У Вари похолодели лапки, а Катя продолжала:
– Иногда взрослые так хотят добра детям, что причиняют им зло. Повторю: Соня, Мартин, Бэтти, Елизавета были тогда очень молодые. Посоветоваться им оказалось не с кем, их родители, бабушки-дедушки находились в мире людей. И что делать?
– Взять книгу по воспитанию, – пробормотала Варя.
– Они так и поступили, – кивнула Катя, – но, понимаешь, им попались в лапы издания, где говорилось о том, что проявление любви испортит щенка. Его нельзя целовать, обнимать…
– Глупости! – вскипела Варя.
Катя вздохнула и опустила уши.
– Они все хотели сделать для девочек доброе дело, воспитать их правильно. И перегнули палку.
– Лена домой не вернулась? – уточнила Варя.
– Нет, – печально ответила Катя, – правда, один раз я увидела у нашей калитки красиво одетую лабрадориху с тремя щенками. Она стояла у забора и смотрела на коттедж Сони. Я спросила:
– Вы кого-то ищете?
Незнакомка ответила:
– Мы с мужем хотим переехать в вашу деревню. Скажите, вот тот особняк продается? В нем кто-то живет?
Я ответила:
– Дом принадлежит лабрадорам Соне и Мартину. Они воспитывают дочь Маргариту и не собираются менять место жительства.
Незнакомая собака поблагодарила, пошла в сторону, я увидела ее хвост и почему-то забеспокоилась. Весь день не могла понять, что меня смутило. Лишь к вечеру осенило – шерсть у незнакомки очень красивого цвета, сливочного, а на хвосте коричневые пятна. Точь-в-точь такой окрас был у пропавшей Леночки. Меня ее хвостик всегда восхищал. А Мартин постоянно говорил дочке:
– Учись лучше всех! Красоты у тебя особой нет, на удачный брак рассчитывать не приходится. Развивай ум. Если девочка внешне не особо хороша, то ей надо стать лучшим специалистом в своей области.
Варя уронила пирожок.
– Как такие отвратительные, даже злые слова мог сказать ребенку папа?
– Мартин не хотел, чтобы Лена поняла, какая она красавица, – пояснила Катя, – он решил, она может загордиться, бросить учебу… Отец думал, что желает дочке добра! А получилось, что причинил зло. Поэтому сейчас он молчит, когда Марго грубит. Родители воспитывают Маргариту в атмосфере огромной любви, полагают, что делают доброе дело.
– И опять творят зло! – воскликнула Варя. – Им надо объяснить Маргарите, что такое хорошо, а что такое плохо. И рассказать про Лену.
– Знаешь, в чем главная беда? – тихо спросила Катя. – Родители считают щенков маленькими, глупыми. Дети выросли, на работу пошли, а для мамы они всё равно неразумные крошки, которых надо постоянно учить. А щенки думают, что мама вредная, каждый день твердит: «Мой лапы перед едой, а то заболеешь», сил нет ее слушать. И все. Им не приходит в голову сесть и поговорить. Мама должна объяснить детям: «Я не вредничаю, просто боюсь за вас. Уж простите меня, ничего с собой поделать не могу. Это оттого, что слишком вас люблю».
А детям надо приходить к маме, папе, бабушке, дедушке, тете или дяде со своими проблемами, честно говорить, например: «Я очень хочу туфли, как у подруги. Очень-очень. Даже если они вам не нравятся, пожалуйста, купите такие». Лучше вслух говорить, что ты хочешь, а не ждать, пока кто-то догадается, почему щенок обиделся. Всегда открыто высказывать свои желания, но не думать, что их тут же исполнят. Если откажут, надо постараться узнать причину. Ну, например, денег нет у старших. У тебя хватит совести в подобном случае требовать что-то дорогое? Если же мама скажет: «Мне не нравятся ботинки, которые ты просишь, они некрасивые», то нужно спокойно, без обид, без крика, произнести: «Мамочка, ты, наверное, тоже в детстве хотела то, что бабушке не нравилось». Каждому щенку необходимо учиться разговаривать с родителями спокойно, убедительно и доброжелательно.
Варя опустила голову, ей стало невыносимо стыдно.
И вдруг наступила темнота…
Глава 23Откровенная беседа
– Элеонора! – воскликнула Мафи. – Как же это так? Мы опять оказались у тебя.
Суриката улыбнулась.
– Тебе не нравится мой дом?
– Мы не попали к Изменителю, – расстроилась Куки.
– Я здесь, – произнес тихий голос.
– Где? – хором воскликнули все собачки, кроме Радочки, которая уточнила:
– Изменителя никто не увидит, он никогда не показывается.
– И вполне понятно почему! – закричала Варя. – Он столько всего плохого сделал! Немедленно верни меня в родное тело!
– Ты же не хотела снова становиться енотом, – напомнила Элеонора. – Что заставило поменять свое мнение?
Варя подошла к маме Лизе и обняла ее.
– Мама, я очень тебя люблю.
Лиза зарыдала во весь голос и прижала к себе свою Вареньку-мопса.
– Ты мое самое большое счастье!
– Мамулечка, – продолжила Варя, – почему ты ничего не рассказала мне про Элен?
Елизавета схватилась за сердце.
– Откуда тебе известно про сестру?
Варя улыбнулась.
