Укрепив таким образом свои позиции, Брежнев поехал 23 сентября в Москву на XIX съезд партии, который работал с 5 по 15 октября756. Рой Медведев утверждает, что, когда Брежнев выступил со своим отчетом по Молдавии, Сталин оказался под очень сильным впечатлением от «высокого, хорошо одетого 46-летнего» руководителя республики. Он, говорят, сказал: «Какой красивый молдаванин»757. Это означает, что он увидел его в первый раз, и легенды о его назначении в Молдавию таковыми действительно и являются. Биограф Млечин также утверждает, что Сталин впервые именно на съезде увидел Брежнева, который «внешне выгодно отличался от других партийных руководителей»758. Все-таки Брежневу было поручено огласить имена кандидатов в секретариат съезда759. К тому же его избрали членом мандатной комиссии, этой чести, наряду с ним, удостоились только 14 других первых секретарей республиканских ЦК и обкомов партии760. Тем самым Сталин не только обратил на него внимание уже в первый день работы съезда, но и еще раньше согласился с тем, чтобы Брежнев принял эти функции в процессе работы съезда. В обоих случаях речь шла, скорее, о ролях статистов, но они выделяли Брежнева из группы руководителей республик. Его речь на второй день заседаний, 6 октября 1952 г., была полна восхвалением Сталина, которому Молдавия обязана своим освобождением от «ига колониализма» в 1940 г., а также всеми дальнейшими успехами в сельском хозяйстве и промышленности761. Не удивительно, что Брежнев как партийный руководитель Молдавии оказался в списке тех, кто был избран в ЦК, расширенный до 125 человек. Но неожиданностью для Брежнева было то, что Сталин включил его кандидатом и в расширенный до 25 членов и 11 кандидатов Президиум ЦК КПСС, ранее Политбюро, и что он, наряду со Сталиным, получил пост одного из десяти секретарей ЦК762. Анекдоты, ходившие вокруг хорошего внешнего вида Брежнева и знакомства со Сталиным, получают, таким образом, определенный смысл. Для вождя речь шла вообще-то не о Брежневе, скорее, он нуждался для своих игр на поле власти в статистах, которые ставили с ног на голову иерархии в его окружении и вселяли неуверенность в мнимых фаворитов, вроде Маленкова или Берии. Для этого Сталин мог бы использовать любого другого партийного руководителя, но его выбор пал на Брежнева. Вождь придавал большое значение собственным инсценировкам и ему, очевидно, импонировал внешний вид руководителя молдавской парторганизации. Брежнев только-только оправился от инфаркта и атак «Правды» и не рассчитывал на такой поворот событий. Он прежде всего вернулся в Молдавию, чтобы там еще самому провести 25 октября последний пленум и избрание своего преемника763.
Бодюл сообщает, что Брежнев позже при их встречах едва ли мог вспомнить о чем-то положительном в Молдавии; большие трудности, с которыми ему приходилось здесь бороться, всегда стояли на переднем плане. Он едва ли мог улучшить условия жизни обедневшего населения, измученного коллективизацией, засухой и депортациями764. «Ему хорошо запомнились суховеи с пыльными бурями, заросшие сурепкой поля, коровы, которых из-за того, что от истощения они не держались на ногах, пришлось подвешивать веревками к потолку, и другие несчастья. Его воспоминания были безрадостны, и улыбка только тогда трогала губы Брежнева, когда он вспоминал молдавские танцы в исполнении ансамбля “Жок” с виртуозной моканой и о песнях, которые пела Тамара Чебан…»765 Это еще одно указание на то, что Брежнева уже в Молдавии заботило не только стремление выполнить планы, чтобы не подвергнуть себя и республику гневу Сталина, но очень волновала жизнь простого человека. На третьем съезде Компартии Молдавии он обратился к товарищам со словами: «Рост материального и культурного уровня жизни трудящихся является непреложным законом нашего советского социалистического общества»766. Частично это была официальная партийная риторика, частично же это звучало уже в соответствии с собственной задачей Брежнева, которую он позже должен был сделать программой своих дальнейших действий. Следовательно, если мы поверим словам Бодюла о том, что Брежнев покинул Молдавию недовольным результатами своей деятельности, потому что он мало чего смог добиться в улучшении жизненного уровня людей, то это окажется в противоречии с тем, что, опираясь на официальные плановые показатели, сообщают Мэрфи и Медведев, а также официальные биографии. Механизация сельского хозяйства в соответствии с первым послевоенным пятилетним планом привела к росту урожая на 150 %, по трехлетнему плану увеличения продукции животноводства поголовье скота выросло в семь раз, если выплаты колхозникам в 1949 г. равнялись 110 млн руб., то в 1951 г. эта сумма составила 567 млн руб., промышленное производство выросло в 1951 г. на 41 %, неграмотность была ликвидирована, открывались школы и высшие учебные заведения, в октябре 1952 г. в Молдавии насчитывалось 17,5 тыс. учащихся767. Интересно, что и в «мемуарах» Брежнева мало информации об успехах, на первом плане – забота об условиях жизни людей: «Частенько наведывался на базар, заходил в магазины, в столовые. Иногда звал с собой кого-нибудь из ЦК или Совмина – давайте поглядим, чем людей кормим, во что одеваем»768. Даже если «мемуары» совершенно официально работают над созданием образа заботливого Генерального секретаря, характерен отказ от сообщений об успехах, вероятно, за отсутствием таковых. Вероятно также, что одному инструктору, пришедшему к нему с докладом, Брежнев прежде всего выдал ордер на костюм, чтобы тому не приходилось посещать его в лохмотьях769. Можно, таким образом, исходить из того, что Брежнев с болью осознавал большие расхождения между сообщениями об успехах, которые он посылал в Москву, и подлинной ситуацией в республике.
