А когда нам предлагают поговорить о том, как они натягивали крышу над Колизеем, то держите меня, потому что дальше идет игра в бисер. Понимаете? Мы некоторых вещей не знаем. Там строительство было такое! что про нынешнее можно сказать, что оно деградировало! Я рассказывала вам в прошлый раз, что когда впервые попала внутрь Колизея, то меня, наверное, ничего не поразило, кроме одного — количества строительных приемов и от материала, из которого строили. Вот греки строили из очень хрупкого камня, который был недолговечным. Гениально, но эфемерно. Они строили и думали, что на века, а не получилось.
Я подсчитала то количество кладок, что они делали в Колизее и как клали кирпич. Это только с первого раза кажется, что они кирпич клали вот таким углом для красоты. На самом деле, они клали так для прочности, а получался еще декоративный эффект. Там такое количество вариантов кирпича с бетоном и в соединении с плинфой.
Плинфа
Плинфа перешла в Византию, а это очень интересное строительство. Что из себя это представляет. Булыжники, между ними цемент, щебень, а сверху кладется слой вот такой толщины, как две мои ладони, керамической плиты красного цвета. И это сочетание камня с красными плитами очень красиво. И Византия предпочитала плинфу. И Киевская Русь была построена так же, и только от Владимира пошло строительство белокаменной России. Выбрали свой образ для архитектуры через материал. Это чудо архитектуры и есть типовое строительство.
Сейчас я хочу рассказать об уникальном строительстве. К нему относится то, что было построено только в одном экземпляре и никогда не повторялось. Я вам не показываю триумфальных арок, памятники всякие, вообще ничего, потому что для этого надо курс читать, понимаете? А у нас с вами очень мало отдельных лекций. Дай Бог, чтобы я за это время уложилась с принятием христианства. Это было бы замечательно. Где-то у меня тут болталось мое любимое издание. Видите, вот триумфальная арка, то же самое, как часть или кусок Колизея. Фрагмент Колизея и есть триумфальная арка. Их много, потому что всякий вход на Форум открывался с триумфальной арки. Здесь фрагменты из внутренних частей триумфальных арок. Иудеи несут трофеи в Рим. Я не могу не остановиться на этом удивительном произведении, потому что оно уникально.
Гробницу Адриана я вам покажу, но сначала посмотрим на Пантеон. Во-первых, это одно из тех зданий, что дошло до нас. Его начал строить консул Агриппа, что и написано на фронтоне и было построено при одном из самых гениальных строителей Рима — Императоре Андриане. В 112 году нашей эры он был закончен. Что такое Пантеон? Это храм всем богам. А почему всем? А как иначе? Римская Империя большая. Народу много. У каждого свой Бог. Империи всегда многобожны. Вот они и решили построить храм всем богам. А какова идея храма всем богам? А эта идея все-таки круглая. Потому что никто из богов не должен быть выделен. Слово есть такое «круглый стол», да? Так вот, на круглом столе все должны быть равны — у каждого свое пространство. И они решили выстроить такое здание, что когда вы подходите к нему сейчас, то сталкиваетесь с довольно скучным экстерьером. Он сделан в виде античного аттика, напоминающего античный храм. Оно немножко осело от времени, но стоит совершенно нетронутым и целым. Ничего ему не делается. Античность со своими мотивами, со своей мифологией, со своими влияниями приходит в Рим, в первом веке до новой эры и воцаряется с Империей, потому что Император — он тебе не просто какой-то консул, он уже богопомазанник. Высшее существо. И поэтому он — Юпитер, Зевс. И с этого момента начинается очень большая мода на античность, на греков и на греческий театр. Хотя колонны Пантеона не греческие. Эта гладкая колонна из цельного куска, без каннелюр и называется тосканская.
