— М-м-м, — он положил руку ей на живот, лениво поглаживая кожу. — Сегодня был тяжёлый день. Эта история с Лехой…
— Ты разговаривал с ним? — Ника заставила свой голос звучать обеспокоенно, хотя её мысли были о ноже, который лежал на столе в нескольких метрах от кровати. — Он справится?
— Справится, — Голубев зевнул. — Придётся. Хотя я не уверен, что он сможет так же эффективно использовать свои способности.
— А что, если сможет? — она повернулась к нему, внимательно изучая его лицо. — Что, если он научится делать это… иначе?
Голубев хмыкнул:
— Было бы неплохо. Но я в это не верю. Телекинез — это не то, что можно освоить за пару дней.
— А что если он опасен? — Ника сама не понимала, зачем задаёт эти вопросы, почему не может просто замолчать и дождаться, пока Володя уснёт.
— Опасен? — Голубев приподнялся на локте, изучая её лицо. — С чего бы ему быть опасным?
— Я не знаю, — она отвела взгляд. — Просто… он потерял руки. Он может быть зол. На тебя, на всех.
Голубев помолчал, задумчиво глядя на неё.
— Мне кажется, или ты что-то скрываешь?
— Нет, — Ника покачала головой, чувствуя, как по спине ползут мурашки. — Просто размышляю вслух.
Он кивнул, хотя его взгляд оставался настороженным.
— Ладно. В любом случае, мы будем следить за ним. Если он представляет угрозу, придётся принять меры.
Ника сглотнула, ощущая, как внутри всё сжимается от страха. Леха был прав. Голубев уже считал его потенциальной угрозой. Это был только вопрос времени, когда он решит избавиться от парня.
— Давай спать, — Володя снова зевнул и повернулся на бок, спиной к ней. — Завтра много дел.
Она смотрела на его спину, подсчитывая секунды, пока его дыхание постепенно становилось глубже и ровнее. В голове крутилась только одна мысль.
«Один удар, и всё кончится».
Когда Голубев наконец уснул, Ника осторожно выскользнула из-под одеяла. Её обнажённое тело покрылось мурашками от ночного холода. Она медленно подошла к столу, где лежал нож. Тот самый, который Володя всегда носил с собой. Охотничий, с потертой рукоятью и острым лезвием, отполированным от частого использования.
Взяв нож, она ощутила его тяжесть в ладони. Медленно, стараясь не скрипеть половицами, Ника вернулась к кровати и встала над спящим мужчиной.
Вот так просто? Один удар — и всё? И путь назад будет отрезан окончательно. Если она промахнётся, если он переживёт эту ночь…
Её рука дрогнула не от сочувствия, а от страха последствий. А что, если у них ничего не получится? Или если за Лехой не пойдут люди? Что она тогда будет делать?
«Если не сделаешь этого, я всё равно узнаю. И тогда тебе не жить».
Ника подняла нож, готовясь нанести удар. Но в последний момент она замерла. Что-то было не так. Его дыхание… оно изменилось. Стало слишком ровным, слишком контролируемым для спящего человека.
Девушка поняла свою ошибку за секунду до того, как Голубев резко перевернулся, выхватив пистолет из-под подушки. Дуло уставилось прямо ей в лицо, а в его глазах не было ни удивления, ни страха — только ледяная решимость человека, который уже давно всё просчитал.
— Я с самого начала знал, что ты шлюха, — произнёс он с удивительным спокойствием, как будто обсуждал погоду, а не держал на мушке голую женщину с ножом. — Потому и подложил тебя под этого имбицила. Но всё же мне казалось, что у тебя есть хоть какие-то зачатки мозга…
Нож задрожал в руке Ники. Ледяной страх сковал всё тело, парализуя волю. Мысли метались в панике — как он узнал? Что он имеет в виду? Когда она стала такой предсказуемой?
— Володь, стой… — начала она, пытаясь найти выход. — Это не то, что ты…
Грохот в тесном помещении ударил по ушам, как кувалда. Голова Ники дёрнулась назад, когда пуля вошла точно между глаз, разворотив затылок и выплеснув на стену кровавое месиво с кусками черепа и мозга.
Тело грохнулось на пол как мешок с костями. Нож со звоном отлетел в сторону. Кровь хлестала из дыры в черепе, быстро образуя вокруг головы тёмную лужу. Ноги ещё подрагивали в последних конвульсиях, когда нервная система отключалась.
Голубев опустил пистолет, медленно выдохнул и сказал в пустоту:
— Одной проблемой меньше… теперь займемся этим ублюдком.
Глава 16Нити влияния
Лиза сидела на скамейке у стены, наблюдая, как Настя играет с двумя другими детьми примерно её возраста. Сложно было поверить, что эти дети, с таким увлечением строящие башню из кубиков, жили в мире, где на улицах бродили мертвецы. Где родители этих малышей, скорее всего, уже не дышали.
— И тогда рыцарь спас принцессу от дракона, — рассказывала пожилая женщина, сидевшая рядом с детьми, ее голос успокаивал, создавая иллюзию нормальности. — Они сели на коня и ускакали в прекрасный замок.
Настя вскинула голову, её глаза светились детским любопытством — пока ещё не погасшим в хаосе нового мира.
— А потом? Что было потом?
— А потом они жили долго и счастливо, — улыбнулась женщина.
