13
Сегодня разбирали, прививать ли красна молодца от бешенства после укуса случайного животного. Пришли к выводу, что не надо: во-первых, кошки редко бывают переносчиками бешенства. Во-вторых, кот был без когтей, стало быть, домашний. В третьих, трудно зверишку заподозрить в «странном» поведении – он всего лишь отбивался, а агрессором выступал как раз наш больной... Не понравилось ему, видишь ли, присутствие котишки в его саду, он его и хвать за загривок... А кот, не будь дурнем, извернувшись, и цапнул.
14
Срочно увольняем курсанта из армии : болен депрессией, просится домой, рыдает белугой, зовет маму, озвучивает суицидальные помыслы. Без пяти минут летчик.
В прошлом году оформляла ему временную нетрудоспособность по периоститу голеней и тендиниту плеча. В позапрошлом – по проблеме тазобедренного сустава, а вот теперь, до кучи, перелом грудного позвонка.
Наболело у парня: соглашается скорее на четырехдневную госпитализацию в психиатрическую клинику, чем на возврат в училище, хотя процесс увольнения уже запущен. Благо же вовремя распознать недееспособного летчика. Возможно, этим спасены жизни конкретных пассажиров.
15
Почему острые случаи доставляют к нам именно в обеденный перерыв? Солдатик 19 лет поел на обед морепродуктов, да и среагировал на них аллергической анафилактической реакцией.
Дошел до нас еще самостоятельно, хотя уже задыхался. Рвет на груди футболку, жалуется на распухший онемевший язык и тесноту в горле и груди. Заглядываю в ротоглотку – батюшки-святы, еле виднеется узенькое дыхательное отверстие! Насыщение крови кислородом падает, как и давление... Бегом – укол эпинефрина в бедро! Через минуты полторы – ему легче, показатели стабилизируются, но еще чешется в горле... Через шесть минут – еще укол в бедро, тут подъезжает неотложка.
Потом мы узнаем, что по пути следования в приемный покой он получил еще два укола (горло опять опухало), а на следующий день у него началась неудержимая рвота – так с задержкой проявилась пищевая непереносимость морепродуктов.
Теперь уж – иметь при себе шприц эпипена до конца жизни. Стараюсь запугать его, чтобы носил при себе шприц с противоаллергическим лекарством повсюду – мальчишечка не понимает, что разминулся в секундах со смертью. Ну, и консультация аллерголога, разумеется, запрошена в экстренном порядке.
16
Грустно, не помогла моя маленькая хитрость... Красивая до замирания дыхания девуля-солдатик, резервист, беременна на 8 с половиной недель. «Не ко времени», – говорит, желает абортировать. Рановато еще для сердцебиения по допплеру, но бегу за аппаратом, вдруг удастся прослушать плодик – и это убережет девушку от рокового шага... Та разгадала ход моих мыслей – отказывается от прослушивания. «Трудно», – говорит, – «мне после этого будет решиться»... Свобода выбора, еремин корень.
Вспоминаю 15-летнюю индейскую девушку из племени мохавков, пришедшую на прием с аналогичной новостью. Прежде, чем та успела опомниться, оглушаю девоньку бурными поздравлениями! Впечатленные глаза – и напористая решительность подростка: оставляю! Тогда сработало...
17
На приеме – падре, в некотором роде аналог нашего полкового священника, но только не священнослужитель, а подобие психолога, что ли. В профессии – лет двадцать, одинок, семьи так и не заимел.
Ему пошел седьмой десяток, и в армии в связи с возрастом ему указали на дверь. Он уже принят на ту же должность в тюрьме.
С горечью замечает, что против туберкулеза, распространенного в тюрьмах, не существует вакцины. Я не удержалась с возражением, мол в Советском Союзе мы все получили БЦЖ. Смотрит с удивлением. Ему предстоит работать с аутохтонным населением, индейцами в заключении, и он опасается заразиться.
Сдал экзамены на английский язык с очень приличным результатом, но возмущается, что документы на заполнение федеральное правительство прислало на английском, а не на французском. Менталитет квебекуа, вечно обиженной маленькой нации.
18
Точно списанный с учебников неотложки случай в виде курсантки с высокой температурой является в клинику, как водится, минут за десять до закрытия. Дотянула.
«Там потенциально стрептококковое горло, быстрый тест будет готов через две минуты», – с будничной небрежностью кидает мне медсестра, - «Только... рот больная почти не в состоянии открыть».
По ходу следования в кабинет автоматически натягиваю маску. Матушки родимые, что творится! Челюсти сведены судорогой, через небольшое ротовое отверстие видны в горле распухшие, в налетах, миндалины и набрякший язычок – чуть ли не сливающиеся в единую массу... «Да, трудно дышать», – вынужденным шепотом соглашается больная. Насыщение крови кислородом, впрочем, приличное... пока. Глотать наша курсанточка толком не может – слюна капает с уст. «И что, у нас нет в дежурной сумке декадрона?» – расстраиваюсь я.
