3) Неуклонное проведение в жизнь экспроприации эксплуататоров, учитывая при этом объективные условия, в которых находится страна».
[7.] Доклад о военной политике
С докладом о военной политике выступил т. Окулов. Он подробно останавливается на историческом развитии первоначального нашего лозунга, с которым мы выступали в дореволюционное время – «всеобщее вооружение народа» – в нынешний наш лозунг – «дисциплинированная, обученная по последнему слову военной техники – классовая Красная армия». В старом строе армия защищала интересы дворян – помещиков и буржуазии. Сообразно с этим был создан корпус офицеров – из среды привилегированных сословий, изолированный от народа и воспитанный в духе классовой вражды к «черни» – «простонародью». Солдаты прежней армии воспитывались на так называемой «словесности», учившей отличать «внутренних врагов», были изолированы от народа и подавлялись автоматической дисциплиной, державшейся на кровавых репрессиях.
Большевики, являясь классовой партией пролетариата, поставив своей целью борьбу за власть, должны были выставить такой лозунг, который привел бы к уничтожению привилегированного офицерского корпуса и к вооружению широких народных масс.
Но с того момента, когда Октябрьская революция была совершена, когда рабочий класс и беднейшее крестьянство были уже вооружены, лозунг «всеобщее вооружение» мы заменяем лозунгом «разоружение всех врагов народа» – буржуазии и дворян.
Такое же изменение под влиянием хода событий претерпело и другое наше требование – внеказарменности военного обучения. Внеказарменное обучение построено на досуге рабочего, продолжающего свой труд на заводе; оно, конечно, гораздо более медленное, чем обучение в казарме, когда рабочий изъят от производства и все свое время отдает военному делу.
Наша Красная армия начала строиться в острый момент, когда чехословаки наступали на Волге, англо-французы высадили десант в Архангельске, немцы напали на западе и захватили Украину, восстали Дон, Кубань и Сев[ерный] Кавказ. Медлить было нельзя.
Первоначальные принципы организации Красной армии – партизанство и добровольчество, которые в момент общей разрухи были единственно реальными, оказались несостоятельными, как только нам пришлось иметь дело с регулярными, дисциплинированными армиями противника.
Нужно было быстро перейти к созданию централизованной, правильно организованной армии, которая могла бы защитить диктатуру пролетариата. Вот почему пришлось прибегнуть к казарменному способу обучения.
И в то же время мы продолжаем проводить всеобщее военное обучение, которое в конце концов даст нам территориальную армию с местным территориальным командованием.
Строя Красную армию, мы прилагаем все усилия, чтобы сделать ее неспособной выделиться в особую касту. Всеобщее военное обучение – корректив к казарменности обучения; второй корректив – энергичная политическая работа среди войск.[1846]
Мы организуем во всех частях партийные ячейки, которые должны стать умственными центрами, должны дать армии политическую устойчивость. Эти ячейки являются вместе с тем органами наблюдения за всем, что происходит в армии, они осуществляют и контроль за командованием, и контроль хозяйственный, и даже оперативный, НО НИКАКИХ РАСПОРЯДИТЕЛЬНЫХ ПРАВ ячейки не имеют, они должны не вмешиваться в действия ответственных агентов власти, а доводить до сведения партийного центра, который сам найдет средства устранить все дефекты.
Наряду с ячейками создан чрезвычайно ответственный институт политических комиссаров, которые в своей работе опираются на ячейки. Одной из важнейших задач комиссаров и ячеек является поднять дисциплину в армии. Каждый коммунист должен являть собой образец дисциплины.
Останавливаясь на роли военных специалистов, Окулов отмечает, что в момент Октябрьской революции наблюдалось почти поголовное бегство и измена старого офицерства, чем и вызвано недоверие к ним народных масс. Но теперь, когда жизнь доказала, что Российская Революция не изолирована, что рабочий класс не только сумел взять, но и умеет удержать власть, когда голод заставляет специалистов нести свой труд к единственному покупателю, который есть на рынке – к Советскому Правительству[1847], теперь военные специалисты не бегут, а идут к нам. Принимая все меры, чтобы приготовить кадр своих красных командиров, мы должны широко использовать труд военных специалистов, ибо без них невозможна правильная организация мощной, боеспособной армии.
В заключение т. Окулов остановился на новых уставах, указывая, что эти уставы – первый, весьма значительный опыт в области зафиксирования опыта Гражданской войны и с течением времени будут, конечно, переработаны в направлении еще большей демократизации их.
ЦГА Москвы. Ф. П-1605. Оп. 1. Д. 3. Л. 9 с об. – 12.
