Боб услышал ответ отца:
– А, мистер Мадден! Здравствуйте. Жемчуг был в незавидном состоянии, и я не мог отправить его в таком виде. Пришлось отослать его для очистки в другую фирму.
– Одну минуту, Иден! – сказал Мадден. – Я хочу спросить вас: вы понимаете английский язык или нет? Я говорю вам, что хочу немедленно видеть жемчуг у себя. Понятно это, черт побери, или нет?!
– Простите. – Боб услышал мягкий голос отца. – Я сегодня же получу его, а завтра отправлю вам.
– Да, и это значит, что жемчуг будет здесь во вторник. Иден, вы режете меня без ножа! Мне очень хочется назвать все это…
Мадден замолчал, а Боб затаил дыхание.
– Однако если вы обещаете, что завтра отправите его…
– Даю вам слово, – заверил его ювелир. – Завтра оно будет отправлено.
– Хорошо, я подожду. Но это последний раз, мой друг. Жду вашего посыльного во вторник.
Мадден гневно бросил трубку. Его раздражение не улеглось даже во время завтрака, и Боб безуспешно пытался поддержать разговор. После завтрака Торн уехал куда-то на маленькой машине. Боб стал бродить около дома.
Его надежды оправдались раньше, чем он ожидал. Паула Вендел, свежая и красивая, как калифорнийское утро, подъехала к ранчо на своей машине.
– Хелло! – весело сказала она. – Прыгайте, веселитесь, ведите себя так, словно вы рады меня видеть.
– Очень рад! Леди, вы спасли мою жизнь. Утром на ранчо сложилась тяжелая обстановка. Вы не поверите, но П. Д. не любит меня.
Он сжал ее в объятиях.
– Вы с ума сошли, – засмеялась девушка.
– Я бы сказал, что он сошел с ума. Ну, что нового?
– Ничего. А как вам нравится утро? Вы когда-нибудь видели такие цвета?
– Никогда не видел.
– А что я вам говорила о пустыне? Взгляните на эти снежные вершины.
– Красиво. Но если вы не возражаете, я буду смотреть перед собой. Без сомнения, он скажет, что вы восхитительны.
– Кто скажет?
– Вильбур. Ваш жених.
– Его зовут Джек. Никогда не нападайте на хорошего человека в его отсутствие.
Они медленно шли по песку.
– Конечно, он хороший человек. Но послушайте меня, леди. Брак – это последнее прибежище хилых умов.
– Вы так думаете?
– Я уверен в этом. Должен сказать, что я часто встречал девушек, глаза которых говорили: «Я готова». Но я очень осторожен. «Держись твердо, мой мальчик» – таков мой девиз.
– И вы твердо держитесь?
– Да. И рад этому. Я свободен, я прекрасно провожу время. Когда наступает вечер и на Юнион-сквер зажигаются фонари, я часто слышу фразы: «Где ты, мой дорогой?», «Я иду с тобой…». Вы говорите так?
– Никогда.
– Да, вы относитесь к этому подобно мне. Конечно, миллионы девушек не могут придумать ничего лучшего, как выйти замуж. Но вы… У вас очень интересная работа. Пустыня, горы, каньоны… И вы готовы променять все это на квартиру с газовой плитой!
– Мы ведь можем себе позволить быть женщинами?
– Многие позволили, а каковы они теперь? Я предупреждаю вас: подумайте хорошенько. У вас еще есть время. С замужеством все окончится. Чинить Вильбуру носки…
– Я же вам сказала, что его зовут Джек.
– Это дела не меняет. Он думает только о носках. Мне неприятна мысль, что такая девушка, как вы, свяжется с…
– Не будем об этом говорить, – сказала Паула.
– Я коснулся лишь самой поверхности вопроса, – заметил Иден.
Они сели в машину. Через открытые ворота девушка выехала на дорогу. Вскоре Иден увидел высокий дом, окруженный деревьями.
– Мы едем к доктору Уайткомб, – объявила Паула. – Это удивительный человек. Я хочу, чтобы вы познакомились.
Она ввела его в гостиную, обставленную не гак богато, как у Маддена, но с большим вкусом. Возле окна сидела седая женщина с добрым лицом и приветливым взглядом. Она встала и с улыбкой пошла им навстречу.
– Здравствуйте, молодой человек, – сказала она, пожимая Бобу руку.
– Вы… вы доктор? – пробормотал он.
– Конечно. Но вы во мне не нуждаетесь. Вы здоровы.
– Да.
– Мне пятьдесят лет, но я еще могу поговорить с красивым молодым человеком. Садитесь. Где вы остановились?
– У Маддена.
– Ах, да. Я слышала, что он здесь. Не такой уж хороший сосед этот Мадден. Я давно приглашала его к себе, но он не приходит. В пустыне не следует отчуждаться.
– У вас много друзей, – заметила Паула.
– Почему бы и нет? Что это за жизнь, если люди не помогают друг другу. Я делаю все, что могу, и хотела бы делать еще больше.
В присутствии этой женщины Боб неожиданно почувствовал свою незначительность.
– Пойдемте, я покажу вам свой дом, – пригласила их доктор. – Сейчас этот цветок в пустыне – мой надгробный памятник. А видели бы вы, что здесь было, когда я приехала. Все мое имущество состояло из винтовки и кошки. Первый дом я построила своими руками в восьми километрах от Эльдорадо и каждый день ходила в город пешком.
Она провела их во двор, где стояло несколько маленьких коттеджей. Грустные лица пациентов светились радостью и надеждой при ее приближении.
