Жесточайшие бои у Сталинграда, у Моздока (в горах выпал первый снег).
Вчера Ольга Константиновна рассказывала о своем прошлом… Рассказывала Матюшина и о Маяковском – как он, художник Малевич и другие громыхали в комнатах, где сейчас пишем, шумим и спорим мы… Задумчивый, хмурый Хлебников часами сидел в углу, забывая о еде. Однажды все пошли на костюмированный бал в Медицинский институт. Хлебников был одет римлянином. Встал в римской тоге на лестнице и молча простоял часа два. Потом вышел без пальто на улицу, где его немедленно забрали городовые: «Сумасшедший!..»
Бригадный комиссар Рыбаков о нашей пьесе: «Споры, может быть, пойдут с гражданскими организациями – вытянет ли Музыкальная комедия вашу пьесу, сумеет ли театр преодолеть свой опереточный жанр? А замечаний по военно-морской линии у меня мало…»
Говорил дружелюбно (обычно он угрюмый).
К двенадцати часам в солнечный прохладный день помчались на мотоцикле через Троицкий и Марсово поле на обсуждение пьесы. Задорные, мы влезли на мотоцикл все трое, как экстренный вызов десантников. Забавляемся, озорничаем… Прохожие, наверно, думают: «Морячки с утра уже выпили…»
В театре дружная встреча – очень хвалят пьесу. Обсуждение прошло на хорошем уровне – много похвал, серьезных мыслей, замечаний, советов. Все это у меня записано в «деле» пьесы «Раскинулось море широко».
Решение: ставить пьесу… 19-го читка всей труппе. (Ох, устал…) 20-го – первая репетиция.
Послал письмо и телеграмму Таирову о том, что написана героическая комедия о балтийцах, о ленинградцах. Таиров с театром в Барнауле. Театр выезжал на фронт с «Оптимистической».
…Гитлер признал, что 1942 год ему не даст развязки!.. Внутренние осложнения в Венгрии: убийства близких к Хорти людей.
Передача по радио: вернулась подлодка Грищенко. Командующий флотом говорил горячо… Пахнуло 19-м годом…
16 сентября 1942 года.
Встали к девяти часам. Солнечное прохладное утро… Ежимся от холода: дверь в сад – настежь…
Ощущение творческого порыва, радости проходит – пьеса уже написана… Началась фаза критики, обсуждений, забот…
Обдумываю новую пьесу…
Из флотских дел. На Лавансаари два-три раза в день бомбят. Это крайняя западная точка СССР (в данный момент)… Обстановка в Финском заливе трудная. Засады против наших лодок… От меридиана Хельсинки до эстонского берега к West’y девять параллельных рядов антенных мин. Фашисты постарались. Наши подлодки проползают чудом…
Наш десант на Дубровку не удался: части отошли опять на правый берег Невы.
Ненадолго остался один. Разбираю библиотеку художника Матюшина. Есть хорошие старые книги. Так хочется сидеть и читать, читать… Но в семь часов надо идти на «Полярную звезду» выступать на митинге (новый отряд подводных лодок уходит в море).
На митинге выступали: командующий КБФ и несколько командиров-подводников. Хорошо говорил главстаршина с лодки Вишневского. Он потерял отца и брата – партизан… «Мстить!»
Говорил командир, утопивший финский транспорт. Последним выступил я…
17 сентября 1942 года.
Сильная ночная канонада… Дождь…
Работаю над шлифовкой второго акта. Работал весь день.
Говорил по телефону с С.К. Она на форту. Была больна… Сейчас поправилась. Ходила на катере в дозор к финским берегам. Штормовая погода помешала ей перебраться на сестрорецкий берег и быть на читке. Вернется в ближайшие дни.
Вчера был Зонин, вернулся из похода, много рассказывал…
18 сентября 1942 года.
Сводка. С северо-западной окраины немцы ворвались на улицы Сталинграда, но в ожесточенных боях были уничтожены.
США дают 35 процентов поставок для СССР; 35 процентов – для Англии; остальные – на Ближний Восток, то есть той же Англии (!). Явно неравномерное распределение.
Был Янет – он увлечен постановкой, фантазирует, глаза блестят. Торопит. Пришли композиторы. Они играют, а мы пляшем, поем. Трясется пол нашего домика. И тут же деловым образом все взвешиваем и «пробуем на зуб». Есть хорошая балтийская песня, несколько арий, два чудных одесских мотива… Будет дело! До слез берет ария Елены в плену.
Работали весь день. К шести вечера сдали всю пьесу на машинку. Идет страница за страницей… Улучшил третий акт, некоторые ситуации стали напряженнее. Чижов выпрямляется, излишняя психологичность снята.
Усталость… В семь часов партийное собрание. Сумерки, деревья шумят за окном… Зажгли свечу. Разбирали вопрос об участии работников Политуправления в устной агитации. Доклад Корниенко… Прения… Корниенко на вопрос: «Кто лучший агитатор в Пубалте?» – ответил: «Вишневский». А почему они не вырастили молодых? Я предложил вести учет, собрать молодых агитаторов, поработать с ними. Это принято.
…Синявинская группа в четырех километрах от Невы – упорное сопротивление противника.
19 сентября 1942 года.