— Как будем жить мы с папой? — спросила Настя, и её лицо вдруг стало серьезным. — Он сказал, что скоро вернётся. А дядя Макал пообещал, что будет меня защищать, пока папа не плидёт.
Слова девочки ударили Лизу под дых. Настя всё ещё верила, что её отец жив, что он вернётся за ней. Эта детская надежда была одновременно трогательной и разрывающей сердце.
— Да, милая, — прошептала Лиза, сглатывая комок в горле. — Как твои папа и дядя Макар.
Дядя Макар. Они знакомы всего ничего, но этот мрачный парень уже успел стать для Насти щитом от жестокой реальности, и заменой отца, который никогда не вернётся. И где он сейчас? Ушел искать сестру и до сих пор не вернулся.
Лиза подняла взгляд, вырванная из мрачных мыслей резким шумом. По станции разнеслось эхо возбужденных голосов. Люди у главного входа засуетились, и сквозь нарастающий гул прорезался громкий возглас:
— У входа люди! Виталик вернулся, и с ним Вита!
Лиза подошла к Насте и легонько коснулась ее плеча.
— Хочешь посмотреть, кто пришел? Может, это твой дядя Макар вернулся.
— Плавда? — Настя вскочила, глаза загорелись надеждой. — Пойдем сколее!
— Пойдем, солнце, — Лиза взяла девочку за руку. — Только держись рядом со мной, хорошо?
Они двинулись к входу, Лиза крепко держала девочку за руку. Со всех сторон к центральной платформе стекались люди — кто-то с оружием, кто-то просто из любопытства.
У эскалаторов собралась толпа. Лиза поднялась на цыпочки, пытаясь увидеть, что происходит. Сквозь плотный ряд охранников она разглядела две фигуры — парня и девушку.
— Дядя Макар! — радостно закричала Настя, вырвавшись из рук Лизы и проскальзывая между ногами взрослых.
— Настя, стой! — Лиза бросилась за ней, проталкиваясь сквозь толпу.
Настя остановилась перед прибывшими, её маленькое личико вытянулось от удивления и разочарования. Перед ней стояли Вита и Виталик — оба покрыты кровью и грязью, одежда порвана, а в глазах застыл тот особый взгляд, который Лиза уже научилась распознавать. Значит, хороших новостей не будет.
— Дядя Макал? — тихо спросила Настя, уже понимая, что его с ними нет.
Вита с трудом опустилась на колени перед девочкой.
— Он не смог прийти с нами, малышка, — в её голосе прозвучала дрожь.
Лиза подошла и положила руки на плечи Насти.
— Что случилось? Где он?
Вита подняла полный слез взгляд.
— М-макар… он… он остался там…
Внезапно толпа расступилась, будто волны перед кораблем. Высокий мужчина с военной выправкой и пронзительным взглядом шел к ним, расправив плечи и высоко подняв подбородок. Демьян Аркадьевич Рогов — тот самый лидер поселения, которого Лиза видела лишь мельком, когда Макар привел их сюда. В его присутствии даже воздух словно становился тяжелее.
Рогов остановился перед Витой и Виталиком. Окинул их цепким взглядом, мгновенно оценивая состояние — окровавленная одежда, измученные лица, пустые глаза.
— Виталик, Вита. Рад, что хоть вы вернулись живыми.
Тяжелая пауза повисла в воздухе. Никто не смел произнести вопрос, ответ на который уже читался на их лицах.
— А остальные? — наконец спросил кто-то из толпы хриплым от страха голосом.
Виталик выпрямился, инстинктивно вытягиваясь перед Роговым, словно солдат перед командиром. Его голос прозвучал глухо, будто из-под земли.
— Никто не выжил, Демьян Аркадьевич. Все погибли. Все восемь человек.
Эти слова, произнесенные без эмоций, ударили по толпе сильнее, чем крик. Сначала тишина — оглушительная, звенящая. Затем волна звуков нарастала, как прибой: сдавленный всхлип, тихий стон, надломленный вопль.
Полная женщина в первом ряду, с седыми прядями в русых волосах, пронзительно закричала, раздирая тишину:
— Саша! Нет! Сашенька!!!
Она осела на землю, как подкошенная, хватая ртом воздух. Двое мужчин бросились к ней, поддерживая. Её крик словно прорвал плотину. Отовсюду послышались рыдания, стоны, молитвы. Весь зал наполнился горем, таким густым, что, казалось, его можно потрогать руками.
Сухощавый пожилой мужчина с трясущимися руками протиснулся сквозь толпу. Его выцветшие глаза лихорадочно блестели, а губы дрожали, когда он вцепился в рукав Виталика с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
— Мой сын… Игорь… — голос его срывался. — Ты уверен?
Виталик встретился с ним взглядом, но быстро опустил глаза. Он не мог смотреть в лицо отцу погибшего товарища.
— Я видел сам, — тихо произнес он. — Мертвяки окружили его. Он сражался до последнего.
Старик отшатнулся, словно от удара. Его лицо исказилось гримасой такой боли, что смотреть было невыносимо. Он вдруг схватился за грудь, захрипел и начал оседать на пол. Двое мужчин рядом едва успели его подхватить.
Рогов моментально оценил ситуацию. Его глаза сузились, а челюсть напряглась. Он быстро кивнул крепкому мужчине с военной стрижкой.
— Киреев, доставь его в санчасть.
Киреев без лишних слов подхватил старика. Когда он проходил мимо Рогова, Лиза, стоявшая всего в паре шагов, услышала тихий, отрывистый приказ: