944 Сеть клиентов, которую Брежнев создал в Казахстане или над развитием которой продолжал работать, не была столь сильна, как на Украине или в Молдавии. Едва ли кто-нибудь из лиц, которых он там увлек за собой, последовал за ним в Казахстан. Исключением был его близкий сотрудник Голиков, который работал с Брежневым в Молдавии, а в Алма-Ате в качестве личного секретаря руководил его бюро945. Тем не менее в Казахстане Брежневу было не столь уж важно создать мощную сеть сторонников для гарантии собственной позиции, так как он благодаря Хрущеву располагал покровительством высших сфер. Оба не только находились в постоянном контакте с помощью почты и телефона; Хрущев часто приезжал в Казахстан, как это делали в самом разгаре кампании по освоению целины многие министры и партийные работники, чтобы получить представление о целине, чтобы встретиться с Брежневым и поддержать его. Сразу же в мае 1954 г. Хрущев предпринял первую поездку с Брежневым и Пономаренко по Кустанайской, Акмолинской и Карагандинской областям946. Брежнев, со своей стороны, вновь и вновь ссылался на Хрущева в речах на партийных собраниях, сообщал о встречах с ним и излагал его советы, касавшиеся сельского хозяйства947. Как говорят, в кругу министров и советников он охотно брался за телефон, чтобы непринужденным тоном проинформировать Хрущева о положении вещей и демонстративно посоветоваться с ним948.
Таким образом, обладая покровительством в Москве, на местах Брежнев нуждался в людях, точно так же преданных кампании по освоению целины, как и он сам. В его «мемуарах» говорится, что он образовал «оперативную рабочую группу», или неофициальный «целинный штаб». В него входили секретарь ЦК по сельскому хозяйству Фазыл Карибжанов, заведующий Отделом сельского хозяйства ЦК А. Морозов, уже известный нам заведующий Отделом совхозов ЦК Ливенцов, министр сельского хозяйства Г. Мельник и министр совхозов М. Власенко949. Правда, Брежнев расстался с некоторыми из этих людей, сочтя, что они не на высоте своих задач. Министру совхозов Власенко, которого он в мае 1955 г. подверг сокрушительной критике, пришлось уйти со своего поста месяцем позже. Вопреки сопротивлению советников Брежнев «пробил» назначение в качестве его преемника М. Г. Рогинца, который по формальным соображениям не подходил на пост министра, но зато несколько лет успешно возглавлял Черниговскую область Украины и, следовательно, был земляком Брежнева950.
Этому предшествовали изменения в верхах исполнительной власти и Бюро ЦК Компартии Казахстана. 4 апреля 1955 г. как ставленники Маленкова были вынуждены распрощаться со своими постами председатель Совета министров Е. Тайбеков и председатель Президиума Верховного Совета Казахстана Н. Ундасынов951. Эти кадровые изменения также были санкционированы Москвой. Кунаев, возглавлявший тогда Академию наук Казахстана, вспоминает, как в марте 1955 г. в Москве он готовился к своей речи перед Верховным Советом и был вызван к Пономаренко и Брежневу. Они рассказали ему, что прямо сейчас представят его Хрущеву как нового председателя Совета министров Казахстана952. Кунаев стал одним из ближайших соратников и лучших друзей Брежнева953, с которым тот провел много времени на целине. Вместе они предприняли «сотни поездок» на север Казахстана, провели «сотни встреч» с людьми на местах, пережили «бурные совещания» в областных и районных центрах или прямо на полях и участвовали в десятках выступлений в райкомах954. Когда в 1962 г. Хрущев сместил Кунаева, Брежнев и Кунаев заблаговременно сговорились о свержении Хрущева, после чего Брежнев в 1964 г. снова назначил Кунаева первым секретарем ЦК КП Казахстана955.
В 1955 г. Председателем Президиума Верховного Совета Казахстана стал Ж. А. Ташенев, которого Брежнев знал и ценил в бытность того первым секретарем Актюбинского обкома956. Вскоре Кунаев и Ташенев заняли также места Тайбекова и Ундасынова в Бюро ЦК957. Как всегда, эти изменения руководства сначала обсуждались в Москве, затем последовало решение в Бюро ЦК и только потом, 18 апреля 1955 г., состоялось формальное утверждение пленумом, имевшим право на это958. Хотя Пономаренко был отозван уже в мае 1955 г., Брежнев созвал следующий пленум только 2 августа, после того как в июле заседал пленум ЦК КПСС и принял новые директивы. ЦК КП Казахстана избрал его Первым секретарем ЦК Компартии республики, а вторым секретарем по рекомендации Москвы – сибиряка И. Д. Яковлева959. Обращает на себя внимание то, что Брежнев поддержал Рогинца и Яковлева, потому что, как и он, они много лет накапливали опыт в кропотливой работе обкома и вместо того, чтобы сидеть в кабинетах, привыкли разговаривать с людьми на местах.
