– Садитесь, пожалуйста, мистер Мейсон.
Мейсон утонул в глубоком кресле.
– Здесь очень мило, – любезно проговорил он.
– Да. Мне очень повезло с этим помещением. Но поговорим о фальшивом чеке.
– Я могу вам сказать, что ее подпись подделали, переведя с письма, которое ваша мать адресовала кассиру Национального банка.
– То, которое я ему принесла?
– Да. Под именем Морин Мильфор.
– Я не могу этому поверить.
– А так как ваша мать уехала с вашим воздыхателем, – продолжал Мейсон, – я подумал…
– Простите, о ком вы говорите?
– О вашей матери и ее побеге с вашим возлюбленным.
– Или вы сумасшедший, или устраиваете мне западню!
– В конце концов, разве ваша мать не уехала с Робертом Флетвудом?
– Что вы хотите сказать этим «уехала»?
– Она бросила своего мужа. Разве они оба не скрываются?
– Конечно, нет! С чего вы это взяли? Не старайтесь заставить меня говорить, мистер Мейсон!
– Я представляю интересы вашей матери, Патриция, – серьезно проговорил адвокат. – Она поручила мне помочь вам, если вы попадете в грязную историю. Если ваша мать не убежала с Флетвудом, тогда скажите мне все, введите меня в курс дела и побыстрей!
– Но этот чек, мистер Мейсон! Я не представляю себе, кто мог…
– Забудем о нем на время, – перебил ее Мейсон. – Расскажите мне подробнее, что произошло с Флетвудом?
– Что с ним произошло? Что вы хотите этим сказать?
Мейсон твердо посмотрел ей в глаза.
– Это вы, Патриция, сбили его своей машиной? Несколько секунд она старалась выдержать взгляд адвоката, потом опустила глаза.
– Итак, Патриция?
– Да, – прошептала она.
– И потому вы поставили на ремонт вашу машину? Затем вы назвались Морин Мильфор, чтобы скрыть следы происшествия?
– В этом вся история, мистер Мейсон.
– Чем скорее вы начнете мне рассказывать, тем скорее она кончится и мы сможем принять соответствующие меры.
– Вы знакомы с нашим домом хотя бы снаружи? спросила Патриция.
Когда адвокат сделал отрицательный жест, она продолжила:
– Это, собственно, двойной дом с большим двором. Мой отчим, мистер Алред, со своим бюро занимает левое крыло, а живем мы в правом.
Между нами находятся гараж и комнаты прислуги. То есть мы имеем, два дома, соединенных между собой службами и гаражом.
– Следовательно, двор открыт с четырех сторон. Это лишено уюта.
– Так оно и есть. Купив этот дом, мой отчим приказал посадить живую изгородь, которая со временем так разрослась, что полностью загородила весь двор. Остался лишь проезд в гараж.
– Какое это имеет отношение к Флетвуду?
– Сейчас скажу. Живая изгородь проходит по всей длине аллеи. Несмотря на частое подрезание, она заняла столько места, что для проезда машин осталось очень мало места.
– Это было желание отчима?
– Возможно… Но вы помните, какой дождь лил в субботу? Мы с мамой были приглашены на коктейль, но не подумайте, что мы выпили лишнее. Каждая выпила три или четыре бокала.
– Кто вел машину?
– Я.
– И вы наехали на Флетвуда?
– Не совсем… Нет, это было не так.
– Ничего не понимаю.
Когда мы возвращались домой, было уже поздно и я торопилась. Из-за сильного дождя было плохо видно. Подъезжая к дому, я увидела машину своего отчима, которая стояла на повороте и загораживала проезд. Однако изгородь в этом месте отступает от дороги и позволяет разойтись двум автомобилям. Я воспользовалась этим и, объезжая его машину, на что-то наехала.
– Флетвуд? – спросил Мейсон.
В тот момент мне показалось, что это была толстая ветка.
– Флетвуд мертв?
– Нет, нет! Он только ранен в голову и страдает амнезией. Он ничего не помнит.
– А кроме этого?
– Он хорошо себя чувствует.
– Когда вы заметили, что задели Флетвуда?
– Гораздо позже. От этого все несчастья.
– Расскажите подробнее.
– Я почувствовала, что задела что-то твердое, и сказала маме о необходимости основательно проредить изгородь, о которую я поцарапала машину. Мы обе смеялись, так как нам было очень весело.
– Потом?
Я поставила машину в гараж, прошла в свою комнату, приняла душ и переоделась к обеду. Отчим сказал нам, что он допоздна работал с Флетвудом и пригласил его к обеду.
Когда мы вернулись, отчим сообщил, что Флетвуд пошел привести себя в порядок и скоро вернется.
– Он живет, возле вас?
– Очень близко. Через две улицы. Ему приходится работать с моим отчимом в самое разное время, и потому он поселился по соседству с нами.
– Он ваш близкий друг?
– Ни в коем случае!
– Он вам чем-нибудь не нравился?
– Да. Своими грубыми манерами.
– И он ни на что не надеялся?
– Ни на что.
– Значит, вас не очень огорчило, что он ранен?
– Я была очень расстроена тем, что явилась причиной его ранения.
– Несчастье произошло в тот момент, когда вы поворачивали?
– Да.
– А когда вы об этом узнали?
