с помоста вниз, на площадь.

– Всем приготовиться! Обнажим мечи, риры!

Каждый в толпе вознес над головой оружие. Нуска почувствовал, как Син дернул рукой, но затем безвольно ее опустил. Видимо, он решил не принимать участие в ритуале.

Около десяти человек рывком выдернули свои клинки из тела аристократа. И тогда в воздух вырвался черный поток, поглотивший небеса и землю. Лекарь содрогнулся всем телом, чувствуя эту разрушительную мощь, и невольно вжался эрду в спину. Он не мог противиться этому чувству. Все его существо стремилось бежать, не разбирая дороги, прятаться и спасаться.

Но Син, казалось, был взволнован. Он не обратил никакого внимания на состояние Нуски и просто стоял как вкопанный, вглядываясь в пронзенное насквозь тело Шаззи.

Поток темной энергии, разбиваясь на маленькие ручейки, потек к оружиям других сурии. Они тихо застонали, но устояли, держа клинки над головами. Как только темная энергия в воздухе испарилась, уже мертвый сурии повалился на помост. Но…

– Желающие могут подойти и проститься с братом. Поднимайтесь.

Толпа потекла вперед, к помосту, поднимаясь по ступеням. И каждый начал рывком погружать оружие в труп рира, который и без того уже напоминал решето. Этого Нуска уже не выдержал – развернулся и молча пошел против течения толпы. Он больше не мог выносить это зрелище, когда…

– Шиеры передали послание. Необходимо завтра собраться в…

Лекарь замер, пытаясь различить слова среди шума шагов и капель, разбивающихся о камень.

– В шесть часов. Мы будем там. Последние слова еще не были сказаны – Шаззи погиб напрасно.

Нуска заставлял себя ждать. Слушать, как мечи один за другим погружаются в мертвую плоть. Как тихо плачут родственники умершего. Как переступают с ноги на ногу и вздыхают его друзья. Нужно было терпеть.

– Среди нас лазутчики. Их нужно отловить до того времени.

– Займемся этим на рассвете. Сейчас нужно проводить брата.

– Верно. Он бы не хотел, чтобы мы занимались работой в день прощания.

Нуску трясло. Он не мог так просто стоять и смотреть, как кто-то умирает. Это неправильно. Необходимо было встать и влезть, попытаться сделать все, чтобы этот рир остался в живых. Зачем он послушал Сина? Почему поверил ему, что ничего не поделать? Но опустошенные каналы говорили сами за себя – сейчас Нуска не был способен и разбитую коленку залечить.

Лекарь бросился прочь. Но тут же врезался в кого-то и отлетел на пару шагов назад. Упав на дорогу, Нуска поднял голову и хмуро уставился на застывшую перед ним Ранри. Сначала она в удивлении вскинула брови, но затем повернулась к другому риру, чье лицо было скрыто под плащом, и сказала:

– Тогда прогуляемся завтра после пяти. Не хочу оставлять тебя так надолго, но я записалась проводником для двух чужеземцев и…

– О, я понимаю. Работа на первом месте, милая.

Двое поцеловались. Нуска тут же отвел взгляд, стараясь не подглядывать. А затем чьи-то сильные руки вздернули его вверх.

– Эй, Нуска! Где твой эрд? Он твое лицо вообще видел? Как он может где-то шататься, когда ты тут в шаге от обморока?

Нуска не понял. Хоть его и потряхивало после увиденного, но он не мог понять, зачем бы тут мог понадобиться Син. Правитель уж точно не стал бы успокаивать Нуску и терпеть его слабость.

– Ха… О, вот и он! Давайте пойдем в трактир. Я нашла неплохое место для ночлега.

Лекарь пытался связать в голове все услышанное на площади, но это оказалось не так просто. Бледное лицо приговоренного рира и хлеставшая из его ран кровь до сих пор стояли перед глазами Нуски. Он просто плелся следом за наемницей, не разбирая дороги и низко склонив голову.

Син шел поблизости, но, видимо, настолько был погружен в себя, что даже не сказал ничего Ранри.


В какой-то момент стало тепло и сухо. Нуска на секунду очнулся и огляделся.

Ранри уже переговаривалась с трактирщиком. Хозяин заведения бросил на гостей один неприветливый взгляд, а затем протянул руку. Наемница тут же достала из-под одежд ту самую суму, которую ранее позаимствовала у эрда. Только вот мешочек был вновь до краев полон и чуть не лопался от тяжести.

