Во-первых, она позволяет чётко увидеть связь двух событий — русского Февраля 1917 года и американского Апреля 1917 года. Собственно, об этом ранее говорилось — при сохранении у власти царя Николая II был велик риск быстрого сворачивания им войны, и уже это программировало переворот в Петрограде.
Во-вторых, в свете позднего полупризнания Харпера резонно задаться вопросом — ради кого петроградские знакомцы Харпера и Крейна устраивали в России переворот? Ради европейской Антанты или заокеанских Штатов?
Безусловно, замена царя и его окружения, подумывающих о сепаратном мире с немцами и сильно дискредитированных в глазах общества, на группу близких к союзникам либералов была выгодна и необходима европейской Антанте. Но так же верно и то, что Милюковы и Бьюкенены устраивали переворот в России в феврале 1917 года в том числе и для того, чтобы облегчить Соединённым Штатам вступление в войну в апреле 1917 года. Из сообщения Харпера документально вытекает, что элитарный российский Февраль 1917 года и впрямь связан с элитарным заокеанским Апрелем 1917 года куда более тесно, чем это обычно представляют.
А то, что союзником Англии и Франции до Февральского переворота была царская Россия, позволяет уверенно предположить, что Америка инициировала Февральский переворот в первую голову — ещё в большей мере, чем англичане. К весне 1917 года Америке пора было подключаться к войне открыто — как её прямой участнице. И «демократической» элите США очень не хотелось иметь в союзниках царя. Это и зафиксировал Сэмюэль Харпер в своих мемуарах.
Самодержавие в России само по себе было для республиканско-демократической Америки крайне неудобным фактом. Ещё более осложняло возможный политический «союз» Америки и России то, что в Америке не один год вовсю муссировался «еврейский вопрос» в его российском аспекте… На языке у газетчиков и политиков постоянно были напоминания о еврейских погромах, за которые-де ответственен проклятый царизм. Здравый смысл, которого Америке было не занимать, подсказывал, что если нечто мешает двигаться по намеченному пути, то вернее всего убрать это нечто с дороги. Вот царизм и убрали с пути Америки к официальному участию в войне — как некстати попавший под ноги камень. Встретившись с послом Временного правительства Борисом Бахметевым (Бахметьевым), президент США Вильсон заявил, что теперь США и Россия — «партнёры в борьбе за демократию».
Э?
Резюмируя, можно уверенно заявлять, что свержение самодержавия было прямо заказано Антанте Америкой не в последнюю очередь для того, чтобы устранить политически неудобное препятствие для непосредственного, юридического включения Соединённых Штатов в войну в Европе.
Вашингтонский Апрель 1917 года действительно надо связывать в системном отношении с петроградским Февралём 1917 года: первый политически вряд ли был бы возможен без второго. И, во всяком случае, без февральского свержения царя всё для США политически серьёзно осложнялось бы — ведь Америка шла воевать в Европу под лозунгом «защиты демократии»! Самодержавный царизм в союзники для такого дела годился плохо. Так что не будет натяжкой сказать, что российский буржуазно-демократический Февраль «случился» постольку, поскольку был нужен для реализации американского Апреля.
К тому же Февраль усиливал российский кризис, вёл к Смуте, что Америке и требовалось для осуществления её намерений в отношении постфевральской России. Можно лишь удивляться, как мало кто в России понял это в реальном масштабе времени — кроме большевиков, конечно.
Более того — именно большевик Ленин представлял для США наибольшую угрозу, поскольку именно его политика подрывала и срывала все перспективные планы США по экономическому, а затем и политическому закабалению России после окончания Первой мировой войны.
А планы на сей счёт были…
И — ой-ой-ой, какие обширные!
ПРИХОДИТСЯ ли удивляться, что именно янки запустили тогда в информационный эфир одну из наиболее известных антиленинских фальшивок — «документы Сиссона»!
Эдвард Сиссон осенью 1917 года был направлен директором некоего «Бюро общественной информации» Джорджем Крилом в Россию в качестве представителя бюро. Собственно, Сиссон был разведчиком с уклоном в провокацию. О Сиссоне пишут также как о «специальном посланнике президента США в России». Но это лишь дополнительно разоблачает авантюру Сиссона как задуманную солидно и на высоком официальном уровне.
В России Сиссон якобы добыл «с помощью английской секретной службы» документы, якобы подтверждающие связь Ленина с немецким Генеральным штабом и получение большевиками германских субсидий. Вернувшись в Вашингтон, Сиссон в октябре 1918 года опубликовал брошюру, где воспроизводились копии этих «документов».
