Серьезных последствий для деятельности агентурной сети за рубежом данные рекомендации не имели, и задача агентурного освещения перебросок войск и техники По-прежнему оставалась одной из первоочередных.
Анализ шифртелеграмм полковника П. А. Игнатьева показывает, что освещение вопроса о воинских железнодорожных перевозках противника занимало в его донесениях центральное место. Он посылал сведения и другого характера: о дислокации войск противника — 14,94 проц., о планах и намерениях неприятеля — 11,68 проц., о формированиях воинских частей — 5,98 проц., об экономическом положении в странах австро-германского блока — 4,8 проц., о политическом положении в этих странах — 4,34 проц., о вооружениях — 2,44 проц., прочие — 0,27 проц.[966] Большинство этих сведений удовлетворяло интересы штабов Западного и Юго-Западного фронтов.
17 мая 1917 г. Ставка телеграммой запросила все штабы фронтов, пользовавшихся услугами Игнатьева, считают ли они «достаточно ценными сведения», поступающие от его организаций, и признают ли «необходимым, или хотя бы желательным, продолжение работы этих организаций?»[967]
19 мая от штаба Западного фронта пришла телеграмма, подписанная помощником генерал-квартирмейстера штаба генералом А. А. Самойло:
«Полковник гр. Игнатьев объединяет все организации Штазапа [штаба Западного фронта], работающие через Швейцарию и Голландию под непосредственным руководством офицера Штазапа, находящегося в Париже в подчинении Игнатьева. Эти организации приносят несомненную и существенную пользу в деле [здесь и далее курсив автора] и необходимы для выяснения группировки противника в связи с постоянными перебросками его частей с одного фронта на другой и в связи с предпринятым в настоящее время немцами переформированием дивизий и полков по национальностям. Кроме того, сведения, доставляемые полковником гр. Игнатьевым 2-м, ценны, так как: 1) они своевременно доставляются и 2) наиболее полно обслуживают именно интересы Штазапа в деле распознавания намерений противника и группировки его сил. Что касается достоверности сведений полковника Игнатьева, то они в большинстве подтверждаются другими способами разведки. Ввиду изложенного признаю не только продолжение работы упомянутых организаций необходимым, но и желательным даже их дальнейшее расширение»[968].
В свою очередь штаб Юго-Западного фронта телеграфировал следующее: «Агентура полковника Игнатьева 2-го, основанная в декабре 1915 г., уже с февраля 1916 г. давала ценные сведения и в большинстве случаев отмечала все важнейшие в военном отношении события жизни противника. Особенно ценными являлись сведения о перевозках, которые в связи со сведениями, добытыми войсковой разведкой, давали возможность судить о намерениях и планах противника. Кроме того, агентура дала много ценных сведений о новых формированиях, вооружении и экономическом состоянии австро-германцев. Сравнительная дороговизна объясняется тем, что первое — работа ее не была подготовлена в мирное время, второе — около 20 процентов всех посланных денег идет на потерю в курсе при пересылке из Франции в нейтральные страны, Австрию и Германию. Третье — агентам выплачивается крупное вознаграждение. На основании изложенного продолжение работы организаций полковника Игнатьева желательно, хотя денежные затраты представляются значительными»[969]. Телеграмма была подписана генерал-квартирмейстером штаба Западного фронта генералом Н. Н. Духониным.
В это же время и. д. генерала для делопроизводства и поручений Управления генерал-квартирмейстера при Верховном Главнокомандующем генерал-майор В. Е. Скалон в докладе генерал-квартирмейстеру Ставки от 4 мая 1917 г. отмечал, что сведения о перевозках поступают в весьма большом количестве, «но основываться на этих данных безусловно нельзя… На основании их нельзя делать каких-либо выводов… Сведения о новых формированиях внутри страны ограничиваются обычно только указаниями на то, что идут какие-то формирования. Достоверные данные о том, что именно формируется, получаются весьма редко. Сведения о планах и намерениях противника никогда не могут считаться достоверными, хотя и почерпнуты из самых якобы достоверных источников. Но они… очень часто могут служить показанием того, какие слухи умышленно распространяются нашими противниками о своих планах. Сведения политического и экономического характера… часто заимствуются из газет»[970].
В августе 1917 г. согласно предписанию представителя Ставки Верховного главнокомандующего и Временного правительства во Франции генерала М. И. Занкевича была создана комиссия из числа находившихся в Париже трех офицеров для проверки разведывательной деятельности «Русского Военного бюро при Междусоюзническом комитете». Комиссией были «изучены материалы 9-ти организаций из имеющихся 13-ти за период с 1-го мая по 1-е августа 1917 г.»[971], — докладывал председатель комиссии полковник В. В. Кривенко.
