• Слова Лееба «поэтапно» и «непонятно» свидетельствовали не только о некотором его замешательстве, но и о появившемся уважении к противнику.
Гальдер:
<…> Противник в пограничной полосе почти повсюду оказывал сопротивление… Признаков оперативного отхода противника пока нет. Только на севере имела место попытка организованного отхода к Дюне (Даугаве) с целью занятия на ней оборонительного рубежа. Это, возможно, вызовет необходимость подтянуть 4-ю танковую группу Гёпнера ближе к 3-й танковой группе Гота с целью форсирования Дюны в ее верхнем течении. <…>
<…> Выявленные к настоящему времени группы оперативных резервов севернее Шяуляя не только не отходят на восток, но, напротив, выдвигаются к фронту. <…>
<…> Середина дня. Наши войска заняли Вильнюс, Каунас и Кейданы. Историческая справка: Наполеон в 1812 году занял Вильнюс и Каунас тоже 24 июня.
• История повторялась. Конец ее для захватчиков тоже был аналогичным.
В течение второй половины дня сложилась следующая обстановка:
<…> Войска группы армий «Север» почти на всем фронте за исключением 291-й пехотной дивизии, наступающей на Либау (Лиепаю), отражали танковые контратаки противника. Предположительно, их проводил 3-й танковый корпус русских при поддержке нескольких механизированных бригад.[15]
Несмотря на это, усиленному правому крылу группы армий удалось продвинуться до Вилькомира (Укмерге). На этом участке фронта русские также сражаются упорно и ожесточенно.
• Гальдер, получив первые сводки с мест боев, убедился, что новый противник совсем не такой, какие были до этого. У начальника генерального штаба сухопутных войск появились первые признаки настороженности.
<…> На фронте групп армий «Юг и «Север» появился русский тяжелый танк нового типа, который, видимо, имеет орудие калибра 80-мм (согласно донесению штаба группы армий «Север», даже 150 мм), что, впрочем, маловероятно.[16]
<…> В штаб связи «Север» (В. Эрфурт — генерал пехоты, начальник штаба связи «Север» при ставке финляндских вооруженных сил) отправлено указание, в котором говорится, что Финляндия должна подготовиться к началу операции восточнее Ладожского озера. Операция должна преследовать далеко идущие цели. <…>
25 июня 1941 года среда, 4-й день войны
Лееб:
Обстановка на 7.00 перед выездом: корпус Манштейна рвется вперед на Вилькомир в направлении Дюнабурга (Даугавпилса). Корпус Рейнгардта намерен окружить врага перед своим участком фронта. 18-я армия полным ходом окружает части противника в полосе ответственности между 1-м и 26-м армейскими корпусами.
Поездка в 4-ю танковую группу в Погеген. Доклад начальника штаба группы полковника Шаля де Болье. Он полагает, что удастся успешно завершить окружение врага перед фронтом 41-го моторизованного корпуса. Тот по рации запросил о поддержке. Броня русских тяжелых танков неуязвима для наших орудий.[17]
Дальнейшая поездка в Таураге: пробка на мосту, возникшая из-за крутого спуска к реке. По возвращении разговор с начальником штаба группы армий. Следует привести в порядок дорогу перед мостом, чтобы наладить бесперебойную доставку грузов для танковой группы и армий. Главнокомандующему сухопутными войсками[18] доложено следующее: враг дерется с отчаянностью, упорством и коварством. Кроме того, речь идет уже не о борьбе с арьергардами, а с полнокровными дивизиями, которые дислоцировались вблизи границы.
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: впечатление, укрепившееся за последние дни. Противник сражается упорно, отчаянно, нередко с применением коварных методов и лучше, чем в Первую мировую войну. Очень умело маскируется. Его солдаты не сдаются, а дерутся даже в самых безнадежных ситуациях до последнего. В основе такого рода действий лежит страх перед своим командованием. Так объяснили это четыре члена экипажа танка, который продолжал вести огонь в безнадежной ситуации. После того как их взяли в плен, они заявили, что не могли сами сдаться, так как иначе бы их застрелил офицер — командир танка.
• Лееб как солдат не только не скрывал своего уважения к противнику, но и выражал заметное беспокойство возможном негативным развитием последующих военных действий. Об этом он докладывал на уровне главного командования сухопутных войск. В то же время он неверно оценивал причину стойкости русских солдат, объясняя ее лишь страхом наказаний. Испокон веков русскому солдату была присуща способность сражаться до последнего в самых безнадежных ситуациях. На это поразительное качество всегда обращали внимание недруги России.
Гальдер:
<…> Русские ведут в пограничной полосе решающие бои и отходят лишь на отдельных участках фронта, где их вынуждает к этому сильный натиск наших войск.