Вы проходите и оказываетесь в невероятном подкупольном пространстве, где посередине нет ни одной колонны. И у вас создается такое впечатление, что эта половина сферы просто опущена на пол. И больше нет ни одной колонны. И в мире такого больше нигде нет. Такой купольности повторить не получилось. Ни у кого. А сейчас я расскажу вам о том, почему это уникально и неповторимо. Пантеон имеет четыре уровня познания. Первый уровень — это пол. Это очень важная вещь, которой сейчас нет, так как она утрачена. Конечно, от времени, пол претерпевал некоторые изменения и его перекрывали несколько раз. Но когда Пантеон был построен, то его пол был выложен из всех минералов, драгоценных и полудрагоценных камней, которые добываются в земле. Все, что связано с богатством земли, ее недрами, то, что добывалось в ней — было отшлифовано, соединено инкрустацией и выложено, в виде абстрактного ковра мира. Пестрота была необыкновенная — зеленая, красная, желтая и так далее.
Потом начинался первый ярус. К сожалению, нет точки, с которой я могла бы вам все показать. Но вот этот первый ярус и есть Пантеон. Вот эта ниша была отдана Зевсу. Сейчас здесь находится алтарь и до сих пор проходят христианские службы и мессы. Это действующая церковь. Все это было в таких алтарях, причем, они были открытыми и спрятаны за колоннами. Колонны были привезены, отшлифованы и вырезаны из целого зеленого малахита и красного порфира. Когда строили Ай-Софию, то часть колонн вырезали и отвезли в нее, чтобы показать ее купольность. Но преемственности Пантеона в Ай-Софии не получилось. У них не получилось сделать целого пространства. Одна опора, но была.
Как они относились к богам? Замечательно. Человек приходил к своему Богу, вставал и начинал вести с ним задушевную беседу — про детей, про торговлю, про все. Я тебе дам быка, а ты мне поможешь дом построить, ну, и в таком духе. У них этих разговоров было записано очень много. А как они обманывали своих богов! Это очень смешно описано.
Первый этаж обозначал отношение земли с твоим Богом. Должна вам открыть очень интересную тайну. На самом деле, Император Андриан использовал огромное влияние христианства. Это христианство на него оказали копты, служившие у него охранниками и в армии. Особенно один — очень красивый молодой человек, который был его телохранителем. Он говорил: «Один из алтарей отдай Христу». И Андриан согласился. Но оппозиция была так сильна и противодействие христианству было таким сильным, что они совершили заговор против Андриана. И этот мальчик закрыл его своим телом и его убили. Андриан уехал из Рима и стал жить в Афинах, но об этом я расскажу потом.
Самое поразительное в Пантеоне — это купол и круглое девятиметровое окно, называемое «глаз Пантеона». В Пантеоне есть единственный источник света — другого не было никогда — это естественный свет. Пантеон закрывается тогда, когда на небе гаснет свет. Никаких факелов не было. И сейчас ничего нет, и вы никогда не видите потолок в одинаковом состоянии.
Глаз Пантеона
Его форма, цвет и очертания зависят от того, как падает свет и тогда игра теней обретает своеобразное значение. Он весь подвижен и никогда не бывает одинаков, потому что его образом управляет свет, льющийся через окно. Это есть нечто, что находится над Богом и над сознанием. Они знали о самопознании всё и писали об этом. И Лукиан, и Сенека — переписка с мнимым Луцилием. Почему они возвращаются к Греции? Потому что это — выше, это Вселенная. Она выше нашего сознания, она больше нашего сознания. Она представлена здесь этой абстракцией, постоянно изменяющейся, которую мы воспринимаем, как некую субстанцию — субстанцию не материи, а праматерии, несущую световые частицы и льющуюся через это окно. Таков внутренний философский смысл Пантеона, поэтому нельзя, чтобы внутри была хотя бы одна колонна. Вот, о чем я говорю.
