– Нет, я хочу совсем противоположное. Я хочу как можно быстрее добраться до Брокен-Хилл, и чтобы ты внес в это весомую лепту.
Уил принялся изучать следующую гайку. Судя по виду, она проржавела очень сильно. Он постучал по ней ключом.
– Все это превращается в фарс, – сказал Элиот. – Садись в машину.
От гайки в разные стороны полетели куски ржавчины. Уил накинул на нее ключ и провернул его.
– Еще одна.
– Здорово, – сказал Элиот.
– Тебе нужно расслабиться, – сказал Уил. – Тебе, черт побери, нужно вдохнуть полной грудью и вспомнить о том, что ты не единственный, кто умеет все на свете.
– Ты предлагаешь мне расслабиться?
Уил накинул ключ на третью гайку.
– Тебе это кажется забавным?
– Когда у меня возникает примитивная физиологическая потребность в еде, воде, сне и сексе, я следую протоколам, чтобы удовлетворить их, не испытывая при этом желания. Да, это забавно.
– Что ты делаешь?
– Это нужно для поддержания защиты от компрометации. Желание – это слабость. Уверен, я все тебе объяснил.
– Звучит сногсшибательно. Знаешь, Элиот, ты ведешь очень интересную жизнь. – Гайка прокрутилась. – Еще одна! – сказал Уил.
– Хочешь взглянуть, что бывает, когда желание одолевает дисциплину? Садись в машину. Мы будем там через два часа.
– И ты все это не остановил. – Последняя гайка так проржавела, что Уил с трудом накинул на нее ключ. – Ты и твои протоколы не смогли спасти город. – Ключ сел на место, и он резко надавил на него. – Смотри, как я свинчиваю эту гайку, несмотря на полное отсутствие у меня дисциплины. – Его мышцы горели, по спине струился пот.
– Прекрати. Ты сейчас сорвешь машину с домкрата.
– А как насчет Бронте? За двадцать лет ты не сделал ни единого шага, ведь так? Готов спорить, что ты даже не держал ее за руку.
– Садись в машину.
Уил крякнул, но гайка не сдвинулась. Он, тяжело дыша, выпустил ключ.
– Ты знаешь, что я прав.
– Ты не прав, – сказал Элиот. – Ты ошибался насчет всего с того момента, как стал высказывать свое мнение, в том числе и насчет твоей веры в то, что ты сможешь поменять колесо. Садись в машину.
Уил пошире расставил ноги и взялся за ключ.
– Я… отвинчу… эту… гайку! – Он нажал на ключ изо всех сил. Все тело задрожало. Он издал вопль. Гайка со скрежетом провернулась, и Уил шлепнулся в пыль. Затем подполз к колесу. – Видишь! – Он помахал гайкой. – Я был прав! Я действительно был прав!
Элиот обошел машину и сел на водительское сиденье.
– Ха, – сказал Уил.
Он ухватился за колесо, и оно легко соскочило со шпилек. Уил поставил запаску, поднял с земли свою майку и вернулся на пассажирское место. Элиот завел двигатель. Он ничего не сказал. Ничего не сказал и Уил, потому что на этот раз молчать было приятно.
– Не нравится мне этот вертолет, – сказал Элиот. Дело было час спустя. А может, и два. Определить было трудно, потому что ничего не изменилось. Лента дороги тянулась далеко вперед, полоса колышущегося в мареве асфальта казалась бесконечной.
Уил наклонился к лобовому стеклу и вгляделся в даль. В небе впереди и справа зависла черная точка.
– Это опыливатель. Здесь для этого используют вертолеты.
– А что опылять?
Резонно. Черная точка росла.
– Не знаю.
– Там, на заднем сиденье, сумка. Возьми ее.
Уил повернулся, взялся за ручки черно-зеленой спортивной сумки и перетащил ее к себе на колени. Внутри что-то звякнуло.
– Это то, что я думаю?
– Да.
– Когда ты успел раздобыть пушку? – Но он и так знал: тогда же, когда Элиот раздобыл машину. Уил тогда вышел из туалета и увидел бородатого парня, который показывал Элиоту нечто, лежавшее в багажнике. Они обменялись рукопожатием. Вот тогда-то у них и появился «валиант».
– Достань оружие.
– Я не собираюсь стрелять в фермера, опыляющего посевы.
– Я и не прошу тебя ни в кого стрелять. Я прошу тебя подготовиться.
– Видишь те шесты, торчащие по обе стороны? Они для орошения. Орошения посевов. – Вертолет подлетел к дороге и завис над ней. Дверца распахнулась. Металл блеснул в лучах солнца. – А может, он охотится на кенгуру, – сказал Уил.
Элиот нажал на газ. По крыше что-то щелкнуло. Поток горячего воздуха вздыбил волосы Уила, и он, подняв голову, увидел в потолке аккуратную голубую дырочку. Голубой она была из-за неба. Он обернулся и обнаружил еще одну дырку, в заднем сиденье.
– Господи!
Двигатель взревел. Уил увидел, как стрелка спидометра подползла к отметке девяносто миль в час. Дорога была разбитой, в рытвинах, запорошенной песком. Одно неверное движение – и они вылетят с дороги. Запросто взовьются в воздух. Вертолет пронесся над головой, и Уил успел заметить седого мужчину в акубре[11] и с ружьем. Когда он посмотрел в заднее стекло, вертолет уже поднимался и разворачивался, чтобы лететь за ними.
– Итак, – сказал Элиот. – Вот теперь я хочу, чтобы ты выстрелил кое в кого.
