За этим делом господина Пизона и настиг Призыв, ибо на «Неумолимом» я проводил даже больше времени, чем в Шантильи. Страшная встречная клятва его ошарашила, а доступ в Единство привел в шок. На такой уровень взаимодействия со своими подданными не поднимался ни один из неоримских императоров, будь он добрейшим из добрейших. Правда, и у меня в Единстве не просто подданные, а воители и воительницы, да элита гражданского актива. Если моя внутренняя сущность сочла возможным принять у этого человека страшную встречную клятву, значит, он того достоин. И подтвердилось это довольно быстро.
Почти с самого первого дня существования в нашем обществе Корней Октавий Пизон знал, что император (то есть я) и некоторые его приближенные наделены способностью открывать порталы между различными мирами. А еще товарищ Пизон был человеком грамотным и отлично подкованным в теме прокола трехмерной метрики, и потому прекрасно понимал, о чем речь. Сказать честно, он и его коллеги-инженеры по подпространственному прыжковому оборудованию разбираются в этом вопросе даже лучше, чем корабельные навигаторы. Знают они и то, что принципиальная схема прыжкового генератора еще старая Римская империя целиком заимствовала у Кораблей темных эйджел, а те, в свою очередь, в таком же виде переняли ее у Древнего… И у неоримлян, и у эйджел выход за границы текущей плоскости событий считался явлением катастрофическим, а вот Древний относился к такой возможности более утилитарно, раз уж встроил ее в свой джамп-генератор.
И вдруг, после перемещения в другую плоскость событий, где тоже нашлась своя Империя, прихлопнувшая пиратов будто муху газеткой, вдруг выяснилось, что в этой Империи есть люди, и среди них сам император, которые могут перемещаться из плоскости в плоскость вообще без всякого оборудования, лишь мысленно дергая за приводные рычаги Мироздания. Сначала кондового неоримлянина потряс очередной шок от встречи с неизведанным, а потом господин Корней Пизон решил, что это такая императорская прерогатива для венценосца и его ближайших приближенных. Мол, так сделано намеренно, чтобы данной возможностью могли пользоваться только избранные из избранных.
И вот, погрузившись в Единство, товарищ Пизон вдруг узнает, что устройство для открытия техногенных порталов — явление не только не запретное, но прямо желаемое и необходимое нашей Империи «уже вчера». Неоримляне, принося встречную клятву верности, в лепешку потом готовы расшибиться, чтобы совершить что-то полезное. Как правило, во время профессиональной деятельности их не подгонять следует, а сдерживать, чтобы от лишнего энтузиазма не наломали дров. Для господина Пизона сдерживающим фактором послужили Клим Сервий и Виктория Клара, к которым он обратился за первичной информацией, зная, что «Неумолимый» уже несколько раз совершал перелеты между различными плоскостями событий. А у псевдоличностей записаны все ходы, каким образом менялись параметры прыжкового генератора, когда им управлял Дима-Колдун.
Но дело в том, что прокол трехмерной метрики — это далеко еще не портал, и, в отличие от неведомых мне конструкторов техногенных порталов в одном из миров нашей ветви, Корней Октавий Пизон понимал, насколько опасна ультраэнтропия, если бездумно разбрасывать ее направо и налево, расшатывая структуру Мироздания. Тогда с ведома Клима Сервия наш ведущий специалист обвесил контрольно-измерительной аппаратурой тот ангар, куда мы обычно открывали свои порталы. В результате наблюдения выяснилось, что ультраэнтропия возникает только на миллионные доли секунды (то время, когда оформляется окно портала), а потом ее сменяет другая, ранее не идентифицированная физическая компонента, выполняющая прямо противоположную функцию, которая продолжает действовать до самого закрытия портального окна.
Получив эти данные, товарищ Пизон отправился в лабораторию, где находился наш старый игрушечный генератор магии, и с помощью Клима Сервия регулировал его параметры до тех пор, пока показания контрольно-измерительной аппаратуры не совпали с записями, сделанными при открытии порталов. Моя супруга и Дима-Колдун, приглашенные в качестве экспертов, опознали излучение генератора как энергию Порядка. Тоже мне бином Ньютона — и так было понятно, что фиксирующая компонента должна быть именно из этого спектра. Частотные характеристики и форма поля, снятая экспериментатором с естественных врат, соединявших сорок первый и семьдесят шестой год, были гораздо важнее. Получив эти данные, господин Пизон засел за предварительное проектирование, а потом они вдвоем вместе с Димой-Колдуном явились ко мне в тот момент, когда я не был занят разными политическими интригами и подготовкой очередного матча в «Ред Алерт».
— Вот, — просто сказал Колдун, — товарищ Корней Октавий Пизон, инженер-конструктор и исследователь берется на основе прыжкового генератора тяжелого истребителя построить техногенное устройство для открытия порталов в уже изведанные миры.
— Должен сказать, что это устройство не сможет открывать проход куда угодно, — волнуясь в моем присутствии, сказал изобретатель. — Управлять им сможет только такой человек, как Дмитрий-Магус. Но потом, когда проход будет один раз открыт в ручном режиме, данные можно записать на кристаллический накопитель, и потом использовать многократно обычным оператором, которому остается только нажимать кнопку.
