Более того, на сторону большевиков перешли многие офицеры, даже генералы имперской Российской армии во главе с легендарным генералом А. Брусиловым (до половины Генштаба императорской России), когда выяснилось, что большевики, выступившие как интернационалисты, собирают земли бывшей империи, то есть выполняют обещания патриотов, а белые, выступившие как патриоты, превратились в марионетки в руках своих зарубежных «союзников», стремившихся к контролю над Россией. Наконец, всесторонняя поддержка Советской власти подавляющим большинством населения страны и частью эмиграции (десятки тысяч инженеров, врачей, экономистов и прочих специалистов-«сменовеховцев» вернулись в начале 1920-х в СССР, признав большевиков российской национальной властью для помощи Родине в период кризиса) сделала возможной победу над разрухой, стабильное развитие СССР и его международное признание.
Как видим, рассуждения о нелегитимности РСФСР и СССР противоречат историческим фактам. Кроме того, они политически вредны и опасны. Из них следуют вполне конкретные политические выводы. Прежде всего – необходимость ликвидации РФ, расформирования её руководящих органов, Вооружённых сил, МВД, спецслужб, необходимость учреждения нового государства. Причём, если РСФСР (РФ) признать преступным режимом, то преемственность с нею, равно как и СССР, невозможна. Это значит, что новое российское государство лишится места в Совете Безопасности ООН, встанет вопрос о границах с другими государствами, возникнет проблема сепаратизма, так как в нашей стране живут множество национальностей. Наконец, признание преступности режима СССР и коммунистической идеологии повлечёт за собой запрет занимать государственные должности бывшим участникам советских и российских государственных организаций, спецслужб, милиции и т. д., то есть значительной части политически активных и обладающих опытом госслужбы граждан. Все это, возможно, сейчас кажется слишком гипотетичным, но через пятнадцать-двадцать лет, когда старшее поколение будет уходить, и большинство населения страны будут составлять люди, которые со школьной скамьи впитали идеи Сванидзе и Новодворской о преступной деятельности Ленина и Советского государства, всё кардинально изменится. И не исключено, что этим воспользуются наши геополитические противники…
В период тяжелейших потрясений для нашей страны, в 1990-е годы, было сохранено государство, созданное в 1917 году (хотя изменился его политический строй, экономический уклад и идеология). Удалось избежать того кровавого хаоса, который обязательно сопровождает безвластие – состояние после уничтожения одного государства и до создания другого. Фактически такое состояние тождественно гражданской войне, а для страны, имеющей ядерное оружие, такая война самоубийственна.
Конечно, Ельцин и компания младореформаторов сохранили РСФСР не потому, что они пылали любовью к нашему советскому прошлому. Ими двигали корыстные побуждения: упразднение РСФСР и десоветизация означали бы для них потерю власти (вспомним, как быстро и тихо Ельцин свернул начатый с помпой суд над КПСС, когда понял, чем лично для него, как для бывшего высокопоставленного функционера КПСС, обернётся признание Конституционным судом КПСС преступной организацией). Как говорится, нет худа без добра, неприглядные мотивы руководства помогли избежать геополитической и социальной катастрофы, гораздо более страшной, чем распад Советского Союза.
Таким образом, демонизация исторического образа Ленина не только антиисторична, но и неприемлема по политическим мотивам – как подрывающая легитимность существующего государственного строя и стабильность жизни общества. Но возвращение к тому культу Ленина, который был в СССР, также невозможно. Во-первых, как уже говорилось «светлый культ Ленина», объявляющий его добрым божеством, несущим народам счастье, – такое же искажение исторической истины, как и современный «чёрный культ». Во-вторых, советский культ Ленина связан с особенностями мировоззрения традиционной крестьянской цивилизации на стадии её модернизации, но к сегодняшнему дню эта цивилизация уже практически исчезла. В-третьих, он существовал в рамках монополии одной идеологии – марксизма-ленинизма, тогда как сегодняшнее российское общество полиидеологично, значительная часть современных россиян не являются ни коммунистами, ни марксистами и более того, даже могут относиться и относятся к этим идеям негативно. Поэтому почитать Ленина как борца за дело мировой революции и как лидера первого в мире социалистического государства они не станут. Но те из них, кто является патриотом России, кто любит свою великую Родину, желает её государству и народу благополучия и силы, не могут отвернуться от Ленина как от российского государственного деятеля, основателя и первого руководителя той российской республики, в которой мы до сих пор живём, борца против иностранных интервентов, за свободу и независимость нашей Родины, которая в 1919–1920 годах сплотила коммунистов и сторонников русского национального дела: Ленина, Ворошилова, Будённого и Брусилова, Устрялова, Слащева… Они должны почитать Ленина как создателя СССР – геополитического наследника Российской империи. В заслугу Ленину российский патриот может также поставить заботу о российской науке, о российской школе и образовании, начало формирования системы социальной помощи – и все это в годы гражданской войны и разрухи, страшнейшие для страны. Наконец, Ленин – один из творцов российского федерализма – гибкой системы управления государством, которая позволила учесть интересы других, нерусских народов России и тем самым избежать угрозы взрыва этнонационализмов и распада державы (а этот взрыв уже начинался в 1917–1918 годы и грозил покончить с Россией).
