– Что ж за бесовское отродье глаза девкам молодым вырезает, да живот распарывает? – запричитал Федор и я невольно вздрогнул.
«Откуда жители все знают? – пронеслось в голове. – По логике это я должен рассказать новости о страшном убийстве».
– Ты не беги впереди телеги, Федор, – осадил младшего брата Никита, поглаживая бороду. – Дай лекарю в себя прийти, в дом зайти да квасу испить. Сядет за стол, отдохнет и степенно все расскажет.
Понятно, рассказывать все же придется. По реакции выбежавших во двор и по словам Никиты я понял, что сослаться на тайну следствия не получится. Все с нетерпением ждали, что я расскажу и отказ не принимался.
– Рассказывать то особо нечего, – попытался вставить я.
– Агафья, беги на кухню, вели квасу хлебного подать, – сказал Петр.
Девушка быстро побежала, я со всеми присутствующими зашел в горницу, братья быстро расселись на свои места за столом. Во главе сидел самый старший брат, Степан. Я сел слева, напротив Петра. По реакции присутствующих я понял, что не стоит рассказывать, пока не принесут квас.
Вместе с квасом, конечно, принесли мясные пироги, хлеб, мед. Как я понял, вино и пиво братья могли выпить только вечером, за ужином.
Я и правда с огромным удовольствием отпил холодного кваса. Ничего вкуснее в жизни не пробовал. Да, не сравнить, конечно, с напитком из пластиковой бутылки. Чувство голода возникло сразу же, как поставили еду. Я вспомнил, что с утра не ел и жадно набросился на вкуснейшие пироги.
«Скоро желудок привыкнет к такому количеству еды, – пронеслось в голове. – Значит, стану тучным, как и все остальные».
Съев два огромных куска пирога и выпив две небольшие глиняные чашки холодного кваса, я немного расслабился. Никто не спрашивал про поездку, пока я ел. Хотя все явно ждали, когда я заговорю.
– В селе Чукавино рано утром нашли труп молодой девушки, – начал я медленно, тщательно подбирая слова. – На каком-то пустыре.
– Знамо где, прямо за аптекой бывшей поле непаханное, – сказал Федор, и я снова удивился тому, как в это время распространялись новости.
– Да, для старицких князей раньше своя аптека была, давно, лет пять как прошло, – закивал Петр. – Аптекарь съехал с села, и с тех пор здание заброшенным и стоит. Никто не заходит туда, старое здание.
Что-то дернулось во мне при упоминании заброшенной аптеки, но я не обратил внимания. Зря. Должен был догадаться, что в пустом здании, которое раньше было аптекой, легче всего основать алхимическую лабораторию. Тогда я не знал, что в старых зданиях были подвалы, где хранили лекарства.
– Правду сказывают, что убивец басурманский глаза девкам вырезает да животы распарывает? – спросил Степан. – Али просто языком мелят?
Ох как бы я хотел выбрать второй вопрос. Возникло сильное желание соврать и убедить всех, что слухи сильно преувеличены.
– Правда, – коротко ответил я.
Во-первых, я не умел врать. Во-вторых, все равно они бы узнали. Метод распространения новостей в этой эпохе пока был мне непонятен.
Братья, не договариваясь, размашисто перекрестились, одновременно посмотрев в угол горницы, где были развешены иконы.
По слаженным движениям местных жителей и по какому-то особому выражению в глазах, я понял, что вера имела огромное значение.
– Да чего ради то? – воскликнул Никита. – Чего убивец хочет?
– Не знаю, Никита, – искренне ответил я.
– Дак может, зелья свои какие колдовские готовит? – рассудительно сказал Петр. – Кто ж поймет, что в душе черной некрещенной творится?
«Нужно научиться креститься, – непроизвольно пронеслось в голове. – Иначе так и будут сторониться, как от ирода некрещенного».
– Возможно, Петр и прав, – подбирая каждое слово коротко сказал я. – Хотя понять, что в голове у убийцы сложно. Может просто умом повредился.
– Говорю вам, бес в него вселился, – вступил Никита. – Со здоровой головой подобных зверств человек творить не будет!
– Значит пришлый колдун какой объявился, – горячо сказал Федор. – Надо споймать его, пока других убийств не свершил!
– Расскажите мне про аптеку, – решил я сменить тему, понимая, что больше всех попадаю под определение «пришлого колдуна». – Почему заброшенная стоит? Что там раньше было?
– Аптекарь свой там раньше был, снадобья всем готовил, до расправы над князьями, – осекся Степан. – Говорят, сильно в лекарствах разбирался, многие болезни лечил. Сгинул куда-то, опосля того аптеку и не открывали.
«Старицкие князья, – пронеслось в голове. – Владимир Старицкий, младший брат Ивана Грозного, как потомок Рюриковичей, имел право на престол. Казнь Владимира, жены и детей произошла в 1569 году. В 1569-1570 годах были казнены или умерли в тюрьме все бояре и слуги, которые поддерживали князей Старицких. Значит прошло почти шесть лет».
Память, и правда была феноменальной. Смешная шутка Вселенной. Село Чуковино, как я уже понял, находилось примерно в пяти километрах от Старицы. Конечно, расправа коснулась живущих там князей.
– Значит сейчас аптекой никто не пользуется? – спросил я с интересом.
