Не то чтобы нарочно хотела понервировать своего соглядатая, но и бежать ему навстречу не собиралась — пусть ищет, винтовочный вор. Его дурацкие правила никто не нарушает.
Когда послышались шаги и в поле зрения появились мужские лакированные ботинки, я старательно их проигнорировала, демонстративно перевернув страницу и на всякий случай убедившись, что книжка лежит не вверх ногами.
Знакомый деревянный приклад упёрся в густую траву прямо передо мной, а саму винтовку Психейзер прислонил к ближайшему стволу. Я нахмурилась, заметив, что у неё изменился прицел, который теперь гораздо сильнее походил на современную оптику из моего мира. Рядом на землю легла коробка с конфетами. С чего бы такая щедрость?
— Ясного дня. Постарайся никого не убить. Законы для чужемирцев гораздо строже, чем для местных.
Видимо, мы всё же перешли на ты.
— Спасибо, — нейтрально ответила я, не поворачиваясь к непрошенному гостю и глядя на винтовку. — Ты с ней что-то сделал?
— Что-то сделал. Селяне не доставляют проблем?
— Как сказать? Отныне они со мной не разговаривают и делают вид, будто меня не существует. Я даже муку теперь купить не могу. Но кого интересуют мои сложности? К счастью, в лесу после дождя было много грибов, так что с голода мы с Шельмой пока не умрём.
— Прояви терпение. Селян шокировало появление чужемирянки, но как только понадобится срочное лечение, они придут, и тогда ты сможешь выстроить с ними отношения заново. Как Таисия, а не как Лана, — проговорил он, присаживаясь на одеяло рядом, хотя его никто не приглашал.
— Да я вообще не хочу здесь находиться и ни с кем отношения выстраивать не собираюсь! — вспылила я, резко садясь и сердито глядя на него. — В чём я провинилась, чтобы сажать меня под домашний арест⁈ Здесь от скуки сдохнуть можно! У меня четырнадцать книг, и я читаю их уже по третьему кругу! Да я уже даже на прополку хожу, как на праздник, жаль только, что сорняки не растут с такой скоростью, с какой я готова их выпалывать!
— Распоряжение для всех чужемирцев одинаковы, и никто не будет делать для тебя исключения только потому, что тебе скучно, — хмыкнул Психейзер, чем ни капли не удивил.
Эмпатии ноль целых хрен десятых.
— Может, есть какие-то варианты? Я не могу здесь оставаться!
Взгляд болотно-зелёных глаз стал насмешливым:
— Если ты настолько не хочешь оставаться здесь… в принципе, есть ещё один вариант.
— Какой? — с надеждой спросила я.
— Тюрьма, — улыбнулся он. — Хочешь отвезу? Там, конечно, простора поменьше, зато муку не надо покупать и сокамерницы наверняка общительные.
— Очень смешно! Ты о карьере комедианта не думал? С твоей обаятельной улыбкой станешь любимцем публики! — сердито выпалила я, а он лишь засмеялся. — Спасибо, не надо, я предпочту голодать на свежем воздухе… И что дальше? Я же даже работать не могу! Денег ни копейки, я ведь только-только расплатилась с мытарем за старые долги. Что прикажешь делать? Копить новые?
— Я постараюсь решить твой вопрос, когда появится возможность, — неопределённо ответил он. — Но я сейчас слишком занят работой, чтобы заниматься ещё и этим. Потерпи пару недель, а пока вари зелья про запас.
— У меня стеклотара закончилась, мистер Умник. Её, конечно, можно было бы купить, если бы у меня были деньги и если бы хоть кто-то согласился мне её продать! Зачем ты вообще приехал? Поглумиться?
— Разумеется. Заняться мне решительно нечем, поэтому я всегда рад провести несколько часов за рулём, чтобы выслушать твои претензии на тему того, как устроена жизнь. Как только мы закончим, я поеду по следующему адресу, получу выговор за излишне жаркую погоду. Надо же кому-то за неё отвечать, так почему бы не мне? — саркастично спросил он, а я устыдилась. Самую капельку.
— Так зачем ты приехал? — спросила уже спокойнее.
— Мне необходимо проверить порядок твоего дара. Заодно хотел убедиться, что ты соблюдаешь предписание.
— Меряй и проваливай, — смирилась с неизбежным я, угрюмо глядя на своего мучителя.
— Может, ты хотя бы прикроешься? — насмешливо скользнул он взглядом по моим обнажённым ногам.
— На улице жарко. Не нравится — не смотри. Я не собираюсь подыхать от жары ради чьего-то чужого комфорта. В нашем мире тоже есть мужики, которые заставляют женщин прикрываться, лишь бы те не вызывали у них вожделения. Мне эта концепция всегда казалась крайне несправедливой — с чего бы держать себя в руках не могут мужики, а прикрываться и страдать должны женщины? — я с вызовом посмотрела на незваного гостя. — Или что? Будешь приставать?
— А тебе хотелось бы? — с любопытством спросил он, а я лишь раздражённо фыркнула в ответ.
— Что за порядок ты хотел определить?
