рок, полученных большевиками из Германии, остаётся до сих пор ни опровергнутой, ни подтверждённой документально…»
Спасибо, как говорится, и на этом!
Автор обзора работ о Ленине Елена Котеленец числит доктора Соболева среди тех, кто «развенчивает миф о “немецком золоте”», однако в своей книге «Тайна “немецкого золота”» он делает отнюдь не проленинский вывод:
«Следовательно, поиски “немецкого золота” большевиков должны быть продолжены…»
Что ж, успехов вам в поисках, уважаемый Геннадий Леонтьевич!
Зато небезызвестный «политик» Вячеслав Никонов, позоря имя великого деда — Вячеслава Молотова, бухает прямо:
«Гельфанд вошёл в историю (точнее — в историю фальсификации истории. — С.К.) прежде всего как спонсор Ленина и большевиков. Возможно (это «возможно» бесподобно! — С.К.), применительно к постфевральскому периоду так оно и было. Но до 1917 года до Ленина деньги от Парвуса если и доходили, то весьма опосредованно и в крайне незначительных количествах».
«Респектабельный» же Александр Ватлин, издавший в р-р-респектабельном издательстве «Российская политическая энциклопедия» («РОССПЭН») книгу о Германии, рекомендованную в качестве учебного пособия для студентов, обучающихся по специальностям «история», «политология», «международные отношения», тему о непосредственно «немецком золоте» обходит, но замечает:
«Стремясь добиться развития событий в нужном направлении, германские военные сделали ставку на углубление социальной революции… Первый «пломбированный вагон» с большевиками отправился из Швейцарии уже в марте (вообще-то в апреле. — С.К.) …Резидент германской разведки в апреле 1917 г. доносил из Стокгольма: “Ленин прибыл в Россию и работает в духе наших пожеланий”…»
Подтекст в тексте Ватлина очевиден: не задарма же Ленин «работал» в «духе пожеланий» германской разведки…
В осторожном стиле профессора Соболева, но задолго до него высказывался французский разведчик Л. Тома. В 1917 году он вёл работу по дискредитации Ленина, а позднее в своих воспоминаниях признал:
«Ленин не был платным агентом Германии в том смысле, что не получал от немецких властей задания действовать определённым образом в обмен на денежное вознаграждение или заранее оговоренную выгоду. Ленин был агитатором, на успех которого Германия делала ставку и которому она поставляла необходимые средства для ведения пропаганды».
Конкретных данных Тома, впрочем, тоже не приводит.
Небезынтересно, пожалуй, знать, что дядя императора Николая II — великий князь Александр Михайлович, имевший как-никак информацию, а не только газетные сплетни, даже в 1932 году в Париже не рискнул прямо обвинить Ленина, а выразился и более аккуратно, и политически более реалистично, написав:
«…Совершенно безразлично, получили ли большевистские главари какие-то суммы от немецкого командования или же ограничились тем, что приняли предложение германского правительства проехать через Германию (реально было наоборот — это эмигранты просили о разрешении на проезд. — С.К.) в запломбированном вагоне…
Странные сообщники — Ленин и Людендорф — не обманывались относительно друг друга. Они были готовы пройти часть пути вместе… Генерал старался оставаться серьёзным, думая о сумасбродстве этого «теоретика» Ленина. Двадцать месяцев спустя коммунисты здорово посмеялись над Людендорфом, когда революционная чернь хотела его арестовать в Берлине…»
Здесь не всё точно по части фактов, что объяснимо — Александр Михайлович не мог знать, скажем, все перипетии, связанные с проездом Ленина через Германию, о чём в своём месте будет сказано. Ошибался царёв дядя и относительно якобы «сообщничества» Ленина и Людендорфа. Однако в целом Александр Михайлович ретроспективно оценил ситуацию относительно верно — верно для великого князя, конечно…
Всё же в эмиграции «дядя Сандро» кое-что понял.
А вот эмигрант Сергей Мельгунов, в 1922 году высланный из советской России, разродился в эмиграции книгой «Золотой немецкий ключ к большевистской революции». Она была издана в 1940 году в Париже, в 1989 году — в Нью-Йорке… «Потный вал» перестроечного ажиотажа донёс её и до России. А что? Вполне приличное чтение для любителей развесистой «исторической» «клюквы»!.. Поосновательнее даже опуса Льва Данилкина. Но вообще-то подобной «литературы» за сто лет накопились горы, хотя авторы чаще всего просто переписывают друг друга.
Вернее будет поступить иначе — обратиться ко вполне достоверным документам и поразмышлять — правы ли обвинители Ленина, уже сто лет осыпающие его грудами «германского», «английского», «мыльно-мафиозного» (как Агата Кристи) и прочего «золота»?
