ация особо не помогала. То, что Бомелий травил Ивана Грозного ртутью не только я, уже и сотник знает. Поэтому отряд конных стрельцов и охраняет государя, пока он поправляется в стенах Старицкого Успенского монастыря.
В том, что приготовленное мной лекарство подействует я был уверен, хотя для выздоровления требовалось достаточно много времени. Буду ждать вестей от сотника, расскажет же, помогло ли и поправляется ли государь.
Я поймал себя на том, что сознательно запрещаю себе думать о пятом убийстве. Мысль о том, что я спокойно ложусь спать, когда в полночь убийца будет высасывать стекловидное тело из глаз из живой девушки, а затем разрезать вдоль и изымать печень, заставляла холодеть от ужаса.
Мозг просто защищался, потому что я ничего не мог сделать. Не буду же я носиться ночью по пустырям, выискивая убийцу. Преступление могло произойти в десятках километров. И я понятия не имел, по какому маршруту движется убийца. Характеристики жертв я определил, правда пока не понимал, почему именно данное отклонение было важным для убийцы.
Я и правда ничего не мог сделать. От того, что я буду бодрствовать всю ночь, ничего не изменится. Нужно успокоиться и на свежую голову утром искать ответы на нерешенные вопросы. Я уже закрыл глаза, когда услышал тихий стук в дверь. Бояться вроде было некого, я встал и открыл дверь.
На удивление за дверью стояла Агафья, смущенно опустив голову.
– Простите, господин лекарь, – начала девушка тихо. – Дело важное надобно мне вам рассказать, не терпит отлагательства.
– Конечно, говори, – сказал я, не зная впустить ли девушку в комнату, или это будет считаться позором.
Агафья проходить не собиралась, так и говорила, стоя у двери.
– Аптека та, что старая, где я кадку забыла да возвращалась, – заговорила девушка, теребя в руках пояс от длинного сарафана, одетого поверх рубахи.
– Да, ты говорила, внутри видела много чашек да сосудов, – кивнул я. – Значит кто-то пользуется зданием, как лекарской горницей.
Удивился, как легко заменил «лабораторию» на «лекарскую горницу», довольно быстро я привыкал к новому времени и к новым словам.
– Не только, – вздохнула Агафья. – Я смерть, как испугалась и не рассказала никому. Когда бежала до повозки, по дороге повернулась, показалось шум слышала. И видела, как он шел в темноте, от дороги.
– Кто? – тупо переспросил я, не соображая, что еще спросить.
– Темно сильно было, – проговорила Агафья. – Высокий сильно, накидка длинная черная, быстро шел. Нога у него правая хромая.
– Спасибо, что рассказала, Агафья, ты большая молодец, – выдавил я, пытаясь не выдать своей реакции.
Девушка довольная повернулась и пошла в свою комнату. Я молча стоял у двери и пытался подавить рвущуюся наружу картину ночи, когда я и оказался здесь. Ну конечно, совпадение. Высоких людей много. Длинные темные накидки почти все носят. И потом, у человека всего две ноги и хромать можно на одну из них. Идиотские мысли нужно просто выкинуть из головы.
Глава 19. Знак палача
Спал я беспокойно, что объяснимо. С вновь приобретенной памятью я ничего не мог выкинуть из головы. Все образы насыщенного событиями дня перемешались с историческими данными. Мысли метались, вылившись в запутанные и странные сны, где все куда-то бежали по темному полю.
Разумеется, я не хотел просыпаться. Что-то глубоко внутри пыталось удержать во сне как можно дольше. Я ведь прекрасно знал, что услышу утром. И не хотел больше ни думать, ни знать, ни тем более видеть.
Оказался прав. И проснуться все же пришлось.
Мерзкое ощущение повторения жгло нестерпимым огнем. Я быстро повязал пояс с футляром, надел кафтан, проверил сумку. Я знал, что произойдет, и всеми силами старался подготовиться к страшным новостям.
Нельзя сказать, что неординарный ум позволил мне предсказать ход событий, я был не настолько умен, чтобы раскрыть заговор и предотвратить убийство. На моем месте любой бы догадался. Трое суток, и пятая жертва.
Вышел я из комнаты до того, как за мной пришли.
– Господин лекарь, – бледная Агафья удивилась, увидев меня в горнице. – Здесь губной староста, да десятские, к вам пришли.
– Вижу, – коротко ответил я.
– Прав ты был, лекарь, – мрачно сказал губной староста вместо приветствия. – Трое суток, верно рассудил. Девку нашли, убитую.
– Где? – я изо всех сил сдерживался и старался не тратить эмоции на лишние вопросы.
– Село Красное, – выдохнул губной староста. – Недалече, верст десять будет от Старицы. В моей вотчине то дело ведомо.
Так десять километров, снова недалеко от Старицы. Понятно, что губная изба Старицы отвечает и за расследование дела. От бессилья я сильнее сжал зубы. Дьявольский гений спокойно воплощал свой план в действие, и мы ничего не могли сделать, чтобы остановить безумные преступления.
