– Олег, я не понял, что ты тут напроектировал? Ты что, не знаешь, что на нашем заводе нет карусельного станка нужного размера?
– Николай Степанович, знаю, только подгонять размер башни под размер нашего карусельного станка я не буду. На нашем оборудовании мы можем делать только двухместную башню, а нужна трехместная: командир, наводчик и заряжающий. Командир на то и нужен, чтобы командовать, а кроме того, его важнейшей функцией является поиск и определение опасностей для танка. Он должен их обнаружить, затем с помощью своих приборов наведения развернуть в сторону опасности башню и указать ее наводчику. Это значительно повысит шансы экипажа на выживание в бою.
Да, я знаю, что это повышает стоимость танка, но тут как в пословице: жадный платит дважды. Ведь если танк из-за экономии уничтожат, то, кроме трат на производство нового танка, необходимо еще учитывать расходы, связанные с подготовкой нового экипажа. А тут ведь и стоимость их обучения, куда входят и траты на топливо, учебные снаряды, ремонт техники. А побочные потери? Ведь на смену погибшим танкистам придется призвать новых. А это значит, что их уберут из народного хозяйства, а кроме того, на оставшихся ляжет нагрузка на их обучение и содержание.
– Хорошо, но где ты тогда хочешь делать погоны башни?
– Сейчас в крайнем случае для двух экспериментальных машин можно заказать их на Кировском заводе, а так я планирую разместить заказ на их производство на судостроительном заводе. Необходимый станок у них есть и практически все время простаивает. Боевых кораблей сейчас почти не строят, так что их станок стоит без дела.
– И ты думаешь, что они согласятся делать для нас погоны для башен?
– Думаю, они могут делать и верхний броневой лист, и башни. Необходимое оборудование у них есть, работой оно практически не загружено, так что смогут вполне выполнить наш заказ.
– А если откажутся, что тогда будешь делать?
– Есть идеи на этот счет. То, что танк примут на вооружение, я не сомневаюсь. После этого можно просто поднять вопрос о передаче с судостроительного завода необходимого нам оборудования для производства танка. Комкор Павлов меня поддержит, а в разговоре с дирекцией завода я скажу, что созданием нового танка интересуется товарищ Сталин. Главное, что официально я не совру, он действительно им интересовался.
Да и при желании можно подвести отказ дирекции судостроительного завода в изготовлении нашего заказа как вредительство. У них простаивает необходимое нам оборудование, а они не желают выполнять наш заказ. Налицо прямой подрыв обороноспособности нашей страны. Конечно, ругаться с ними не надо, просто спокойно объяснить им все возможные последствия их отказа. Думаю, особо упираться они не будут. А потом, со временем, надеюсь, и на нашем заводе поставят такой станок.
Я действительно рассчитывал на то, что в скором времени нам поставят такой станок. У Сталина, в принципе, не оставалось другого выхода, как последовать моему совету. А в этом случае и приобретение необходимых станков было решенным делом, причем не одного-двух, а как минимум десятка. Ведь заводов несколько, и каждому тогда понадобится такой станок, а кроме того, наверняка построят новые заводы на Урале, и им станки тоже будут нужны.
На следующий день я поехал на судостроительный завод договариваться насчет изготовления для нас верхних броневых листов и башен для экспериментальных экземпляров. Как мы с Казаковым и думали, вначале дирекция завода заартачилась. Но я без скандала и повышения голоса спокойно разъяснил им все возможные последствия их отказа. Попросив меня немного обождать в приемной, они принялись обсуждать между собой этот вопрос. Спустя минут десять меня позвали обратно.
В итоге я договорился, что пока они изготовят нам по нашим чертежам две верхние броневые плиты и две литые башни. А потом, когда танк примут на вооружение, тогда и будем решать, согласно спущенным сверху планам, сколько чего им выпускать, и только до тех пор, пока на нашем заводе не поставят нужное оборудование.
Решив этот вопрос, я стал решать со своим директором следующий, а именно КШМ. Создать нормальную КШМ на гусеничном ходу на базе легкого танка я пока не мог. До тех пор, пока государственная комиссия не примет на вооружение мой ЛТ, ничего другого мне создать не дадут. Вот КШМ на автомобильном ходу – совсем другое дело. Там уже есть двигатель и трансмиссия с ходовой, так что дело только за кузовом, который я на своем заводе, так сказать явочным порядком, сделать смогу. Вопрос только в наличии этих самых двигателя и ходовой. Вот именно этим вопросом я и хотел заняться.
– Можно, Николай Степанович?
– Проходи, Новиков. Что на этот раз? С судостроительным заводом ты договорился. Что еще?
– Николай Степанович, мне нужны шасси с мотором от ЗИС-5 и ЗИС-6.
– Зачем?
– Хочу сделать на их базе КШМ и разведывательный бронеавтомобиль. Как раз для комплектации танковых частей, в качестве вспомогательной техники.
Спроектировать для них бронекузова не проблема, за месяц управимся. Мне, главное, двигатель с ходовой для них получить. Думаю, это мы можем и сами сделать, без согласования с вышестоящими инстанциями. Зато сможем потом показать их вместе с танками и самоходками.