…Город – осенний. Числа с пятнадцатого все стали ходить в пальто. Лето пролетело быстро. Жить все труднее… Работа над пьесой в солнечные дни первой половины сентября была моим прощанием с летом. Сегодня ночью сильные заморозки.
Бои в черте Сталинграда. Воронеж сумел удержаться. Тула тоже. Пример Ленинграда известен. Как будет в Сталинграде?
Прочел статью Оки Ивановича Городовикова об использовании конницы. Современная техника сузила ее значение. Только в отдельных случаях конные корпуса и дивизии смогли при умелом руководстве добиться успехов.
У немцев появляются новые типы самолетов: истребители «фокке-вульф»; разведчики; бомбардировщики ДД[85] и т. п. (данные из армейской газеты).
Прибыл вице-адмирал А. В. Немиц. Работает консультантом в наркомате. Пишет доклады по ряду военных вопросов. Прошлой зимой упирал на комсостав, его организаторские способности, волевые качества и пр. Недели две тому назад он говорил: «Нам надо продержаться еще полтора месяца – тогда справимся и без второго фронта». Англичанам не верит… В ответ на записки стучит палкой и говорит: «Немцы будут разбиты…» Помню адмирала по походу 1924 года с Михаилом Васильевичем Фрунзе – тогда эскадра ходила к Балтийским проливам.
Дал выправленный текст речи на митинге у подводников в «Красный флот». Просят дать целую полосу.
…В «Морском сборнике» готовится материал о боевом содружестве России и Англии. Найдены материалы об участии русских в Трафальгарском бою. Это симптоматично!
Вечером собрались: Крон, Азаров, Штейн и др. Тихо беседовали о морской и литературной всячине. Устроили ужин в складчину (по две рюмки водки, по стакану плохой мадеры, селедка, бутерброд, соус из брюквы, одна тарелочка риса с мясными консервами на всех, кофе-суррогат).
Политруки Ленинградского фронта разбирают с бойцами пьесу Корнейчука «Фронт». В ней поставлен вопрос о новом молодом генералитете. Подтекст – об единоначалии. Ряд откликов, разговоры. Есть недовольные – из «старых».
Шел по городу. Тепловатая осенняя ночь… За всю дорогу – от Невского до Песочной – всего два-три прохожих. Три проверки документов. Я не имел последней буквы-шифра. Но все-таки пропускали…
С.К. должна завтра вернуться с форта «П»…
20 сентября 1942 года.
Воскресенье.
…Немцы подтянули к Ленинграду и на Волховский фронт до семи дивизий (из Крыма), осадную артиллерию и самолеты.
…Нами готовится новый удар у Дубровки. В добрый час!
…Читаю две пьесы Крона: «Винтовка…» и «Наше оружие». Первая пьеса – юная, наивная, схематичная, но есть в ней тепло и доверие к людям.
Вечером приехала С.К. Рассказывала про форт, про катера «МО». Она ходила в дозор, мерзла и с вечера до рассвета ее качало на волнах в дрейфе. Рисовала на форту, оформила клуб, обучала молодежь. На форту напряженно – боевые тревоги и пр. Кронштадт в последние дни часто обстреливали… Пожары… В дозоре С.К. наблюдала ночные полеты наших бомбардировщиков на Финляндию. Не вернулся – один…
В Финляндии кризис все глубже, но оторваться от «оси» финны не могут – они во власти жестокого немецкого контроля.
21 сентября 1942 года.
Заморозки… С утра солнце, прохладно. Завтра на рассвете – пятнадцать месяцев войны.
Сталинград контратакует! Молодцы! Дерутся упорно и у Моздока.
Под Синявино наши жмут с трех сторон. Смотрел сегодня карту… Да, целый год – пробка на Синявино и на Мгу… Пробить надо «всего» четыре-пять километров… «Всего!»…
На Ладоге гонят и гонят грузы: на понтонах – вагоны, паровозы из Ленинграда на восточный берег; оттуда гонят цистерны на буксирах, вплавь. На озере появились итальянские торпедные катера. Один катер (штабной) захвачен нашими «охотниками». С конца августа возобновились воздушные удары немцев. В шлиссельбургской крепости Орешек осталось пятьдесят моряков. Это кадровая лихая молодежь. Убито пять, ранено двадцать, но все раненые вернулись в строй. Живут в подземельях, страдают «куриной слепотой», но не уходят. Вылезают и из 45-миллиметровых пушек по-снайперски бьют по немецким амбразурам на двести-триста метров. Потом утаскивают пушки в окопы. Стреляют и из 76-миллиметровой разболтанной пушки, изобретают свои способы.
У немцев до 30–40 процентов, порой 50 процентов 8-дюймовых снарядов не рвется. Наши после обстрелов их подбирают. Это называется «искать поросят»…
Поехали с С.К. в 11 часов в театр. Я прочел пьесу всей труппе…
Труппа дала о пьесе отличные отзывы. По-видимому, в комедийном жанре мы сделали что-то нужное, новое… Итак, «Раскинулось море широко» живет!
Холодно… Заметно желтеют листья… Ранние заморозки вредно отражаются на еще не убранных огородах. Среди населения опять слухи о предстоящем штурме Ленинграда.
22 сентября 1942 года.
…Сталинградцы контратакуют противника, уничтожают целые полки фашистов. Ожесточенные, небывалые бои. Непрерывные атаки с применением огромного количества техники. Дерутся за каждый дом.