ющие действия, после чего начинали вербовку.
В общем, поездка английской королевы в Санкт-Петербург оказалась успешной не только для российской дипломатии, но и для российских спецслужб. О чем Шумилин в приватной беседе доложил императору Николаю. Для полноты впечатлений самодержцу, зная его страсть к таким сюжетам, были показаны фото наиболее пикантных моментов вербовки. Царь с большим удовольствием полюбовался фото, крякнул и подкрутил усы. Впрочем, он тут же небрежно отложил стопку порнухи в сторону и начал расспрашивать Шумилина о дальнейших планах британцев.
– Скажите, Александр Павлович, как виконт Палмерстон оценивает результаты своего визита в Россию? Я понимаю, что он получил от этого визита намного меньше, чем рассчитывал. Но он опытный дипломат, который прекрасно понимает, что, как вы говорите, «политика – это искусство возможного».
– Вообще-то это не мои слова, – заметил Шумилин[16], – но ход мыслей нашего английского оппонента вы определили правильно. Уступив нам в одном, он попытается взять реванш в другом. Правда, общение с «атлантами» сделало его менее воинственным. И в этом наш несомненный выигрыш.
– Война, Александр Павлович, России сейчас не нужна. Ведь мы должны управиться со всеми нашими делами, коих столько, что по сравнению с ними пресловутые подвиги Геракла – ничто. И я не знаю, как бы мы смогли справиться с ними, если бы не ваша помощь.
– Государь, не забывайте, что за мной и моими друзьями стоит огромная держава. Что бы мы смогли, если бы наши власти отказались поддерживать своих предков?
– Я все помню, Александр Павлович. И даже не знаю, чем можно достойно отблагодарить ваше руководство за оказанную нам помощь.
– Достаточно того, что мы сумели пополнить экспозиции наших музеев картинами и иконами, не дошедшими до нас по разным причинам. В Калифорнии стараниями Виктора Ивановича Сергеева начата добыча золота. Мы, правда, помалкиваем об этом, чтобы не вызывать ненужный ажиотаж у жителей Североамериканских Соединенных Штатов, которые готовы продать душу дьяволу за это самое золото. Часть добытого драгметалла поступает в казну Российской империи, чему несказанно рад министр финансов Егор Францевич Канкрин.
– Я знаю обо всем этом, Александр Павлович, – кивнул Николай. – Но все равно, порой я чувствую себя вашим должником. Можно, конечно, присвоить вам графский титул или еще каким-либо другим образом вознаградить вас за все ваши старания. Мне, конечно, известно, что люди вашего времени мало внимания обращают на титулы и звания. Да и деньги, как я успел заметить, тоже для вас не самое главное. Скажите – что вам хочется больше всего?
«Вот возьму сейчас и попрошу императора благословить брак его дочери Ольги с моим сыном, – подумал Шумилин. – Может быть, царь и даст на это добро, а может быть, и нет. Тогда я надолго испорчу с ним доверительные отношения. А может, и навсегда. Нет, этого делать сейчас не следует!»
– Государь, больше всего на свете я хочу мира и счастья для всех русских людей, живущих и в вашем настоящем, и в нашем будущем. Знаю, что и вам этого хочется. Так будем вместе трудиться над тем, чтобы наши желания сбылись.
Николай, внимательно слушавший Шумилина, глубоко вздохнул и приобнял за плечи своего друга из будущего.
– Вижу, Александр Павлович, что мы с вами думаем и поступаем одинаково. Вы стали самым близким для меня человеком. Я сделаю для вас все, что вы у меня попросите. Я даже догадываюсь, что именно. Только давайте договоримся – всему свое время.
Глава 3. Расстановка фигур на шахматной доске
Как ни пытался скрывать Виктор Иванович свои взаимоотношения с доньей Исабель, но, как говорится, шила в мешке не утаишь. Тем более что предположение Сергеева подтвердилось – его Лизанька действительно была беременна. Приняв это известие как данность, Виктор Иванович при первой же возможности сообщил сыну о том, что у Николая в ближайшее время появится братик или сестра.
Как ни странно, Сергеев-младший довольно спокойно воспринял эту весть. А что касается Адини, так та просто обрадовалась этому известию. Она очень любила детей и желала побыстрее обзавестись собственными чадами. Только уговоры мужа и отца не спешить с этим делом удерживали ее от обзаведения потомством. А тут такой случай – Адини своим умом решила, что после того, как у ее горячо любимого тестя появится киндер, то тогда подойдет время и ей вступить в «отряд мамочек». И ничего страшного в том, что ее ребенок окажется младше сводного брата или сестры мужа. Пусть они растут вместе, это лишь сдружит их. Адини всегда хотелось, чтобы ее новые родственники относились к ней, как члену их семьи. И грех было бы не воспользоваться таким подходящим случаем.
