, если в нем не будет такого же точного членения, как у хорошо сложенного человека»[279][280].
Витрувий подробно описывал пропорции тела «хорошо сложенного человека», которые должны лечь в основу храма. Расстояние от подбородка до верхней линии лба составляет одну десятую от его роста, начинает Витрувий и далее сообщает множество других численных соотношений: «Ступня составляет шестую часть длины тела, локтевая часть руки — четверть, и грудь — тоже четверть. У остальных частей есть также своя соразмерность, которую тоже принимали в расчет знаменитые древние живописцы и ваятели, и этим достигли великой и бесконечной славы».
Витрувиевы описания пропорций человеческого тела побудили Леонардо, приступившего в 1489 году к изучению анатомии, составить список похожих измерений. А если говорить о более общем влиянии Витрувия, то его представление о том, что тело человека соразмерно хорошо задуманному храму — и вообще макрокосму, то есть большому миру, — займет центральное место в мировоззрении Леонардо.
Подробно рассказав о пропорциях человеческого тела, Витрувий далее перешел к достопамятному описанию, а точнее, инструкции, как надлежит поместить человека внутрь круга и квадрата, чтобы получить идеальные пропорции храма:
Части храмов должны, каждая в отдельности, находиться в самой стройной соразмерности и соответствии с общей величиной всего целого. Далее, естественный центр человеческого тела — пупок. Ибо, если положить человека навзничь с распростертыми руками и ногами и приставить ножку циркуля к его пупку, то при описании окружности линия ее коснется пальцев обеих рук и ног. Точно так же, как из тела может быть получено очертание окружности, из него можно образовать и фигуру квадрата. Ибо если измерить расстояние от подошвы ног до темени и приложить ту же меру к распростертым рукам, то получится одинаковая ширина и длина, так же как на правильных квадратных площадках[281].
Получилась очень яркая картинка. Но, насколько нам известно, за пятнадцать столетий, которые прошли с тех пор, как Витрувий составил это описание, ни один заметный художник или зодчий не выполнил серьезного и точного рисунка, следуя его указаниям. А потом, примерно в 1490 году, Леонардо и его друзья с воодушевлением подступились к этой задаче и решили вписать фигуру человека с раскинутыми в стороны руками и ногами в план церкви, который одновременно обозначал и Вселенную.
40, 41, 42. Рисунки Франческо ди Джорджо, изображающие «Витрувианского человека».
Франческо выполнил по крайней мере три таких рисунка, которые должны были иллюстрировать его собственный трактат и перевод сочинения Витрувия. На одном из этих рисунков изображен нежный и мечтательный юноша, стоящий внутри круга и квадрата (илл. 40). Это скорее намек на общую идею, чем точный рисунок. Круг, квадрат и тело не передают никаких пропорций, они изображены приблизительно. На двух других рисунках Франческо (илл. 41 и 42) человеческая фигура более тщательно вписана в ряд кругов и квадратов, которые сообща складываются в план церковного здания. Ни один из его рисунков не является сколько-нибудь выдающимся произведением искусства, зато они свидетельствуют о том, что Франческо и Леонардо в пору своей поездки в Павию в 1490 году находились под сильным впечатлением от образа, придуманного Витрувием.
Ужин у Джакомо Андреа
Примерно в ту же пору рисунок по описанию Витрувия выполнил и другой близкий друг Леонардо. Джакомо Андреа входил в творческое содружество зодчих и инженеров, которых Лодовико Моро созвал к миланскому двору. Лука Пачоли, придворный математик и еще один близкий друг Леонардо, написал посвящение к изданию своей книги «О божественной пропорции», где назывались по именам видные люди, работавшие при герцогском дворе. После имени Леонардо Пачоли добавляет: «И был еще Джакомо Андреа да Феррара, который был дорог Леонардо как брат, прекрасный знаток трудов Витрувия»[282].
Мы уже встречались с Джакомо Андреа. Это к нему ходил ужинать Леонардо, взяв с собой Салаи — десятилетнего пройдоху, который поступил к нему в помощники за два дня до того. И у него в доме Салаи «поужинал за двух и набедокурил за четырех», разбив три графина и разлив вино[283]. Это случилось 24 июля 1490 года, всего через четыре недели после возвращения Леонардо и Франческо из Павии. Это был один из тех драгоценных исторических ужинов, при мысли о которых очень жалеешь, что нельзя залезть в машину времени. Беседа за столом (когда ей не мешали выходки Салаи), скорее всего, шла о том манускрипте Витрувия, который Леонардо и Франческо недавно видели в павийской библиотеке.
43. «Витрувианский человек», рисунок Джакомо Андреа.