– Олег, ты так уверен, что твой танк примут?
– Да, Николай Степанович, уверен. Комкор Павлов за мой проект, он меня поддержит. А кроме того, я хочу немного, так сказать, сжульничать.
– Что-о?..
– Да нет, Николай Степанович, это так можно сказать. Я хочу попросить товарища Павлова, чтобы мою технику испытывали не обычные испытатели, а командиры, которые лично воевали в Испании. Они сразу оценят мою технику, и я более чем уверен, что они дадут ей высшую оценку.
– Но ведь принимать решение будут не они.
– А я на приемке прямо заявлю, что прежде, чем высокая комиссия примет свое решение, пускай спросят у испытывавших технику командиров их мнение о ней. Если все они дадут ей высокую оценку, то комиссия просто не сможет не принять танк с самоходкой, так как в противном случае по армии сразу пойдет слух, что они не хотят принимать на вооружение новый отличный танк и самоходку. Вроде что в этом такого? Вот только при желании это можно расценить как вредительство, со всеми вытекающими из этого последствиями.
– Ну ты и прохвост, Новиков!
– Так хочешь жить – умей вертеться! В конце концов, я ведь это не для себя лично делаю. Я просто хочу, чтобы наша армия получила на вооружение самую лучшую боевую технику.
Глава 8
Договорившись с Казаковым о поставке мне двигателей с шасси от двух пятых и одного шестого «Захара», я озадачил своих ребят новой задачей. Все проектные работы по ЛТ закончились, и началась их сборка, вернее двух ЛТ и двух СУ-57 на их базе. А чтобы мои орлы не маялись дурью, я поставил перед ними новую задачу. Нарисовав на ватмане наброски колесных КШМ, БКМ и БРДМ, я велел им, чтобы они не теряли понапрасну время. Пока мы не получим заказанные двигателя с шасси, пусть снимут размеры с наших заводских «Захаров» (а у нас на заводе были и 5-й, и 6-й ЗиСы).
Кроме того, была еще одна проблема. Все шасси были обычными, не полноприводными, так что нам надо было сделать для них и раздаточную коробку, и ведущий передний мост с поворотными шарнирами, и увеличить ширину колес, а то ныне существующие больно узкие. Все же вся военная техника должна быть полноприводной и односкатной, с широкой резиной, как сделали позже. Так лучше сразу начать это делать сейчас, и стать, так сказать, законодателем мод в этом деле.
А Казакова я еще напряг, чтобы он запросил с Ярославского автомобильного завода документацию по ЯГ-12. Этот четырехосный грузовик был разработан в 1932 году на ЯГАЗе и был первым в СССР с колесной формулой 8х8. Жаль, что был построен только один экземпляр этого грузовика – приоритеты изменились. Несмотря на то, что он показал отличные результаты, например мог преодолевать брод глубиной до 0,6 метра и рвы длиной до 1,5 метров, от его выпуска решено было отказаться. Посчитали, что он слишком дорог и сложен в производстве.
Снова к этой теме вернулись только в середине 50-х годов, как пример – БТР-60. Но мне платформа на базе ЯГ-12 была нужна уже сейчас. На его базе можно было разработать превосходный колесный танк с грузоподъемностью в 12 тонн. В этом он почти сравнялся с массой БТ-7, который весил 13,9 тонны. Вот на него вполне можно было поставить 45-мм орудие, только не уже существующее 20-К, а его модернизированную версию на базе М-42 с более длинным стволом и лучшей бронепробиваемостью. Думаю, вполне можно сделать лобовую броню в 20 мм и бортовую в 15, для колесного танка вполне пойдет. Как раз сойдут для рейдов к противнику и охраны собственного тыла, и по-любому они должны стоить дешевле БТ.
Как только мое КБ закончило чертежи ЛТ, я сразу позвонил Павлову, доложиться. Вот тогда он и обрадовал меня, что товарищ Сталин последовал моему совету, и скоро у нас построят два автомобильных завода фирмы «Уайт» с широким спектром выпускаемой продукции. Да, не судьба фирме «Студебекер» в этот раз продать свои машины СССР. Это мы брали их с охотой, а американская армия от них отказалась, так как их двигатель не проходил по принятым на тот момент армейским стандартам и проиграл другим компаниям, в том числе и фирме «Уайт».
Мы же получали два завода этой фирмы с 16 моделями грузовиков грузоподъемностью от 1 до 10 тонн 700-й серии. Вот на базе этих грузовиков я и планировал сделать широкий выбор колесных бронемашин различного назначения. Исключением здесь должен был быть только ЯГ-12, под колесный танк. На все про все у меня было два месяца, так как на начало мая были назначены госиспытания ЛТ.
Сталин еще раз перечитал доклад Ежова. Когда к нему на переговоры прибыл представитель Рокфеллера и завел речь о нефти, он едва сдержался. Не успели открыть новое месторождение нефти, причем об этом нигде не объявляли и знали об этом считанные люди в наркомате, а американцы уже в курсе. И вот отчет Ежова о проведенном расследовании в поисках того, кто сообщил американцам об открытии нового месторождения нефти.