Он повернулся к жене:
– Я тебе уже сколько раз повторял, чтобы ты меня здесь не тревожила.
Она протянула ему набор антисептиков:
– Вот, возьми, я принесла.
Он даже не поблагодарил. Спустил брюки военного покроя, снял компресс и осмотрел длинный порез на левом бедре. Несмотря на четыре аккуратно наложенных шва, верхняя часть раны немного нагноилась. Он тщательно промыл рану и наложил на нее салфетку, пропитанную бетадином.
– Тебе бы надо сходить в больницу, – с упреком сказала жена. – Ты ведь не врач. И через неделю все бы отлично зажило.
– Знаешь, я видал раны и похуже.
Он наложил новую повязку с препаратами, которые жена принесла в маленькой кожаной сумочке, висевшей на поясе.
– Ты получила новые наборы для наложения швов?
– Пока нет.
Женщина нервно расхаживала по комнате, и вид у нее был озабоченный.
– Я беспокоюсь, – сказала она. – Ты раз за разом то порежешься, то оцарапаешься, и раны становятся все опаснее. Сегодняшний порез мог тебя просто убить.
– На то и существуют операционные наборы.
– Но ты только представь себе, что…
– И нечего представлять. А теперь уходи, мне надо поработать с фотографиями.
Жена хотела к нему подойти, но он вытянул вперед раскрытую ладонь:
– Я сказал, иди и не мешай.
Она не стала настаивать. Его сейчас лучше не трогать.
Как только она ушла, он снова закрылся в лаборатории. На снимки, развешанные на веревочках, он даже не взглянул. Его дура-жена даже не заметила, что они висят там давным-давно.
Нет, его больше всего интересовал диск. Он снова вытащил его из контейнера и вставил в гнездо.
Потом надел шлем, прибавил звук и стал смотреть уже смонтированный фильм.
Язык пробежал по губам.
Фильм получился отменный.
71Воскресенье, 13 мая, 00:10
Было уже около полуночи, когда Вик и Стефан вошли в дом в Ламорлэ, имея при себе копию с кассеты видеонаблюдения. Вик не понимал, как Стефан Кисмет до сих пор может жить в доме, где была жестоко убита его жена. Похоже, он успел запастись алкоголем. Холодильник был забит бутылками с пивом, а на кухонном столе стояли четыре бутылки виски, причем одна уже пустая.
Стефан открыл две бутылки пива и одну протянул Вику, который стоял рядом, с видеокассетой в руке.
– Чем больше я думаю о наших изысканиях, тем чаще говорю себе, что в них нет никакого смысла, – сказал полицейский. – Мертвых не вернешь. Точно так же, как не изменишь то, что уже однажды было записано на этой кассете.
Стефан с поразительной скоростью осушил бутылку пива и открыл еще одну.
– А вот это мы сейчас посмотрим. Проходи.
Войдя в гостиную, Вик снял куртку и уселся на диван. Он закурил сигарету и выдохнул дым через нос. Стефан не сдавался, ему все еще хотелось верить. Он вставил кассету в видеомагнитофон и перемотал пленку, прежде чем нажать кнопку «Play». По телеэкрану побежали изображения со стабилизатора. Стефан чуть ускорил перемотку вперед, пока внизу не появилась надпись 21:55. Ровно в 22:00 они увидели убийцу, пролезавшего в дыру в ограде завода. Он сразу же исчез из кадра.
– Я эту запись уже выучил наизусть. Никаких изменений, – сказал Вик, вставая с места. – Еще через несколько минут начнется ливень, а потом наш парень выйдет с территории и исчезнет. И все шито-крыто.
Он взял еще одну бутылку пива и осушил ее наполовину.
– Видишь? Действительно никаких изменений. То, что уже произошло, изменить невозможно.
Он сделал еще одну длинную затяжку, а потом с явным отвращением загасил сигарету в крышке от бутылки.
– Хочу вернуться в Авиньон. Похожу год-другой на лекции по психологии, а потом стану работать в кабинете брата Селины. Брошу пить, курить и вообще перестану себя убивать. Я… я не могу больше служить в полиции после того, что произошло с Сирьелем, после всего, что я скрыл… Не говоря уже о жуткой боли, которая укорачивает мне жизнь всякий раз, как я берусь правой рукой за оружие. Из этого города надо уезжать. Надо подороже продать квартиру и купить маленький домик на юге. А с теми деньгами, что останутся, мы авось продержимся до лучших времен.
Стефан не ответил, но по его глазам было видно, что он понял. Вик допил пиво и кивнул на телеэкран:
– Сейчас он снова появится.
Когда внизу экрана появились цифры 22:10, в дыру в ограде снова пролез человек, только теперь в обратную сторону. По дороге он оглянулся назад, и было видно, что он запыхался. Возле самой ограды он не заметил кусок металлической арматуры, торчавший из куска бетона, и тяжело плюхнулся на землю, зацепившись за него. Он исчез из кадра, и было непонятно, встал он на ноги или нет.
Вик, нахмурившись, наклонился вперед:
– Погоди! А ведь этого не было на той пленке, что я смотрел в первый раз! Ну-ка, отмотай назад!
Но Стефан не сводил с экрана глаз, потому что как раз в этот миг в кадре появился его двойник из прошлого, хотя узнать в нем Стефана было нелегко из-за бейсболки и из-за того, что он не смотрел в камеру. Он тоже пролез в дыру и зашагал, держась руками за ребра, а потом исчез из кадра.
