ВЕРНЁМСЯ, однако, в самое начало 1917 года, когда Ленин ещё находился в Швейцарии… Не исключено, что ненадёжность в тот момент финансовых доверенных лиц партии типа Шкловского в сочетании с общей ненадёжностью европейской ситуации и побудили Ленина написать 16 января 1917 года из Цюриха в Кларан некое письмо Инессе Арманд. Это письмо, как и письмо Зиновьеву от 20 декабря 1916 года, настолько важно для понимания подлинного тогдашнего положения дел и финансового фона деятельности большевиков накануне Февральской революции, что приведу его полностью.
Ленин писал Арманд:
«Дорогой друг!
Если Швейцария будет втянута в войну, французы тотчас займут Женеву. Тогда быть в Женеве — значит быть во Франции и оттуда иметь сношения с Россией. Поэтому партийную кассу я думаю сдать Вам (чтобы Вы носили её на себе, в мешочке, сшитом для сего, ибо из банка не выдадут во время войны). Пишу об этом Григорию (Зиновьеву. — С.К.). Это только планы, пока между нами.
Я думаю, что мы останемся в Цюрихе, что война невероятна.
Лучшие приветы и рукопожатие! Ваш Ленин».
(В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 367.)
Итак, вся партийная заграничная партийная касса большевиков в начале 1917 года могла спокойно разместиться на груди изящной Инессы Арманд. Но даже если бы она имела, пардон, голливудский бюст шестого размера, миллионы марок (или там — франков, фунтов и долларов) на нём разместить не удалось бы…
Повторяю, логичный вывод из сказанного напрашивается сам собой: никаких миллионов в распоряжении Ленина не было. А отсюда вытекает и тот вывод, что никто ими Ленина не снабжал. Собственно, это — как со стороны кайзера Вильгельма, генерала Людендорфа, германской разведки, так и со стороны союзников — было бы, вообще-то, просто глупым делом.
Ленин — не Парвус!
Несомненная же историческая правда заключается в том, что финансовая база политической деятельности Ленина и его партии в ходе Первой мировой войны имела, как и до войны, вполне видимое происхождение. Она пополнялась членскими взносами, литературными гонорарами, пожертвованиями сочувствующих и т. п., и была весьма скромной.
Вот ещё один убийственный для версии об антироссийском финансировании Ленина факт… Ещё до проекта разместить партийную кассу на груди Арманд, как в сейфе, Ленин пишет той же Арманд 6 января 1917 года очередное письмо. С одной стороны, это письмо лишний раз подтверждает, что о близящейся «спецоперации» российской и союзной элиты по свержению самодержавия Ленин даже не догадывался. Однако «финансовая» часть письма ещё более интересна!
Ленин в ней обсуждает с Арманд возможность издания ряда брошюр, просит выяснить — сможет ли Арманд «достать (или авансировать) деньги на это издательство» в размере до 500 (всего пятисот!!!) франков — примерно 300 рублей, обсуждает вопросы распространения брошюр и далее продолжает:
«… (а) Окупится ли? (б) И в какое время вернутся назад деньги?
От этих двух вопросов (а + б) зависит всё.
Если (а) вообще не окупится, то тогда нельзя и браться, ибо жертвователя денег у нас нет (жирный шрифт мой. — С.К.). Ставить можно лишь то, что окупится…»
(В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 353.)
Что же до личного финансового положения Ленина на рубеже 1916и1917 годов, то отчаянным оно не было, однако и стабильным его назвать было нельзя! Узнать об этом можно не из тех или иных мемуаров (хотя и из них об этом узнать можно), а из всё той же ленинской переписки, опубликованной в Полном собрании сочинений. Ведь эти письма — личные и деловые, писались не в предвидении того, что через сто лет в России, пересозданной Лениным из буржуазной в рабоче-крестьянскую, а затем пересозданной Горбачёвым, Ельциным и Путиным вновь в буржуазную, найдутся некие «историки», возводящие поклёп на Ленина, и надо-де заранее — за сто лет, подстраховаться серией соответствующих писем. Эти письма были написаны для того, для чего обычно письма и пишутся, то есть — для осведомления адресата, для совета с ним и т. д.
Скажем, 20 сентября 1916 года Ленин в письме в Петроград Марку Тимофеевичу Елизарову — мужу старшей сестры Анны, передаёт привет своей сестре Марии Ильиничне и пишет:
«…Большущее также спасибо Маняше за хлопоты с издателями: засяду писать что бы то ни было, ибо дороговизна дьявольская, жить стало чертовски трудно… (200 руб. я получил и писал об этом; спасибо ещё раз)…»
(В. И. Ленин. ПСС, т. 55, стр. 365.)
Это при якобы миллионах марок в кармане такие жалобы?
Увольте, увольте, милостивые государи!