— Уровень твоего дара. Для протокола. Я спровоцирую магическую реакцию на заклинание, и по её интенсивности определю порядок твоей силы. Всего их девять, начиная с восьмого, самого низкого. Маги восьмого порядка даже колдовать толком не могут, чаще всего они не в состоянии сконцентрировать магию на кончиках пальцев, но кое-какие плюсы наличия дара у них всё же есть. Болеют меньше, здоровьем покрепче и могут иметь одарённых детей, если повезёт.
— Почему тогда порядков девять, если они начинаются с восьмого? — нахмурилась я.
— После первого порядка идёт высший. Таких магов очень мало.
— А какой порядок дара у тебя?
— Обязательно расскажу, когда это начнёт тебя касаться, — насмешливо ответил он. — Я буду рисовать заклинание у тебя под ярёмной впадиной. Поближе к средоточию магии и подальше от твоего любопытного взгляда.
Он придвинулся ближе, беспардонно расстегнул пуговку на моей рубашке, а потом запустил руку в собранные в пучок волосы и потянул назад, заставляя запрокинуть голову.
Груди коснулись прохладные пальцы, и кожу слегка закололо от чужой электрической энергии, но ощущение было скорее приятным, и я с удовольствием впитывала дармовую силу. Раздражение схлынуло, уступив место любопытству и робкому удовольствию. Промелькнула мысль, что меня уже очень давно не касался мужчина, вот так нежно водя пальцами по коже одной рукой, при этом властно фиксируя другой.
По телу разлилось непрошенное возбуждение, сбившее дыхание.
Спокойно, это всего лишь непроизвольная реакция тела. На самом деле этот нахальный засранец с улыбкой маньяка мне совершенно не нравится, он просто выгодно выделяется на фоне деревенских парней тем, что иногда моется и прочитал две книжки. Может быть, даже три.
А ещё мне просто невыносимо скучно.
Помнится, в Америке тридцать миллионов человек как-то на несколько дней остались без электричества, и через девять месяцев случился бум рождаемости. Иногда людям настолько нечем заняться, что они готовы даже на секс.
С другой стороны, я этому Эреру вовсе не противна, да и дышит он тяжеловато для человека, сидящего на подстилке. И возится уже слишком долго…
Чуть выгнула спину, чувствуя, как на груди натягивается влажная рубашка. В конце концов, если язвительностью господина офицера не пронять, то, может, ласка заставит его шевелиться активнее и снять с меня чёртов домашний арест?
Я сбилась с мысли, когда по телу прокатилась волна дрожи, а солнечное сплетение запекло.
— Пятый, почти на самой границе с четвёртым, — чуть хрипловатым голосом вынес вердикт Эрер, отпуская мои волосы. — Я думал, будет меньше. Ты же полукровка. Доминирующий дар — целительский. Тут без сюрпризов. Интересно, почему тогда печать такая нечёткая?
Он повернул меня правым виском к себе и несколько мгновений разглядывал магическое плетение.
— Эрер, ты мог бы забрать меня в столицу? Пожалуйста? — попросила я, касаясь его запястья и заглядывая в глаза. — Мне здесь правда плохо. Я могу быть очень… благодарной.
Он смотрел на меня так, что я ощутила себя абсолютно беззащитной и обнажённой под его пристальным взглядом. Напряжение между нами стало настолько осязаемым, что его можно было резать ножницами.
— С моей стороны было бы крайне глупо просрать жизнь и карьеру ради разового перепихона с подконтрольной чужемирянкой, — наконец ответил он, но не отстранился.
— Может, это и к лучшему. Правильные мальчики бывают очень унылыми в постели. Приходится считать до ста, чтобы не уснуть, — насмешливо фыркнула я, задетая его отказом.
— Если бы я решил тебя трахнуть, ты бы не уснула, — в тон мне отозвался он. — Скулила бы от удовольствия и просила бы ещё. Но извини, смугляночка, оно того не стоит — устав категорически запрещает подобные связи. Хотя ты можешь продолжить попытки меня соблазнить, они выглядят забавно и льстят моему самолюбию.
Может, я бы и поверила в его равнодушие, если бы не огромные зрачки и бешеный стук сердца, который чувствовался даже на расстоянии. Я запустила руку в его волосы так же, как делал он буквально минуту назад, и потянула, а затем наклонилась ближе и прошептала ему на ухо:
— Что ж, это твоё упущение, потому что, в отличие от местных затюканных правилами девиц, у меня нет абсолютно никаких тормозов. И я бы позволила тебе сделать со мной всё что угодно. Всё, о чём ты стеснялся фантазировать даже наедине с собой. А теперь катись обратно туда, откуда приехал, вместе со своим уставом.
Я демонстративно отпихнула его и отвернулась. Легла на одеяло животом вниз, мстительно выставив на обозрение едва прикрытый рубашкой зад.
На самом деле ничего позволять этому засранцу я не собиралась, но пусть теперь страдает от неудовлетворённости и мучается от незакрытого гештальта. Можно подумать, я не заметила бугор в его штанах.
Когда офицер Психейзер поднялся и ушёл, я даже не повернула головы.
Примета тринадцатая: спать на полу — к нищете
Двадцать шестое юнэля. После полудня
Эрер Прейзер
Садясь в мобиль, офицер Прейзер мысленно поздравил себя с тем, что он — идиот похуже Мелча. Колёса шлифанули грунтовую дорогу, и мобиль резко рванул с места, поднимая в горячий воздух волну пыли и мелких камешков.