Все полученные от агента сведения проверяются в течение некоторого времени совершенно негласными путями, причем никоим образом не должно быть обнаружено желание данного лица поступить в агентуру; лучше, если и агент не знает о факте наведения о нем справок, а особенно о тех путях, кои приняты для получения справок. Только после получения вполне благоприятных результатов негласного обследования агент принимается на службу, и начинается его подготовка к выполнению намечаемых ему задач»[989].
В цитируемой ранее «Объяснительной записке по проекту штата Особого делопроизводства Морского генерального штаба […] февраля 1916 г.» штаб-офицер Морского генерального штаба капитан 2 ранга М. И. Дунин-Борковский, он же заведующий Особого делопроизводства МГШ, вводит термин морская регистрационная служба применительно к морской контрразведке. «Для обеспечения преемственности и правильности работы как по тайной морской разведке, так и по борьбе с иностранным морским шпионажем, — докладывал Дунин-Борковский, — выяснилась необходимость создания в составе Морского генерального штаба постоянного органа, на который должна быть возложена работа и руководство по указанным вопросам. За этим новым органом правильнее всего было сохранить уже вошедшее в обиход штаба наименование “Особого делопроизводства Морского генерального штаба”, находящееся в полном соответствии с наименованием подобного органа в составе Главного управления Генерального штаба, исполняющего такие же функции.
Начальник Особого делопроизводства, наравне с начальниками прочих отделений Морского генерального штаба, подчиняется начальнику сего штаба. Для руководства всею морской контрразведкой (т. е. борьбой с иностранным морским шпионажем) в составе Особого делопроизводства предусмотрена должность “начальника Морской регистрационной службы”, подчиненного начальнику Особого делопроизводства, но пользующегося правами начальника и таким же окладом вследствие особой трудности и ответственности возложенной на него работы. Для обеспечения непрерывности в работе “Морской регистрационной службы” (т. е. морской контрразведки) и вследствие большого количества служебной переписки является необходимость в учреждении должности “помощника начальника Морской регистрационной службы”. Далее, для направления тайной морской разведки на трех наших морских театрах (Балтийском, Черноморском и Тихоокеанском) необходимы три офицера, достаточно подготовленных к этой специальной работе и знающих нужные для этого иностранные языки. Этим офицерам справедливо присвоить высший оклад в 3 000 рублей в год, принимая во внимание необходимость привлечения на эти должности особенно талантливых офицеров, непременно обладающих большим служебным тактом…
Изложенное распределение должностей вполне соответствует назревшей ныне потребности для обеспечения правильности и преемственности в выполнении Морским генеральным штабом возложенных на него многосложных и ответственных задач по тайной морской разведке и морской контрразведке»[990].
«Устав полевой службы», утвержденный 27 апреля 1912 г., содержал руководящие указания для организации разведки в войсках в военное время с учетом появления новых технических средств и ввел ряд новых разведывательных терминов: артиллерийская разведка, наблюдение с воздухоплавательных аппаратов, разведка саперов, разведывательные дозоры.
Во втором отделе «Устава» (ст. 52 «Разведывание») отмечалось: «Каждый начальник должен всегда сам заботиться, чтобы быть осведомленным обо всем, что может обеспечить выполнение задачи и безопасность вверенных ему войск»[991]. И здесь же: «Сбор сведений о неприятеле и о местности, на которой предстоит действовать, достигается разведыванием. Разведка неприятеля заключается в розыске его, в определении сил, расположения и действий противника. Разведкою местности определяются ее свойства, имеющие влияние на расположение и действия войск» (ст. 53).
Далее разъяснялось: «Сбор сведений производится высланными на разведку частями и наблюдениями с воздухоплавательных аппаратов. Кроме того, сведения о неприятеле могут быть получены опросом пленных, перебежчиков и жителей; от шпионов, из почтовой и телеграфной корреспонденции; из бумаг, найденных на убитых и пленных, и из газет, а также наблюдением различных военных примет»[992] (ст. 54). Организация агентурной разведки «Уставом полевой службы» не затрагивалась, так как она не входила в компетенцию штабов соединений и частей в военное время.
В документе подчеркивалось, что «Устав дает руководящие указания для действий войск: применять же их в каждом случае следует сознательно, памятуя завет Великаго Петра: “не держаться устава, яко слепой стены”»[993].
