– А почему я мог отказаться? – рявкнул Делани. – Как я мог доверять вам? Эти псы…
– Что?! – заорал Шаки Фил. – Это ты обо мне?
– Конечно, о тебе. Разве ты не пытался еще во Фриско стащить ожерелье, когда мы послали тебя убрать Лу Вонга? Мне все об этом известно…
– Я пытался стащить ожерелье? Ты сам хотел стащить его! Разве это не так? Когда ты узнал, что Дрейкотт везет его, что ты сделал? О, братец Генри тебе…
– Конечно, – вмешался «профессор», – он пытался отделаться от меня и наедине встретиться с Дрейкоттом. Если ты считаешь себя умным, то это не значит, что я дурак. Но, конечно, только законченный идиот мог послать письмо актрисе…
– Заткнись, – рявкнул Делани. – Кто оказался прав? Что бы вы делали без меня? Эх, вы, болтуны! А ты, – обратился он к Шаки Филу, – чучело! Ничего лучше не мог придумать, как прирезать Лу Вонга у самого дома…
– Кто прирезал Лу Вонга? – завопил Шаки Фил.
– Ты! – рявкнул Торн. – Я был рядом и видел это.
– А, соучастник, – усмехнулся шериф. – Надо поскорее забрать эту банду, пока они друг друга не убили.
– Ребята, ребята, – мягко сказал «профессор». – Забудем об этом. Мы больше никогда не станем заниматься такими делами. Шериф, мы готовы.
– Подождите минуту, – сказал Чарлц Чан. Он вышел из комнаты и вскоре вернулся с маленьким чемоданом, который положил перед Мадденом.
– Прошу вас обратить на это внимание, – попросил он. – Вы найдете здесь перевод из Нью-Йорка. Довольно большая сумма, но не вся. Что вы скажете по этому поводу, Делани?
– Вся, – мрачно ответил Делани.
Чан покачал головой.
– Мне жаль обидеть шакала сравнением с вами. Но здесь был Эдди Бостон…
– Да, – признался Делани. – Это правда. Я дал Бостону пять тысяч. Он узнал меня. Так что теперь ищите его. Вот мошенник…
Шериф засмеялся.
– Это слово больше подходит ко всем вам, – сказал он. – Ну, Блисс, нам пора ехать. В Эльдорадо мы найдем двух заместителей шерифа. Мистер Мадден, завтра я заеду к вам.
Боб шагнул к Делани.
– Ну, Джерри, – улыбнулся он, – боюсь, что мы расстаемся навсегда. Я был здесь вашим гостем, а моя мама говорила, что хозяев надо…
– Проваливай, – буркнул Делани.
Шериф и капитан Блисс увели арестованных. Иден подошел к Пауле.
– Вот и закончилось мое пребывание на ранчо Делани, – сказал он. – Завтра утром я уеду в Барстоу и…
– Тогда не теряйте времени и вызовите такси, – посоветовала девушка.
– Зачем, когда здесь вы с машиной? Если вы немного подождете, я уложу вещи и поеду с вами. Я хочу поговорить с вами о Вильбуре.
– Мне пришла в голову одна мысль, – сказал Холли. – Мы с вами, мистер Мадден, авторы известного интервью. Интервью, которого вы не давали.
– Да? Не беспокойтесь, я поддержу вас.
– Спасибо, – сказал редактор. – Интересно, почему они пошли на это?
– Очень просто, – ответил Чан. – Они просили перевести деньги из Нью-Йорка. А интервью, данное Мадденом на ранчо, лишний раз убеждает, что он действительно находится в пустыне. Печатное слово убедит кого угодно.
– Полагаю, вы правы, – согласился Холли. – Кстати, Чарли, мы думали, что вы удивитесь, когда мы войдем в комнату. А вы, оказывается, все знали.
– Я недавно узнал об этом. Меня осенило внезапно. Появился Виктор и приказал отдать ожерелье, я отдал его, а Мадден стал подписывать расписку. Писал он очень медленно. Я задумался над этим и тотчас вспомнил о кармане, который был сделан справа. И меня сразу осенило.
– Быстро вы сообразили, – сказал Холли.
– Нет.
Чан печально покачал головой.
– Бедный старый мозг должен отдохнуть. Сообразить это можно было гораздо быстрее. Я давно должен был все разрешить. Удивляюсь своей глупости. Дело это ясное, как утро в пустыне. Человек пишет письмо, прячет его в папку с промокательной бумагой и уходит. Вернувшись, он не дотрагивается до письма. Почему? Потому что он не вернулся. Еще один ключ: человек, называющий себя Мадденом, принимает доктора Уайткомб в сумерки в патио. Почему? Потому что она видела Маддена раньше. Он разговаривает со сторожем в Пасадене. Когда? В шесть вечера, когда стемнело. Почему со мной такое случилось? Я виню в этом климат Калифорнии. Мне надо спешить в Гонолулу.
– Вы напрасно так много наговариваете на себя, – сказал Мадден. – Мистер Иден мне все рассказал, и если бы не вы, то ожерелье давно уже было бы в руках этой банды, а ее и след простыл. Я в долгу перед вами и готов отблагодарить вас чем только возможно…
– Подождите благодарить меня, – прервал его Чан. – Благодарите Тони. Если бы в ту ночь Тони не заговорил, ожерелье было бы уже далеко отсюда. Бедный Тони!
Он повернулся к Джордану.
Виктор, перед своим возвращением ваш долг возложить венок на могилу Тони, китайского попугая. Тони погиб во имя благородной цели. Перед своей смертью он успел спасти ожерелье Филимора.
Виктор кивнул.
– Все, что вы говорите, Чарли, верно. Кто-нибудь подвезет меня в город?