Звоню в больницу – «Направляем к вам перитонзилярный абсцесс», – информирую коллегу-координатора приемного покоя. Моя медсестра в недоумении : «Неужели таки в больницу?». «Да-да», - киваю я – «И мало того, в неотложке туда поедет, не дай Бог гной прорвется в дыхательные пути по дороге, или малейший ларингоспазм случится...».
Работники неотложной помощи не против, эвакуируют нашу подопечную. Если что – у них ларингоскоп с эндотрахеальными трубками в наличии, кислородная маска тоже. Сотрудники нашей клиники вздыхают с облегчением: неотложка в этот раз быстро прибыла, недолго мы задержались на рабочих местах после положенного рабочего времени.
На следующий день прибывает из госпиталя наша похорошевшая красотуля, с уже нормальным голосом: специалист ухо-горло-носа контролируемо вскрыл в горлышке гнойник – темература пропала, кушает отменно. Вот и славненько.
19
Одним зловещим субботним утром совершенно здоровая на вид, спортивная девушка, падает замертво в коридоре курсантского жилого корпуса. Счастье, что в коридоре, а не в комнате, без свидетелей!
Прибывшие на подмогу товарищи оказывают первую помощь в виде сердечного массажа в течении 13 минут – и умудряются дефибриллировать девицу висящим на всякий пожарный в коридоре сердечным шокером. Эти устройства повсюду теперь доступны в общественных местах Квебека – на стадионах, в магазинных комлексах, в аптеках... Фактически, мальчишки-курсанты спасают ей жизнь. Вызванная неотложка транспортирует реанимированную в институт кардиологиии. И не напрасно – выявляется синдром удлиненного интервала QT, наследственное предрасположение к опасной аритмии.
Пациентке предписываются серьезные ограничения в физических нагрузках, несовместимые с военной карьерой.
Больная не может уразуметь, что побывала одною ногою на том свете. Она не согласна с решением медиков и упорно бодается с системой – требует повторной кардиологической экспертизы, отмены запретов, административного пересмотра досье, и т.д.
Затем внезапно заявляет о якобы пережитом недавнем изнасиловании в стенах училища, оставившим тяжкие душевные последствия, требующие длительного лечения армейским психологом... В результате, растягивает процесс увольнения на полтора года! В течение коего времения умудряется продолжать бесплатное, эквивалентное универистетскому обучение и получая курсантские выплаты. Ну, что ж, не опускать руки – почетное качество.
20
Немного зловония в ленту. Забрел на прием капрал-резервист, ставший пассивным петухом вероятно в результате пережитого в детстве домашнего насилия (не осуди!). Он ведет невменяемый образ жизни: находит случайных партнеров в самых злополучных районах Монреаля и не использует защитных методов. Закономерно, он давно принимает превентивное антиспидовое лекарство, а его семейный врач тестирует дяденьку на всевозможные венерические инфекции раз в три месяца.
Сегодня припожаловал к нам, с очередною гнойной анальною течкой (из пятой точки). Он уверен, что так проявляется хламидийный ректит (венерическая инфекция прямой кишки), коим болел неоднократно.
Анализы получены мною из всех возможных физиологических отверстий. В результате подтверждается хламидийная инфекция причинного места, вдобавок к гонорее горла. Больной возмущен: «Как такое возможно? Я не занимаюсь этим посредством рта!». Я отрешенно пожимаю плечами: «Почем мне знать? Может, диссиминированная гонорея?». Твое возмущение, голубчик, дела не меняет – все равно получишь свою дозу сефтриаксона внутримышечно, только сперва дополнительный анализ возьмем – на резистентность твоего микроба к антибиотику. Отправляю отчет в отдел общественноопасных заболеваний – пускай поиском всех твоих 6 партнеров за последние 2 месяца сами разбираются.
21
Дотянул курсант до последнего, пока скрывать невозможно стало. Начиналось заболевание с полгода назад с немного учащенного стула с кровяным ободочком; а по прошествии шести месяцев уже бегает каждый час – испражняется кровью. В течение тридцати-минутного приема в моем кабинете успел еще раз отпроситься в уборную.
По анализам – глубокой анемии пока нет, но упорно торгуюсь с координатором приемника о немедленной доставке в больничку. В конце концов оборона прорвана – курсантик транспортирован на консультацию к гастроэнтерологу. И прямиком из внебольничного кабинета специалиста, доставлен в отделение на срочную колоноскопию. Крон в тяжелейшей степени!
Теперь пускается в ход тяжелая артиллерия – внутривенные кортикостероиды. С последующим переводом на регулярные иньекции биопрепарата, угнетающего распоясавшийся иммунитет, аттакующий собственные ткани. Лечение, похоже, на долгие годы.
Вечно мне выпадает доля горевестника: оповещаю курсанта о решении высшей мединстанции об отчислении из армии. Парень не спорит: успел осознать тяжесть болезни. Хотя и не скачет от радости, разумеется. Принимает удар достойно.
22
В кабинете плачет взрослый здоровый мужик, стесняясь своих слез. Ненавязчиво подсовываю салфетки, гляжу с участием. Первым делом – выяснить, нет ли суицидальных помыслов. Он много лет назад служил в Афгане, а теперь вот американские вояки с позором отбыли из феодальной страны, бросив всех и вся на произвол талибам.