Уил достал из сумки двустволку с прикладом из коричневой пластмассы, такую, которую приходилось переламывать после каждого выстрела.
– Боезапас.
– Сейчас.
Пошарив в сумке, Уил достал коробки с патронами и разорвал одну из них. Колесо попало в яму, и машину тряхнуло. Патроны рассыпались по коврику. Машина выровнялась, Уил переломил ружье и вогнал по патрону в каждый ствол. Затем опустил стекло. Ему в лицо ударил яростный ветер. Он высунулся и увидел, что вертолет парит низко над дорогой позади них. В прозрачном фонаре кабины Уил разглядел пилота, руки которого лежали на рычагах, и ему показалось странным, как он может одновременно стрелять и управлять вертолетом. Он втянул голову в машину.
– Этот парень – поэт?
– Хороший вопрос.
– Я думаю, это обычный парень. – Машину подбросило. – Они контролируют его!
– Похоже на то.
– И что мне делать?
– Стрелять в него.
– Что? Нет!
– Да. – Элиот кивнул, не отрывая взгляда от дороги. – Прямо сейчас.
– Я не буду стрелять! Он просто преследует нас!
– И все же. Стреляй.
– Элиот, он же не может стрелять и одновременно лететь?
– Понимаю! Стреляй!
– Если он не может стрелять и он не поэт, зачем мне убивать его?
– Потому что он собирается врезаться в нас своим чертовым вертолетом!
– Ой, – сказал Уил. – Ой!
Он высунулся в окно. Вертолет стремительно мчался на них, лопасти бешено колотили по воздуху. Уил вскинул ружье, но было уже поздно, и он быстро втянулся назад в салон. Элиот ударил по тормозам. «Валиант» юзом вылетел на обочину. Вверх взвились облака пыли. Мир потемнел. Мимо пронеслась лопасть, Уил нутром почуял, какая она огромная и мощная. Вокруг были только пыль и оглушающий грохот. А потом наступила тишина.
– Сиди на месте, – через какое-то время сказал Элиот.
Уил повернулся к нему. Элиот отстегивал ремень.
– Что?
– Не вылезай. – Он взял ружье из рук Уила, открыл дверцу и исчез.
Уил оперся локтями на колени. Время шло. Прозвучал резкий хлопок, а потом еще один, более громкий и низкий, – это выстрелило ружье. Уил встрепенулся и тут же замер.
Дверца открылась. В салон прикладом вперед просунули ружье. Уил сообразил, что от него требуется взять его. Затем Элиот сел на водительское место и повернул ключ зажигания.
Уил откинулся на спинку сиденья.
– Ты как?
Элиот вывел «валиант» на дорогу и объехал вертолет, который выглядел уже не как воздушное судно, а как нечто, собранное из металлолома. Пилота видно не было. Машина разогналась до шестидесяти пяти миль, потом до девяноста, потом до ста десяти. На этой скорости окна взвыли, как волки, а каждая рытвина ощущалась, как подрыв на мине. От биения неотбалансированных колес по кузову шла предательская вибрация. Уил не хотел ничего говорить, но когда он в четвертый раз почувствовал себя на краю гибели, не сдержался.
– Что ты делаешь?
– Спешу. – Голос Элиота прозвучал странно.
– В чем проблема?
– Теперь очень многое зависит от тебя. – Элиот покачал головой. – Черт.
– Что?
– В будущем, когда тебе понадобится стрелять в кого-то, стреляй.
– Ладно. Ладно.
Элиот покачал головой:
– Это была дурацкая идея. Чертовски глупая.
В водительское боковое окно Уил увидел столб пыли.
– Эй, а там еще одна машина.
– Ты думаешь, мне нравится убивать людей? Не нравится. Я убиваю, потому что приходится. Понимаешь?
– Да.
– Ты догадываешься, что случится, если мы потерпим неудачу? Если не останется никого, кто мог бы остановить их?
– Нет. Ты мне не рассказывал.
– Господи, – сказал Элиот. – Это же нелепо.
Уил снова посмотрел в водительское окно.
– А они быстро едут. Очень быстро.
– Они хотят перехватить нас.
– Да?
– Для тебя это сюрприз? Ты не предполагал, что их может быть больше?
– Почему ты злишься на меня? – Уил уставился на рубашку Элиота. На ней было пятно. Темное. – Тебя ранили? – Нет ответа. – Элиот! Тебя подстрелили?
– Да.
– Мы должны… доставить тебя…
– Если ты произнесешь еще одну глупость, я выстрелю прямо в твой поганый рот.
– Элиот, – сказал Уил. – Элиот.
– Я же велел тебе пристрелить того типа.
– Прости. Прости. – В окне Элиота столб пыли превратился в полицейскую машину. – Что я могу сделать?
– В следующий раз, когда тебе придется выбирать между фермером Джо и судьбой мира, постарайся всадить пулю в фермера Джо. Вот что ты можешь сделать.
– Ладно.
– А еще ты можешь убить Вульф. Ты сможешь это сделать?
– Да.
– Ага, – сказал Элиот. – Как же, сможешь.
Полицейская машина заняла все боковое окно. Указатель впереди предупреждал, что впереди выезд на «БАРЬЕРНОЕ ШОССЕ», и знак «СТОП» требовал остановиться. Уил увидел, что они сейчас протаранят полицейскую машину.
– Сбавь скорость, – сказал он, но Элиот не сбавил. Вместо этого он дернул ручник, и «валиант» заскользил боком. Затем он пересек шоссе перед носом полицейской машины, побуксовал в пыли на обочине и понесся по асфальту. Позади них взвыла полицейская сирена.