Вернемся к волхвам. Центральный план: Мадонна с младенцем. Волхвы, сцены всякие, а там дальше начинается совсем другая история, другая жизнь. Почему Тарковский был помешан на этой картине? Вспомните его «Жертвоприношение» и знаменитую лестницу, где был убит парень. И Леонардо мучился, глядя на эту картину. Лестницы, которые тут, и вы никуда. Фильм начинается с этой картины, когда камера гуляет по ней и ее сопровождает божественная музыка. Это восхождение, движение вверх по лестнице в никуда. И это, как бы отдельная тема на заднем плане, так же как тема с лошадью и тема с Георгием. Это удивительно глубинная вещь, она вся развивается в глубину и идет на сочетании двух планов. Относительно сюжета «Поклонения волхвов», то он, только для одной эпохи и только для одного места во Флоренции 15 века. Это не такой распространенный сюжет, как кажется. Мы воспринимаем его распространенным только потому, что во Флоренции, в эпоху Возрождения, не было ни одного художника, который не написал бы этот сюжет. Позже он тоже встречается, но уже реже. Изредка. Я потом вам покажу мою самую любимую картину «Поклонение» Питера Брейгеля. Она находится в Лондоне, вещь просто сумасшедшая, но я буду показывать ее отдельно, когда буду о нем читать.
Почему они все пишут «Поклонение волхвов»? Думали мы на эту тему очень сильно. Помните «Поклонение» Боттичелли?
«Поклонение волхвов» Боттичелли
Так вот, Медичи создали свое собственное тайное общество. Оно было создано при Академии Медичи и называлось «Общество волхвов». И это было тайной Медичи. Где только не писали это «Поклонение».
А почему они называли себя волхвами? А потому что волхвы — предтеча. Они правовестники, они первые пришли и сказали: «Он!». И принесли ему дары. И они ассоциировали себя с этим сюжетом и сказали: «Мы первые подошли к источнику жизни и к новому. С нас начинается поклонение новому. Мы глашатае этого нового. Мы новые волхвы. У нас новые идеи и у нас новый путь. У нас новый бог. У нас все новое. С нас открывается эта страница». Поэтому все их и писали, а иногда по 2–3 раза. Но у каждого художника волхвы со своим знаком, и они всегда включали портреты Медичи.
Но в «Поклонение волхвов» есть еще одна программа. Это программа пространства. Потому что это шествие, это вглубь, это движение внутри пространства, а все новое начинается с изменения пространства. И для Леонардо пространство никогда не бывает простым. Для него оно всегда вещь таинственная, потому что он или не знает о том, что говорит, или он включает пространство ведомое и пространство неведомое. Это потрясающе, как он пишет эти лунные поверхности или соединяет пространство ведомое и неведомое. А как он этим карандашом мотивирует? И дуб мамврийский, и странная обрывающаяся архитектура. Эти лестницы, идущие в никуда, не проясненные фигуры. У меня не было времени заниматься этим, так как я занималась другими картинами. И вдруг, здрасте. Вы, что-нибудь подобное видели?
Студенты: У Эшера есть тоже.
Волкова: А у Эшера откуда? Я Эшера хорошо знаю. Откуда они все? Это он сам что ли? Значит, посмотрите. Помните, я вам рассказывала о «Мадонне Бенуа»? Вот она.
Мадонна Бенуа
А теперь посмотрите на ее мордочку. Видите? Что скажите? Это одно и то же лицо с Джокондой? Типаж один. Круглолицая. Наше самое большое приобретение. Одна гениальная реставрация чего стоила! А знаете, как Бенуа установил время? По брошке. На ней надета брошка, а она реквизит мастерской Вероккио. У художников был свой реквизит, и они его цепляли на разные вещи. И Бенуа установил по этой брошке, что Леонардо написал эту картину незадолго до того, как его выгнали из мастерской. Он был уже сложившимся художником. Прическа флорентийки, эти косички, косички, косички и сзади такой хвост золотой струится. Выбритый лобик. По существу, эта работа, которую сделал мальчик-подросток. Если в «Св. Анне, Марии и Агнце» нимбов нет, то здесь вы их видите. Тем не менее композиция эта необыкновенно интересная и поговорим о пространстве.
Она сидит около итальянского полукруглого окна, сложное пространство определено оппозиционным окном в глубине, где есть уголок. Кто она? Девочка, нянька или мать? Чем она занимается? Хочу вам напомнить, что на всех иконах и во всем средневековом искусстве, Мадонна держит на рукам младенца уже в гиматийе, которое указывает на то, что у нее в руках мудрец, будущий судья небесный и даже, когда он щекой прижимается к ней, на нем мужской гиматий. Он всегда в средние века изображается вне возраста. По сути тот, кто не сошел с материнских рук и младенец, и муж одновременно. И Леонардо говорит: «Не смешите меня. Я католик только, как прихожанин». Присмотритесь, она ведь держит на руках нечто несусветное. Перекормленное, потрясающих размеров, бегемотоподобное (смех), складок не пересчитать. Жирный и тупой младенец. Почему тупой? Она цветок держит, а он, посмотрите, как он глаза свел. Треугольник сюда падает: от глаз к цветку. Глаз косит к носу. Он фиксирует эту точку, а рукой поймать цветок не может. Интеллекта нема. И он сделал из руки такой крючок. Видите, палец? Второй рукой он придерживает ее руку. Таким образом устанавливает ее в неподвижности. Этим пальцем-крючком пытается зацепить цветок. Судя по внешнему виду ему не меньше 8–10 месяцев, а по интеллекту 4, с натяжкой. Еле-еле.