— Понятно, — сказал я, — создание установки разрешаю, но вот испытывать ты ее будешь в присутствии нашей магической пятерки, чтобы мы тебя подстраховали. А то наше собственное первое открытие портала не обошлось без конфуза. Еще надо предусмотреть, чтобы твоя машина могла открывать порталы с нулевой проницаемостью, в режиме просмотрового окна. Не во все места стоит лезть собственной персоной, иногда лучше предварительно осмотреться, что там да как. В случае успеха твоего начинания гарантирую тебе гражданство первого класса и личное графское достоинство, режим неограниченного продления жизни и поддержания вечной молодости, а также полное государственное обеспечение. Ты только сделай. На этом все, аудиенция закончена, надеюсь слышать о тебе только хорошее.
5 августа 1976 года, 22:25 мск, Пуцкий залив, линкор планетарного подавления «Неумолимый», главный командный центр
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский, император Четвертой Галактической Империи
Сегодня в Америке поступил подписчикам и начал распространяться в свободной розничной продаже августовский номер журнала «Плейбой» со статьей за авторством Роберта Хайнлайна и Прокопия Кесарийского, сопровождаемой богатыми иллюстрациями в стиле «ню» и не только. По данным орбитального психосканирования было видно, что американские мозги в маленьких костяных кастрюльках закипели и запенились, будто их поставили на включенную во всю мощь газовую конфорку.
И одновременно с выходом журнала Мэри ударила по биржам изо всех стволов. Если раньше она раскачивала их туда-сюда, на каждом махе маятника снимая с публики толстый слой стружки и мешая хозяевам жизни исполнить свои планы, то теперь пришло время финального аккорда, когда на предкатастрофических ожиданиях все будут стремиться выйти в кэш, и цена активов станет дешевле грязи. Если операция «Маятник» просто мешала закулисным владыкам Америки переводить свои активы в безопасную гавань, то «Финальный аккорд» в сочетании с запущенной через мистера Хефнера информационной диверсией должен их окончательно добить. Какая из Австралии безопасная гавань, когда при желании я могу достать их хоть на Луне, хоть в аду?
При этом не раз случались эпизоды, когда работающих на Мэри брокеров пытались схватить разные темные личности, чтобы выбить из них подноготную этой истории. Собственно, мы заранее знали, с кем имеем дело, и подготовились к противодействию грубой игре. Есть в нашей компании специалисты и помимо вашего покорного слуги. Каждый брокер имел при себе связную карту, одновременно являющуюся маяком и аварийной сигнализацией. Выезжали на острые случаи люди оберста Вернера фон Баха, и результат был всегда один и тот же: рядовые боевики мафии или полицейские (была и пара таких случаев) мертвы, главари доставлены в Тридесятое царство для беседы с Бригиттой Бергман, а несчастный, дрожащий будто осиновый лист, брокер водворен в семейное (или холостяцкое, у кого как) гнездышко в целости и сохранности. Полицейский участок или особняк криминального авторитета, вдребезги разнесенный визитом моих мастеров спорта по грубой игре — это то еще зрелище. Собственно, при необходимости даже ради излечения одного человека я был готов выделить силы, способные разгромить хоть штаб-квартиру ФБР, хоть ЦРУ. Но не пришлось.
Тем временем на Дальнем Востоке завершилась подготовка к Корейской Освободительной операции. КНА и НОАК подтянули свои ударные части к демаркационной линии и замерли в ожидании приказа. У меня тоже все готово. Осталось выпустить в воздухавиагруппу «Неумолимого», и рушащуюся со склона лавину будет уже не остановить, а вот участие в боях моей сухопутной группировки планом операция «Тополиный пух 2» не предусмотрено. Смести марионеточный проамериканский южнокорейский режим и ликвидировать американское военное присутствие в континентальной части дальневосточного региона следует исключительно сухопутными силами местных игроков. Мои войска в ходе этой операции должны оставаться валентными, чтобы в случае необходимости парировать разные негативные случайности. Японией, Окинавой и Тайванем советские и китайские товарищи, скорее всего, займутся уже после ликвидации американского стратегического потенциала, в то время как я буду решать новые задачи в мире середины восьмидесятых годов. Есть у меня предчувствие, что врываться туда придется на полном газу.
Тут у меня тоже все готово к игре в ракетно-ядерный пинг-понг. Последний транспорт с титановыми и алюминиевыми слитками разгрузился и отошел от «Неумолимого» несколько часов назад. Поэтому пятиминутный режим готовности к старту в любой момент может смениться на тридцатисекундный, когда пилоты и маги противолодочной авиагруппы будут непрерывно дежурить в кабинах своих машин. Но сейчас не их очередь работать. Раскрылись врата ангаров верхнего ряда, и из них в темнеющее небо вырвались «Каракурты», «Шершни» первой ударной волны и «Стилеты» группы прикрытия, чтобы через локальные порталы сразу нырнуть к месту своей боевой работы. Для многих экипажей это первое реальное боевое задание, но я уверен, что они все сделают как надо. Ведь я — это они, а они — это я. Если в Европе сейчас вечер, то в Корее уже ранее утро, и на горизонте брезжит полоска зари нового дня.