– Надобно быстро ехать, господин лекарь, в Красное, – произнес хмуро губной староста. – Утром нашли, так и лежит там…
На последних словах староста отвернулся и перекрестился. Знакомое ощущение, как бы ни пытался сдержать, страшная картина добьет мозг. Растянутое и распотрошенное тело сложно выкинуть из головы.
Губной староста, я и двое десятских быстро забрались в крытую повозку. Я начинал привыкать к основному виду транспорта, и рассчитал, что ехать примерно часа два. Может и к лучшему, голова проветрится.
«Вряд ли кто-то будет трогать труп, – пронеслось в голове. – Значит снова остается осмотр на месте. Да что же такое творится?».
Я и сам едва сдерживался. Сил не было. Местные служители порядка, столкнулись со вторым убийством и слышали про предыдущие три. Я же не просто вижу второе убийство в этом времени, я видел три до того, как оказался здесь. И самое страшное, что убийства, совершенные через четыреста пятьдесят лет оказались совершенно идентичными, вплоть до мелочей.
Все время, пока мы тряслись в повозке по дороге в село Красное, мозг словно отделился от эмоций и продолжал аналитическую работу.
«Подражатель, – пронеслось в голове. – Других объяснений нет. Если я смог найти информацию про средневековых алхимиков, любой мог сделать то же самое. Предположим, ритуал проводился в этом времени. Тогда остались записи, которые чудом сохранились. Начитался и решил повторить…».
Я и сам понимал, что версия шаткая. Найти в двадцать первом веке записанный рецепт эликсира бессмертия просто не реально.
«Самое главное, что по компонентам в целом понятно, какой раствор убийца пытается создать, – сосредоточенно думал я. – Но даже при всех моих познаниях в передовой медицине, понятия не имею, каким образом. Очевидно, что «вечного напитка» не существует в природе. Значит, здесь убийца пытался. Разумеется, записывал тщательно свои записи. Умный медик в моем времени, значит, нашел записи и решил повторить приготовление рецепта с учетом новых инновационных препаратов. Из моей лаборатории».
Честно признаться, я понимал, что рассуждениями пытался загнать эмоции как можно глубже. Стараясь не думать о том, что сейчас увижу.
– Приехали! – услышал я голос губного старосты.
Всеми силами я оттягивал момент, когда придется переступить границу адского круга, залитого девичей кровью. Вдохнул, выдохнул. Вокруг было прекрасное русское поле, которое можно было увидеть только здесь.
Приехали мы примерно к десяти утра, да, рано здесь все вставали.
«Интересно, кто утром обнаружил труп? – пронеслось в голове. – Нужно спросить у старосты, как вообще происходит обнаружение».
Высокая трава не знала о страшных деяниях и приветливо колыхалась под осенним солнцем. Дул слабый ветерок, золотые лучи прыгали по высоким стеблям. Картина была завораживающей. Сразу за полем виднелись деревянные избы. Понятно, убийства совершались за пределами села.
На окраине села Красного стояло невысокое здание. Недалеко виднелась небольшая река. Здание было бревенчатым, высотой примерно три метра. Виднелась низкая дверь, небольшое окошко. На дом непохоже.
– Что это за здание? – спросил я, стараясь как можно дольше не приступать к своим прямым обязанностям и не исследовать труп.
– Баня черная, – сказал староста. – Топили по-черному, дымника, видишь, нет. Раньше все сельские на помывку сюда ходили.
– Почему раньше? – спросил я.
– Так опосля другую, просторную баню поставили, – вступил десятский. – Посреди села прямо, в избе Феофана, двудворника.
«Название «двудворник» означало, что зажиточный крестьянин разбогател и мог владеть двумя дворами», – быстро проскочила мысль.
Спасибо новой памяти. Помнил то, чего даже не знал.
– Понятно, все перешли в новую баню, и эту забросили, – проговорил я, внимательно рассматривая невысокое здание с маленьким окошком.
Вначале я был уверен, что зацепился за старую избу, чтобы только не поворачиваться и не идти по направлению к самому страшному зрелищу, которое я вообще видел за всю свою жизнь. Так надо собраться наконец.
Стоп! Каждый раз недалеко от трупа всегда было здание! В пешей доступности. В двадцать первом веке я не обратил на это внимание, зданий везде было много. В этом времени тенденция стала более заметной. Он не может везти с собой окровавленные органы. Рядом должно было быть здание.
Вот еще почему в том времени рядом с девушками был или университет или общежитие. Где-то были скрытые комнаты с нужным оборудованием и препаратами. Блин, не догадался сказать майору, что нужно было искать остатки. Жидкости дистиллировались из органов, и самое страшное, я прекрасно знал каким образом. Остатки органов должны были выбрасываться.
Хотя, где такое найдешь? Тоже нереально.
Ладно, остатки тканей я не найду, очевидно. Но вот здания меня сильно заинтересовали. Про первые три убийства я слышал, но не видел.
Но уже четвертое убийство было рядом с заброшенной аптекой, которая, как позже выяснилось по словам Агафьи, вовсе не была заброшенной.
Здесь же также в пешей доступности стояла изба. Старая баня, которой никто не пользовался. Значит там можно было делать, что угодно. Например, поставить нужное оборудование для дистилляции и кристаллизации жидкостей, прости, Господи, из извлеченного стекловидного тела и из печени.