Брезгливым взглядом окинул дрожащую девушку. Жалкое создание, трясущееся от страха. Часть меня, та древняя, голодная часть, на мгновение ощутила соблазн — поглотить её энергию, почувствовать, как жизнь перетекает в моё существо. Такая молодая, такая сильная… идеальный источник.
— Не льсти себе, — прорычал, отворачиваясь. — У меня есть дичь покрупнее.
Вернувшись к окну, бросил взгляд на страшную картину внизу. Бо́льшая часть заложников сорвалась прежде, чем удалось до них дотянуться. Семь или восемь человек полетели вниз, их крики слились в единый леденящий душу хор, оборвавшийся почти одновременно.
Застыв у окна, уставился на разбившиеся тела. Пять человек спасено. Семь погибло. Странно, но вместо удовлетворения от спасённых в душе бурлило только… раздражение. Внутренний зверь, становившийся всё сильнее, разочарованно рычал из-за потраченного впустую времени на этих жалких существ, вместо преследования настоящей добычи — женщины-Кукловода.
Мальчик тихо всхлипывал в углу, женщина со сломанным плечом стонала от боли. Остальные спасенные сидели, прижавшись к стенам, бледные от шока и ужаса. Все они смотрели на меня со смесью благодарности и первобытного страха — так смотрят кролики на спасшего их от волка змея.
— Дальше выбирайтесь сами, — процедил я, обнажая зубы в хищном оскале. — Я не собираюсь с вами возиться.
Одна из спасённых, пожилая женщина, робко подняла голос:
— Но как нам…
— Мне похуй, — рыкнул, уже направляясь к выходу.
Человеческая часть внутри меня слабо трепыхнулась, пытаясь напомнить о сострадании, ответственности, о том, что этих людей следовало бы вывести в безопасное место. Но зверь внутри заглушил этот голос одним рыком.
Не дожидаясь ответа, я рванулся в коридор. Эхо не могла уйти далеко, и я чувствовал её присутствие, как волк чует раненую добычу. Запах её тела всё ещё витал в воздухе, указывая путь. Я двинулся по этому следу, превратившись в хищника, преследующего свою жертву.
Коридор седьмого этажа встретил меня тишиной, прерываемой только скрипом моих ботинок по кафелю. За поворотом застыли три зомби, уставившись в стену мёртвыми глазами. Как только я показался, их башки синхронно повернулись, глазницы засветились синим — Эхо успела пометить территорию.
Нахуй эту мелочь. Я рванул вперёд, разгоняясь с каждым шагом. Первого просто подсёк ногой, оставив кувыркаться на полу. Второго пропустил под собой, нырнув в кувырке. Третьему с размаху впечатал локоть в висок с такой силой, что череп просел внутрь с мерзким хрустом.
В конце коридора распахнулась дверь. Оттуда повалили зомби — не меньше десятка. Все с синими глазами, все двигались, как на грёбаной репетиции парада. Эта сука не оставляла попыток купить себе фору.
— Сука, — прорычал я сквозь зубы, — мелкими сошками не отделаешься.
Мои мышцы напряглись, тело изогнулось, и я рванул вперёд на полной мощности. Мир замедлился, время растянулось. Зомби теперь казались ленивыми, неповоротливыми тушами. Я проскочил между ними, как лезвие сквозь масло, уворачиваясь от гниющих рук и клацающих зубов.
Один мертвый ублюдок всё же дотянулся — вцепился гнилыми зубами в плечо, разрывая куртку вместе с мясом. Я с хрустом впечатал основание ладони в его челюсть, отрывая кусок собственной плоти вместе с его мордой. Мышцы взвыли от боли, но регенерация уже пошла — плоть срасталась на глазах.
Впереди показалась лестница. Я перемахнул через перила, приземлившись на пролёт ниже. Шестой этаж, пятый, четвёртый — вниз, вниз, ещё ниже. Я практически летел, едва касаясь ступеней, отталкиваясь от стен, скользя по перилам.
На третьем этаже меня ждал сюрприз: коридор забит мертвяками под завязку. Стоят стеной, щерятся гнилыми зубами. Все глаза светятся одинаковой синевой. Эхо выставила живой заслон.
— ТРУСЛИВАЯ ТВАРЬ! — проревел я, вкладывая в голос всю ярость. — ВЫХОДИ САМА И СДОХНИ!
В ответ донёсся только её смех — далёкий, призрачный, словно сквозняк в пустых больничных коридорах. Пробиться через эту толпу гнили? Возможно, но долго. Слишком долго.
Я развернулся, рванул к ближайшему окну и с разбега вышиб его всем телом. Стекло брызнуло осколками, впиваясь в кожу, но боли не чувствовалось. На лету хватался за выступы фасада — водосточную трубу, карниз, кондиционер — замедляя падение.
С глухим ударом приземлился на бетонный козырёк над входом. Покрытие треснуло, но выдержало. Оказавшись внизу, я поднял голову и замер.
Передо мной расстилалось настоящее кладбище, только вставшее на ноги. Сотни, может тысячи мертвяков заполнили всю территорию. В центре этого гниющего моря выделялось несколько десятков особей — их глазницы горели синим пламенем, движения были более целенаправленными, почти осознанными. Эти зомби, управляемые Эхо, задавали темп всей орде, направляли её, как пастушьи собаки направляют стадо. Остальные просто следовали за ними, увлекаемые примитивными инстинктами.
