– Доказано, что тормозная система не сработала по нашей вине?
– Да, доказано.
Он сжал кулаки. Пять человек погибли в автокатастрофах из-за отказа тормозов, выпускаемых его корпорацией. А это означало, что руки Грантов запачканы кровью. Его корпорация несет ответственность за гибель людей. Кобурн почувствовал, что в груди его вскипает гнев: на инженеров – за то, что недосмотрели, и на себя – за то, что не проконтролировал. И в то же время он испытывал страх. Какие последствия ждут его?
– Сегодня вечером я вылечу в Нью-Йорк.
– Хорошо, – сказал исполнительный директор. – Еще раз прошу прощения за то, что побеспокоил.
Кобурн плохо соображал. Он взглянул на безмятежное и бескрайнее море, плескавшееся перед ним. Оно было сказочно красивым, но теперь придется спуститься с небес на землю.
Когда суровая реальность окончательно дошла до его сознания, он направился к коттеджу. Диана была в кухне. Она стояла возле барной стойки с чашкой кофе в руках. Кобурн посмотрел на ее длинные ноги, едва прикрытые шелковым халатиком, с жадностью мужчины, наслаждавшегося этим красивым телом прошлой ночью и жаждавшего продолжения.
– Ты чем-то встревожен?
– Нам надо вечером вылететь в Нью-Йорк.
Лицо Дианы стало холодным и бесстрастным. Он терпеть не мог это выражение.
– Что случилось?
– Юридические проблемы.
– Какие конкретно?
– Требование аннулировать сделку.
Диана нахмурилась:
– О, это плохо.
– Да, плохо. – Положив телефон на стол, Кобурн подошел к ней.
Она с тревогой взглянула на него:
– Хочешь поговорить?
– Пока не о чем разговаривать, еще не известны подробности.
– Я пойду укладывать вещи.
– Не торопись. Весь день в твоем распоряжении.
Они снова вернулись к тому, что их разлучило.
Единственной связующей нитью между ними было хрупкое устное соглашение. Диана воинственно вздернула подбородок, стала холодна как лед, и Кобурну было горько видеть это.
Она отгородилась от него, а в Нью-Йорке его ожидают неприятности.
– Ты снова возводишь стену между нами, Ди. Я этого больше не вынесу.
Ее темные глаза угрожающе сверкнули.
– А как ты ведешь себя? Отказываешься разговаривать со мной.
– Я ничего не могу сказать, пока не вникну в суть дела.
– Люди пострадали?
– Пять человек погибли.
Глаза ее расширились.
– Значит, именно это тревожило тебя после того телефонного звонка.
– Да.
– Черт возьми, Кобурн, ты должен был сказать мне. Я могу помочь тебе. Надо это обсудить.
– Вот мы и обсуждаем.
– Но я силой заставила тебя говорить. Ты снова стал замкнутым и необщительным. Я не знаю, как достучаться до тебя.
– А что ты хочешь услышать, если я сам ничего не знаю?
Щеки ее вспыхнули.
– Как это отразится на «Грант индастриз»? И на тебе?
– Аннулирование сделки может нанести корпорации непоправимый ущерб. Но точно пока ничего не известно.
Взгляд Дианы смягчился. Поставив чашку с кофе, она подошла к мужу и взяла его за руку.
– Не стоит решать проблему в одиночку, Кобурн. Тебе надо довериться кому-то.
Ему стало больно и горько, горло сжалось, не давая говорить. Он взглянул на пальцы жены, сжимавшие его руку.
– Самое худшее – это то, что я не могу вернуть к жизни этих людей. Семьи навсегда потеряли их, потому что мы допустили ошибку.
Диана покачала головой:
– Это был несчастный случай. Никто не желал их смерти. Единственное, что мы можем сделать, – помочь их близким.
В горле Кобурна возник комок, и ему стало трудно дышать. Он знал, что это такое – потерять близкого человека. Кобурну предстояло взять на себя ответственность. Ему стало страшно, и он захотел спрятаться – там, где было хорошо. Всегда хорошо.
Кобурн взглянул на покрасневшие щеки и шею жены. Она всегда краснела, когда была возбуждена. И он тоже возбудился – представив то, что скрывается под шелком. Ее полные груди призывно налились, и он желал увидеть их.
– Ты ненасытен, – прошептала Диана. – Постараюсь тебе помочь.
– Хочешь помочь? – Он провел пальцем по ее шее. – Сними халат.
Она пристально взглянула на него:
– Если ты пообещаешь со мной разговаривать.
Засунув руку в вырез халата, он нащупал пальцами ее набухший сосок.
– Обещаю. Снимай.
В прекрасных глазах Дианы блеснуло вожделение.
Развязав поясок халата, она сбросила его на пол. Кобурн восхищенно выдохнул. У нее была идеальная фигура. Округлые формы стали еще более пышными с наступлением беременности. Жена сводила его с ума.
Обхватив Диану за талию, он посадил ее на стол, игнорируя голос разума, твердивший, что не стоит делать это. Потому что чем больше он отдается желанию, тем больше хочет ее. А Кобурн не собирался подчиняться своей жене.
Он хотел быть главным.
Наклонившись, Кобурн обхватил губами ее сосок, лаская рукой нежную кожу. Диана пахла лимоном и еще чем-то сладким, и он, не успев начать, уже не владел собой.