О возможном прибавлении в семействе Сергеев доложил и императору. Тот лишь покачал головой, произнеся нечто вроде: «седина в бороду, а бес в ребро». Но он был искренне рад, что его друг обретет семейное счастье. По наведенным им справкам, возлюбленная Виктора Ивановича была из приличной дворянской семьи – один из предков доньи Исабель даже одно время исполнял обязанности вице-короля Новой Испании – так раньше называли Мексику. Правда, Виктор Иванович пока не сочетался законным браком со своей возлюбленной. Тут помехой было различие в вероисповедании. Но, по словам Сергеева, донья Исабель была готова перейти в православие. Так что с этой точки зрения особых препятствий к вступлению в брак не было. Родственники невесты тоже были не против – Николай помнил, что дочь дона Франсиско вышла замуж за майора Мальцева – человека из будущего. Таким образом, довольно влиятельная семья дважды породнится с русскими. «Змей-искуситель» Александр Павлович Шумилин шепнул императору, что возможно, со временем, можно сделать дона Франсиско Диаса президентом Мексики.
А почему бы и нет? Ведь менее достойные личности ухитрялись занимать этот пост. Чем дон Франсиско их хуже?
Всю идиллию портил только один момент – возраст будущих родителей. И если с Виктором Ивановичем было все нормально – случись чего, и отца будущему ребенку заменит его старший брат, то донья Исабель, по понятиям XIX века, была старовата для того, чтобы стать матерью. Она должна все оставшееся время до рождения ребенка находиться под наблюдением медиков. Изощренный ум Шумилина и здесь нашел выход.
– А что если отправить в Калифорнию опытного акушера-гинеколога? Пусть он ведет наблюдение за протеканием беременности у будущей супруги Виктора Ивановича. Кстати, очаровательная Кончита – жена майора Мальцева – тоже ждет ребенка. До кучи туда же можно отправить и Карла Брюллова с нашей старой знакомой Ольгой Румянцевой?
– Что, и у них возможно прибавление в семействе?! – воскликнул император. – Ай да Ольга Валерьевна! Похоже, что они с господином Брюлловым в будущем занимались не только рисованием пейзажей. Ну что ж, если у нее родится ребенок, то я буду этому только рад. Надо подумать, что ей подарить. И, кстати, переговорить с нашим художником, чтобы тот узаконил взаимоотношения с Ольгой Валерьевной. Негоже жить телесно вне брака…
– Они собираются сделать это в ближайшее время, – улыбнулся Шумилин. – Карл Павлович был настолько очарован Иверским монастырем под Валдаем, что посвятил ему цикл своих картин, а потом, побывав в святой обители, принял решение перейти именно здесь в православие.
– Ну, вот и замечательно! – воскликнул царь. – Я представляю, сколько новых сюжетов для своих картин господин Брюллов найдет в Новом Свете. Индейцы, эти, как вы их называете, ковбои… Разве увидишь нечто подобное в старушке Европе?
– Только, Александр Павлович, – нахмурился Николай, – у меня к вам будет большая просьба – надо обеспечить всем, кого мы собираемся отправить в крепость Росс, надежную охрану. Сами понимаете – наши недруги, узнав о прибытии новых людей из России, не упустят случая и попытаются нам подгадить. Может быть, стоит отправить с десяток-другой выпускников школы снайперов и следопытов. Мой зять очень даже неплохо выучил их. Пусть они в непривычной для них обстановке покажут, на что они способны. К тому же у меня был разговор на сей счет с Николя. И мы решили открыть в крепости Росс своего рода филиал Гатчинской школы. Первые выпускники ее могут стать отличными преподавателями в этом филиале.
– Неплохая мысль, – ответил Шумилин. – Я ничуть не сомневаюсь в подлости наших оппонентов. Пусть виконт Палмерстон заливается соловьем, пытаясь убедить нас в своей любви к России. Я ему ничуточки не верю. Поэтому стоит обезопасить крепость Росс от неприятных казусов. Как говорится, береженого и Бог бережет.
– И я того же мнения, – согласился Николай. – Только не стоит забывать и о том, что в Новом Свете мы можем столкнуться с противодействием другой силы, не менее подлой, чем британцы.
– Это вы об американцах? – спросил Шумилин. – Думаю, что и они попытаются нам нагадить. Причем сделают они это, в отличие от англичан, грубо и топорно. Но в крепости Росс борьбу с нашими врагами довольно успешно ведет майор Скуратов. А атаман Славянского казачьего войска Бакланов настолько сумел расположить к себе местные индейские племена, что те с большим усердием выслеживают вражеских лазутчиков и доставляют их к майору Скуратову.
– Надо будет достойно наградить этих людей за их службу России, – сказал Николай. – Вы попросите об этом Виктора Ивановича. И сообщите ему о скором прибытии в крепость Росс его старых знакомых. Но пусть майор Скуратов помнит о том, что нельзя терять бдительность. У нас серьезные противники, и от них следует ожидать чего угодно…
Капитан-лейтенант Невельской после знакомства с людьми из будущего, что называется, потерял покой и сон. Геннадию на всю жизнь запомнился полный опасностей тайный вояж в Англию, затеянный, чтобы отловить там британского злодея мистера Уркварта. Сколько нового и необычного для себя увидел он во время этого путешествия. Это и появление среди морских волн изумрудной светящейся арки, через которую выплыла чудо-лодка с врачами, не давшими умереть их пленнику. А странный ящик, именуемый радиостанцией, с помощью которого можно было переговариваться с людьми, находящимися от тебя за тысячи верст!