Другое дело, Ленин-«человек», Ленин в частной жизни: семьянин, обладатель особенного характера и особенных вкусов.
Следует понимать, что очень значительная часть знаний об этой стороне жизни Ленина заимствована из мемуаров Крупской – которая, оказывается, умела работать не только с зашифрованными, но и с фальсифицированными документами.
В целом надо признать, что отношения ВИ с женой известны нам не более, чем это дозволено посторонним, – то есть в минимальной степени.
А. Тыркова-Вильямс, приехав к Ульяновым в Женеву в 1904 году, всматривалась в эту пару особенно пристально – ей было интересно, что такого нашла в Ленине ее гимназическая подруга. «Она была им поглощена, утопала, растворялась в нем, хотя у нее самой был свой очень определенный характер, своя личность, несходная с ним. Ленин не подавил ее, он вобрал ее в себя. Надя, с ее мягким любящим сердцем, оставалась сама собой. Но в муже она нашла воплощение своей мечты. Не она ли первая признала в нем вождя? Признала и с тех пор стала его неутомимой, преданной сотрудницей».
В свете событий 1923 года замечание про «свою личность» кажется особенно важным.
Скучная, вечно больная, безобразно одетая, вздорная, одуревшая от бездетности старуха, потолок которой – педагогическая деятельность: заставить школьников в учебное время собирать шишки на топливо?
Или все же – ошеломительно красивая, весьма остроумная, очень скрытная – и очень умная женщина, которую все – кроме, видимо, ВИ – катастрофически недооценивали?
НК, похоже, единственный человек из окружения Ленина, относившийся к нему с уважительной и деловой иронией, какая ему, можно предположить, нравилась; совершенно очевидно, что она умела подмечать не только его, понятное дело, силу, но и смешные стороны – и, видимо, имела к нему свой ключ.
Манипуляции с «Завещанием» – единственный раз за четвертьвековую историю отношений этой пары, когда в поведении НК определенно есть нечто подозрительное. Однако мы можем предположить, что она и раньше проявляла «свою личность» по некоторым вопросам.
У нее была замечательная память, она хорошо – лучше многих – разбиралась в прикладной химии. Она, как нам уже доводилось говорить, была настоящей «Энигмой», шифровальной машиной РСДРП. Она была сильной, выносливой и охотно соглашалась на авантюры; 400-километровое пешее путешествие, которое они летом 1904-го совершили вдвоем по горам Швейцарии, достаточно красноречивое свидетельство. Но мы знаем о ней гораздо меньше, чем о ВИ, – прежде всего потому, что лично про себя в мемуарах она рассказывает совсем мало – и с еще большей иронией, чем о муже.
Их переписка – разумеется, существовавшая – не опубликована и, скорее всего, уничтожена или спрятана ею самой. Можно не сомневаться, что значительная часть этой переписки была шифрованной; но и кода переписки между ней и Лениным мы не знаем.
Похоже на то, что НК была главной загадкой в хорошо известной жизни Ленина; тем топором Негоро, который постоянно лежал под его компасом – и, возможно, активировался только в какие-то исключительные моменты – однако, как видим, активировался и корректировал указания магнитной стрелки.
На протяжении четверти века рядом с главным героем этой биографии постоянно находился другой человек, который вел собственную игру, выдавая себя для посторонних за предмет обстановки. И когда «бабушка божий одуванчик», на протяжении всех двадцати пяти лет не вызывавшая у тех, кто готов был вспоминать о ней, ни малейших вопросов, кроме разве что «о господи, ну почему у нее все время такое постное выражение лица», оказывается ключевой фигурой в детективе, это означает, что в истории Ленина появляется финальный твист.
Спасибо, Надежда Константиновна; вы самый интересный человек в этой очень густонаселенной эпопее.
Ленин-100
Можно с уверенностью сказать, что ничья жизнь не была исследована полнее, чем ленинская; и надо было быть Лениным – профессиональным заговорщиком, конспиратором и шифровальщиком, – чтобы, даже и так, оставить после себя столько тайн, чтобы хватило на всех исследователей с запасом.
У Ленина было много биографов – от детского писателя Н. Носова (который, к несчастью, не успел написать книгу) до генерала Волкогонова (которому, возможно, не следовало торопиться с публикацией).
Ленину очень везло с биографами – от П. Керженцева и М. Шагинян до С. Есина и В. Бушина; и, несмотря на естественный в сегодняшних политических условиях упадок интереса к Ленину, в мире существует целая плеяда не просто знатоков, но проницательнейших критиков, в гегелевско-марксовском смысле, ленинской биографии: Картер Элвуд, Роберт Сервис, Владлен Логинов, Тамаш Краус и др.