Холодная ярость затопила сознание. Несколько дней назад эта тварь едва справлялась с контролем над пятью заложниками, а сейчас управляла целой армией мертвецов? Сколько людей она убила, чтобы так быстро подняться в уровнях? Сколько людей запытала, чтобы достичь подобного могущества? Надо было ее прикончить…
Внезапно на крыше скорой, припаркованной метрах в пятидесяти у боковой стены больницы, заметил эту суку. Эхо стояла там голая, забрызганная кровью своего мертвого ебаря. Вся в потёках засохшей дряни, как ебаная королева бойни. Ветер трепал её чёрные волосы, пока она пялилась на меня сверху, будто уже победила.
Наши взгляды встретились через разделяющее нас пространство, и её губы изогнулись в триумфальной улыбке, будто она уже праздновала победу. Эхо медленно подняла руку в издевательском прощальном жесте, затем развернулась и прыгнула с крыши машины, скрываясь от моего взгляда.
Тут же вся армия мертвецов, словно получив невидимый сигнал, синхронно двинулась ко мне. Они шли единой гниющей волной, вытягивая руки, щёлкая зубами, оставляя за собой куски отваливающейся плоти. С каждой секундой кольцо сжималось, не оставляя путей к отступлению. Против такой массы даже мои новые силы могли оказаться бесполезными — рано или поздно они просто задавили бы числом.
Я резко рванул вдоль стены больницы, выискивая хоть какую-то брешь в этой осаде. Пара особо прытких зомби попыталась ухватить меня — я снёс им черепа на ходу, даже не сбавляя скорости. Впереди замаячил бетонный забор высотой метра три? Хуйня вопрос. Разогнался и перемахнул его одним звериным прыжком, с грохотом приземлившись на другой стороне.
Орда осталась позади, но лёгкости это не принесло. Эхо знала, что я иду за ней, и, судя по всему, сделает всё, чтобы в следующий раз меня сожрали еще на подходе.
Я остановился в нескольких десятках метров от забора, тяжело дыша. Развернулся и посмотрел на возвышающуюся громаду больницы. Где-то там, на седьмом этаже, остались спасённые мной люди. Пятеро беззащитных пленников.
«Вернись к ним», — внезапно зашептал голос в моей голове. — «Они полны энергии… свежей, живой энергии. Ты чувствуешь её зов? Они ждут тебя».
Я с ужасом осознал, что действительно ощущаю их присутствие — как тёплое свечение на фоне холодной тьмы. Почти вкус на кончике языка, сладковатый и манящий. Их жизненная энергия пульсировала в моем восприятии, как маяк в ночи. Моё тело непроизвольно развернулось, рука поднялась, указывая на здание. Часть меня хотела спасти их, вывести в безопасное место. Но другая, новая часть… жаждала совсем иного.
«Они беззащитны», — продолжал шептать голос. — «Благодарны тебе. Они даже не будут сопротивляться. Представь их энергию внутри себя».
Я сделал шаг к забору, не вполне осознавая, зачем именно возвращаюсь. Защитить? Или…
Тёмная энергия клокотала внутри, требуя выхода. Тело казалось чужим — оно тянулось обратно к зданию, как голодный зверь к запаху добычи.
В этот момент сверху, из разбитых окон верхних этажей, донеслись крики — женский визг, мужской бас, детский плач. Мертвяки добрались до спасённых мной людей.
Но вместо злости или сожаления я почувствовал только досаду, глубокую и неправильную. Досаду от того, что кто-то другой получил источники энергии, которые могли принадлежать мне. Внутри что-то шевельнулось, темное и голодное, требующее утоления.
«Видишь?» — прошептал голос в голове, проникая в самые глубины сознания. — «Ты уже не тот, кем был раньше. Зачем продолжать эту бессмысленную борьбу со своей новой природой?»
Крики внезапно оборвались, оставив после себя зловещую тишину, нарушаемую лишь отдаленными звуками пиршества мертвецов. Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения, но оно не отступало.
Слишком поздно для спасения этих людей, и, возможно, это было к лучшему. Если бы я вернулся, неизвестно, кем бы я стал для них — спасителем или еще одним хищником.
Я опустился на одно колено, сжимая голову руками, пытаясь подавить остоебенивший шепот. Двойственные чувствам разрывали меня изнутри — остатки человеческого сожаления о погибших смешивались с тёмным удовлетворением от того, что не я стал их палачом.
Ещё пять жизней, которые я не смог спасти. Или пять жизней, спасших меня от окончательного падения в бездну? Эта мысль казалась чудовищной, но грань между моими прежними человеческими желаниями и жаждой нового существа, рождающегося внутри, стиралась с каждой минутой.
Я резко развернулся и зашагал прочь от больницы. За забором копошилась орда мертвяков — одни перелезали через верх, другие протискивались сквозь дыры, самые сильные просто проламывали хлипкие секции. Но они не вызывали страха. Теперь мой разум был сосредоточен на одной-единственной цели, а голод могла утолить только смерть одного конкретного человека.
И он ещё не знал, что этот день станет для него последним.
Глава 11По заслугам…
Торжковский рынок… за день до этого…
— Это здесь, — Леха указал на тяжелые ворота с наблюдательной вышкой наверху, где маячил часовой с охотничьей винтовкой. — Не делайте резк