– Только после обеда. Мы около получаса ожидали Боба, потом мама сказала, что пора садиться за стол. Позже мы говорили о нашем возвращении домой и решили, что необходимо проредить изгородь.
Отчим очень извинялся за оставленную на повороте машину и загороженный проезд. Затем он встал, чтобы отвести машину.
Падал мелкий дождик, и было очень темно. Когда мой отчим подал машину назад, он увидел… что-то в свете фар.
– Флетвуд?
– Да..
– И вы говорите, что он не мертв.
– Он был в бессознательном состоянии. Мой отчим чуть не сошел с ума, но я прошла курсы медицинских сестер и потому сразу же смогла нащупать у Боба пульс. Мы убедились, что он жив.
– Потом?
– Мы внесли его в дом. Я хотела позвонить врачу, но отчим, решил, что лучше– сразу отправить его в госпиталь, не дожидаясь приезда санитарной машины. Пока – мы спорили, Боб пришел в себя. Он открыл глаза, пробормотал что-то непонятное и вновь закрыл их. Через некоторое время ему захотелось узнать, где он находится.
С этого момента мы решили, что у него простая потеря памяти вследствие шока. Вероятно, ударился головой о камень, когда я опрокинула его.
– Через изгородь есть тропинка?
– Да.
– Хорошо, продолжайте.
– Очень скоро мы поняли, что– Боб страдает амнезией. Он никого не узнавал, даже не помнил своего имени.
– А потом?
Я не знаю всех деталей. Мать и отчим о чем-то шептались, потом прошли в соседнюю комнату, чтобы поговорить спокойно. Видите ли, Боб Флетвуд – главный сотрудник моего отчима. Он в курсе всех дел, а многие из них находятся в стадии ревизии.
– Ну и в чем же дело?
– Так как мистер Жером и Алред плохо ладят друг с другом, я полагаю, они собираются разделиться. Тут затронуты крупные интересы, и Флетвуд в курсе всего. С другой стороны, существуют еще притязания Диксона Кетча. Флетвуд выступает как главный свидетель, и если узнают, что он потерял память, даже если это временно, вы представляете, что сделают адвокаты противной стороны! Его вызовут в суд, буду задавать запутанные вопросы, подвергнут сомнению его заявления…
– Я понимаю. Потом?
Под конец мой отчим решил, что моя мать назовется сестрой Флетвуда и внушит ему, что Алред его шурин, а я племянница. Моя мать и отчим увезли Боба…
– Одну минуту, – сказал Мейсон. – Вы говорите, что ваш отчим уехал вместе с вашей матерью?
– Естественно!
– Куда они отправились?
– Они хотели увезти Боба в пригород, где никто бы не стал искать, его. Они знали также, что надо Бобу давать успокоительное, не прибегая к помощи врача.
– Вы не знаете, где они?
– Нет.
– Вы уверены, что ваш отчим уехал вместе с ними?
– Абсолютно уверена.
Мейсон поднялся и стал ходить по комнате, сунув руки в карманы и опустив’ голову.
– Что с вами, мистер Мейсон? – спросила Патриция.
Значит, у вашей матери нет ни малейшей симпатий к Флствуду?
– Конечно, нет.
И она просто поехала проводить его в спокойное место, а ваш отчим в курсе всего?
– Это он скомбинировал все дело и уехал вместе с ними.
– В этом нет никакого смысла, – сказал адвокат, качая головой. – Постойте… Впрочем, кое-какой смысл есть.
– Что вы хотите этим сказать?
– Где находится ваша мать? – спросил адвокат, глядя на часы.
– Я не знаю.
– Можете вы связаться с ней?
– Она должна была связаться со мной сама.
– А к чему вся эта инсценировка? – спросил Мейсон, широким жестом обводя комнату.
– Это моя мать захотела, чтобы я замаскировалась. Она думала, что в случае осложнений… я… нас…
– Объясните наконец!
– Она полагала, если бы что-нибудь случилось, будет лучше утверждать, что я дала на время машину своей подруге. Поэтому мы и придумали личность Морин Мильфор, решили поселить ее в Лас Олйтас, снабдить машиной Патриции Факсон с повреждениями, которые надо было скрыть…
– И первый же следователь немедленно признал бы в ней Патрицию Факсон.
– Это было бы не так просто, мистер Мейсон. Я превосходно замаскировалась. Кто бы мог меня узнать, не имея подробных сведений? А как Морин Мильфор, я всегда очень тщательно гримировалась: даже изменила форму губ. Кроме того, мы все, молодые девушки, очень похожи друг на друга, особенно в мелочах.
– Особенно в мелочах, говорите вы? – язвительно поинтересовался адвокат.
– Я знаю, что не должна была делать этого.
– Как все глупо! – резко вырвалось у Мейсона.
– Но мы тогда не знали, насколько серьезно пострадал Боб. Конечно, в случае серьезной травмы мама позвала бы врача и сделала бы все необходимое. Но так как все обошлось благополучно, оказалось достаточным обеспечить ему покой и отдых.
– Где находился ваш отчим все это время?
– За городом вместе с мамой и Флетвудом.
– Вы в этом уверены?
– Совершенно уверена.
– Алред первую ночь провел вместе с ними?
– Я полагаю,
– И последнюю ночь тоже?
Девушка сделала отрицательный жест.