– Эти больные, слабые, упавшие духом люди приезжают сюда со всех концов страны, – сказала Паула. – И всех она возвращает к новой жизни.
– Ерунда! – воскликнула доктор. – Я только по-дружески отношусь к ним. Это большая и трудная работа.
У одного из коттеджей они увидели Торна, занятого разговором с Шаки Филом Майкдорфом. Даже Майкдорф обменялся с доктором несколькими словами.
В конце визита доктор Уайткомб проводила их до ворот.
– Приходите почаще, – сказал она. – Обещаете?
– Надеюсь, – ответил Боб, задержав на мгновение ее тяжелую шершавую руку. – Вы знаете, я начинаю воспринимать красоту пустыни.
Доктор улыбнулась.
– Пустыня стара и мудра, – сказала она. – Хорошо, что вы замечаете ее красоту. Это не всем доступно. Не забывайте доктора Уайткомб, мой мальчик.
Паула Вендел молча вела машину.
– Я чувствовал себя так, будто много лет знаком с ней, – сказал Боб.
– Она удивительная женщина, – мягко проговорила девушка. – Свет ее окон я увидела в первую ночь по приезде сюда. А разве можно забыть свет ее глаз? Да, великие люди живут не в городах.
Они продолжали путь. Полуденный зной навис над пустыней. Видневшиеся вдалеке горы окутались легкой дымкой. Мысли Боба вернулись к волновавшей его проблеме.
– Вы ни разу не спросили меня, зачем я сюда приехал, – сказал он девушке.
– Да, но я чувствовала, что рано или поздно вы поймете, что мы друзья, и сами скажете мне.
– Я хотел это сделать, но не мог. Однако давайте вернемся к той ночи, когда вы приезжали к Маддену. Вы почувствовали, будто там что-то неладно?
– Да.
– Могу сказать вам, что вы во многом правы.
Она бросила на него быстрый взгляд.
– И моя задача разузнать, что именно там произошло. Помните старого золотоискателя? Могли бы вы узнать его при, встрече?
– Конечно.
– Ну, а если увидите, то сообщите мне? Если вы не станете расспрашивать…
– Не стану. Но старик мог уйти в Аризону. Когда я видела его в последний раз, он шел очень быстро.
– И все же я хочу найти его, – сказал Боб. – Я доверяю вам и охотно объяснил бы все, но это не только мой секрет.
– Я понимаю и не хочу ничего знать.
– С каждой минутой вы все больше восхищаете меня.
Машина остановилась возле ранчо Маддена. Боб посмотрел в глаза девушке и, уловив в ее взгляде какое-то сходство с доктором Уайткомб, улыбнулся.
– Знаете, – сказал он, – могу признаться, что я стал чувствовать симпатию к Вильбуру. Полагаю, он спасет меня.
– О чем вы говорите?
– Вы не поняли? Думается мне, что я стою перед самым большим соблазном в жизни. Но теперь я не боюсь. Хороший человек Вильбур спасет меня. Передайте ему мой привет, когда будете писать.
– Не беспокойтесь, – ответила девушка. – Даже если не будет Вильбура, ваша свобода не подвергнется опасности.
– Я не беспокоюсь, – заметил Иден. – Вы не против, если я сегодня повидаю вас в городе?
– Боюсь, вы меня не застанете.
Девушка уехала.
В четыре часа Боб попросил у Маддена маленькую машину для поездки в Эльдорадо. В городе было тихо и безлюдно. В разгар жары жители избегали ходить по улице. Иден оставил машину у отеля и направился в редакцию. Холли встал, приветствуя его.
– Хелло, – сказал он. – Я ждал вас. Вам пришла телеграмма.
Иден взял телеграмму и торопливо вскрыл ее. Телеграмма была от отца.
«Не понимаю, что все это значит, и очень обеспокоен. Пока следую вашим инструкциям. Полностью доверяю вам обоим, но должен напомнить, что продажа должна состояться. Салли Джордан волнуется, а Виктор грозится приехать к вам. Держите меня в курсе дела».
– М-да, – сказал Иден. – Это будет прекрасно.
– Что будет прекрасно?
– Виктор грозится приехать сюда. Это сын владелицы ожерелья. Если он приедет, вся наша работа полетит к черту.
– Что нового? – спросил Холли.
– Кое-что есть, – ответил Боб. – Начну с трагедии. Я проиграл сорок семь долларов.
Он рассказал о карточной игре.
– Кроме того, мистер Торн зарыл пустые консервные банки и вместе с ними банку из-под мышьяка. Затем Чарли нашел пропавший пистолет в комнате Торна. В нем не хватает двух патронов.
Холли свистнул.
– Вот как? Я полагаю, ваш друг Чан припрет Торна к стене.
– Возможно, – согласился Иден. – Хотя до этого далеко. Нельзя обвинить человека в убийстве, пока не найден труп.
– Ну, Чан разыщет.
Боб пожал плечами.
– Он сделает все, что сможет, и все выяснит. Что слышно о вашем интервью?
– Завтра его опубликуют в Нью-Йорке.
Усталые глаза Холли сверкнули.
– Когда вы вошли, я обдумывал одну идею.
Он похлопал по папке, лежащей на столе.
– Это когда-то я писал в «Сан», – объяснил он. – Неплохо, когда есть о чем вспомнить.
Боб взял папку и с интересом разглядывал газетные вырезки и отпечатанные на машинке страницы.
– Я сам подумываю о работе в газете, – сказал Боб.