Казалось, классно такое уметь. Увы…
— Нет, я не думаю, что у меня есть такая способность.
— Как насчёт разговоров с животными? — Он покачал головой. — Хождение по воде? Этот хвастун Иисус делал так, пока Бог не заставил его остановиться. Что-то на скромном. Что совершенно…
— переоценивают. — Они уставились друг на друга, когда сказали это одновременно.
— Разжигать пожары силой мысли? — спросила она.
Крис покачал головой.
— Контроль разума?
Ещё один минус.
— Воскрешать мёртвых?
При этих словах он замер.
— С чего ты так решила? Видео из музея уже стало вирусным? — Это могло бы объяснить, почему эта женщина появилась на пороге его дома. Или просто его разум до сих пор играет с ним злые шутки?
— Какое видео? Не утруждай рассказом. Я погуглю позже. Значит, ты видел, как воскресают мёртвые?
— Да. Несколько дней назад на кладбище и сегодня утром в музее.
— Отец захочет услышать об этом.
— Ах, да, дорогой папочка Люцифер. Как поживает похотливый дьявол?
— Раздражён тем, что слухи об Антихристе прервали его партию в гольф. Подожди, пока мы снова не прервём его, нанеся визит.
— Что? Хочешь сказать, что он недалеко?
— Конечно, нет. Он в Аду, где ему самое место. Ад не управляется сам по себе, понимаешь. Не нанести ли нам визит папочке?
Бэмби не махнула на дверь, ведущую из дома, а принялась рисовать в воздухе какие-то странные символы, которые светились, прежде чем слиться, образовав странно размытое пятно.
— Что это?
— Портал в Ад, конечно. Как относишься к встрече с человеком, которого называешь своим отцом?
Действительно войти в другое измерение и встретиться лицом к лицу с демоном, который мог его создать, а мог и не создать? К черту всё. Пусть ублюдок сам придёт. У него в холодильнике ещё оставалось пиво. Возможно, именно поэтому он не испытывал угрызений совести, когда запихнул блондинистую шлюшку в щель, отмахнулся и отправился на кухню за очередным пойлом. Крис ещё раз посмотрел на грибы на островке. Судя по всему, хорошая партия. Высокий галлюциногенный фактор. Клиенты хорошо за них заплатят. Потому что дочь Люцифера просто не могла посетить его. Он мог быть под кайфом и пьян, но не глуп.
Порталов в Ад не существовало.
«Но если Ада не существует, кто я?»
Он выпил пива в надежде найти ответ.
Взгляд в Ад
— Что вы имеете в виду, говоря, что он отказался прийти сюда? — закричал Люцифер. Но это не самое впечатляющее выступление. С другой стороны, он стоял в Зале Обещаний с хрупким стеклом. Он не хотел рисковать и что-то разрушить, учитывая, что некоторые из обещаний, которые он хранил в неприкосновенности, рассыплются в прах и освободят душу, которую он поймал в ловушку. Люцифер винил во всём глупый пункт, который его адвокаты заставили включить. Как только контракт исчез, исчезло и обязательство души. Вот тебе и вечность… Вечность длилась ровно столько, сколько в большинстве случаев существовал пергамент.
— Кем бы он ни был, он высокомерен, — заявила Бэмби, его дочь вызвалась навестить смертного, называющего себя Антихристом. Его старый друг Распутин сообщил ему о самозванце.
— Высокомерие не делает его моим сыном. — Люцифер знал бы, будь у него сын.
«Я, конечно же, его не зачинал». И до того, как какая-нибудь болтливая ведьма заявила, что он не может знать наверняка, учитывая, что сеял семя повсюду — потому что женщины любят скакать на его «жеребце» — он добавил, что, как Дьявол, контролировал многое. Одно из этого — пол детей, которых сделал. Девочки. И только девочки.
Какого хрена ему делать мальчика, когда пророчества утверждали, что сын Люцифера попытается занять его трон?
«Рискните, сосунки, но нихрена не выйдет».
С другой стороны, забавно, если бы копия Люцифера бегал по дворцу, терроризируя прислугу. Мюриэль часто так делала в детстве. До того, как ушла жить в мир смертных. Смешиваясь с людьми.
«Пф-ф».
И, да, это настоящая ревность, потому что ребёнок мог жить среди людей, а Люцифер мог обходиться лишь краткими визитами. Часть сделки, которую он заключил с Богом, своим чертовски надоедливым братом. Люцифер должен править Адом, а Бог и его праведность получили Рай. Что касается Земли, то они могли только наблюдать и хитро манипулировать. Пока кто-то не исполнил пророчество.
— У него есть метка, — отметила Бэмби.
Люцифер отмахнулся.
— Ба. Сколько претендентов вытатуировали себе шестёрки, говоря о таком же?
— На древнем языке.
— Всё ещё не доказательство. Татуировки в наши дни легко сделать.
— Это не татуировка.
Он развернулся и прогремел:
— Почему ты так решительно настроена, спорить со мной?
Стеклянная витрина рядом задрожала и рухнула. Древний свиток внутри ударился о пол и распался.
Твою ж мать. Драгоценная душа, Моисей, вырванный у Бога в то время, когда они оба активничали на Земле, ушла.
— Что заползло тебе в трусы? — спросила Мюриэль, входя в зал. — Я со двора слышала, как ты кричал. — Его младшая дочь выглядела слишком хорошо в чистых джинсах — без единой дырки — в хорошо выглаженной блузке — и с расчёсанными волосами. И со свежим лицом. Её здоровый вид служил напоминанием о том, что она продолжала работать против него.