У меня сейчас есть маленький ребеночек обожаемый — правнучка, так она в свои четыре месяца все хватает. А этому восемь. Жирен и недоразвит. По весу равен мамаше. (смех) Это что серьезно делается? Это сознательно делалось или нет? Как вы считаете, могла понравиться такая картина. А уж когда вы к ней близко подходите, то зрелище фантастическое! Она маленькая такая, но как написана! Какие складочки. Дело в том, что он все умел, как художник. Он уже предлагал свои сугубо несовременные программы. И как ему отвечала Флоренция? Делала вид, что они этого не замечают. Боялись его. Они просто не знали, что с ним делать. Уже тогда, когда он был мальчиком, у него сложились особые отношения с обществом. Люди все были гениальны, им было понятно, что они имеют дело с особым экземпляром. И вот, когда эта «Мадонна Бенуа» появилась в Эрмитаже, канцлер Литта просто сошел с ума и решил, что ему тоже нужен Леонардо. И он купил в Италии картину, о которой все кричали: Леонардо, Леонардо, Леонардо. А я говорю вам: Нет! — это не Леонардо и докажу почему.
Мадонна Литта
Это школа Леонардо. Так называемые «леонардины». Когда по завещанию, согласно которому, все, что принадлежало его ученикам уезжало с ними, то и эта картина уехала в Италию. Вот она антилеонардовская. Вот, до какой степени, надо хотеть, чтобы был еще один Леонардо. А почему? Если у вас музей, а в нем висит одна картина Леонардо, то ваш музей стоит столько-то. А если два, то ой-ой-ой! Цифра зашкаливает. Значит так, к композиции их живописи я перейду потом, а начну с главного. С того, что публику сводит с ума. Во-первых, младенец лопает мамину титьку. Вот этот сюжетный маневр для Леонардо был недопустим. Можете себе приставить Леонардо с такой сентиментальностью? То, что у нее вместо груди какой-то кусок камня, мы обсуждать не будем. Во-вторых, и самое главное, как он лопает мамашу. Бедный старик, если бы он только знал, как над ним издеваются! Этот момент был ему абсолютно не интересен. Ему нужна была психологическая провокация. Если у Бенуа младенец не может схватить цветок, потому что он просто перекормлен, то здесь этого вообще нет. Одна сентиментальность. Как говорил младенец Гермес, идя и таща за собой пеленку: «Меня не трогайте. Я еще маленький, я мамку сосу». Эта тема не Леонардо. И мать такая умильная, с любовью смотрит на ребеночка. Теперь посмотрите, как написана ее рука. Вот эти руки, что-то там еще держат, схватывают. Но эта написана, по моему, как ласта. Человек, который все время занимается анатомией не может написать жест удержания? Вы видите, что у нее пальцы без костей?
Студенты: А она его хорошо держит?
Волкова: Она его отвратительно держит. Мало того, что пальцы без костей, так на них еще обгрызенные ногти! Посмотрите, какие у нее страшные лапы. Я на это сразу внимание обратила. Что бы у Леонардо были такие обгрызенные до ложа ногти на руках? Мамаша просто умиленье. Но, конечно, самое страшное даже не это, а то, что у младенца голова по размеру равна ровно половине тела, даже больше. И обращена к нам лицом пророка-мудреца. Это две картины, которые в пределах одного имени несовместимы во всех отношениях. Что касается живописи. Меня очень насмешили Гуэрры. Лора говорит:
— Ты внимательно смотрела на Литту?
— Да, внимательно.
— Ты видала, какой там пейзаж?
Я говорю:
— Какой там пейзаж?
— Там изображена Пеннабилли.
Боже мой, там просто изображен, какой-то условный ландшафт. Но, дело не в этом. За всю свою жизнь Леонардо никогда не писал гуашью. Он всегда создавал краски сам. Для него все начиналось с того, что он создавал краски. Я уже не говорю о том, как тут написан череп, эти кудри, эти глаза и это разросшееся лицо. Невозможно. Она абсолютно плоская. Примитивно плоская, написана гуашью, раскрашенная, живописи нет никакой. Он сфумато написать не может, делает абсолютно грубые и деревянные тени, наряжает ее в какой-то платок, делает каменной грудь, рисует несуразного младенца, а самое главное плоское лицо. В ней нет жизни.
Два полукруглых окна и полукруглая композиция Мадонны с младенцем. Условный ландшафт, условные облака со всеми этими деталями. Нет ни одного элемента и ни одной черты, которая могла бы указать, что это Леонардо. Это его школа, это какое-то эхо, но противоположное Мастеру, потому что он с 14 лет стал Мастером. Вы видите какая большая разница между двумя вещами?
Еще одна вещь «Лукреция», которую буквально квалифицируют, как леонардовскую, и которая, как лично я считаю, никакого отношения к Леонардо не имеет. Тоже школа. Вот эта вещь.
Лукреция
Могу сказать об этой картине то же самое, что и о предыдущей: я считаю, что эта картина, впрочем, как и многие другие приписана Леонардо. Вон, наши все орали, и я орала по поводу Литты. А она висит в Уффице. Ох, и дурят нашего брата! На самом деле это не Леонардо и это очевидно, главное внимательно посмотреть. А здесь и смотреть не приходится.