Лексика русской разведки. История разведки в терминах — страница 43 из 90

Здесь же даются рекомендации «О способах удостоверения в верности лазутчиков и агентов».

§ 7.

Сверх разного рода лазутчиков обязаны начальники округов высшей полиции набирать из слуг, продавцов и ремесленников партии шпионов, определяемых к наблюдению за поведением лазутчиков, впадших в подозрение. Они обязаны следовать за сими последними даже в неприятельский стан, есть ли сие нужно»[603].

Наблюдение — ‘надзор, присмотр’, наблюдати — ‘внимательно следить за кем.-л., чем. — л.’, — дает Словарь русского языка XI–XVII вв. и относит появление этих терминов в источниках XVII в. и XI–XII веков соответственно[604].

В контексте «Инструкции директору Высшей воинской полиции» лица, относившиеся к категории шпионов и сотрудничавшие с «Высшей воинской полицией», находились в самом низу социальной лестницы.

В документах по организации «Высшей воинской полиции» встречается новый термин двусторонний шпион, а также дается классификация шпионства и шпионов — принужденное шпионство, вооруженное шпионство, неприятельские шпионы:

«§ 11.

Никогда не должно дозволять лазутчикам приближаться к Главной квартире, ни же к важнейшим пунктам соединения армии, дабы не могли они видеть ее движений и сделаться двусторонними шпионами, или чтобы не могли быть замечены и после узнаны неприятельскими лазутчиками».

…

2^е О принужденном шпионстве.

§ 20.

В случае совершенной невозможности иметь известие о неприятеле в важных и решительных обстоятельствах, должно иметь прибежище к принужденному шпионству. Оно состоит в склонении обещанием наград, и даже угрозами местных жителей к проходу через места, неприятелем занимаемые.

3^е О вооруженном шпионстве.

§ 21.

Вооруженное шпионство производится следующим образом:

Командующий передовыми войсками отряжает разные партии козаков, соразмерно в силе с неприятельскими постами. Команды сии поручает он самым отважным офицерам, и дает каждому расторопного лазутчика, который бы знал местное положение. Команды сии, помощию лесов, либо темноты, могут прорываться до назначенных им мест, и между тем, как офицер, командующий партиею, замечает местоположение, силы неприятеля и распорядок их, лазутчик узнает все обстоятельства и подробности»[605].

Единственное прямое указание, касающееся контрразведки — контршпионажа, содержится лишь в одном из них — в «Инструкции начальнику Главного штаба по управлению Высшей воинской полиции». И звучит оно следующим образом:

«4^е О неприятельских шпионах.

§ 23. Неприятельские шпионы должны непременно быть наказываемы смертию публично пред войском и со всевозможною огласкою.

§ 24. Помилование их допускается в том токмо случае, когда, будучи пойманы, дадут они сами важные известия, кои впоследствии утвердятся происшествиями.

§ 25. До сей поверки сообщенных ими сведений должны они быть содержимы под самою крепкою стражею»[606].

Вышеперечисленные документы интересны еще и тем, что в них приводятся практические указания — «распоряжения» по организации работы с лазутчиками и агентами. Эти распоряжения, безусловно, учитывали накопившейся опыт, как отечественной, так и зарубежной разведки, который будет учитываться и в последующие годы.

Так, в «Инструкции начальнику Главного штаба по управлению Высшей воинской полиции» в части «жалованья и платы лазутчикам», отмечалось следующее: «Должно быть принято правилом не давать им ни слишком мало, ни слишком много; ибо в первом случае могут они сделаться двусторонними или неприятельскими шпионами; а во втором, обогатясь слишком скоро, отстать неожиданно в самое нужное время».

И далее на этот счет: «Нужно платить им достаточно, но держать в ожидании большего» и «За важные известия должно платить щедро».

Вопрос оплаты позволил «развести» понятия агент, лазутчик, с одной стороны, и шпион — с другой:

«Тем из агентов и лазутчиков, кои находясь в иностранной службе или в таком положении, которое препятствует принимать деньги, или жалованье, доставляют известия по какому-либо духу партий, по личной преданности или дружбе, должно давать подарки, и доставлять выгоды под разными предлогами, дабы не могли они подумать, что почитают их шпионами, служащими из корысти»[607]. Согласно выше процитированному шпион — это лицо, «служащее из корысти».