Вскоре они поднялись на второй этаж. Хозяин отказался выделить чужеземцам два места для сна, а потому располагаться пришлось хоть и в просторной, но одной единственной комнате.

Нуска взглянул на наемницу, которая тут же без стеснения принялась стягивать с себя мокрые одежды. Вся ее спина была покрыта шрамами, а на плече виднелся свежий след от удара эрда. Кажется, даже всех способностей лекаря не хватило на то, чтобы полностью залечить рану.

Тем временем Ранри уже осталась в одном нижнем белье. Легкая серая ткань плотно облепляла стройную и подтянутую фигуру. Нуска резко отвернулся, краснея, но тут же встретился взглядом с эрдом. Кажется, тот все это время наблюдал за лекарем с кислой миной. На наемницу он даже не посмотрел – кажется, совершенно не был заинтересован в изучении ее прелестей.

– Переодевайся. Почему ты не надел мой плащ? Твой ведь насквозь промок, – буркнул Син, а затем и сам отвернулся.

Эрду было достаточно стянуть с себя только накидку – все одежды под ней оказались сухими.

Нуска ворчал. Переодеваться ему было не во что, а потому он только снял с себя плащ и рубаху. Штаны же не решился – ни перед эрдом, ни перед Ранри ему оголяться не хотелось. Так он и стоял, смущенный, дожидаясь, пока наемница сменит одежду.

В комнате, слава духом, было четыре кровати, один платяной шкаф и стол с четырьмя стульями. Единственное окно выходило прямо на главную улицу, а потому Син сразу подошел к нему, приоткрыл ставни и уселся на широкий подоконник, подобно сторожевому псу наблюдая за входом в трактир.

Холодный ветер тут же ворвался в помещение, и Нуска обхватил себя руками, пытаясь согреться. Холодно. Зябко. Есть хочется и настроение хуже некуда. Это означало только одно…

– Ранри, ты ведь попросила принести еду прямо в комнату?

– Конечно. Вы же не хотите, чтобы уже завтра утром вся Рира судачила об эрде и его хаванском лекаре.

Ранри уже переоделась и теперь рылась в своих вещах.

– А выпивку и табак? – продолжил с интересом выспрашивать Нуска, устроившись на своей кровати.

– Естественно. Даже я не хочу, чтобы ты от переживаний сыграл в ящик, – посмеялась наемница, а затем вдруг подошла и села рядом с Нуской. – Хочешь кое-что попробовать?..

– Он не хочет.

Син все это время даже не смотрел на своих спутников, но, судя по всему, внимательно вслушивался в их разговоры.

– Арх, небосвод, ты ведь даже не дослушал! Это такой же табак, только…

– Риры не могут предложить ничего хорошего. Нуска, никаких трубок за пределами Эрьяры, – отрезал Син.

Лекарь только насупился. Он чувствовал себя отвратительно, даже его энергия почти не восстанавливалась – ей просто неоткуда было взяться в этом окутанном темной магией городе. Сейчас он даже порез не смог бы залечить и из-за этого чувствовал себя хуже некуда.

– Может быть, вам и нравятся такие представления, но не мне. Я хочу отвлечься, – мрачно проговорил Нуска и отвернулся. Он все еще не мог забыть, с каким вниманием и даже восторгом эрд взирал на этот «ритуал прощания», больше походивший на извращенный вид казни.

– Сейчас вопрос не в том, что мне или тебе нравится. Это вопрос безопасности.

– Если Его Величеству так не нравится моя идея, то я могу сначала сама попробовать всю еду, выпивку и табак. Такой вариант тебя устроит? – вдруг вступила в спор Ранри, еле сдерживая раздражение. Она тут же обхватила Нуску за плечи и крепко обняла. Лекарь вновь зарделся, чувствуя, как его плеча коснулась мягкая грудь, прикрытая одной только тонкой тканью верхних одеяний. – Малышу необходим отдых. На нем ведь до сих пор лица нет, разве не видишь?

– Значит, в следующий раз он просто не поедет со мной в подобное место, – спокойно ответил на это эрд и пожал плечами. Его взгляд все еще был прикован к происходящему на улице, но и эти нескромные объятия не скрылись от его глаз. Лицо Сина разом потемнело, а руки то и дело тянулись к груди – кажется, он еле сдерживался от того, чтобы прямо сейчас не обнажить оружие дэ и не снести наемнице голову.