И в самом деле, плавающий в регенерационной ванне прекратил свой внутренний диалог и широко открытыми глазами смотрел на нас, точнее, на Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Да, шок — это по-нашему…
И тут вперед выступил его брат-близнец.
— Здравствуй, Володя, — сказал Ильич из пятнадцатого года. — Вот, вместе с товарищем Серегиным пришли навестить тебя, болящего, а ты на нас и внимания не обращаешь.
— Кхм… — откашлялся динамик голосом Ильича. — Здравствуйте, товарищи. Извините за невнимательность. Заболтался с товарищем Бенедиктом. Архиинтересный, знаете ли, собеседник, так сразу и не скажешь, что искин.
— Здравствуйте, товарищ Ленин, — сказал Сталин. — Мы очень рады, что с вами все хорошо…
— Вы мне, товарищ Коба, зубы-то не заговаривайте, — откликнулся динамик, — лучше скажите, как там у вас дела. Гражданская война уже началась, да?
— Нет, товарищ Ленин, не началась, и, скорее всего, уже не начнется, — ответил исполняющий обязанности предсовнаркома. — Товарищ Серегин помог нам устранить предпосылки к возникновению этого явления, а со всем остальным мы справляемся сами. Тлеющие угли недовольства остатков эксплуататорских классов тушить гораздо проще, чем полыхающий всенародный пожар. Самое главное, что никто на местах не стал заново делить уже поделенную землю, а потому вернувшиеся с войны мужики взялись за пахоту, а не стали хвататься за винтари и наганы.
— А как же мегзкие царские генералы: Корнилов, Деникин, Колчак, Юденич и Маннергейм? — воскликнул вождь мировой революции. — Неужели они тоже примирились с советской властью и решили жить мирно?
— Корнилова и Деникина товарищи Серегин ликвидировал в самом начале, просто вам, товарищ Ленин, об этом не успели доложить, Маннергейма снарядом разорвало на куски, так что нечего стало хоронить, а Колчаку за переход на британскую службу отрубили голову, — отрапортовал Дзержинский. — Один лишь Юденич был задержан в Петрограде сотрудниками ВЧК и после короткого дознания выдворен в объятия Сергея Сергеевича для применения за пределами нашего мира, как и несколько тысяч других бывших офицеров и генералов, которые в другой истории составили костяк добровольческого движения. Нет у нас теперь этой мороки — любого, кто не может ужиться с советской властью, мы передаем товарищу Серегину, а уже он решает, кого прижать к сердцу, кого засунуть в мрачные глубины времени, а кого поставить к стенке или скормить диким динозаврам. Вместе с тем нам удалось сдать в музей эсеровщину, как правую, так и левую, а также маму-анархию. В Советской России такие больше не живут. И патриарх Тихон, после того, как большевики извергли из своих рядов самых яростных богоборцев, передумал бунтовать; живем мы с ними пусть и не в полном согласии, но в мире. И советскую власть никто и не думает анафемствовать, ибо подобных дурней Патрон товарища Серегина обещал засунуть в такое пекло, откуда и обычный ад покажется раем.
— Ну что же, так даже лучше! — засмеялся дробным смешком Ильич. — А теперь скажите, глаза меня не обманывают, и рядом с вами действительно стоят Карл Маркс и Фридрих Энгельс?
— Да, Володя, — подтвердил Ильич из пятнадцатого года, — это в самом деле Карл и Женни Маркс, а также Фридрих Энгельс. Можно сказать, рабочая команда по разработке единой теории социальных последовательностей в сборе. Сейчас нам не хватает только тебя с твоим, прямо сказать, уникальным опытом, так что выздоравливай скорее. Будет архиинтересная работа…
Ильич из восемнадцатого года хотел было ответить своему близнецу, но тут в разговор вмешалась Авило Аарон, наблюдавшая на мониторе за жизненными показателями пациента.
— Все, товарищи, — произнесла она безапелляционным тоном, — визит закончен. Больной начал утомляться, а ему это вредно. Все прочие разговоры будете разговаривать потом, а сейчас скажите товарищу Ленину до свиданья.
— С медициной не спорят, — сказал я, — так что идемте. Самое главное вы видели: товарищ Ленин вполне дееспособен и быстро идет на поправку, так что лучше не мешать этому процессу.
— Да, — подтвердил Сталин, — главное мы видели. В очередной раз все получилось так, как вы обещали, и это внушает нам уверенность. До свиданья, товарищ Ленин, когда вы выйдете из этой стеклянной бочки, положение Советской России станет еще лучше.
Сразу после завершения этого визита я отправил товарищей из восемнадцатого года к себе, оставил основоположников марксизма на неделю пожить с аквилонцами, а сам вместе с Ильичом вернулся в Тридесятое царство. Пока в мире семьдесят шестого года не грянул гром, надо было сделать еще кое-какие дела на информационном фронте, так сказать, на упреждение.