Можно без преувеличения сказать, что РСДРП была партией литераторов, которой была свойственна высочайшая литературная культура; М. Горький вовсе не был в этой организации белой вороной; в партии состояло множество интеллигентов, которые замечательно чувствовали язык – и ценили не только идеи К. Маркса и Ф. Энгельса (неудивительно, при такой-то конкуренции, литературный стиль самого ВИ, далеко не самый тусклый, никогда не считался образцовым; впрочем, РСДРП вообще была высококонкурентным образованием), но и многому научились у них как у великих публицистов. И речь не только об условном «первом ряде» писателей-марксистов: Плеханов, Троцкий, Парвус, П. Аксельрод, Мартов, А. Богданов, Луначарский, но и об – еще более условном – «втором»: Засулич, Бухарин, Сталин, Каменев, Зиновьев, Потресов, А. Мартынов, В. Бонч-Бруевич, Крупская, Валентинов, Суханов, Лепешинский, Горев, Либерман, Литвинов, Г. Алексинский, Т. Алексинская, Бабушкин, Е. Преображенский, Стеклов, Скворцов-Степанов, Кржижановский, Л. Аксельрод, да даже и Демьян Бедный (высоко ценившийся не только Лениным: популярность его в 1920-е годы напоминала сегодняшнюю группы «Ленинград», и не случайно; Б. Пастернак, как известно, полагал Бедного современным Гансом Саксом и ставил выше большинства советских поэтов). Именно благодаря самой «литературности» этой среды в нашем распоряжении оказались сотни выдающихся образцов мемуаристики.
Библия любого ленинского биографа – мемуары Н. К. Крупской; замечательные воспоминания оставили сестры и брат ВИ – Анна Ильинична Ульянова, Мария Ильинична Ульянова и Дмитрий Ильич Ульянов.
Точно не меньше, чем с биографами, Ленину повезло с историками и толкователями – так что, помимо базы показаний свидетелей, мы должны особо отметить несколько книг, без которых эта биография была бы невозможной. Это исследования М. Штейна, касающиеся родословной ВИ; исследование В. Сахарова о последних работах Ленина; книги историка С. Павлюченкова; блестящий анализ Кевина Андерсона ленинских конспектов Гегеля (буквально раскрывший автору этой книги глаза на Ленина, так что «эпизод о 29-м томе» является результатом знакомства с книгой «Lenin, Hegel and Western Marxism») – и множество, множество других.
Автор заранее приносит извинения за то, что не смог вместить в список «рекомендуемой» им литературы все мемуары о Ленине, которые можно назвать «захватывающими»; исключительно потому, что этот список – только названия – расширился бы до размеров отдельной книги.
В списке «Ленин-100» следует сделать акцент на его условности – это в высшей степени субъективная, никоим образом не претендующая на всеохватность, принципиально эклектичная подборка тех книг, которые особенно запомнились или особенно пригодились автору этой биографии.
Автор не стал включать в список работы из серии «Ленин в…» (Лондоне, Финляндии, Швеции и т. п.) – не потому, что они «устарели» или что автор не счел нужным проштудировать их; но только потому, что это совсем уж не беллетристика, и трудно представить, чтобы кто-то стал читать эти серьезные труды для своего удовольствия.
В заключение автор должен заметить, что ничто не может облегчить ленинскому биографу жизнь так, как сайт leninism. su, на котором выложены 55-томник ПСС, 12-томная Биохроника и значительное количество мемуаров; автор также выражает глубокую и искреннюю признательность владельцу блога yaroslav1985.livejournal.com, благодаря энергичной деятельности которого фигура Ленина методично очищается от множества нелепостей.
1. Алексинская Т. Из записок русской социал-демократки // Новый журнал. N.-Y., 1968. № 90–94.
2. Багоцкий С. Встречи с Лениным в Польше и Швейцарии. М., 1958.
3. Балабанова А. Моя жизнь – борьба. Мемуары русской социалистки. 1897–1938. М.: Центрполиграф, 2007.
4. Большевики: Документы по истории большевизма с 1903 по 1916 год бывшего Московского Охранного Отделения / Подг. к печати, предисл. М. А. Цявловского. М.: Задруга, 1918.
5. Бонч-Бруевич В. Д. Избранные сочинения. В 3 т. М., 1959.
6. Буренин Н. Памятные годы. Воспоминания. Л.: Лениздат, 1967.
7. Бурнашева Ю., Нафигов Р. И. Ленин в Казанском университете. Казань: Изд-во Казанского университета, 1987.
8. Валентинов Н. Недорисованный портрет… Встречи с Лениным. Малознакомый Ленин. Ранние годы Ленина. М.: Терра, 1993.
9. Ватлин А. Ю. Коминтерн: Идеи, решения, судьбы. М.: РОССПЭН, 2009.
10. Верхотуров Д. Созидатели будущего. Возникновение планирования в СССР. М., 2013.
11. Вольский Н. Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина – годы работы в ВСНХ во время НЭПа. Воспоминания. М., 1991.
12. Генкина Э. Б. Государственная деятельность В. И. Ленина. 1921–1923 гг. М., 1969.
13. Гиль С. Шесть лет с Лениным. М.: Молодая гвардия, 1957.
14. Гимпельсон Е. НЭП и советская политическая система.
20-е гг. М., 2000.
15. Гиндин А. Как большевики национализировали частные банки. М.: Госфиниздат, 1962.
16. Голубков А. П. На два фронта (Из эпохи реакции). М.: Старый большевик, 1933.
17. Горев Б. И. Из партийного прошлого. Воспоминания, 1895–1905. Л.: Госиздат, 1924.