Комиссия сделала ошеломляющие и обескураживающие выводы. Из 324 направленных в Россию телеграфных донесений признаны «ценными» –38; «запоздалыми» — 17; «бесполезными» — 87; «несерьезными» — 28; «неверными» — 154; «а всего, следовательно, удовлетворяющими задачам, возлагаемым на бюро, — 38, не удовлетворяющими таковым — 286»[972]. «Столь ничтожный процент удовлетворительных сведений» комиссия признала «фактом, свидетельствующим о серьезных недочетах в организации и деятельности названного бюро».
Одновременно полковник В. В. Кривенко направил 26 сентября 1917 г. доклад Комиссии (которая даже не удосужилась правильно воспроизвести название органа, возглавляемого Игнатьевым 2-м) руководителю всей зарубежной агентурной разведки помощнику 2-го обер-квартирмейстераГУГШ генерал-майору П. Ф. Рябикову, что послужило основанием для проведения проверки поступивших донесений от «агентурных организаций Игнатьева» в указанные Комиссией сроки. Было вскрыто некорректное обращение членов Комиссии с цифрами. Чаще всего оценки телеграмм, отправленных Игнатьевым из Парижа, данные Комиссией Кривенко, не соответствовали реальному положению вещей. На докладе Комиссии была наложена резолюция генерал-квартирмейстера ГУГШ генерал-лейтенанта Н. М. Потапова от 21 октября 1917 г.: «2-му обер-квартирмейстеру. Прошу хранить отчеты как материал по оценке результатов организаций. Выводы вовсе не соответствуют положению дела, кроме того, они для нас лишены интереса… Инициатива расследования мне непонятна»[973].
На самом деле причины отрицательной оценки донесений агентурных организаций полковника П. А. Игнатьева были на поверхности — личный интерес человека, инициировавшего такое расследование, и личный интерес председателя комиссии, проведшего расследование — генерала Занкевича и состоявшего при нем полковника Кривенко[974].
Из сказанного отнюдь не следовало, что к работе «организаций Игнатьева» по освещению перебросок войск нельзя было предъявить претензий. Претензии были и весьма существенные, серьезные, что привело к ликвидации ряда агентурных организаций. Однако перечеркнуть всю работу Игнатьева 2-го было бесчестно.
В фундаментальном труде «Разведывательная служба в мирное и военное время» организатор разведки П. Ф. Рябиков привел градацию категорий агентов, оговорившись при этом, что «точная классификация агентов по категориям большого практического значения не имеет и не поддается точному определению, так как жизнь выявляет иногда такие побуждения, такие формы агентуры, которые бумажными терминами предусмотреть невозможно»[975].
«Разделяя агентов и шпионов, служащих нашему государству, на категории, можно установить подразделения в зависимости от побуждений [здесь и далее курсив П.Ф. Рябикова], заставляющих идти на службу агентуры, а также в зависимости от характера выполняемой деятельности; лица, поступающие на службу по собственному желанию, называются добровольными агентами, лица же, принуждаемые силой обстоятельств выполнять агентурные поручения, носят названия агентов по принуждению.
Добровольные агенты, в зависимости от двигающих ими побуждений, могут быть подразделены на:
а) людей, идущих на работу исключительно из патриотизма, из желания своей ответственной работой принести пользу Родине.
К этой рубрике относятся все офицеры и другие доверенные лица всевозможных профессий — наши подданные, работающие из высоких побуждений; категория эта самая надежная и наиболее желательная в службе агентуры;
б) агенты, работающие из-за озлобления по разным причинам против страны или ее правительства; люди, принадлежащие к политическим партиям, враждебным при данной обстановке стране, наконец, люди авантюристической складки, жаждущие опасностей, приключений, перемен мест и пр.
Агенты перечисленных категорий могут быть русскими или иностранными подданными и даже подданными той страны, против которой ведется агентура. Степень надежности и продуктивности работы таких лиц зависит в большой мере от чистоты их побуждений, качества, натуры и степени интеллигентности и подготовки.
в) люди невысокой нравственности, работающие исключительно из корыстных побуждений.
К этому сорту агентов могут относиться лица всех национальностей, положений и профессий; все они одинаково требуют внимательного к себе отношения и осторожности к доставляемым сведениям; при оплате их, в зависимости от ценности доставляемых сведений, такие агенты могут давать и важные данные. Жажда наживы при нравственной неустойчивости легко делает этих агентов двойными, почему работа их должна вестись под неослабным контролем.