Стефан вскочил:
– Сработало! Он пошел-таки на эту чертову скотобойню! Хоть он и упустил убийцу, послание он понял! Он знает, что все было правильно!
Потрясенный, Вик тоже вскочил, а Стефан открыл еще бутылку и высоко поднял ее:
– Отлично сработано, парень! У тебя получилось! Твое здоровье!
Он смотрел на Вика, и в глазах его светилась надежда.
– Ведь что-то все-таки изменить удалось!
Лейтенант застыл от изумления.
– Может, и удалось, – проговорил он, взволнованный тем, что только что увидел. – Но убийства-то произошли. И с этим нам придется смириться раз и навсегда. Кто умер, тот умер. И для тебя, и для меня. Я передам кассету майору, – может быть, она поможет им распутать дело. Если убийца поранился, он наверняка оставил следы крови, а значит, можно будет сделать анализ ДНК. Но перед этим я должен кое-что выяснить…
Он взял пультик и отмотал кассету назад. На отметке 21:32 появился человек в каскетке и пролез в дыру в ограде.
– Тебя никто не узнает ни когда ты входишь, ни когда выходишь. Так что мои коллеги тебя не потревожат.
Энтузиазм Стефана поубавился. Вик был прав: часть послания, несомненно, дошла до адресата, но в конечном счете ничего не изменилось.
– Я поехал, – сказал полицейский, вынимая кассету из видеомагнитофона. – У меня еще впереди дорога, я падаю от усталости, а в башку мне словно железный прут вбили. Мне надо поспать.
– Ты можешь переночевать здесь…
– Нет, спасибо, я, пожалуй, поеду домой.
Когда Вик натягивал куртку, Стефан сказал:
– Похороны Сильвии в понедельник. Я знаю, ты с ней не был знаком, но…
– Я приду.
Приехав домой, Вик налил себе коньяка, чтобы заснуть без Селины. Ему ужасно ее не хватало.
Он не заметил, что по сравнению с прошлым разом коньяка в бутылке таинственным образом стало больше.
72Воскресенье, 6 мая, 05:32За шесть дней и двадцать часов до…
Сон был удивительный. Просто невероятный. Стефан увидел Стефана-из-будущего, который сидел на диване в гостиной рядом с Виком Маршалем. Они потягивали пиво из бутылок и собирались смотреть видеокассету с той камеры, что стояла напротив скотобойни! И на этой кассете он сам гнался за каким-то типом с чудовищным лицом!
Похоже, ему приснилась вчерашняя поездка. И на пленке тот, за кем он гнался, напоролся на стальную арматурину. Стефан ничего не заметил: шел сильный дождь, вода заливала ему глаза и отчаянно болели отбитые ребра. Но тогда на этой арматурине должны были остаться улики. Он быстро побежал к «форду» и умчался на всех парах.
Оставив машину в пустынной промзоне, Стефан перешел через дорогу и увидел обломок стального прута, который торчал возле ограды. Заметив камеру слежения, он повернулся к ней спиной и, прежде чем подойти к ограде, нахлобучил на голову бейсболку. На арматурине болтался кусочек окровавленной ткани. Может, он пригодится полиции как улика? Но каким образом его передать? Как дать им понять, что это обрывок окровавленной штанины убийцы? И тут ему в голову пришла мысль: надо отправить анонимное письмо этому парню из полиции, Вику Маршалю, и назвать точное место преступления. Он вернулся к автомобилю, взял свой цифровой фотоаппарат и сфотографировал это место.
Попытка найти следы крови на земле ни к чему не привела: прошедший накануне ливень все смыл.
Потом, уже сидя в машине, он все лучше и лучше понимал, что произошло. Стефан-из-будущего попросил его отправиться на скотобойню и перехватить преступника, и возможно, что он просмотрит потом на кассете запись, сделанную 5 мая около 22:00, чтобы все увидеть напрямую. Хитроумный способ проникнуть сквозь время и наблюдать за прошлым.
Стефан представил себе, как будет разочарован Стефан-из-будущего, сидя перед экраном. Ведь даже располагая фотографиями для полиции, он все равно не смог устранить убийцу. Но уж в другом деле он не промахнется. Сегодня вечером он поедет к жене этого полицейского и сделает все, чтобы она не ходила завтра на обследование. Если будет надо, применит силу.
Он вернулся домой около 7:00 и сразу принялся лепить муляж с лица убийцы, как оно осталось в памяти.
Позже он съездил в Мери-сюр-Уаз, перехватил малышку Мелинду, когда она шла к мессе, отвез ее в карьер Хеннока и так напугал, что она теперь наверняка никуда не пойдет с незнакомым человеком. Хотя он и должен был «держаться подальше от Мелинды», он не мог позволить, чтобы что-то пошло совсем плохо.
Дальше, уже после полудня, он опустил письмо на имя Вика Маршаля в почтовый ящик, висевший возле караульного помещения полицейской бригады. В твердый конверт он вложил снимок кусочка окровавленной ткани и несколько слов, набранных на компьютере: «Убийца, которого вы ищете, поранился металлическим прутом на территории скотобойни в Сен-Дени. В конверте вы найдете фотографию оторванного лоскута от его брюк. На скотобойню он проник, чтобы взять очередную порцию протухшего мяса. Доказательство того, что я не вру, вы найдете на кассете видеонаблюдения».