897 Оба руководителя, получившие по «партийному выговору», оправдывались тем, что слишком поздно начали партийную работу898.
Чтобы справиться со значительной нехваткой кадров, а также из-за того, что недостаток машин и тракторов компенсировался в первые годы освоения человеческим трудом, министерства и обкомы командировали тысячи школьников и студентов на уборку урожая899. МВД Казахстана издало указание оборудовать 16 новых дополнительных трудовых лагерей, в которых разместить около 10 тыс. заключенных для строительства 16 новых совхозов и 102 зернохранилища900.
На первый взгляд, сообщения обо всех проблемах и стенограммы заседаний из Казахстана лишь немногим отличаются от молдавских, но все-таки это очень существенное отличие: отсутствуют ссылки на «вредительство» и призывы к «разоблачению врагов». На место угроз и наказаний пришли убеждение и увещевание. Мы не знаем, что Брежнев ощущал при этом, но кажется, будто новая политика – помогать людям и требовать от них надлежащей работы – в точности соответствовала тому стилю, который он сам уже практиковал. Казалось, он отстаивал директивы Хрущева с полным усердием. Но это означало также, что он не понимал людей, не желавших подчиняться политике Москвы. Именно при Хрущеве сельское хозяйство стало приоритетным направлением, методы возделывания земли стали политико-идеологическим вопросом, к которому Брежнев относился в полном соответствии с представлениями Хрущева. Само собой разумелось, что кампания по освоению целины несла прогресс в отсталый Казахстан. Однако проблема была не только в том, что завербованные целинники часто и понятия не имели о земледелии и скотоводстве, потому что ранее они строили метро, трудились на фабриках или заводах901. Проблема заключалась и в том, что казахи большей частью пасли свой скот еще традиционным способом и не ориентировались на индустриализированное сельское хозяйство. Едва ли имелся опыт возделывания сахарной свеклы, табака или хлопчатника, крестьяне не знали, следовало ли для этого пахать землю и если да, то насколько глубоко. Из-за недостатка тракторов и бензина семена вносились в непаханную землю, что вызывало у Брежнева негодование902. В Казахстане ссылались на совет главного «генетика» страны Лысенко, который заявлял, что, если при тонком плодородном слое пахать слишком глубоко, то плодородная земля только смешивается с нижележащим песком. Поэтому многие высказывались против вспашки на целине903. В «мемуарах» Брежнева написано то, что можно было найти и в тогдашних сообщениях: плуги часто не подходили для здешней почвы, лемеха обламывались, рамы прицепных устройств перекашивались, трактора, которые применяли целинники, были непригодны. Чтобы ознакомиться с проблемой, Пономаренко, Брежнев и Хрущев выехали в Кустанайскую область. Решение свелось, наконец, к тому, чтобы вместо 22 см пахать на глубину только семи сантиметров904. Подобная практика типична для кампанейщины. Брежнев начал систематически собирать данные только после того, как первый урожай 1954 г. оказался неудовлетворительным, по состоянию на 10 августа было получено только 17 % зерна905. И решение об организации Института целины под эгидой Сельскохозяйственной академии последовало лишь после приобретения первого опыта сева906. То же обнаружилось и при выборе посевного материала: ни украинские, ни сибирские семена не годились для посева в казахстанском климате907. Урожай 1954 г. оказался недостаточен, чтобы предоставить посевной материал для нового расширения целины в 1955 г., так что Пономаренко в ноябре 1954 г. затребовал из союзных фондов 5,6 млн ц посевного материала908.
Так же обстояло дело и с кукурузой. Независимо от того, подходили ли казахстанские почвы для возделывания кукурузы, Хрущев был твердо уверен, что кукуруза – лучший корм для животных, ее использование полностью позволит обеспечить людей мясом. Брежнев разъяснил на партийном собрании политику Хрущева в отношении кукурузы: эта культура поможет повысить урожаи909. Как уже в Молдавии, Брежнев и в Казахстане целиком полагался на методы возделывания Т. С. Мальцева, которые он ввел повсеместно и сделал обязательными для всех910. Брежнев сам ездил по стране и рекламировал этот метод, консультировал и проповедовал возделывание кукурузы911. Это имело силу особенно в 1955 г.: «Не было ничего важнее кукурузы. Вся страна заботилась только о кукурузе…»912 Брежнев проводил линию Хрущева, не допускал сомнений по поводу необходимости и смысла крупномасштабного возделывания кукурузы в Казахстане, не оставлял возможности для интерпретации директив из центра: «В этом году республика возделывает впервые в таком широком масштабе эту ценную культуру – кукурузу, но, к сожалению, не все руководители поняли решение ЦК… Товарищи, мы переживаем известный процесс борьбы со старым. Новое, прогрессивное борется со старым, отживающим и уходящим на тот свет. Но старое сопротивляется, а вместе с ним держатся за старое и некоторые наши кадры»913. Некоторые руководители районов допускали, вопреки указаниям, засевание только 50 % площадей с применением нового, квадратно-гнездового способа, в то время как другая половина по-прежнему засевалась рядами914. В июне 1955 г. грозила потеря всей площади в 700 тыс. га кукурузы, потому что ввиду засухи растения не хотели прорастать и из квадратов. Положение было столь драматичным, что Брежнев послал Ливенцова для проверки в районы возделывания кукурузы, объявив, что в ближайшие два месяца они не будут говорить с секретарями ЦК ни о чем другом. Тем же, кто по халатности повреждал побеги кукурузы сельскохозяйственными машинами, он угрожал судом915.