Андреа тоже решил набросать идею Витрувия на бумаге, и можно легко представить, как они за ужином склонились над набросками, послеживая краем глаза за Салаи, чтобы тот не плеснул в их сторону вином. У Андреа получилось схематичное изображение человека, стоящего внутри круга и квадрата с разведенными в стороны руками (илл. 43). Примечательно, что центры круга и квадрата не совпадают: круг помещен выше квадрата, и таким образом пупок человека оказывается в центре круга, а гениталии — в центре квадрата, как и подсказывал Витрувий. Руки человека раскинуты, как у распятого Христа, а ноги плотно сомкнуты.
Через девять лет Андреа погиб страшной смертью: его поймали, убили и четвертовали французы, захватившие Милан. Некоторое время спустя Леонардо принялся искать (и в итоге нашел) принадлежавший ему когда-то манускрипт Витрувиева трактата. «У мессера Винченцо Алипрандо, проживающего близ гостиницы Корсо, есть Витрувий Джакомо Андреа», — записано у него в дневнике[284].
А в 1980-х годах вдруг нашелся тот самый рисунок Андреа. Историк архитектуры Клаудио Згарби обнаружил в архивах Феррары всеми забытый рукописный экземпляр Витрувия, снабженный большим количеством иллюстраций[285]. Згарби определил, что эта копия была выполнена самим Андреа. Среди 127 иллюстраций, сопровождавших текст, был и набросанный Андреа вариант «Витрувианского человека».
Вариант Леонардо
44. «Витрувианский человек» Леонардо.
Две главные особенности отличают Леонардов вариант «Витрувианского человека» от других вариантов, выполненных примерно в ту же пору двумя его друзьями, Франческо ди Джорджо и Джакомо Андреа. Если говорить о научной выверенности и о художественном мастерстве, то рисунок Леонардо, конечно, стоит на совершенно другом уровне (илл. 44).
Этот рисунок редко выставляется на обозрение, так как ему вредно длительное воздействие света, и хранится в запертом помещении на четвертом этаже Галереи Академии в Венеции. Когда хранитель вынес его и положил передо мной на стол, меня поразили линии, глубоко вдавленные штифтом Леонардо с металлическим наконечником, и двенадцать дырочек, проколотых иглой его циркуля. У меня по коже даже мурашки пробежали — до того живо я вдруг представил руку мастера, водившую по этой бумаге пять с лишним столетий назад.
Рисунок Леонардо, в отличие от рисунков его друзей, выполнен очень тщательно, в линиях нет ни малейшей приблизительности или небрежности. Напротив, он сильно нажимал на штифт, уверенно вдавливая линии в лист бумаги, как будто работал над гравюрой. Он заранее тщательно продумал свой рисунок и точно знал, что делает.
Перед тем как приступить к работе, он точно определил, что нижняя точка окружности будет лежать на нижней стороне квадрата, но сама окружность будет простираться выше и шире. При помощи циркуля и угольника он вычертил окружность и квадрат, а потом нарисовал ступни человека, удобно упирающиеся в их нижние части. В итоге, в соответствии с описанием Витрувия, пупок человека оказался ровно в центре окружности, а гениталии — в центре квадрата.
В одной из записей под рисунком Леонардо описал дополнительные подробности, пояснявшие такую расстановку: «Если ты настолько раздвинешь ноги, что понизишься головой на 1⁄14 своей высоты, и настолько раздвинешь и подвинешь руки, что вытянутыми пальцами ты коснешься линии самой верхней части головы, то знай, что центром крайних точек раздвинутых членов тела будет пупок, и пространство, находящееся между ногами, составит равносторонний треугольник».
На том же листе Леонардо приводит более подробные измерения и указывает пропорции человеческого тела, приписывая эти вычисления Витрувию.
Витрувий, архитектор, полагает в своем произведении об архитектуре, что меры человека природой распределены таким образом:
Длина вытянутых рук будет равна росту человека.
Расстояние от корней волос до кончика подбородка равно 1/10 роста.
Расстояние от нижней точки подбородка до макушки — 1/10 роста.
Расстояние от верхней части груди до макушки — 1/6 роста.
Расстояние же от верхней части груди до корней волос — 1/7 роста.
Наибольшая ширина плеч — 1/4 роста.
Расстояние от сосков до макушки — 1/4 роста.
Расстояние от локтя до кончиков пальцев — 1/5 роста.
Расстояние от локтя до подмышечной ямки — 1/8 роста.
Длина всей руки — 1/10 роста.
Основание полового члена [il membro virile] находится ровно посередине тела.
Длина ступни — 1/7 роста.
Хоть и сославшись на авторитет римского зодчего, Леонардо не стал принимать на веру измерения Витрувия, а, по всегдашнему обыкновению, положился на собственные вычисления и опыты. Менее половины из 22 измерений, приведенных Леонардо, заимствованы у Витрувия. Остальные цифры отражают наблюдения, которые Леонардо начал заносить в свои записные книжки, изучая анатомию и пропорции человеческого тела. Например, Витрувий определяет, что длина ступни составляет одну шестую от роста человека, а Леонардо указывает другое соотношение — 1/7