Согласно «Уставу» средствами разведки войск являлись конница (кавалерийская разведка), пехота, артиллерийская разведка, инженерная (саперная) разведка и разведка с применением воздухоплавательных средств (воздушная разведка): «При значительном удалении неприятеля разведывательную службу несет преимущественно конница. На близких расстояниях к разведкепривлекается также пехота. Непосредственно перед боем, во время боя и после него конница сосредоточивает свою разведку на флангах в тыле неприятеля; разведка перед фронтом возлагается на пехоту. Артиллерия и саперы ведут разведку для получения сведений, необходимых для выполнения их специальных задач.
Воздухоплавательные средства применяются для разведки в зависимости от их свойств.
59. Непосредственными органами разведки служат разъезды, а в пехоте — разведывательные дозоры, действующие отдельно или в связи с выславшими их разведывательными частями.
Деятельность разъездов и пехотных дозоров состоит преимущественно в розыске неприятеля, наблюдении за ним и в сборе сведений о местности. К боевым столкновениям они прибегают, когда это соответствует цели разведки, особенно если могут рассчитывать на поддержку выславших их частей» [994].
«Устав полевой службы» предусматривал два вида организации и ведения разведки конницей в зависимости от глубины ее ведения и от привлекаемых сил и средств:
собственно «разведка конницею», т. е. разведка войсковой конницей — теми кавалерийскими частями, которые придавались общевойсковым соединениям и частям (дивизиям, полкам) в качестве средства ведения разведки. «66. Для разведки неприятеля от конницы высылаются отдельные разъезды и целые части (отряды). Разъезду поручается преимущественно разведка в определенном направлении или определенного пункта. Разведывательной части (отряду) — преимущественно определенный фронт или район (полоса) разведки»[995];
«разведка армейскою конницею». «93. Армейская конница (отдельные кавалерийские дивизии), подчиняясь непосредственно Командующему армией, ведет разведку по его распоряжению… если это нужно для лучшего достижения целей разведки, несколько дивизий могут быть соединены и под командою одного кавалерийского начальника. 94. Главная цель разведки армейской конницы собрать сведения о группировке по возможности всех сил неприятеля, действующего против нашей армии. Для этого она должна стремиться опрокинуть его кавалерию, прорваться за передовые неприятельские отряды из всех родов войск и проникнуть своими частями к главным силам противника»[996].
Перед армейской конницей стояла «задача разведывания в глубине расположения неприятеля»[997].
«Устав полевой службы» 1912 г. применительно к ведению разведки в глубоком тылу противника вводит такое понятие как «набег»: «116. Набеги предпринимаются: для разведки в глубоком тылурасположения неприятельской армии для действия на ее сообщения и для других целей, указываемых условиями обстановки и ходом военных действий.
117. Конница, высланная в набег, отрывается от своей армии. Но пребывание ее в тылу противника обыкновенно не может быть продолжительным. Поэтому, исполнив возложенную на нее задачу, конница возвращается к своей армии.
118. Успех набега главным образом зависит от энергии и таланта начальника и от неожиданности предприятия.
Последняя достигается:
а) полным сохранением тайны подготовки набега;
б) выбором соответствующего направления, скрывающего движение конного отряда;
в) быстротою движения, не дающею неприятелю времени изготовится даже в том случае, когда набег им обнаружен»[998].
Набег — ‘нападение’, читаем в Словаре русского языка XI–XVII вв.[999] А точнее, применительно к данному контексту, это — ‘внезапное нападение’, способ ведения боевых действий конницей, кавалерией. Конница и кавалерия выступают в качестве синонимов[1000].
Наряду с «Уставом полевой службы» в 1912 г. «высочайше утверждается» «Строевой кавалерийский устав». Складывается впечатление, что авторы обоих уставов не озаботились ознакомиться с работой друг друга.
В «Строевом кавалерийском уставе» за регулярными кавалерийскими частями закрепляется ведение боевых действий лавой[1001], о чем умалчивается в «Уставе полевой службы» и, как следствие, отсутствует и понятие усиленная разведка. «1. Лава представляет собой не строй, а тактические действия кавалерии без определенных форм и построений. Части лавы принимают тот порядок, который сулит им больший успех в данную минуту. Успех же ее действий зависит от находчивости и сметки ее начальника и всех чинов, до рядового включительно»