Подобным образом обстояло дело и со скотоводством: вместо того чтобы медленно развивать его и довериться опыту пастухов-казахов, здесь тоже действовал принцип, согласно которому современное знание лучше, чем традиционное, к тому же на первом месте всегда стояло выполнение плана. Тот факт, что при этом гибли десятки тысяч животных, был для Брежнева проблемой не планового хозяйства, а исполнителей. В мае 1954 г. он бранился из-за того, что «систематически не производятся корма», то есть, хотя и имелись все предпосылки, ответственные лица не заботятся о кормах. На протяжении зимы в Кзыл-Ординской области околели 200 тыс. животных. Многие умерли от жажды, хотя скотоводческие хозяйства и находились прямо на берегу реки916. В некоторых колхозах рабочие просто не уберегли 23 тыс. т сена от наводнения. Потеря животных составляла в некоторых хозяйствах до 50 %917. Брежнева приводило в ярость равнодушие руководства. Когда секретарь Казалинского райкома в Кзылординской области оправдываясь, сказав, что он, мол, старался, Брежнева прямо-таки взорвало: «Какое старание?.. Как там люди живут? Как вы можете относиться так к своим товарищам. Если 79 тыс. голов погибло, то все равно вы как политический руководитель района отвечаете за то, что у вас люди живут в таких условиях, вас надо исключить из партии. У вас нет никакой души»918. Здесь становится ясно, что Брежнев не знал пощады, если речь шла о партийной дисциплине, даже если он, вероятно, и осознавал, что эти партийные руководители еще вовсе не поняли, что сталинские времена прошли, что новые ассигнования из Москвы, возможно, туда еще не дошли. Этих партработников наказывали за летаргию, порожденную сталинистской системой с ее пренебрежительным отношением к крестьянам и их эксплуатацией. Типичным для Брежнева представляется, что он, с одной стороны, показал себя неравнодушным к судьбе секретаря, но с другой – остался тверд: «Конечно, нелегко смотреть на ваши слезы, но большевики не могут с этим считаться»919. Сходный урок он преподал первому секретарю Чиликского района Алма-Атинской области, Джамгарину, которому пришлось признать, что в его колхозах планы обеспечения кормами выполнены только на 50 %, из-за недостатка хлевов скот находился под открытым небом на пастбищах, удаленных на расстояние до 120 км920. Ливенцов, проводивший там проверку, выяснил, что, хотя Джамгарин утверждал, что они оснащены для сенокоса всеми необходимыми сельскохозяйственными машинами, фактически у них не было и половины. Это тоже доказательство того, что здесь на сталинистский лад имитировалось выполнение плана, чтобы избежать санкций. Но Брежнев настаивал на том, что теперь наступили новые времена: «В партии все построено на взаимном партийном доверии, это прежде всего честность, преданность делу, a если человек на бюро обманывает, какой же смысл держать такого секретаря… За то, что нечестно говорите, я предлагаю снять с работы»921.
Во всех этих недостатках Пономаренко и Брежнев обвиняли еще своих предшественников. Для них не подлежало сомнению, что «рыба тухнет с головы», что райкомы могли быть настолько хороши, насколько на высоте было республиканское руководство. Следовательно, за то, что на протяжении нескольких лет пали 3 млн животных, ответственны их предшественники: «Из того, как изложено в докладе, выходит, что в результате плохого руководства бюро ЦК и в этом году положение плохое. Надо изложить, в чем дело, почему республика до сих пор не смогла достигнуть по развитию животноводства уровня 1928 года, что дело складывается из-за плохой организации зимовки, что не было заготовлено нужное количество кормов, плохая организация перегона, а все это ежегодно приводило к гибели скота. Эта история, к сожалению, продолжалась и в прошлом году, в результате допущения плохого руководства сверху донизу»