Вот, например, отрывок «по теме» из ленинского письма видной большевичке Александре Коллонтай от 9 ноября 1915 года, отправленного из Берна в Нью-Йорк (В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 162–164). Ленин извещал Коллонтай, бывшую тогда в Америке, что партия издаёт на днях «по-немецки» и затем «по-французски», а «если удастся извернуться с деньгами», то и «по-итальянски», «маленькую брошюрку «от имени Циммервальдской левой…»
(Циммервальдской левой называли международное объединение революционных интернационалистов 6 стран, созданное Лениным в сентябре 1915 года на конференции в деревушке Циммервальд близ Берна.)
«Извернуться» удалось лишь на немецкое издание, однако вышло оно явно не на «золото» кайзера! Как и для прочих его венценосных коллег по обе стороны фронта, деятельность циммервальдцев была для Вильгельма не только невыгодной, но и опасной.
Возвращаясь же к письму Ленина в адрес Коллонтай, отмечу следующее место в нём: «Насчёт денег с огорчением увидал из Вашего письма, что пока Вам ничего не удалось для ЦК собрать»…
При этом не мешает заметить, что сама поездка Коллонтай за океан была в начале осени 1915 года под вопросом именно из-за финансовых проблем. Когда Коллонтай была ещё в Норвегии, Ленин написал ей из Зёренберга в первых числах сентября 1915 года письмо, начало которого вполне показательно:
«Дорогая Александра Михайловна! Очень будет жаль, если Ваша поездка в Америку окончательно расстроится. Мы строили на этой поездке немало надежд и на издание в Америке нашей брошюры («Социализм и война»…), и на связи с издателем Charles Kerr в Чикаго вообще, и на сплочение интернационалистов, и, наконец, на финансовую помощь, которая так чрезвычайно нужна нам для всех тех насущных дел в России, о которых Вы пишете (и справедливо подчёркиваете их насущность в связи с желательностью большей близости нашей к России: препятствия тому в первую голову финансовые…)…»
(В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 138.)
Далее Владимир Ильич подчёркивал в письме важность значения издания его работы «Социализм и война (Отношение РСДРП к войне)» на английском языке в США. Впервые она была напечатана в августе 1915 года в Женеве отдельной брошюрой в издании газеты «Социал-Демократ» (см. ПСС, т. 26, стр. 307–350), затем вышла также на немецком и французском языках и была полностью перепечатана на норвежском языке в норвежской молодёжной социал-демократической газете.
В Германию брошюра ввозилась нелегально и распространялась группой Карла Либкнехта и сторонниками Циммервальдской левой… Французское издание было нелегально напечатано в Париже и распространялось там французскими циммервальдистами. До России эта крайне интересная брошюра дошла в ограниченном количестве экземпляров и переписывалась от руки. Английское издание, которое было возможно осуществить лишь в Америке, так и не состоялось, хотя Коллонтай и вела о том переговоры с издателем социалистической литературы в США Чарльзом Керром.
А в сентябре 1915 года Ленин в письме Коллонтай тревожился:
«…Немецкое издание нашей брошюры Вам посылаем. Сделайте всё возможное для продажи в скандинавских странах (нам чертовски важно вернуть хоть часть расходов на неё, ибо иначе мы не можем издать её по-французски!)…»
(В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 138.)
Заключил же письмо Владимир Ильич словами: «Денег нет, денег нет!! Главная беда в этом!» (В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 139). Последние две фразы — видоизменяясь — проходят рефреном через всю переписку Ленина 1915–1916 годов и начала 1917 года в его ещё «швейцарской» фазе.
ИТАК, большевистские «клондайки» были не богатыми и не регулярными. Они не позволяли жить партии и её лидерам роскошно, но скромно жить и неустанно работать позволяли.
Между прочим, иногда какие-то деньги получались и за счёт лекционной деятельности большевиков. Так, 2 июня 1916 года в Женеве состоялся реферат Ленина на тему «Два течения в международном рабочем движении». За полмесяца до этого Ленин писал В. А. Карпинскому из Цюриха в Женеву: «Если условия не изменились, и поездка моя окупится, то назначьте, пожалуйста, недельки через две (на другой день в Лозанне)» (В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 225 и примечание 290 на стр. 527).
Финансовые условия были достаточными для «самоокупаемости» поездки, и 3 июня 1916 года реферат был прочитан уже в Лозанне. В тот же день в письме Ольге Равич Ленин написал, что «реферат лозаннский покрыл поездку и дал доход» (В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 242).
Я мог бы привести и ещё ряд подобных примеров из ленинских писем, но, пожалуй, и этого вполне достаточно. Желающие могут сами порыться в 49-м томе Полного собрания сочинений Ленина.
Зато в истории финансовых проблем РСДРП(б) имеется интересный и показательный казус, тоже относящийся к 1916 году. Он затрагивал отношения сразу трёх партийных сил: большевиков, меньшевиков и европейских социалистов, и рассказать об этом казусе стоит.
Во второй половине 1916 года Департамент полиции МВД выпустил специальное издание — обзор деятельности РСДРП (в целом) за первые два года мировой войны. Анонимный автор этого обзора обнаружил не только прекрасное знание взглядов обоих направлений в РСДРП — как большевиков, так и меньшевиков, но и отличную осведомлённость по конкретным вопросам.