Ничего нельзя сказать по поводу гипотезы де Симоне, предполагающей в Vanalasial - как в приведенных к нему новоэтрусских параллелях, - присутствие этрусского форманта женских родовых имен – i перед окончанием. В письменной передаче основа Vanalasi-(al)оформлена точно также как основа согласованного с мужским именем адъектива φokiasi- (ale) «фокейский, фокеец».
Соотношение форм śeronai : śeronaiθ может поддерживать гипотезу Г.Рикса о первоначальном развитии этрусского локатива с показателями –θi, -ti, -te из присоединения усилительных частиц к древнему локативу на –i, ср. этр. hupnineθi «в усыпальнице»< *hupninai-θi,также варианты выражения zilci ~ zilcti < zilac-i-ti «в должности цилк (цилак)».
В формах aomai «был», śivai «прожил» или, скорее, «умер» отразился тирренский претерит с показателем -ai (ср. этр. ame < *amai «был»). Неясно значение лемн. toveronai, arai, в каждом из которых можно предполагать либо претериальное образование либо же локатив.
5.2.3. Словообразование.
В плане именного словообразования форма Тavaraśio своим исходом явно напоминает этрусские родовые имена на –iu (Aniu, Claniu, Cresmiu, Himiu и многие другие).
Представленный в φokiasiale, Vanalasial суффикс -asi-, включается в разные ареальные перспективы в зависимости от того, рассматривать ли его в этрусско-италийском или в малоазийском контексте. Считается, что в этрусском имена на –asi /-esi / -usi (Helvasi, Vetesi, Numesie / Numisi, Tinusi и т.д.) укоренились под воздействием италийской ономастики с ее образованиями вроде арх.-лат. Valesio- , позд. Valerius. Однако, в лингвистическом поле Малой Азии форма вроде φokiasiale «Фокейский» естественно соотносится с древним и исключительно популярным в позднебронзовую эпоху лувийским типом адъективов на –ašši/a ⁝ maššanašši «божественный» при maššani/a- «бог», tijamašši «земной» от tijami «земля», Tarhuntašša «посвященный Тархунту» (название города), Pirwašši «принадлежащий богу Пирве» и т.д.
Особого интереса заслуживает форма morinail, которую все исследователи связывают с названием города Μυρίνη на Лемносе и толкуют как «миринец». Она могла бы представить разительный пример древнего хеттского влияния на тирренские языки, будучи образована в точности так же, как многочисленные хеттские этниконы на –ail при названиях городов на –а: ср. этноним uru Taumiyail при топониме uruTaumiya, uruAmmananail при uruAmmaha, uruTuwanuwail при uruTuwanuwa и т.д.. Сам суффикс –il хаттского происхождения (см. хат. Nerikil «уроженец Нерика» и проч.), но исход на -ail, представленный в morinail, типичен не для хаттского, но именно для хеттского, присоединяющего заимствованный суффикс к конечному гласному тематической основы топонимов. Неясно, как соотносится этот словообразовательный «хеттизм» в лемносском с суффиксом -al- в этр. Truials «троянец», «человек из Трои». С одной стороны, в самом хеттском известны случаи перехода финалей на -ail>-al, вроде Uhhiwail>Uhhiwal, но с другой – этр. Truials как и Unial «храм богини Уни», скорее могут быть образованиями собственно-тирренскими, связанными со склонением на –(a)l: см.статью «Этрусский язык», 5.2.3.
В лемн. sialχveiś, вар. sialχviś наглядно отразился пратирренский показатель числительных-десяток –alχᵛi- (см. статью «Тирренские языки»).
5.3.0. Синтаксис.
5.3.1. Синтаксис простого предложения.
Спорность интерпретации лемносских текстов в целом, в том числе и членения их на предложения, делает синтаксис этого языка непрозрачным, за исключением некоторых очевидных частностей. Так, соотношение синтагм śivai / sialχveiś ⁝ aviś (надпись А)~śivai : aviś : sialχviś (надпись В), а также в целом построение сегмента надписи В śivai : aviś : sialχviś : maraśm : aviś ⁝ aomai позволяет говорить об относительно свободном порядке слов, который делает допустимыми риторические инверсии и хиатусы. В конструкциях śivai : aviś : sialχveiś «прожил 60 лет» (или «умер 60-ти лет») и в maraśm : aviś ⁝ aomai «а марасом был год» (или «марасом года, т.е., избранным на год, был») обнаруживается такое явление, как «темпоральный родительный падеж»[5]. Наконец, в словосочетании tiś ⁝ φoke иногда усматривают предложную конструкцию, не имеющую аналога в этрусском, по-разному ее толкуя: «вдали от Фокеи», «из Фокеи» или «против Фокеи».
5.3.2. Синтаксис сложного предложения.
