— Жаль, погиб этот цыплёнок, — сказал дед.
— Курица не заметит, — вздохнула Катюшка.
— А вот кто-то из ребят будет обижен. Приедут завтра утром шестьдесят человек, а цыплят только пятьдесят девять.
Дед усадил квочку с цыплятами в большой ящик. Курица распушила крылья, чтобы прикрыть своих детей, она боялась дождя.
— Эх, эх! Не хватает нам с тобой одного цыплёнка, что мы завтра детишкам скажем? А? — спрашивал дед курицу.
Она не ответила. Она не знала, что ей недостаёт одного цыплёнка. Курица не умеет считать. Катюшка, наклонившись над ящиком, глаз не спускала с цыплят, каждый из которых старался быть поближе к матери.
Гаврюшка стоял рядом с коробочкой в руке. В ней тоскливо попискивал цыплёнок, словно перекликался с теми, что сидели в ящике.
Дед сидел на табуретке, разминал пальцами папиросу и чему-то усмехался. Все молчали. Только курица всё квохтала и оглядывалась вокруг. Кажется, она догадалась, что не хватает одного цыплёнка.
Гаврюшка заглянул в коробочку на своего цыплёнка и подошёл к деду:
— Дедушка, примут моего цыплёнка в детский сад? Ведь он совсем похож на других?
Дед ответил не сразу. Он зажёг спичку, долго прикуривал, и в глазах его поблёскивали искорки от спички.
— Должны принять, если ты этого захочешь, — сказал он наконец и выпустил облачко дыма.
Гаврюшка посмотрел на сестру. Та радостно кивнула головой.
Тогда Гаврюшка вынул из коробочки цыплёнка, подержал его в ладонях, вздохнул и опустил в ящик. Цыплёнок весело пискнул. Гаврюшка хотел посмотреть, не обидят ли его другие, но уже не мог найти его среди пушистых и жёлтых, как цветы, цыплят.
Дед кинул папиросу в печку, усадил внука на колени.
— Да, я совсем забыл сказать, что тебя тоже приняли в детский сад. Ты останешься здесь и будешь ухаживать за своим цыплёнком, за всеми Катюшкиными цыплятами.
Дед засмеялся, и всем стало весело. Только кошка царапалась в дверь и жалобно мяукала.