– Истинно так, – сказал Никита. – Да и поле рядом не пригодным стало, потому и поросло все, поди, травой.
«Трава и правда была высокой, – я невольно вздрогнул, вспоминая привязанный к кольям труп молодой девушки посреди поля. – Вот на заброшенное здание я не обратил внимания. Понятно, почему».
– Ну пора и честь знать, – встал Степан. – Лекарь с утра в разъездах, отдых требуется. Ужинать позже будем, поди наелись все.
Все закивали и стали подниматься из-за стола. Не понимаю, как можно после такого количества еды еще и ужинать в ближайшем будущем. Интересно, если на мне не сойдется кафтан, мне надо будет искать портного и шить новую одежду? Сразу тогда закажу на два размера больше. Впрок.
Я и правда вымотался, и с огромным желанием отдохнул бы. Только в голове стояла страшная картина, и я должен был поговорить с Петром, чтобы определить географию убийств. Что-то должно подсказать, почему он выбирает именно эти места. Должны же быть какие-то зацепки.
Слишком легко я примерил на себя роль сыщика. Не к добру это.
Выйдя из-за стола, я подошел к Петру.
– Прости, что отвлекаю, – вежливо начал я. – Ты не мог бы помочь мне разобраться с одним делом?
– Вестимо, помогу, – с готовностью ответил Петр.
Мы присели обратно на лавки, с краю стола. Услышав мой вопрос, Федор решил остаться. По горнице сновала Агафья, убирая со стола.
– Расскажи мне, что важного есть в селе Покровском? – спросил я.
– Значится там и было первое смертное дело, – протянул Петр.
Я еще раз убедился, что шестнадцатый век ничем не отличается от двадцать первого в плане человеческой сообразительности. С первых слов купец прекрасно понял, что я хочу вычислить маршрут убийцы.
– Да, первое убийство было совершено совсем недалеко от Москвы, в селе Покровском, – согласился я. – Что можешь сказать про село?
– Дак знамо что, – обстоятельно сказал Петр. – Покровское от Москвы недалече, верст пять будет. На лошадях можно и за полтора часа добраться.
– Кто живет селе? – спросил я.
– Боярское село, – с готовностью вступил Федор.
Как я уже понял, младший брат из всех купцов любил посплетничать.
– Значит в селе живут знатные люди? – переспросил я.
– Так и бояре, и крестьяне живут, – сказал Петр. – Через Покровское считай все купцы проезжают, когда товар в Москву везут, али обратно.
– Так и военные отряды останавливаются на постой, когда в Москву идут или из Москвы, – уверенно сказал Федор.
«Понятно, – подумал я. – Сложно найти убийцу, когда через село проходит толпа купцов и военных. Да и как, интересно я собрался это делать?»
– Хорошо, понятно, – кивнул я, радуясь, что можно ничего не записывать. Каждое слово моментально запечатывалось в памяти.
– Что по поводу Клина? – аккуратно спросил я.
– Второе убивство в Клине было совершено, – констатировал Петр. –Подалече, верст девяносто от Москвы будет. Часто проезжаем там с братьями, с товаром из Москвы, город то на Новгородской дороге стоит.
«По пути из Москвы в Новгород, купцы проезжали Клин, – подумал я. – Тоже проходной город. Специально что ли убийца такие места выбирает, чтобы много народа было? Хочет затеряться в толпе?».
– Такожде и отряды военные через Клин идут, – сказал уверенно Федор. – Война поди какой год уже идет, на постой приходят, да лошадей менять.
«Точно, с 1558 года по 1583 год шла Ливонская война, – в который раз порадовался собственной феноменальной памяти. – Надо бы почитать. Снова мимо. Где интересно я собрался читать про войну, которая идет?».
– Понятно, – кивнул я. – Вы бывали в селе Медном?
– Проезжаем по пути из Москвы в Новгород, – спокойно ответил Петр. – Верст сорок до Твери будет. Третью девку в Медном нашли…
Последние слова Петр сказал как бы между прочим, хотя по голосу было понятно, что он догадался, что именно меня интересует.
– Дворцовое село, князя московского вотчина, – сказал Федор. – Торговые обозы чрез него идут, опять же таки военные отряды проходят.
– Понятно, – промолвил я.
– Ты, господин лекарь, не лезь в таки опасные дела, – все же решился предупредить меня Петр. – На то специальные служивые люди выделены. Видано ли, убийца бесноватый, разума лишен? Случится, не дай Бог, что.
– Я не буду искать убийцу, – заверил я купца. – Места хочу понять.
– Разъезжает он, убивец, – задумчиво сказал Федор. – Через разны города и села проезжает. Вот и примечает себе жертву.
– Да, похоже на правду, – проговорил я, пытаясь в голове собрать полученные сведения в какую-то стройную картину.
Если брать за основу убийство в моем времени, то убийства совершались шесть ночей подряд. Не понять мне никогда дьявольских ритуалов.
Предположим, живет убийца в Москве. Тогда до места первого убийства в селе Покровском он мог добраться за час на лошадях. Дальше, второе убийство в Клине, административный центр. Примерно девяносто километров от столицы. Далековато будет. Из всего, что я понимаю в скорости лошадей, даже быстрая езда заняла бы часов десять-двенадцать. Значит, сразу вернуться в Москву убийца не смог бы, остался бы ночевать в Клине.