Тот же сегмент śivai : aviś : sialχviś : maraśm : aviś ⁝ aomai демонстрирует соединение (и противопоставление?) предикативных синтагм при помощи вводимой во вторую из них энклитики –m «жил 60 лет, а марасом был год» или «умер 60-лет, а был (в ту пору) марасом года». Контрастивная энклитика –(u)m хорошо известна и в этрусском, а построение приведенного лемносского пассажа вполне аналогично этрусскому Vs 1.179 vel laθites…marunux spurana eprθnev-c tenve mexl-um rasneas clevsinsl zilaxnve («Вел Латите…(должности) маронствующего городского и эпртнева исполнял, государства же общеэтрусского был в Клузии (??) цилатом (высшим магистратом»). Реконструктивно тип сложносочиненных периодов с этой частицей может быть возведен уже к эпохе до отделения тирренов Лемноса от ранних этрусков – то есть самое позднее (если верна гипотеза де Симоне) к VIIIв.до н.э.скорее – к концу 2 тыс. до н.э.
5.4.0.Генетические и ареальные связи лексики.
Лексические связи между лемносским и этрусским скудны, но очевидны. Так, лемн. aviś : sialχviś, четко соответствуя этр. …avils maχs śealχls…« 65-ти лет» в надписи из Та 1.169 побуждает реконструировать для лемносского основу лексемы со значением «год, годы» в форме *avi- без суффиксации, так как очень маловероятно, чтобы эта основа имела в лемносском вид *aviś при генетиве *aviśś, где бы окончание сливалось с основой; от такой основы ожидался бы генетив на –(a)l, как в этр. nes-l «мертвого», Neθuns-l «Нетунса», Laris-al «Ларса» и т.д.). Неоспоримо, что лемн. aomai = этр. ame, am(u)ce «был».[6] Основа лемн. śivai сопоставима либо с этр. svalce «прожил», svalas «живя», svalθas «прожив», либо с этр. ziva-, предположительно, «умерший, -е» - и выбор между этими сближениями во многом определяет интерпретацию всей конструкции с «темпоральным родительным»[7].
Лемносский термин родства naφοθ восходит к и.-е. *nepot- (др.-инд. napāt «сын, внук»; др.-греч. ανηψιóς «кузен», но νέποδες «потомки», лат. nepos, -otis «внук, племянник»), будучи заимствовано из некоего индоевропейского языка, трактовавшего глухие как напряженно-придыхательные и преобразовавшего ě>a, сохраняя ǒ или ō. Лемносский титул maraś «вождь, начальник» по праву сопоставляют с этрусским названием должности maru, marunuχ, с которым связаны и умбр. maru, лат. maro. Но все эти формы имеют множество соответствий в индоевропейских языках Европы и Балкан: гот. -mērs «великий», др.-в.-нем. māri «знаменитый», др.-ирл. már, mór «большой», др.-русский Володи-мЂръ, др.-греч. εγχεσί-μωρος «славный копьем», рум. (<дак.-мис.) marĕ «большой», наконец, фрак. Μάρων, прозвание жреца в киконском городе Ισμαρος по Od.IX, 195-198. Заимствованные обозначения для «на́большего», «начальника» от той же основы в этрусском и в лемносском оформлены по-разному и вовсе не обязаны ни восходить к пратирренскому состоянию, ни даже иметь общий источник заимствования.
6.0.Сведения о диалектах.
Уникальность текстов лемносской стелы как единственного достоверного свидетельства об этом языке не позволяет судить о существовании в нем диалектов. Соотношение sialχveiś в надписи А : sialχviś в надписи В вполне может отражать варьирование произношения внутри одного диалекта.
7.0.Библиография.
Agostiniani L. Sull’ etrusco delle stele di Lemno e su alcuni aspetti del consonantismo etrusco // Archivio glottologico italiano, 71, 1986 (1987).
Brandenstein W. Die tyrrhenische Stele von Lemnos. Leipzig 1934 (Nachdruck-Osnabrück, 1972).
Brandenstein W. Tyrrhener // Pauly’s Real=Encyclopaedie der klassischen Altertumswissenschaft. 2=te Reihe. Hbd. 14, Stuttgart, 1948[8].
De Simone C. I Tirreni a Lemnos : l’alfabeto // Studi etruschi, 60, 1995.
De Simone C. I Tirreni a Lemnos: Evidenza lingistica e tradizione storiche. Firenze, 1996.
Duhoux Y. Les inscriptions non grecques de Lemnos: étrusque et vieux perse? //Paleograeca et Mycenaea Antonino Bartoněk quinque et sexagenario oblate. Brunae, 1991.
Heurgon J. A propos de l’inscription “tyrrhénienne” de Lemnos // Comptes Rendues de l’Academie des Inscriptions et Belles-Lettres, 1980.
Kretschmer P. Die tyrrhenische Inschriften der Stele von Lemnos // Glotta, 29. 1942; перевод отрывка из этой работы см.: Тайны древних письмен: Проблемы дешифровки. М., 1970.
Lejeune M. Un Phocéen a Lemnos?// Comptes Rendues de l’ Academie des Inscriptions et Belles-Lettres, 1980.