– Я думаю, – проворчал инспектор, – что я не ошибся, ожидая от вас чего-нибудь в этом духе. Вы хотите, чтобы в обмен на вашу информацию в деле об убийстве я помог при инкассировании вашего гонорара. Вы грозите сговором с моим коллегой из Бронкса в случае моего отказа. А если и он откажется? Что тогда? Вы скроете ваши сведения?
– Я не располагаю ничем, что бы смог утаить.
– Черт побери! Но вы ведь сами говорили…
– Я говорил, что у меня есть важные соображения, доказывающие, что есть несомненная связь между двумя убийствами, о которых идет речь.
Естественно, эти соображения базируются на определенных сведениях, но я не располагаю фактами, которых нет в вашем распоряжении. Полиция, инспектор, это колоссальная машина. Если ваши подчиненные и эти, из Бронкса, начнут сотрудничать друг с другом, то, несомненно, рано или поздно придут к тем же выводам, что и я. Я с радостью сэкономил бы ваше время и облегчил труд, но…
– Пришло время… – проворчал было инспектор, но оборвал фразу.
– Я предлагаю свои соображения, – продолжал Вульф, – так как они вам могут пригодиться. Кроме того, дело выглядит запутанным и потребует больших затрат, а мои средства ограничены. Я ставлю условия, потому что благодаря моим соображениям вы можете раскрыть это дело быстро и без моей дальнейшей помощи, а мой клиент может оспорить условия оплаты. Мне бы этого не хотелось. Сформулируем это следующим образом: если по окончании следствия вы будете считать, что мы вас не подвели, чтобы мистер Веллимэн не предъявлял мне претензий, вы ему все расскажете. Разумеется, только ему одному.
Вульф потянулся к кружке и отпил глоток пива.
– Я принимаю ваши условия и слушаю вас, – ответил инспектор.
– Еще одно, – продолжал мой шеф, вытирая губы носовым платком. – Гудвин должен получить доступ к материалам двух дел: Дайкеса и Веллимэн.
– У меня нет дела мисс Веллимэн.
– У вас оно будет, как только я скажу вам о связи этих двух дел.
– Это не разрешено инструкциями.
– Разве? В таком случае, прошу прощения. Обмен информацией был бы вдвойне выгоден, а повторное собирание фактов, уже известных полиции, потребует много денег и времени моего клиента. Но что поделаешь. Не может быть и речи о нарушении инструкции.
– Видите ли, – сказал Крамер, осуждающе глядя на моего шефа, – среди причин, по которым нам с вами нелегко договориться, немаловажную роль играет та, что вы иронизируете тоном, лишенным иронии. Это один из ваших отвратительных приемов. Ну хорошо. Будут у вас эти материалы. Что это за связи?
– Но на оговоренных условиях?
– Угу. Я вовсе не желаю вам голодной смерти.
– Арчи, – повернулся ко мне Вульф, – где это письмо?
Я вынул письмо из-под пресс-папье и передал шефу.
– Это, – пояснил он Крамеру, – копия письма, которое мисс Веллимэн послала родителям в четверг первого февраля. На следующий день, в пятницу, она была убита. – Он подал бумагу инспектору, вставшему, чтобы до нее дотянуться. – Конечно, вы можете прочесть все, но важный отрывок подчеркнут.
Инспектор читал не спеша. Сморщив лоб, он смотрел на письмо, затем перенес взгляд на Ниро.
– Где-то я видел это имя. Берт Арчер. О нем говорилось?.
Вульф кивнул головой.
– Подождать, пока вы вспомните?
– Нет. Где я видел это имя?
– В записке, написанной рукой Леонарда Дайкеса, которую вы показали мне шесть недель тому назад. Оно было седьмым или восьмым. Но определенно не шестым.
– Когда вы увидели письмо в первый раз?
– Сегодня вечером. Мне его дал мой клиент.
– Проклятье!
Инспектор отрешенно посмотрел на моего шефа, затем на подчеркнутый фрагмент письма, медленно сложил листок и сунул eto в карман.
– Оригинал, – сообщил Вульф, – находится в распоряжении вашего коллеги из Бронкса. Это копия.
– Угу. Я одолжу ее. – Крамер потянулся за стаканом, выпил виски и перевел взгляд на угол столешницы из тисса. Затем сделал второй глоток и вновь сконцентрировал внимание на столе, чтобы при двух последующих глотках и двух внимательных осмотрах стола опорожнить стакан до дна, а потом отставить его.
– Есть у вас что-нибудь еще? – спросил он.
– Ничего.
– А что вы предпринимаете?
– Ничего. С того времени, как получил письмо, я успел только поужинать.
– Разумеется. От этого вы не откажетесь. – Крамер, подтянутый несмотря на свои годы, поднялся с кресла. – Ну, я пошел. Черт побери, я должен уже быть дома.
Он быстро направился в холл, а я поспешил за ним.
Когда я вернулся в контору, Вульф спокойно открывал очередную бутылку пива.
– Ну и что? – спросил я. – Вызову, пожалуй, по телефону Саула, Фреда и Орри. Ты им все расскажешь и установишь определенный срок. До завтрашнего вечера управимся с обоими делами. Как ты думаешь, стоит оставить Крамера в дураках или нет?
Шеф свирепо посмотрел на меня.
– Перестань говорить глупости. Это не шутки. Полиция Манхеттена около семи недель ищет Берта Арчера. Эти, из Бронкса, охотятся за ним семнадцать дней. Теперь они всерьез приступят к делу. А если такого типа вообще нет?
