Это означает, что необходимо обращаться к копиям, сделанным его эпигонами, чтобы представить, как выглядели его утраченные произведения — например, «Битва при Ангиари», — и анализировать те работы, которые считались произведениями леонардесков, чтобы убедиться, что они не являются в действительности подлинниками самого Леонардо. Подобные исследования могут оборачиваться сплошными разочарованиями, но даже не внося окончательной ясности, они все же помогают нам лучше понять Леонардо, как это произошло в случае с «Прекрасной принцессой».
«Леда и лебедь» — пожалуй, самая соблазнительная из утраченных картин Леонардо. Поскольку до нас дошло множество копий — в том числе выполненных учениками в его мастерской, — можно предположить, что он довел до конца работу над собственным вариантом картины. Ломаццо упоминал о том, что «нагая Леда» — одна из немногих завершенных живописных работ Леонардо, а еще, похоже, именно о ней рассказывал в 1625 году один посетитель Фонтенбло, королевского дворца во Франции, описывая увиденную там картину: «стоящая фигура Леды, почти полностью обнаженная [quasi tutta ignuda], с лебедем подле нее и с двумя яйцами, из разбитой скорлупы коих вылупляются четыре младенца». В целом это описание соответствует содержанию пропавшей картины Леонардо, если не считать того, что и на сохранившемся оригинале эскиза Леонардо, и на чужих живописных копиях Леда изображалась не почти, а полностью обнаженной[588]. Согласно еще одному рассказу (пожалуй, чересчур красивому, чтобы принимать его за чистую монету), «Леду и лебедя» Леонардо уничтожала маркиза де Ментенон, любовница и тайная вторая жена Людовика XIV, потому что картина казалась ей слишком непристойной.
81. Копия «Леды и лебедя» работы Франческо Мельци.
В древнегреческом мифе о Леде и лебеде рассказывается, как Зевс, приняв обличье лебедя, соблазнил прекрасную смертную царевну Леду, и та произвела на свет два яйца, откуда вылупились сестры-близнецы Елена (будущая Елена Троянская) и Клитемнестра и братья-близнецы Кастор и Полидевк (у римлян известный под именем Поллукс). На картине Леонардо фокус был смещен с эротики на плодородие. В отличие от остальных художников, изображавших сцену самого соблазнения, Леонардо предпочел запечатлеть момент рождения близнецов. Леда обнимала лебедя, любуясь четырьмя детьми, вылуплявшимися из яичной скорлупы. Одну из самых ярких и живых копий с этой картины сделал ученик Леонардо Франческо Мельци (илл. 81).
Леонардо работал над этой картиной во время второго периода жизни во Флоренции, в начале 1500-х годов, и как раз тогда он усиленно изучал полет птиц, а еще планировал испытать одну из своих летательных машин. Он собирался поднять ее в воздух с вершины ближайшей горы — Монте-Чечеро (Лебединой). Запись, где говорится о воспоминании из раннего детства — о том, как птица подлетела к его колыбели и принялась бить хвостом у него во рту, — относится к тому же периоду.
82. Предварительный рисунок Леонардо к «Леде и лебедю».
Леонардо сделал предварительный рисунок к задуманной картине приблизительно в 1505 году (илл. 82). На нем Леда изображена опустившейся на одно колено, а туловище ее выгнуто, будто она извивается от радости, что к ней ластится лебедь. Характерная для левши Леонардо штриховка закруглена: эту технику он впервые разработал для чертежей различных механизмов в 1490-х годах и с тех пор применял ее для передачи объема и моделировки изогнутых поверхностей. Особенно заметен этот прием на пышном животе Леды и на груди лебедя. Как всегда у Леонардо, на рисунке разворачивается сюжетное повествование. Лебедь нежно льнет к Леде, а она показывает ему на плоды их любви — детей, вылупляющихся на свет среди буйных завитков растительности. Рисунок весь бурлит движением и энергией, кажется, в нем нет ни одного неподвижного элемента.
Перейдя от эскиза к живописи, Леонардо изменил позу Леды: теперь она стояла в полный рост, и ее нагое тело смотрелось более гладким и нежным. Она слегка отворачивала голову от лебедя и с напускной застенчивостью глядела вниз, одновременно развернув к нему верхнюю часть тела. Она обнимала его за шею, а он крепко обвивал крылом ее ягодицы. Обе фигуры дышат чувственной, змеистой красотой.
Эта земная, приземленная сексуальность совершенно нетипична для картин Леонардо. В его станковой живописи на нерелигиозные сюжеты (если, конечно, не относить любовные подвиги греческих богов к религиозным сюжетам) это — единственное откровенно чувственное или эротичное изображение.