– Неважно. Мамочка, я не младенец. Да, я очень злилась на тебя за безумно розовую комнату, за валенки и очень теплую одежду, в которую ты меня кутала, когда изо всех сил светит солнце, за обучение дома. Я думала: мама Лиза очень вредная, она хочет, чтобы всегда получалось только так, как надо ей, не учитывает желания дочки, раскормила ее до состояния бегемота. Но я ничего не знала про Элен. И теперь понимаю: ты боишься потерять еще и младшего ребенка, а все, что ты делаешь, это не вредность, это любовь. Она такая огромная, что раздавила твою дочку… Мне следовало честно сказать: мамочка, я не могу столько есть, мне скучно без друзей. Отцепи поводок, я люблю тебя, я и так никогда тебя не брошу.
Елизавета заплакала.
– Прости, доченька! Уход Элен меня очень испугал. И я решила, что стану для Варечки лучшей мамой, самой-самой доброй, заботливой. Но сегодня Элеонора и Радочка объяснили мне, что иногда самые добрые дела превращаются в злые…
– Это верно, – всхлипнула Жози, – я вот помогла Алексу с этой глупой клеткой… Мне казалось, что я совершаю добрый поступок, а он оказался такой злой, что злее некуда.
Мафи обняла самую маленькую мопсиху, а та продолжала:
– Теперь я никогда не стану торопиться выполнять чужие просьбы! Сначала выслушаю собаку-кошку-птичку до конца, подумаю и только потом начну что-то делать.
– Прекрасная идея, – обрадовалась Радочка. – Куки, как ты считаешь, у Жози получится?
– Да, – кивнула Куки.
Варя подошла к ней и положила лапку на плечо.
– У тебя самая лучшая на свете семья.
– Это правда, – согласилась Куки, – просто я оказалась жадной. Моя любовь получилась, как коробка с конфетами.
– Не понимаю… – удивленно протянула Мафи.
Куки вытерла нос лапой.
– Представь, что тебе подарили набор шоколадных конфет. Ты съела одну, берешь вторую, потом третью, четвертую… И так ты ешь до тех пор, пока все не слопаешь. Смотришь на пустую упаковку и обижаешься: а где конфеты-то?
– У тебя в животе, – напомнила Мафи, – и если полкило сладкого смолотить за один присест, то станет плохо.
– Чем больше ешь вкусного, тем сильнее его хочется, так? – спросила Варя.
– Да, – согласилась Куки, – это жадность. Когда ты и так знаешь, что мама тебя любит, но в голове кто-то бормочет: «Маме Муле больше нравится Мафи, а не ты, надо заставить маму показать, что больше она любит тебя».
– Это уже жадноглупость, – оценила слова сестры Мафи.
– Сейчас мне очень стыдно, – простонала Куки, – Ведь на самом деле моя комната такая хорошая. Варя, а ты уютночитательное место с собой унесешь?
Енотиха засмеялась.
– Конечно нет. Оно твое. У меня есть еще много идей по поводу дизайна твоей спальни. Если хочешь, расскажу.
– Да, да, да, – обрадовалась Куки и вытянула вперед лапки, – давай дружить! Мы же почти как сестры! Мы телами поменялись. Ой! Смотрите, я опять мопс!
– А я енотик! – засмеялась Варя, оглядывая себя в зеркало. – И мне это нравится! Но почему Изменитель не стал с нами спорить?
– Я уже говорила вам, что он очень добрый, – напомнила Элеонора, – такой добрый, что иногда совершает зло. Прямо как Жози. Изменитель сообразил, что ошибся. А когда увидел, что Куки все дома любят, а Варю мама обожает, то вернул…
– Кактус-ква, – перебила Мафи.
Радочка улыбнулась.
– Статус-кво. Мафи, ты прекрасная собака. Я понимаю, что тебе непременно хочется выучить разные заковыристые слова…
– Да, да! Когда произносишь их, все понимают, что перед ними пес особой умственной сообразительности, – закивала Мафи.
– Мафунечка, – неожиданно очень ласково проговорила Элеонора, – главное не заковыристые слова, а то, что ты способна отличить добро от зла и не совершаешь доброзлобных дел.
ЭпилогВсе хорошо
– Где Куки и Варя? – удивилась Муля, поставив на стол большое блюдо. – Попросили меня испечь особо праздничные кексы и убежали.
Капитолина показала на две коробки, которые стояли возле ее тарелки.
– А мне велели сделать пару колье! Вот они – готовы!
– Я по желанию Куки нарисовала открытки, со словами: «Любим тебя», – добавила Жози.
– С утра по просьбе Вари я делаю праздничные, прямо деньрожденные и новогодовстречательные букеты, – призналась Мафи. – Зачем все это?
Феня повернулась к мужу.
– Дорогой, ты в курсе, что происходит?
– Теряюсь в догадках, – ответил Черчиль.
– Кто-нибудь хоть что-нибудь знает? – спросила Муля.
– Нет, – хором ответили чихуа-хуа Антонина, жаба Гертруда, белка Матильда, почтовый жаб Густав и другие гости, которые сейчас находились в саду Мопсхауса за празднично накрытыми столами.
– Тетя, – закричал маленький Демочка, указывая погремушкой в сторону калитки, – там! Тетя.
Все повернулись и увидели Куки и Варю, которые шли по дорожке, взявшись за лапки.
– Катя сказала мне, что у Леночки очень приметный хвост с коричневыми пятнышками, – безо всякого предисловия начала Варя. – И я вспомнила, что видела такую лабрадориху, когда мы с мамой один раз поехали в деревню Яблочного мармелада. Я сейчас пока еще толстая, только начала худеть, поэтому попросила Куки сесть на велосипед и поехать в то село.