Говоря об организации агентурной связи — «о способах переписки и сообщений», — указывались те, которым следовало отдать предпочтение: «В числе множества известных способов переписки предпочесть должно следующие:

1^е Письмо может быть спрятано в восковой свече, выточенной изнутри трости, зашить в платье.

2^е Оно может быть разрезано на полосы.

3^е Им может быть заряжено охотничье ружье. В последнем случае при доставлении можно ружье разрядить; при неудаче же из него можно выстрелить»[608].

Инструкцией оговаривается возможность использования специально обусловленных мест — тайников для размещения в них письменных донесений, что исключало непосредственный контакт двух лиц — принесшего донесение и принявшего от него это сообщение. Тем самым вводится так называемая безличная связь:

«С лазутчиками, которые не довольно смелы, можно условливаться о приносе письменных известий в кору выгнившего дерева, или под какой- либо камень.

Посланный за сими письмами может брать их и приносить ответы, не зная вообще лазутчика»[609].

Слово тайник еще не используется в разведывательной лексике, и пока еще отсутствует понимание того, что использование тайников следует рекомендовать для обеспечения конфиденциальности действующих лиц, т. е. сохранения в тайне связи, а не в силу робости или недостаточной смелости лазутчиков.

«Инструкцией директору Высшей воинской полиции» предусматривалась шифровка сообщений, поступавших из округов к директору и в обратную сторону.

«§ 11.

Каждый округ высшей полиции должен иметь разные ключи цыфирей, из главной квартиры получаемых. Один ключ должен быть употребляем для переписки с директором высшей полиции, составлен из двух тысяч знаков, и внезапно, как можно чаще, переменяем, особливо при каждом подозрении о его открытии перехваткою переписки, или изменою, и при перемене главного агента.

Частные ключи должны быть сколь можно разнообразны и сложны.

§ 12.

Важнейшие шифрованные известия должны быть посылаемы в двух и даже в трех экземплярах двумя или тремя разными путями, дабы в случае остановки, или побега, или перехвачения одного и двух разносчиков, известие могло дойти в Главную квартиру.

§ 13.

Вместо цыфири, для большей поспешности, можно употреблять самые надежные симпатические чернила; но не иначе как те, кои доставлены будут из Главной квартиры»[610].

Использование шифров или симпатических чернил при составлении сообщений от агентуры, находившейся на неприятельской территории предусмотрено не было.

«Инструкция директору Высшей воинской полиции» содержала также рекомендации для вступления в контакт двух ранее незнакомых людей с целью получения (передачи) разведывательного сообщения — обмен паролем и отзывом:

«§ 14.

«В случаях сообщений словесных, особливо при посылке лазутчиков к таким лицам, коим они не знакомы, можно каждому из них дать предварительно пароль, по которому, при самом приближении лазутчика, могли бы узнать они, что действительно принадлежит он к Высшей полиции действующей армии; что они могут отвечать на пароль его известным отзывом, должны верить словам его, и могут сами все безопасно сообщить ему. Известные масонские знаки и взаимные на них ответы могут удобно в сих случаях быть употребляемы».

Словарь русского языка XVIII века дает следующее определение термина пароль: «фр. parole, непоср. или через нем. Parole. 1. Воен. Секретное слово, фраза или сигнал для опознания своих на военной службе» и относит появление этого термина к 1702 году[611].

Отзыв — ‘условленный знак для определения своих, ответ на пароль’, дает Словарь русского языка XVIII века[612]. О применении паролей и отзывов в армии читаем в Уставе воинском 1716 г.: «Такожде патрули чинятца в конраскарпах [контрескарп — боковая поверхность крепостного рва, обращенная в сторону неприятеля; крытая дорога вдоль рва со стороны обороняющихся] как кавалерныя так и инфантерныя, которые, токмо как выше упомянуто, единой отзыв имѣют»[613].

Предусматривался еще один способ опознания человека, посланного для получения разведывательной информации, — «вырезанные карточки»:

«§ 15.

Лучшим знаком доверенности к посылаемому за известием лазутчику могут служить вырезанные карточки. Известное число их под номерами отдается тому, с кем учреждается сношение. К нему посылается лазутчик с половиною одной из заномеренных карточек. Он складывает ее с своею половиною, одинакового номера и сим удостоверяется, что посланный надежен.

Сей способ удобен особливо в тех случаях, когда агент Высшей полиции находится в неприятельской армии, и не может отважиться давать письменных известий.

Примечание. В прочем изложенными в сей статье способами не отвергается употребление и других, кои могут быть изобретены и найдутся удобнее и вернее»