Правленый экз. Машинопись.
Документ № 13
1 июня 1919 г.
Товарищи! Прежде всего, докладывая по вопросу об объединении военных и материальных сил Советских республик, созданных на территории бывшей Рос[сийской] империи, я считаю нужным напомнить основные принципы советской политики в области национального вопроса. Мы все знаем, что один из конститутивных признаков советской Конституции является полное признание права на самоопределение за трудящимися массами всех национальностей. Недавно происходивший съезд той партии, которой в Советской республике принадлежит власть – Коммунистической партии, еще раз громогласно и во всеуслышание подтвердил этот основной принцип трудящихся масс. Мы знаем хорошо, что среди наших врагов как аргумент клеветы, как аргумент демагогии используется сравнение советской политики с панрусистскими или националистическими тенденциями старого царского и буржуазного правительства России. Мы хорошо знаем, что мировые империалисты собирали силы против Советской России для одурачивания рабочих масс, указывая на то, что пролетариат Великороссии, освободившись от своей буржуазии, будто бы стремится воссоздать то чудовищное государственное построение, которое некогда покрывалось именем России. Мы знаем также, что принудительным революционным движением в своих странах, отказавшись от непосредственной посылки своих армий на территории России, империалисты Англии, Франции, Америки и Италии вооружают теперь против нас мелкие национальности, стонавшие под гнетом царизма и русского капиталистического гнета. Ясно, что им чрезвычайно выгодно подзуживание польских помещиков, литовских и проч. землевладельцев, направляя их на русских крестьян и рабочих. Им выгодно развивать планы старой племенной и национальной вражды, дабы тем сильнее вести антисоветскую агитацию. Мы знаем таким образом, что против нас используются старые грехи государственной власти в России. Но мы гордимся тем, что этим государственным грехам мы положили конец, что именно мы, а не какая другая власть раз навсегда положила конец национальному гнету на территории России и что мы, а не буржуазное правительство Керенского, которое продолжало угнетать и Украину, и Финляндию, первые провозгласили независимость Республики, как Великой Финляндской, так и Украинской, и Литовской, и Белорусской. Этот первый исторический акт того, что рабочие массы России первые, освободившись от гнета царизма и буржуазии, поняли, что они не могут быть свободны от того, чтобы не были освобождены от гнета национальные их соседи, их братья – трудовые массы. Этой исторической заслуги русских трудящихся масс никакая клевета и агитация империалистов не может заглушить в сознании народа. Сознание того, что мы боремся за независимость всех народов, позволяет нам ныне сделать шаг к ближайшему нашему объединению, и мы должны прямо и откровенно сказать: быть может, вопрос об объединении форм государственного федеративного устройства Российской Советской Федеративной Социалистической Республики требовал большего срока и более детального обсуждения, быть может, мы сочли бы полезным отложить этот вопрос до того момента, когда наша хозяйственная и экономическая жизнь примет более равномерный и планомерный характер, чтобы на свободе, учитывая все обстоятельства времени и места, найти ту форму добровольного и братского союза трудящихся, к которой неизбежно идут все народы, населяющие территорию бывшей России. Но мы принуждены делать теперь это в спешном порядке, мы принуждены [в] стать на путь объединения не потому, чтобы мы считали, что момент этот вполне уже подготовлен предварительными нашими работами, а потому, что к этому принуждают нас военные обстоятельства. Все те советские социалистические республики, которые созданы были на территории России, неоднократно и громогласно заявляли о своем желании прекратить навязанную им войну и вступить в переговоры с теми, кто им эту войну навязал. Нет ни одной из республик трудящегося народа, которая не обращалась бы неоднократно как к своим непосредственным врагам, так и к тем, которые из Версаля руководят военными действиями, направленными против русских, украинских, латышских и эстонских рабочих, чтобы мы не обращались к ним с откровенными и совершенно искренними предложениями вступить в мирные переговоры. Вы знаете, что после недолгих колебаний эти предложения фактически были отвергнуты, что международные империалисты решили еще раз [сделать] ставку на штыки, и мы вполне понимаем ее. Мы понимаем, что эта мирная конференция в лице четырех человек[1848], народами своими отнюдь не уполномочен[ными], эта мирная конференция, которая ныне мечтает управлять всем земным шаром, которая упоена тем, что ей по внешности и покуда повинуются, как будто бы, все народы, что она встречает единственное сопротивление в той стране, которая с точки зрения буржуазии и буржуазных политиков и историков давным-давно должна была распасться и представлять из себя совершенно незначительную величину на весах международной истории.