Казахстан был для Брежнева «безопасным» временем, поскольку ему не надо было бороться за покровительство, бояться за своего патрона и «гасить» на местах сильные проявления межкланового соперничества. Он мог спокойно наблюдать, как Пономаренко лишался своих полномочий. Мы не знаем, что Брежнев думал о его снятии с должности. У них был различный стиль руководства, но единственный, кто говорит о разладе между ними, – это Ливенцов, не считая Мэрфи, объявившего их «врагами»960. Все равно, приветствовал ли Брежнев уход Пономаренко, сожалел или остался к нему равнодушен, эта интрига была для него еще одним показательным примером на тему «отношения между патроном и клиентом». Качество работы было не настолько неважно. Падение патрона вызывало отставку всего окружения.
Брежнев снова был руководителем республиканской партийной организации, опирался на сильную команду, имел победоносного патрона и мог в 1955 г. без нареканий из Москвы изменять показатели урожайности. Так как Маленкова сместили под предлогом того, что он пренебрегал тяжелой промышленностью, то на июльском пленуме ЦК в Москве 1955 г. был дополнительно объявлен «годом промышленности», этот лозунг на августовском пленуме в Казахстане сразу же провозгласил и Брежнев: по его словам, предстояла новая промышленная революция961. Разумеется, промышленность не была первоочередной проблемой Казахстана. Ею оставались, как и прежде, сельское хозяйство, размещение новых переселенцев, организация работы на целине и создание инфраструктуры. Из крупных проектов имелось только начатое в 1953 г. строительство гидроэлектростанции у слияния Иртыша и Бухтармы. Проблема заключалась уже не в недостатке ресурсов, которые Москва предоставляла в изобилии, а в медленном продвижении строительных работ, в результате чего промышленности грозило нарушение энергоснабжения962. Когда в августе 1955 г. собралось Бюро ЦК, чтобы обсудить потребности в ресурсах для следующего пятилетнего плана (1956–1960), Брежнев указал на необходимость крупномасштабных вложений, чего следовало неуклонно добиваться. На пять лет планировать строительство 11 кинотеатров – это слишком мало; да и планирование пяти километров новой трамвайной линии – «курам на смех»963. Брежнев снова указывал на то, что в отношении Москвы следует выступать с достаточной определенностью, чтобы получить все желаемое: «Что касается союзных министерств, то здесь получается скандал. Они планов не имеют, что дают министры, то и берут. Мы оказались просто не воинствующими людьми. Я разделяю мысль товарищей о поездке в Москву группы работников, которые могли бы отстаивать наши предложения по строительству коммунальных предприятий, трамваев, кинотеатров, домов отдыха, водных станций и т. д. Сейчас мы не знаем, что нам дадут цветники, угольщики, строители, железнодорожники [имеются в виду министерства]»964.
Индустриализация включала также создание жилищного фонда, культурной инфраструктуры и вообще «нового Казахстана». Уже в 1954 г. были затребованы средства из Москвы на строительство 70 квартир для руководящих функционеров и 24 для доцентов партийной школы965. Как и в Кишиневе, проблема в Алма-Ате заключалась в том, что те, у кого была квартира в столице, не отдавали ее, даже если их переводили в провинцию, так что постоянно не хватало жилой площади966. Следовало оживлять и культурную работу: Брежневу было важно, чтобы люди могли сходить в кино, его возмущало, что в некоторых районах киносеансов не было четыре года967. Он даже предоставил свой самолет звездам экрана Любови Орловой, Марине Ладыниной и Николаю Крючкову, чтобы актеры могли полететь в степь и там дать концерты968. Брежнев занимался качеством ежедневной печати, приказал полностью заменить редакционную команду и основать 11 новых газет, заботился о пополнении журналистских кадров, распорядился об издании казахстанского сатирического журнала «Рашпиль»969