Марк Елизаров, живший в Петрограде и занимавший солидную должность в правлении пароходного общества «По Волге» на Невском проспекте, как и Мария Ильинична, были тогда для Ленина чем-то вроде литературных агентов в России, и 22 октября 1916 года Ленин интересуется у Марии Ильиничны:
«Дорогая Маняша!.. Получена ли новым издателем рукопись о новейшем капитализме (имеется в виду классическая впоследствии работа «Империализм как высшая стадия капитализма». — С.К.)… Ты пишешь, что ««Аграрный вопрос» (полное название: «Новые данные о законах развития капитализма в земледелии. Выпуск I. Капитализм и земледелие в Соединённых Штатах Америки». — С.К.) издатель хотел бы выпустить книгой, а не брошюрой». Я понимаю это так, что я должен прислать продолжение… Засяду за эту работу, как только покончу с тем, что я должен написать в оплату аванса у старого издателя…»
(В. И. Ленин. ПСС, т. 55, стр. 365.)́
26 ноября 1916 года Ленин вновь адресуется к Маняше, сообщая из Цюриха о получении от неё книг и вообще о жизни в Швейцарии. В приводимом ниже отрывке этого письма обращаю внимание читателя на то, что Ленин, как из письма видно, владел немецким и английским языками настолько, что мог зарабатывать на жизнь и переводами:
«Дорогая Маняша! Только что отправил на адрес Марка Тимофеевича заказную открытку, как пришли от тебя книги…
… Мы живём по-старому. Дороговизна всё сильнее. За деньги большое спасибо (писал М.Т. о получении мной 500 р. = 869 frs. [франков, — С.К.])… Насчёт переводов предложил три книги: Kemmerer’. “Technischer Fortshritt”; Hobson’. “Imperialism”; Gilbreth'. “Motion study”. Ответа ещё не имею; жду его (ибо издатель должен справиться, не издано ли уже).
Ещё раз крепко жму всем руки и целую тебя и Аню (старшую сестру. — С.К.)…»
(В. И. Ленин. ПСС, т. 55, стр. 367.)
Спрашиваю ещё раз: это что — при якобы миллионах марок в кармане?
Странно получается! По уверениям разного рода «исследователей» то ли «немецкого», то ли — «союзнического» следа в политической деятельности Ленина во время Первой мировой войны, Ленин купался в деньгах. И при этом, оказывается, он хватался за любую возможность литературного заработка.
Ему если не в швейцарских ресторанах на шпионские гонорары кутить (нет, нельзя — конспирация!), то уж, во всяком случае, работать и работать над планами будущего развала России! А он, понимаешь, отвлекается от «поставленной задачи» и собирается переводить каких-то Кеммерера и Хобсона…
Неувязка, однако.
Более того, финансовое положение Ленина со второй половины 1916 года серьёзно осложнилось тем, что в Петрограде скончалась его мать — Мария Александровна, получавшая пенсию за мужа.
Илья Александрович, как известно, был крупной величиной в российском народном образовании, инспектором народных училищ в Симбирской губернии, действительным статским советником (генерал-майорский чин). Соответственно, пенсия после его смерти, назначенная вдове, позволяла ей не только обеспечивать своё существование, но и помогать старшему сыну. Ведь из всех детей Ульяновых только у Владимира не было устойчивого заработка.
Анна Ильинична и её муж Марк Елизаров были видными большевиками, но Елизаров имел относительно неплохо оплачиваемую работу, как и брат Ленина Дмитрий, по профессии врач. Мария Ильинична — Маняша — жила обычно при матери. А Ленин освоил одну профессию — революционера, профессионального революционера. И вот теперь хотя и скромная, но постоянная «дотация» от матери прекратилась. Приходилось ужиматься, экономить на питании, переходя с говядины на конину и т. д.
ПОКАЗАТЕЛЬНА и история с литературными доходами Ленина накануне 1917 года. Места, касающиеся «издательских» проблем, попадаются в ленинской переписке на протяжении многих лет. Он ведь, живя в эмиграции, много работал, занимаясь не только текущей партийной, но и серьёзной литературной и научной работой. Ленин работал — при возможности — во всех крупнейших библиотеках Европы, в том числе — собирая материалы для будущих книг. И литературный доход от публикации статей и книг, от заказов редакций и т. д. был важным источником его бюджета.
Порой, увы, всё шло не так гладко… 21 декабря 1916 года Ленин отправляет из Цюриха во Францию письмо Михаилу Покровскому, будущему известному советскому историку, где касается и издательских дел:
«Уважаемый М.Н.! Получил Вашу открытку от 14.XII.1916. Если Вам пишут, что издатель должен мне “кроме 500 р. ещё 300 р.”, то я должен сказать, что считаю за ним больше долгу…
Писал об этом в Питер, но мои сношения с Питером архиплохи и невыносимо медленны…»
(В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 343.)
А через пару недель — 3 января 1917 года, Ленин пишет Покровскому ещё одно письмо, где сообщает и неплохие, и грустные новости:
«Уважаемый М.Н.! Только что отправил Вам открытку по поводу брошюры… как стал получать деньги и получил теперь в два приёма 500 frs (франков. — С.Х), за что очень благодарю.
Получил также ответ формальный (почты), что мою рукопись по экономике, посланную Вам 2.VII.1916, saisi I’autorite militaire!!! («конфисковали военные власти». — С.К.)
Прямо невероятно! Можно ли ещё где похлопотать или безнадёжно?
Лучшие приветы и пожелания.
Ваш В. Ульянов».
(В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 360.)