И все-таки его картина (насколько можно судить по дошедшим до нас копиям) не была по-настоящему эротичной. Леонардо ведь не Тициан. Он никогда не изображал любовных или эротических сцен. Зато у него главенствуют две темы. В картине передана гармония домашней и семейной жизни: счастливая пара у себя дома, у озера, обнимается и любуется новорожденными. Кроме того, акцент смещен с эротики как таковой на деторождение. Изображая пышные семенящиеся растения, плодородную почву и вылупившихся из яиц младенцев, эта картина прославляет в первую очередь плодовитость природы. В отличие от произведений других художников по мотивам мифа о Леде, картина Леонардо воспевает не соитие, а рождение[589].
Тема новых поколений и обновления природы явно находила отклик в душе Леонардо: ведь ему уже минуло пятьдесят, а наследников не было. Примерно в ту же пору, когда началась работа над «Ледой», Леонардо усыновил Франческо Мельци (это его копия «Леды» показана на илл. 81) и официально назначил его своим наследником.
«Salvator Mundi»
В 2011 году мир искусства удивила находка заново обнаруженной картины Леонардо. Каждое десятилетие всплывает около дюжины произведений, которые или их владельцы, или какие-нибудь эксперты с той или иной степенью уверенности (или нахальства) объявляют ранее неизвестными творениями Леонардо, но в сравнительно недавние времена лишь две подобные попытки атрибуции встретили широкую поддержку: это картина маслом «Мадонна Бенуа» из петербургского Эрмитажа, публично признанная произведением Леонардо в 1912 году, и рисунок пастелью «La Bella Principessa», который в 2009 году Кемп и другие знатоки объявили подлинной работой мастера.
83. «Salvator mundi» («Спаситель мира»).
В 2011 году перечень произведений, считающихся оригиналами, пополнила картина, известная под названием «Salvator Mundi» («Спаситель мира»). На ней изображен Иисус, соединивший пальцы правой руки в благословляющем жесте, а в левой руке держащий сплошной хрустальный шар (илл. 83). Salvator Mundi — особый тип изображения Христа, получивший распространение в начале XVI века, особенно среди художников Северной Европы. Христос сжимает в руке державу — земной шар, увенчанный крестом, называемый на латыни globus cruciger. Леонардо привнес в этот популярный мотив свои характерные черты: здесь есть что-то обнадеживающее и одновременно тревожное, загадочный взгляд прямо в глаза зрителю, неуловимая улыбка, ниспадающие кудри и дымчатость сфумато.
До того как была установлена подлинность этой картины, имелись исторические свидетельства о существовании подобной работы. В перечне имущества Салаи упоминалась картина, изображавшая «Христа в обличье Бога-Отца». Похожая картина фигурировала в каталогах коллекций английского короля Карла I (обезглавленного в 1649 году), а также Карла II (реставрировавшего монархию в 1660 году). Исторические следы этой картины Леонардо затерялись после того, как она перешла от Карла II в собственность герцога Бекингемского, а его сын продал ее в 1763 году. Зато имелась одна историческая подсказка: вдова Карла I заказывала Вацлаву Холлару гравюру по этой картине. А еще сохранилось около двадцати копий, выполненных несколькими эпигонами Леонардо.
След пропавшей картины вдруг объявился в 1900 году, когда ее приобрел один британский коллекционер, даже не подозревавший, что ее автор — Леонардо. Картина была до полной неузнаваемости испорчена позднейшими записями и покрыта толстым слоем лака, а автором ее считался ученик Леонардо Джованни Больтраффио. Позже она фигурировала в одном каталоге как копия с копии Больтраффио. В 1958 году, когда коллекционер решил продать эту картину на аукционе, она ушла с молотка меньше чем за сотню долларов.
В 2005 году картину снова продали. На сей раз ее приобрел консорциум арт-дилеров и коллекционеров, которые сочли, что, возможно, это вовсе не копия с копии картины Леонардо. Как это было и с рисунком «La Bella Principessa», дальнейший процесс установления авторства позволил узнать много интересного о творчестве Леонардо. Консорциум передал «Спасителя мира» манхэттенскому искусствоведу и арт-дилеру Роберту Саймону, и тот в течение пяти лет руководил процессом бережной расчистки, а также показывал картину разным другим экспертам.
Среди специалистов, высказывавших свое мнение, были Николас Пенни, тогдашний директор Лондонской национальной галереи, и Кармен Бамбах из художественного музея Метрополитен в Нью-Йорке. В 2008 году картину привезли в Лондон, чтобы ее могли непосредственно сравнить с хранящимся в Национальной галерее вариантом «Мадонны в скалах» другие эксперты — в частности Люк Сайсон, занимавший тогда в галерее должность хранителя фондов итальянской живописи, Дэвид Алан Браун из Вашингтонской национальной галереи искусства и Пьетро Марани, профессор искусствоведения из Миланского технического университета. Пригласили, конечно же, и Мартина Кемпа, который в ту же пору занимался атрибуцией «Прекрасной принцессы». «Кажется, у нас тут есть кое-что интересное для вас», — сообщил Пенни Кемпу. Когда Кемп увидел картину, его поразили прежде всего хрустальная держава и волосы Христа. «На них лежала особая, подлинно леонардовская печать», — вспоминал он потом[590].