Вы знаете, у меня есть такой принцип — задавать ненужные вопросы! Вот мы с вами в церкви смотрим на Иконостас. Вы представляете себе, что Иконостас сделан в пятом веке Феофаном Греком и Рублевым? Они были первыми создателями Иконостаса в Благовещенском соборе Москвы. Что надо было, чтобы написать Иконостас? Какое количество яиц? Краски-то трутся на яйцах. А сколько в России Иконостасов? Ну, во всяком случае, насколько мне известно, до изобретения масляной живописи все краски терлись на яичном желтке. Это только в пятнадцатом веке, в Нидерландах был изобретен растительный пигмент. То есть масляная живопись, называемая «темпера». Это темперная краска. Значит, все краски имели, во-первых, естественное растительное происхождение, во-вторых, растирались на желтках. А сколько было яиц? Но ведь это вопрос парадоксальный. А сколько рыбы надо поймать, чтобы сварить из костей, плавников и голов клей, которым грунтовались русские иконы, шедшие в левкас. Отсюда, из этого простого вопроса вырастает целая цивилизация, целая культура. Представьте, сколько нужно было рыбы. Ну, рыбу ели, допустим, а сколько надо было костей, голов, плавников, чтобы варить все это? Вы себе можете это представить или нет?
Цивилизация стоит за какой-то деталью. Ну, идиотской. Все говорят: «Какие красивые иконы! Какие красивые цвета!» Господа! Монахи были нищими! А как это делалось? А краска-то была, и клей-то был, и он варился из рыбьих костей, чешуи и голов. Вот вам и все. Мы даже не представляем себе, что за этим стоит, потому что примеряем всё к своему развитию.
Конечно, это секрет. И колонн быть не должно. Если поставят колонны, тут же пропадает идея. А идея-то вся в этом. Вот пол, вот Бог, а вот сознание. А вот то, что за пределами сознания. Поэтому, это не типовая архитектура, а архитектура уникальная, философская. Наше время истекло, да? Давно, да? Что мы делаем?
голос из зала: Продолжаем! Мы не хотим, чтобы Вы останавливались.
Волкова: Ответьте на такой вопрос: «Почему сегодня архитектура зданий настолько невоспитанная?» Я отвечу вам на этот вопрос и в целом, и в частности. Причем, свою сегодняшнюю лекцию я закончу одним опусом, а о втором уникальном произведении начну рассказ со следующего раза, потому что на сегодня достаточно. Это слишком большой рассказ. Дело в том, что есть причина, которую сейчас я озвучу. Эта причина — обнуление культуры. Обнуление! Она обнулилась. И это касается всего. Вчера, один очень остроумный человек, когда мы с ним играли в бисер и обсуждали, кто будет министром культуры, сказал: «Какой может быть министр, если нет культуры». Я говорю: «Ну, что теперь поделаешь?». А он говорит: «Давайте назовем его министром бывшей культуры». Но судя по тому, что назначили, так он даже министр не только бывшей культуры, а вообще никакой. Обнулилась! Вот это обнуление необыкновенно интересно, так как видно на эксперименте с архитектурой Бове, с Большим театром, та же гостиница «Москва» — когда вместо шедевра подсовывают новодел. Одни новоделы. Почему? Что означает это обнуление? Пустоты не бывает, вы это знаете. Вы знаете, что в пустоте существует самозарождение? Вы знаете, что есть самозарождение или вы этого не знаете? А то! Обязательно! Пустоты нет! И еще вопрос: «А мы живем в пустоте, в обнулении?» Поэтому можно поставить что угодно, вместо чего угодно? У Булгакова в «Мастере и Маргарите» есть замечательный пример, когда эта парочка пришла последний раз поужинать и подписалась именами писателей. То есть можно поменять их именами и от этого вообще ничего не меняется. Хоть подпишитесь каким угодно именем? Почему? А потому что — не меняется. Потому что исследования лингвистических текстов показывают, что ничего не меняется. У них нет языка, они пишут лингвистически одинаково, ну, может быть, за исключением там Пелевина или кого еще. Просто одинаково. Вот так же обстоит дело с зодчеств