Я думаю, что был, – ведь он договорился о встрече с Джоан Веллимэн вечером второго февраля.
– Ничего подобного! Мы знаем из ее письма к родителям, что ей позвонил кто-то, назвавшийся Бертом Арчером. Знаем из того же источника, что рукопись романа, подписанная тем же именем, была дослана фирме Охолла и Хэнна, а мисс Веллимэн читала этот роман, потом возвратила его до востребования, в почтовое отделение Клинтона. – Вульф покачал головой. – Нет, это не шутки. Прежде чем мы управимся с этим делом, мистер Веллимэн может действительно пойти по миру, если, конечно, не остынет до той поры.
Во всяком случае, пусть полиция делает свое дело.
Я хорошо знал шефа и не принимал близко к сердцу его болтовню. Поэтому спокойно занял место за столом и вызывающе обратился к нему:
– А мы погуляем, а?
Ничего подобного! Я же сказал: пусть полиция делает свое Дело, то есть черную работу. Мы двинемся с места под прикрытием, без риска, ибо я думаю, что письмо Веллимэн к родителям было откровенным. А если так, она дает не только имя Берта Арчера. Этот тип узнал у нее по телефону, не читал ли кто-нибудь еще его роман, и она ответила: нет. Это мог быть и случайный вопрос, но в свете последующих событий возникает другая проблема. Была ли дочь нашего клиента убита потому, что читала повесть Берта Арчера? Подобная гипотеза кажется не лишенной смысла. Сколько свободно работающих стенографисток может быть в Нью-Йорке? Скажем в Манхеттене?
– Представления не имею. Пятьсот. Пять тысяч.
– Тысячи в счет не идут. Это само собой разумеется. Я имею в виду особ, которые перепечатывают документы и разного рода рукописи.
Другими словами, вы говорите о машинописных бюро, а не о стенографистках.
– Разумеется. – Вульф сделал глоток пива и уселся поудобнее. – У меня была мысль намекнуть об этом Крамеру. Однако если мы потратим немного денег мистера Веллимэна, то не будет большого греха. Хотел бы я знать, что это был за роман. Берт Арчер мог и сам напечатать его на машинке, но мог и не делать этого.
По машинописным бюро отправим Саула, Фреда и Орри. Пусть явятся сюда в восемь часов утра и получат у меня соответствующие инструкции. Может быть, узнаем что-нибудь не только о рукописи, но получим описание внешности Берта Арчера.
– Правильно, – одобрил я, довольный развитием событий. – Я тоже охотно разомну ноги.
– Пе сомневаюсь в этом. Существует другая возможность, правда, менее вероятная, что Берт Арчер отослал свое творение и другим издателям. Стоит попробовать. Начнешь, разумеется, с почтенных фирм, типа Охолла и Хэнна. Но не завтра. Завтра займешься изучением материалов полиции по делам Дайкеса и Веллимэн. Ничего не пропусти. Например: была ли у Дайкеса пишущая машинка?
Я удивленно поднял брови.
– Подозреваешь, что Дайкес был – Бертом Арчером?
– Не знаю. Он составил список лиц, несомненно, вымышленных. Наверняка он не был Бертом Арчером второго февраля, так как уже за пять недель до этого умер. Пойдешь также к Хэнну и Охоллу. Вопреки тому, что мисс Веллимэн утверждала в письме родителям, кто-то мог Читать этот роман или хотя бы просмотреть. Не исключено, что мисс Веллимэн говорила с кем-нибудь на эту тему. Или, что, вероятно, менее правдоподобно, Берт Арчер сам принес рукопись и кто-нибудь его запомнил, хотя это и произошло прошлой осенью, много месяцев назад. – Вульф вздохнул, потянувшись за кружкой с пивом. – Я предлагаю несколько передвинуть определенный тобою срок.
– Согласен. Пусть это будет пятница, а не завтрашний день, – уступил я галантно.
Слава богу, я не сказал, какую пятницу имею в виду.
IV
Назавтра я должен был озадачить Саула, Фреда и Орри, привести в порядок утреннюю почту и побывать в банке, чтобы отдать на хранение чек Веллимэна. Поэтому в бюро Крамера я, оказался только после десяти утра, не застал его, но сержант Перли Стеббинс имел соответствующие распоряжения.
Я принадлежу к немногим людям, о которых Перли не имеет определенного мнения. Я же, хотя и являюсь частным детективом, им, вероятно, и умру – раньше или позже, – но могу предположить, что стал бы неплохим фараоном, если бы меня вовремя завербовали.
Я не только просмотрел материалы, но побеседовал с двумя инспекторами, занимающимися делом Дайкеса, а также с полицейским из Бронкса, который вел дело Джоан Веллимэн. Когда, незадолго до трех, я покинул Отдел убийств, весь мой блокнот был заполнен информацией, а в голове ее было еще больше.
Вот некоторые из фактов: Леонард Дайкес сорока одного года. В первый день нового года его выловили из Восточной реки, где он зацепился за Сваю, вбитую в дно. Последние восемь лет он был делопроизводителем в адвокатской фирме «Корриган, Филпс, Касбон и Бриггс». Прежде фирма называлась «О’Маллей, Корриган и Филпс», но год назад О’Маллея лишили адвокатских прав, что вызвало реорганизацию фирмы.