Тем не менее его жена Виктория сообщает, что в Молдавии они вели хорошую жизнь, даже если она по-прежнему едва видела своего мужа, который постоянно находился в разъездах. Она ходила на рынок, покупала фрукты и овощи, которых в Молдавии было вдоволь, готовила770. Кроме того, она заботилась о своем сыне Юрии, который из-за учебы на инженера остался в Днепропетровске. Она регулярно приезжала на старую родину, чтобы приводить в порядок жилье и готовить для него771. Дочь Галина начала в Днепропетровске изучать историю, затем перебралась в Кишинев, как и племянница Виктории, которая жила в их семье772. Но по прошествии года, в 1951 г., Галина в возрасте 22 лет вышла замуж за артиста цирка Евгения Милаева, который был старше ее на 19 лет. Они познакомились еще в Днепропетровске, где гастролировал цирк, и так как Брежнев любил цирк, они посмотрели много представлений. Вопреки скандальным историям, Виктория Петровна пыталась в интервью противостоять представлению об этом браке, как о мезальянсе. По ее словам, они очень ценили Милаева как ответственного человека, и после развода 11 годами позже сохраняли с ним контакты. Галина прекратила тогда учебу, родила дочку, которую в честь бабушки назвала Викторией и которую большей частью та и воспитывала, потому что молодая пара ездила с цирком по стране773. Благодаря влиянию Брежнева Милаев сделал быструю карьеру и вскоре стал директором Московского цирка774.
Виктория Петровна наслаждалась временем, проведенным в Молдавии. Они подружились с супругами Рудь и вместе отмечали праздники775. Когда Брежневы покидали Молдавию, немало людей провожали их на вокзал, это были друзья, которых они там обрели776.
Сталинский статист в Москве
Осенью 1952 г. Брежнев приехал с женой и сыном в Москву, в трехкомнатную квартиру в доме на Можайском шоссе, которое в этой части было в 1957 г. переименовано в Кутузовский проспект. Здесь ему было суждено прожить до конца жизни777. Москва была для Брежнева своего рода terra incognita. Мехлис после инфаркта, перенесенного в 1950 г., находился на пенсии; его единственным знакомым и покровителем был Хрущев. Брежнев получил кабинет в здании ЦК на Старой площади. 18 октября, через два дня после его приглашения в Президиум ЦК КПСС, он в первый раз участвовал в заседании высшего органа власти. Здесь Сталин вверил ему не только «наблюдение за работой Главного политического управления Военно-морского министерства и Главного политического управления Военного министерства»; он стал также членом Внешнеполитической комиссии, а месяцем позже – Постоянной комиссии по вопросам обороны при Президиуме ЦК КПСС778. Двумя днями позже, 20 октября, он вместе с другими секретарями сидел в кабинете Сталина, который высказал очень большое недовольство пропагандистской работой779. Тем самым Брежнев снова оказался в сфере пропаганды, что его наверняка не обрадовало. К тому же из названия должности следовало, что речь шла о произвольной конструкции в соответствии с намерением Сталина держать в узде других сотрудников благодаря усилению наблюдения и созданию новых инстанций. Брежневу вменялось в обязанность не только контр