Проверку материалов поручили комиссии Американской ассоциации историков под председательством профессора Дж. Франклина Джеймсона, куда входил и Сэмюэль Харпер. В своих мемуарах Харпер писал:
«Мы наотрез отказались комментировать выводы Сиссона, якобы доказанные документами, что Ленин не только имел контакт с представителями немецкого генерального штаба во время поездки через Германию, но и был немецким агентом. Мы с Джеймсоном были готовы заявить, что при данных условиях, начав социальную революцию в России, Ленин объективно содействовал противнику с военной точки зрения…»
Политическую революцию в России начал не Ленин. Вначале сама Элита начала революцию как политический переворот в целях сохранения прежней социальной ситуации, когда кучка богатых собственников возвышается над огромным большинством наёмных работников.
А уж затем Ленин блестяще использовал созданную Элитой ситуацию для придания революции не просто политического, а социального характера, ради чего он все предыдущие годы и жил.
Что же до якобы содействия противнику с военной точки зрения, то и тут американские профессора заблуждались — развал фронта стал фактом помимо Ленина, а порой российская Элита к концу лета и началу осени 1917 года прямо провоцировала военные поражения в целях военного переворота, как это было при сдаче Риги. Собственно российские элитарии накануне Октябрьской революции намеревались сдать немцам и революционный Петроград!!
Но что дорого — комиссия Американской ассоциации историков не подтвердила выводов Сиссона, хотя, как пишет Харпер, «широко было распространено мнение, что мы объявили все документы подлинными и не вызывающими сомнений». Профессорам попеняли, что их некатегоричность «не поможет вызвать моральный взрыв, необходимый для мобилизации всех наших ресурсов в интересах ведущейся борьбы».
Последняя формулировка не может не умилять!
Давно известно, что «документы Сиссона» изготовил журналист Ф. Оссендовский, продавший их «специальному посланнику президента США в России» за 25 тысяч долларов. Не исключено, правда, что Сиссон их вначале Оссендовскому заказал, а уж тот потом их изготовил. Но это, конечно, детали. Существенно то, что окончательно «документы Сиссона» были признаны, как пишет Елена Котеленец, «всеми серьёзными учёными… подделкой» после того, как «в середине 50-х годов их изучил известный американский историк и дипломат Дж. Кеннан».
Тем не менее фальшивка Сиссона оказалась «долгоиграющей», и «россиянские» профессора — «историки-путинисты, то и дело ей размахивают. Им даже маститый Джордж Кеннан не указ, они предпочитают указания Бенджамина Франклина, исходящие с лицевой стороны 100-долларовой банкноты Федерального резерва США.
Вот что можно коротко сказать об «американском» аспекте ленинской темы в свете событий русского Февраля и американского Апреля 1917 года. А подводя промежуточный итог, надо сказать, что одной из важнейших исторических заслуг Ленина перед Россией в 1917 году стало также то, что он, совершив Октябрь, отстранил от власти проамериканских «временных» политиканов и тем самым нейтрализовал намечающееся колониальное влияние Америки в России!
И пожалуй, чтобы поставить логическую точку и подкрепить своё утверждение фактами, напомню о миссии в Россию американского сенатора Элиху Рута летом 1917 года.
ЭТУ МИССИЮ почему-то часто называют «военной», хотя в состав особой миссии в Россию входили представители не только военного и военно-морского ведомств США, но и бизнесмены и даже профсоюзный деятель — социалист-ренегат Эдвард Рассел.
В 1908 году в качестве государственного секретаря Рут заключил с Японией «Соглашение Рута — Такахиры», развязывавшее Японии руки в Китае, но Рут и позднее играл в политике США важные роли. Любовью к России Рут, надо сказать, не отличался (что, собственно, для элиты США всегда было нормой). В 1917 году ему было 72 года (прожил он девяносто два), и именно он был удостоен Золотой Элитой чести провести инспекцию постцарской России на предмет её готовности продолжать войну. Опыта у Рута хватало, он зубы на внешней политике проел и сам называл себя «закалённым старым служакой».
Значение миссии Рута было подчеркнуто тем, что её глава — при живом после США в России Фрэнсисе — имел ранг чрезвычайного посла, а восемь членов миссии — ранги чрезвычайных посланников!
Миссия находилась в России с 21 мая (3 июня) по 9 (22) июля 1917 года и изучила положение дел досконально — от Владивостока до Вятки. Увы, о миссии Рута (как и о миссии в Россию в 1917 году Самуэля Хора, о миссии лорда Мильнера) у нас знают мало. И до удивления мало внимания этим миссиям уделили историки. А ведь эти миссии — один из «ключей» к пониманию как истории Первой мировой войны, так и вообще новейшей мировой истории. Тем более что миссия Рута была не просто дотошной инспекцией, а знаменовала собой новый этап Первой мировой войны. Америка уже прямо брала верховное руководство войной на себя — как залог своего будущего верховного руководства миром после войны. И Элиху Рут приехал для того, чтобы оценить российскую ситуацию, а также сообщить в Петрограде — кому надо, что роль главного кредитора России переходит от Англии и Франции к США.