При этом российский патриот может не разделять идеологических взглядов Ленина, критиковать его как гонителя религии, морально осуждать некоторые его поступки и действия на посту руководителя государства. Речь ведь идёт не о культе личности Ленина, представлявшим его совершеннейшим сверхчеловеком – средоточием высшего добра и обладателем абсолютной истины, речь – об общегражданском почитании сложного, неоднозначного, но важного для истории страны исторического деятеля. В странах Запада, переживших свои революции, такое общегражданское почитание революционных деятелей, стоявших у истоков государственности современного типа, и самих этих революций уже общепринято. Так, в современной Франции имя Робеспьера увековечено в названии одной из станций парижского метро. На бульваре Сен-Жермен в столице Франции стоит памятник Дантону (ещё один памятник этому вождю революции есть на его родине – в Арси-сюр-об). В столице Франции есть площадь Республики, где находится женская статуя, символизирующая Французскую республику, и рядом ещё три женские фигуры с факелами – символы Свободы, Равенства и Братства – лозунгов Французской революции. Сохранена и площадь Революции, на которой по решению революционного парламента прилюдно казнили короля Людовика XVI и его супругу Марию-Антуанетту (кстати, причисленных католической церковью к лику святых), только теперь эта площадь носит название площадь Согласия. А на площади, где была королевская тюрьма Бастилия, разрушенная революционным парижанами, каждое 14 июля – в день революции, ставший главным национальным праздником Франции, проводятся увеселительные мероприятия.
Между тем среди современных французов немало тех, кто осуждает Дантона и Робеспьера за развязанный ими террор, католическая церковь до сих пор печатает списки жертв революционного террора. А уж сторонников идей революционеров – радикального руссоизма, кажется, во Франции уже и вовсе не осталось. Дантона и Робеспьера почитают не как руссоистов и даже не как революционеров, а как основателей первой Французской Республики, продолжательницей которой является нынешняя Пятая Республика. Гражданское почитание их – долг, который французское республиканское государство несёт перед своими основателями.
Точно таким же отцом-основателем современного российского государства был Владимир Ильич Ульянов-Ленин, и потому он тоже заслуживает общегражданского государственного почитания в современной России. Оно должно выражаться в увековечивании его памяти (государство и общество должны сами решить, каким образом это произойдёт). Государство после консультаций с научным сообществом и, возможно, общенациональной дискуссии, должно выработать и устраивающий большинство и в то же время служащий укреплению государства стандарт исторической оценки Ленина, который должен войти в учебные программы школ, вузов и, по возможности, должен найти отражение в СМИ, в произведениях литературы, театра, кино и т. д. Речь не идёт об ограничении свободы творчества и свободы мысли, ведь имеется в виду не навязывание ленинской идеологии, и даже не запрет на моральную критику Ленина и большевиков. Скажем, любой православный христианин как член церкви, деятелей которой расстреливали по приказу Ленина, не может воспринимать Ленина однозначно положительно. Но как гражданин государства «Российская Федерация» он вполне может почитать его – здесь нет никакого противоречия. Христианин будет осуждать Ленина как воинствующего безбожника, а почитать его как государственного деятеля и основателя современной государственности (тем более что, начиная с 1920-х годов за высшее руководство Советской власти в церквах молились как за российскую власть). Аналогичный прецедент имеется, скажем, в США, где первый президент США Джордж Вашингтон официально признан Конгрессом как «отец Отечества» и почитается в рамках государственного и гражданского патриотизма, что не мешает организациям чернокожих американцев критиковать его как рабовладельца, унижавшего достоинство афроамериканцев.
Кроме того, было бы логичным праздник «День России», который правильнее именовать «День Российской Федерации», перенести с 12 июня на 7 ноября, так как 12 июня была всего лишь принята декларация о суверенитете РСФСР – сомнительный документ, запустивший механизм распада СССР, а 7 ноября – день образования советской республики, впоследствии получившей названия РСФСР и РФ.