– Я подвезу, – сказал Холли. – Мне еще нужно послать телеграмму. Мистер Чан, я еще увижу вас?
– Мы поедем ближайшим поездом, – ответил Чан. – Я заеду к вам и заберу свои вещи. Нет, не ждите меня. Мисс Вендел будет так добра и подвезет нас.
– Я тоже поеду с Паулой, – сказал Иден. – У видимся на вокзале.
Холли и Виктор простились с Мадденом и его дочерью и уехали.
Боб посмотрел на часы.
– Все же мне непонятно, Чарли, – сказал он. – Когда мистер Мадден внезапно явился сюда, вы не удивились. Между тем, узнав, что Делани играл роль Маддена, вы должны были подумать, что мистер Мадден убит.
Чан беззвучно рассмеялся.
– Я вижу, вы игнорируете необходимые правила для детектива. Удивленный детектив – это труп. Он умирает в тот момент, когда удивляется. Конечно, появление мистера Маддена удивило меня, но я не хотел позволить полицейским увидеть это. Кажется, мы заставляем ждать мисс Вендел. Сейчас, я только зайду на кухню.
– Кухня! – воскликнул Мадден. – Клянусь богом, я голоден. Все эти дни я питался одними консервами.
– Как жалко, – сказал Чан. – Повар на этом ранчо уже сменил профессию. Мисс Вендел, подождите немного, я скоро вернусь.
Эвелина обняла отца.
– Не огорчайся, папа, – сказала она. – Я отвезу тебя в город, и мы остановимся в отеле. Твое плечо надо показать врачу.
Она повернулась к Бобу.
– В Эльдорадо… конечно, есть ресторан?
– Да, и он называется «Оазис», – улыбнулся Боб. – Однако едва ли я могу рекомендовать вам его.
П. Д. Мадден встал.
– Хорошо, Эвелина. Звони в отель и закажи самый лучший номер – пять комнат. Скажи управляющему, чтобы приготовил еду и вызвал лучшего врача в городе. Помоги мне найти телеграфные бланки. Впрочем, я напишу текст в отеле. Да, и не отпускай этого китайского детектива, пока он снова не повидается со мной. Запиши, что в восемь надо позвонить в Лос-Анджелес насчет секретаря.
Боб поспешил в свою комнату уложить вещи. Когда он вернулся, китаец стоял перед Мадденом и держал пачку банкнот.
– Мистер Мадден дал нам расписку в получении ожерелья, – сказал Чан. – Кроме того, он предлагает деньги, ч то вызывает у меня отвращение.
– Ерунда, – ответил Боб. – Берите их, Чарли. Вы заслужили их.
– Я то же самое говорю ему, – сказал Мадден.
Чан тщательно убрал деньги.
– Должен сказать, что эта сумма составляет мое жалованье за два с половиной года работы в Гонолулу. Здешний климат не такой уж плохой.
– До свидания, мистер Иден, – сказал Мадден. – Я отблагодарил мистера Чана, а что я могу сделать для вас? Вы будете думать…
– Я буду думать, что сегодняшний день счастливейший в моей жизни.
Мадден покачал головой.
– Не могу вас понять.
– А я думаю, что понимаю, – сказала его дочь. – Желаю вам счастья, Боб, и тысячу раз благодарю вас.
Ветер пустыни был холоден, когда они вышли во двор. Паула развернула свою машину.
– Садитесь, мистер Чан, – пригласила она.
Чан сел рядом с ней. Боб сунул чемодан в багажник и подошел к дверце машины.
– Переместитесь назад, Чарли, – попросил он.
Чан пересел, Боб уселся рядом с Паулой, и машина поехала в город. Освещенные луной деревья прощально помахивали ветвями.
– Чарли, – сказал Иден, – я полагаю, вы догадываетесь, почему вы оказались в этой машине?
– Полагаю, что благодаря доброте мисс Вендел.
– Это не доброта, а предосторожность, – засмеялся Бо.б. – Вы здесь в качестве Вильбура. Своего рода барьер между этой молодой женщиной и страшным брачным законом. Она против замужества, Чарли. Как вы думаете, не глупо ли это?
– Глупо, – ответил Чарли.
– Да. Особенно когда ей известно, что я с ума схожу по ней. Она видит это в моих доверчивых глазах. Она знает, что с тех пор, как я встретил ее, моя прекрасная свобода кажется глупой штукой. Она думает, что в вашем присутствии я не решусь сделать ей предложение.
– Я начинаю чувствовать себя лишним, – заметил Чан.
– О, не стоит, – успокоил его Боб. – Да, она думает, что я буду молчать. Но мы перехитрим ее. Я скажу, Чарли, что я люблю эту девушку.
– Естественное дело, – согласился Чарли.
– И собираюсь жениться на ней.
– Полностью одобряю ваш выбор, но она не сказала ни слова.
Паула засмеялась.
– Брак – последнее прибежище слабого ума, – напомнила она. – Слава богу, у меня впереди еще много времени. Я люблю свою свободу и не собираюсь расставаться с ней.
– Жаль слышать это, – сказал Чан. – Простите меня, но я скажу несколько слов в защиту брака. А я уж знаю толк в этом деле. Где можно найти лучшее место, чем в новом доме? Разве плохо слышать в своем доме мелодичный голос жены, щебет детей?
– Для меня это очень привлекательно, – согласился Боб.
– А разве плохо выйти рука об руку с женой на вечернюю улицу? Я вспоминаю с теплотой свой счастливый брак.
– Что скажете, Паула? – спросил Боб.
– Это достойный молодой человек, – продолжал Чан. – Я не понимаю, почему вы колеблетесь. Он хороший парень.