990. Рой Медведев утверждает даже, что съезд официально уже был закрыт, однако это противоречит официальному протоколу, когда делегатов вечером внезапно созвали на еще одно заседание. Четыре часа, до поздней ночи, Хрущев зачитывал свой доклад «О культе личности и его последствиях»: «Потрясенные делегаты молча слушали этот доклад, лишь изредка прерывая докладчика возгласами изумления и возмущения. Хрущев говорил о массовых незаконных репрессиях, санкционированных Сталиным, о жестоких пытках, которым подвергались заключенные, не исключая и недавних членов Политбюро, об их предсмертных письмах и записках… На Сталина докладчик возлагал ответственность за поражения Красной Армии в 1941–1942 годах и оккупацию громадных территорий Советского Союза. По свидетельству Хрущева, Сталин был также инициатором массовых репрессий послевоенного времени… Как следовало из доклада, на Сталине лежала ответственность и за глубокий кризис советского сельского хозяйства, и за грубые просчеты в советской внешней политике»991. Этот доклад Хрущева, который осенью 1955 г. был подготовлен комиссией Поспелова и в прочитанной редакции санкционирован всем Президиумом ЦК, обрел известность как «секретный доклад» – секретный потому, что дискуссия и вопросы не допускались, а текст хотя и зачитывался на партийных собраниях по всему Союзу, но комментировать его нельзя было и здесь992.
Мы не знаем, как Брежнев реагировал на эту речь. Как и для большинства 1400 делегатов съезда, ничего из доклада не могло быть для него действительно новым. Он и сам пережил террор 1937–1938 гг., и тяжелые годы войны, а также все последствия пригвожденного ныне к позорному столбу «культа личности». Тем не менее многие делегаты оказались шокированными масштабом ужасов, хотя преступления раскулачивания и массовый террор 1937–1938 гг. по-прежнему оставались табу. Снова остается умозрительным рассуждением вопрос о том, повлияла ли эта речь на отношение Брежнева к его покровителю Хрущеву, утвердила ли она его в том, что он не только прагматически, но и верно сделал ставку на правильного патрона, был ли разочарован тем, что кошмары кампании коллективизации по-прежнему замалчивались, или, может быть, думал о том, что разоблачения заходят слишком далеко. Но на основании того, что мы знаем о Брежневе, представляется невероятным, чтобы он внутренне противоречил Хрущеву и оправдывал Сталина. Возможно, Брежневу важнее было больше знать о страданиях простого народа, а не о репрессиях против элит. В июне 1956 г. Президиум ЦК на четырех заседаниях занимался тяжелым наследием Сталина. Брежнев отметил в своей записной книжке все обвинения, которые Хрущев выдвинул здесь против Сталина, не комментируя их993.
Сотрудничество Хрущева и Брежнева в Москве началось с «секретного доклада». После ареста Берии, кампании по освоению целины и вытеснения Маленкова оно было для Брежнева еще одним отчетливым знаком того, что Хрущев будет бороться за сохранение своей власти и свои реформы и что одно нельзя отделить от другого. Но сколь мало знаем мы о реакции Брежнева на «секретный доклад», столь же мало известно о его деятельности при Хрущеве с 1956 по 1964 г. И без того существующая проблема источников обостряется применительно к этому времени ввиду нескольких обстоятельств. Для периода до 1956 г. краевые или республиканские архивы открыты, дела же, в которых представлен следующий этап его деятельности, хранятся в Российском государственном архиве новейшей истории (РГАНИ), где и по сей день держат под замком фонды Отдела военной и космической промышленности ЦК, которые он курировал. Так как после 1964 г. Брежнев хотел по максимуму уничтожить все, что подтверждало его связь с Хрущевым, об этих годах нет и официальных «мемуаров». И так как он в то время был одним секретарем из многих, а не № 1, как в Запорожье, Днепропетровске, Кишиневе или Алма-Ате, о нем едва ли сохранилась мемуарная литература. Некоторый свет на этот период проливают его записные книжки, но и они содержат скорее ключевые слова, чем контекст.