— Я не кричал, — солгал он и гордился этим. — Просто громко опровергаю отчёт твоей сестры.
— Какой отчёт? — спросила она.
Люцифер не хотел рассказывать. Мюриэль могла быть непредсказуемой, когда хотела, и он не гордился этим. В последний раз, когда он пытался наказать её за то, что она была слишком милой, она работала волонтёром на кухне приюта для бездомных. Его дочь, помогала тем, кому повезло меньше.
Позор.
— Ничего важного. Это личное, — сказал он, но она не переставала пялиться.
Мюриэль улыбнулась.
— Твой портной сказал, что больше не будет пришивать пуговицы с черепами к твоему любимому пальто?
Он издал какой-то звук и махнул рукой.
— Черепа устарели. Я перешёл на другие модные акценты. — Например, его трусы украшены красноглазыми акулами. Гораздо веселее, чем черепа. Он чуть не довёл портного до слёз.
«В следующий раз придётся постараться лучше».
Люцифер представлял костюм с дождевиком. Может быть, в утиный принт. Рогатые утки.
— Что ты делаешь, ягнёночек? — спросила Бэмби.
Люцифер нахмурился, услышав милое прозвище. Ещё больше признаков неправильности. Ягнята должны быть съедены или скормлены волкам.
— Реми заскочил в бар выпить, прежде чем потащить заблудшую душу в Ад. Он взял меня с собой, чтобы поздороваться с папой.
Ах, да, Реми, демон, решивший превзойти Люцифера в блудливости. Нужно что-то с этим делать.
Но сначала Люциферу нужно наказать своего младшего ребёнка.
— Ты заскочила поздороваться? — Люцифер чувствовал, как пар пошёл у него из ушей. — Ты пытаешься убить меня своей заботливой натурой? — Чёртова девчонка продолжала настаивать на том, что он ей нравится. Временами даже обнимала его.
Это так неуютно. Его дочь должна быть бесчувственной. Или подлой. По крайней мере, распутной… как Бэмби.
Мюриэль отказывалась. И упорно. Досадно. Вот почему он не мог понять своей привязанности к ней.
— Почему ты злишься, папочка? — Мюриэль усмехнулась, зная, как он ненавидит это мягкое обращение. — Мальчик Харона снова потерял лодку с душами?
— Когда он этого не делает? — проворчал Люцифер.
— Неужели Ксафан вдруг решил улыбнуться и заставил тебя проиграть пари?
Ха, этот капризный старый вояка никогда не смирится с предательством своей первой любви.
— Королева Амазонок сказала, что позвонит и не позвонила?
— Да, но я уважаю её неуважение.
Бэмби прочистила горло.
— Люцифер, — потому что только Мюриэль набралась смелости назвать его папочкой, — немного расстроен, потому что один парень не захотел его навестить.
— Какой парень?
— Мой предполагаемый сын, — сказал он с явным недовольством. Нет смысла скрывать это. У Мюриэль свои способы выведать всё.
— Что значит — «предполагаемый сын»? — крикнула Мюриэль. Он мог бы отчитать её, увидев, как вторая стеклянная колбу покрылась трещинами, но, с другой стороны, Мюриэль проявляла признаки злости и ревности. И отец гордился собой.
— Я не знаю, почему ты так удивлена. Ты же знаешь, у меня такая репутация. Самый главный блядун в округе. — Он просиял.
Мюриэль нахмурилась. Он наслаждался её неодобрением, но отмахнулся.
— Я бы не стал беспокоиться, плод моих чресл. Как и другие, он, вероятно, окажется самозванцем.
— Или нет, — добавил Бэмби.
Что касается Мюриэль, сердитый взгляд исчез, и она постучала себя по подбородку.
— Я надеюсь, нет. Я всегда хотела иметь старшего брата.
— Выбросьте эту идею из головы. Он самозванец. У меня нет сына. — Люцифер уже пробовал, некоторое время назад, но сдался, когда понял, что брат и его армия ангелов не оставят в живых наследника мужского пола. Пришествия Антихриста боялся не только Дьявол. Всё изменится. Но никто не знал, в хорошую или плохую сторону.
— Кто он? Где он? Я хочу с ним познакомиться. — Мюриэль подпрыгнула и захлопала в ладоши.
Энтузиазм и бурлящая энергия. За что, о, за что ему такие пытки?
— Ты не увидишь этого мальчика. Я сам разберусь с ним.
Она нахмурилась.
— Я знаю, что это значит. Ты собираешься убить его. Что, если он действительно твой сын?
— Он не мой сын. — Конечно, он бы знал, будь у него сын. Он помнил каждую женщину, с которой спал. Каждую матку, которую оплодотворил. За исключением одного. Но он никогда бы не признался, что понятия не имел, кто мать Мюриэль. Потому что тогда ему пришлось бы признать, что существует женщина с большой силой, чтобы заставить его забыть.
Позор.
Ужас.
Сука.
— Никогда не говори «никогда». Я думаю, тебе следует сделать тест ДНК. Они быстрые и лёгкие.
Он сверкнул глазами.
— Мне не нужен тест, потому что у меня нет сына. — Он знает о каждом живом потомке. Можно определить, где они находятся, лишь немного сосредоточившись. Не то чтобы он часто беспокоился. Их осталось не так уж много.