Часть 91
Часть 91
Тысяча третий день в мире Содома, вечер, Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский, император Четвертой Галактической империи
На совещание по североамериканскому вопросу, помимо меня и Кобры с Мишелем, присутствовали только Мэри и старина Роберт. Можно было бы позвать еще и Джека Лондона, но он чужд Америке второй половины двадцатого века настолько, что старая кровожадная шлюха в джинсах своими выходками приводит его в шок. Знакомства с моряками и морскими пехотинцами, закинутых мной в мир Аквилонии, ему для этого хватило, ибо не было такого преступления, которого бы эти люди не совершили против местного мирного населения. Да и мне после одного такого натурного эксперимента больше ничего подобного делать не хочется. Лучше покарать мерзавцев сразу и списать дело в архив, чем подставлять под удар еще какие-нибудь невинные жертвы.
— Итак, коллеги, — сказал я, — несмотря на соглашения, которые мы заключили с президентом Фордом, обстановка в мире тысяча девятьсот семьдесят шестого года ухудшается день ото дня. Настоящие хозяева Соединенных Штатов Америки — тугие денежные мешки, банкиры и биржевые спекулянты — категорически не желают следовать предписанным мною курсом, ибо подобный образ жизни ограничит их доходы, а в некоей отдаленной перспективе и вовсе превратит их в ничто. Я еще могу признать пользу промышленного капитала во все его формах, от мелких мастерских до крупных корпораций, но банкиры и спекулянты ценными бумагами, с моей точки зрения, лишние на этом празднике жизни. Но дело в том, что влияние людей, делающих деньги ради денег, в вашей Америке весьма велико, ибо все чиновники, и даже офицеры, по выходу в отставку с государственной службы рассчитывают на «теплые» места в крупных частных корпорациях или банках. Мистер Рамсфельд, которого я уже нейтрализовал, был такой не один. У меня есть совершенно достоверные сведения, что эта камарилья задумала развязать… советско-американскую ядерную войну. По мнению работающих на них «советологов» и «кремленологов», в том случае, если глобальный ядерный удар не будет предваряться никаким военно-политическим кризисом, вроде Карибского или Берлинского, советские стратегические силы окажутся застигнуты врасплох. В основном расчет этих деятелей заключается в том, что при неспровоцированном нападении в максимально неудобное для реагирования время высшее советское руководство просто не успеет отдать приказ на нанесение мгновенного ответно-встречного удара. Но это только первый уровень, достаточное объяснение для доверчивых профанов-простаков, которые будут отдавать приказы исполнителям, опрокидывая весь тот мир в термоядерный ад. На коллективном Западе большие начальники склонны к самообману, выдавая желаемое за действительное, а потому таких объяснений им хватает. На втором уровне у людей, стоящих за кулисами вашингтонской политики, для самих себя есть четкое понимание, что почти при любом варианте развития конфликта территория Соединенных Штатов Америки станет весьма неприятным местом для жизни. Возможно, им даже известно о нестабильности американского общества, склонного впадать в варварство при любом сильном внешнем потрясении. Но Соединенные Штаты Америки — это не единственные англосаксонские государства на земном шаре, помимо них, имеются Австралия и Новая Зеландия в Южном полушарии, что максимально далеко от зоны предполагаемого ядерного конфликта. Однако процесс перемены места жительства настоящими хозяевами западного мира — процесс небыстрый. До недавнего времени они рассматривали два этих островных государства как ужасное окраинное захолустье, а потому им будет недостаточно перевести на новое место жительства все свои деньги и перебраться туда самим. И дело даже не в том, что так называемые «свободные средства» составляют меньшую часть их капитала. В определенных обстоятельствах, в частности, после часа «Ч», даже в не пострадавшей напрямую части мира финансовые активы могут сильно обесцениться. Например, потому, что австралийские и новозеландские банки, в значительной части аффилированные с банками Северной Америки и Западной Европы, после глобального уничтожения в северном полушарии начнут лопаться как мыльные пузыри. Нет, настоящие хозяева жизни все делают не так. Недвижимость и ценные бумаги североамериканского происхождения необходимо сбыть с минимальным дисконтом, и также с улыбкой на непроницаемом лице скупить заводы-газеты-пароходы на новом месте жительства. Третья мировая война случится не раньше, чем эта бурная деятельность подойдет к концу, а сами хозяева жизни вместе со своим ближним окружением обоснуются в новых владениях. А это процесс не столь быстрый, как хотелось бы некоторым. И, наконец, у этой интриги есть и третий уровень, на котором сидит главный оппонент моего Патрона — один мерзкий рогатый старичок, жаждущий максимального количества ужаса и человеческих жертв. Этой цели он без колебания пожертвует даже самыми преданными своими миньонами, ибо для подобных сущностей и они тоже не более чем расходный материал. Все, что я могу сказать по этому поводу — хрен ему на толстый свиной пятак, а не истребительная ядерная война. Таким тут не подают.
— По своим каналам, — сказала Мэри, — я много раз отмечала признаки той бурной финансовой деятельности, о которой вы сейчас сказали, сир, но никак не связывала их с возможным началом Третьей мировой войны, ибо для подобного исхода отсутствуют необходимые политические признаки…