Это, к примеру, подтверждается действиями противника на фронте группы армий «Север». Маловероятно, чтобы 1-й танковый корпус противника,[19] который за последние дни был переброшен из района Пскова через Дюну (Даугаву) в район южнее Риги, уже полностью или частью своих сил вступил в бой против северного крыла Лееба. Ясно лишь, что только 3-й танковый корпус[20] противника, с самого начала находившийся в этом районе, разбит 41-м моторизованным корпусом Рейнгардта и что 56-й моторизованный корпус Манштейна настолько далеко продвинулся на восток, что вынудил русских начать отход за Дюну.
Противник организованно отступает, прикрывая отход танковыми соединениями, и одновременно перебрасывает большие массы войск с севера к Дюне на участок между Ригой и Якобштадтом (Екабпилсом)…
Финский генерал Эквист был информирован о нашей точке зрения относительно организации финского наступления восточнее Ладожского озера. <…>
На различных участках фронта группы армий «Север» окружены отдельные группировки противника. Наши войска в полном порядке успешно продвигаются в намеченном направлении. 4-я танковая группа Гёпнера наступает через Вилькомир (Укмерге) на северо-восток.
26 июня 1941 года четверг, 5-й день войны
Лееб:
Рано утром я отправился в штаб 16-й армии в. Вилькавишкис, затем в Каунас к разрушенным мостам.
4-я танковая группа овладела Дюнабургом (Даугавпилсом), мосты остались в сохранности. Танковое сражение под Расейняй завершилось нашей победой.[21] Противник стремительно отступает на фронте 18-й армии. Шяуляй в наших руках.
Надо теперь все сделать для того, чтобы удержать Дюнабург в наших руках. Соответствующее распоряжение направлено 4-й танковой группе.
Другая задача состоит в том, чтобы создать плацдарм под Якобштадтом (Екабпилс). 16-я армия должна бросить все свои подвижные силы к Дюнабургу, временно переподчинив их корпусу Манштейна.
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: корпус Манштейна (56-й моторизованный корпус) захватил Дюнабург, мост через Дюну (Даугаву) в полной сохранности в наших руках. Это удар в подбрюшье противника. Он все силы направит на то, чтобы постараться отбросить нас оттуда.
С командующим 16-й армией генерал-полковником Бушем была обстоятельная беседа по поводу обстановки в полосе его ответственности.
Генерал-полковнику Гёпнеру (командующему 4-й танковой группой) в устной форме даны подробные указания.
Генерал-полковнику Келлеру (командующему 1-м воздушным флотом) выражена благодарность за сегодняшнюю авиаподдержку и высказана просьба «разогнать» отступающие колонны противника, а также разрушить железнодорожные линии, ведущие к Дюнабургу.
Гальдер:
<…> Группа армий «Север», окружая отдельные группы противника, продолжает планомерно продвигаться на восток. Обнаруженное движение эшелонов по железной дороге через Ригу на Екабпилс, видимо, не означает крупной переброски войск.
Очень сильное движение, наблюдающееся на железной дороге от Шяуляя на Ригу, снова свидетельствует об общем отходе северного крыла русской группировки…
В 8.00 8-я танковая дивизия ворвалась в Дюнабург, а в 12.50 после упорного уличного боя овладела городом (железнодорожный и шоссейные мосты заняты)… Противник отходит за Дюну. Значительные, находящиеся в окружении, группы противника, в том числе и в нашем глубоком тылу, задерживают продвижение наших пехотных дивизий.
Положение в Финляндии: русские военно-воздушные силы совершили налеты на финские военные объекты (десять портов и аэродромов). Финляндия считает себя в состоянии войны.[22]
27 июня 1941 года пятница, 6-й день войны
Лееб:
08.50. Генерал-полковник фон Кюхлер предлагает приостановить наступление на Либау (Лиепаю).
11.00. Обсуждение с начальником штаба группы армий вопроса о беспрепятственном пропуске по дороге Кедайняй — Вилькомир (Укмерге) дивизии СС «Мертвая голова».
12.00. Обсуждение с генерал-полковником Бушем следующих вопросов: он хочет использовать 28-й армейский корпус в качестве ударной группы, 2-й армейский корпус намерен ввести в бой эшелонированным способом, хочет также получить в свое распоряжение 50-й армейский корпус и 86-ю пехотную дивизию. Ему сказано, что те же самые мысли имеются и у командования группы армий «Север». Замысел состоит в том, чтобы подчинить 16-й армии все силы, находящиеся в этом районе. Один корпус с двумя дивизиями направить поэтапно, один корпус с двумя его дивизиями вывести в резерв группы армий. С 16.00 полностью очистить дорогу Кедайняй — Вилькомир для прохода дивизии СС «Мертвая голова». Другим соединениям 4-й танковой группы также ничто не должно препятствовать в их продвижении. Мост у Йонавы захвачен в целости и сохранности.