Застонав, Диана запустила пальцы в его волосы, когда он слегка прикусил один ее сосок, а затем другой. Выгнув спину, она застонала, изнемогая от желания.
Кобурн откинулся назад. Вид ее прекрасных налившихся грудей чуть не свел его с ума. Но он знал, что жену надо разогреть, поэтому, собрав остатки самоконтроля, добрался до заветного бугорка.
– Боже, Кобурн…
Диана зажмурилась от удовольствия.
– Посмотри на меня, – скомандовал он, прервав ласки.
Она взглянула на него, и щеки ее жарко вспыхнули.
– Вот такой я хочу видеть тебя, милая, с широко открытыми глазами. Я хочу видеть тебя всю.
Стянув шорты, Кобурн пододвинул Диану к самому краю стола и вошел в нее одним толчком. В ответ раздался ее сдавленный стон.
Он окончательно перестал владеть собой и, застонав, прошептал ее имя, будто отчаянно молил о том, чего никогда не может быть.
Глава 12
Боже, как хорошо осенью в Нью-Йорке!
Диана улыбнулась, увидев маленького терьера, гонявшегося за красно-желтыми листьями, и отправилась в мясной магазин.
Они жили в Челcи – там, где Диана совсем не собиралась жить. Но она отказалась от мечты об Африке и поняла, что это было разумно. Когда они с Кобурном встретились в ту ночь и зачали ребенка, их чувства возродились. Они успели отступить от роковой черты.
Диана открыла дверь магазина, и треньканье колокольчика возвестило о ее приходе. Они с Кобурном жили здесь уже три недели, и она полностью посвятила себя мужу, стараясь поддержать его в этот очень сложный период.
Когда Кобурн предложил жене купить дом в Челси, который продавал его знакомый, она с неохотой поехала взглянуть на него. Но сразу же влюбилась в цветущий сад на заднем дворе, который понравился ей гораздо больше, чем просторная и современная кухня. И Диана полюбила Челси. Кобурн был прав. Это идеальное место для ребенка, экологически чистое и уютное.
Сделав заказ для ужина, на который они пригласили Фрэнки и Харрисона, Диана уселась возле окна и стала ждать. Что-то случилось в ту ночь, когда они помирились с Кобурном, что-то, пронзившее их обоих, словно электрическим током. Ей удалось проникнуть под его панцирь. Может быть, не в полной мере, потому что муж оставался для нее загадкой. Однако теперь она безошибочно угадывала, когда он выражал свои истинные эмоции.
Это произошло в то утро, когда Кобурн рассказал ей об отмене сделки, а затем овладел ею с отчаянной страстью, которую не мог скрыть. С того момента он впустил жену в свой внутренний мир. Он позволил ей поддержать его в кризисной ситуации. Стало ясно, что она ему нужна не только для секса. Отношения их вышли на новый уровень.
Было странно заниматься домашними делами, а не стоять у операционного стола, спасая жизни. Диане этого недоставало. Будто у нее отняли частичку ее самой. Но такой перерыв был полезен. Ей надо было решить, чего она на самом деле хочет.
Однако в данный момент она нужна своему мужу. Семья для нее самое главное. И она будет поддерживать Кобурна, пока он не преодолеет кризис.
Диана не могла забыть, что сказал Кобурн, когда они возвращались от Кентов. Нельзя жить по принципу «что, если…». А ведь она все время так жила. Каменела от страха при мысли о том, что муж бросит ее, и начинала ссориться с ним еще до того, как находился повод. Она с головой уходила в работу, не в силах понять саму себя.
Но теперь Диана поняла: вместе с Кобурном она может построить счастливую жизнь, базирующуюся на взаимопонимании. Она знает, кем она хочет быть.
Надо следовать велениям своего сердца и отгородиться от чувства опасности и неуверенности, которые довлели над ней всю жизнь.
На этот раз она не позволит своему браку развалиться.
– Диана… Я тебя сразу не узнал! Привет!
Подняв глаза, молодая женщина увидела Франка Моритца, под руководством которого мечтала работать. Погрузившись в свои мысли, она не заметила, как он вошел в магазин.
Он был таким же солидным, как и всегда, и губы его изогнулись, когда он наклонился и расцеловал ее в обе щеки.
– Я думал, ты в Африке. Или ты еще не уехала?
– Нет… – Диана колебалась. – У меня изменились планы. Я вернулась в Нью-Йорк.
Франк окинул ее пронизывающим взглядом:
– М-да… Интересно… Почему ты не пошла работать ко мне?
– Я не хотела обрести популярность за счет твоей славы, Франк. Я была уверена, что ты легко найдешь достойного хирурга.
Он продолжал смотреть на нее, не мигая, будто раздумывал, считать ли ее слова оскорблением.
– Ты была лучшей кандидатурой. Другие меня не устраивали. Вакансия по-прежнему открыта для тебя.
Сердце ее подпрыгнуло в груди. О боже! Затем реальность обрушилась на нее. Она беременна.
Диана опустила голову:
– Сейчас для этого не самое подходящее время.
Франк прищурился:
– Мне надо принять решение к концу месяца. Подумай.
Ведь она мечтала работать с ним.
– Да, я подумаю.
– Скажи своему ревнивому мужу, что это займет всего лишь пару лет. А затем он получит тебя обратно, – холодно добавил Франк.