Впечатление о политической атмосфере, борьбе за власть в Президиуме ЦК и некоторых цитатах Брежнева можно получить только из опубликованных «черновиков» Президиума, так же содержащих скорее ключевые слова, нежели стенограммы. Как эти «черновики», так и стенограммы Пленумов ЦК показывают, что между 1956 и 1964 г. Брежнев практически не выступал. Совершенно очевидно, он не был большим оратором и предпочитал предоставить дискутировать другим, в то время как сам слушал. Если Брежнев все-таки время от времени и просил слова, то в документах пленумов ЦК невозможно найти его выступления. Это интересно в двух отношениях: став в 1964 г. Генеральным секретарем и столкнувшись отныне с необходимостью выступать с многочисленными основными докладами, он установил порядок коллективного написания речей. Умение слушать ценилось как одно из его главных качеств. Как обнаружилось в эти годы, Брежнев был не из тех, кто важничал или хотел протолкнуть свое мнение – он внимательно слушал и выжидал.
Таким образом, Брежнев был самым осторожным из восьми секретарей ЦК, которые готовили, проводили заседания Президиума и участвовали в реализации политики Хрущева994. Именно 1956 г. характеризовался весьма натянутыми отношениями и часто подковерными конфликтами в Президиуме. В значительной степени бесспорными были развитие экономики и инфраструктуры, решения об окончательном прекращении строительства Дворца Советов и об учреждении Ленинской премии995. Брежнев участвовал в реформе норм выработки в промышленности, в разработке плана производства и испытания новых самолетов конструктора Туполева и определении контрольных цифр капитальных вложений на 1957 г.996 При этом он занимался темами, которые позже должен был сделать главной целью собственной политики: повышение производительности труда на основе интенсификации производства, что сокращало потребление сырья и использование рабочей силы, материальное стимулирование занятых, в том числе повышение зарплаты997. Кроме того, в качестве члена проверочных комиссий Хрущев посылал его в разные республики и края, чтобы получать информацию о трудностях при возведении новых индустриальных гигантов или конструктивных недостатках самолета Ил-14998. Брежнева, ставшего теперь москвичом, по-прежнему волновало состояние дел в стране. Предприятия, созданные когда-то в голой степи, столкнулись с проблемами подвоза сырья, на новых стройплощадках недоставало всего: строительных материалов, жилищ для рабочих, продовольствия, воды, электричества и медицинских услуг999.
В то же время Президиум ЦК спорил о политических вопросах, которые намечали направление развития государства и общества в послесталинский период. Брежнев участвовал в подготовке проекта резолюции по реформе уголовного права. Председатель Президиума Верховного Совета К. Е. Ворошилов защищал документ, министр иностранных дел Молотов заявил, что политическое значение этой реформы, мол, не ясно, а Хрущев, Председатель Совета Министров Н. А. Булганин и член Президиума ЦК Л. М. Каганович оказались едины в том, что эта реформа привела бы к нарастанию репрессий. Постановление было отвергнуто как «политически неправильное и вредное»1000. Решение о реформе уголовного права было принято только в 1960 г. после широкого обсуждения советской общественностью и юристами1001. Мы не знаем, какую роль играл Брежнев в этом диспуте, но, если он и просил слова, то всегда присоединялся к Хрущеву, хвалил его вклад в деятельность партии и высказывался за решение в соответствии с позицией Первого секретаря ЦК. Так, 28 мая 1956 г. он включился в спор вокруг поста главы МИД. Хрущев хотел сместить состарившегося на службе министра иностранных дел Молотова, который под конец карьеры хотя и впал в немилость Сталина, но все равно считался его человеком. В качестве преемников рассматривались, наряду с министром внешней торговли Микояном, также секретари ЦК М. Суслов и Д. Шепилов. Брежнев приводил следующие аргументы: нет возможности знать, не повторит ли Молотов свои ошибки, было бы рационально назначить теперь нового министра иностранных дел. Он высказался за Микояна, но был назначен Шепилов1002.
Один факт, что обсуждались три кандидата, указывает на то, насколько слаба была позиция Хрущева в это время. Хотя утверждается, что, выдвигая Шепилова, Хрущев смог выдвинуть своего человека, но это не доказано1003. Брежнев никогда бы не стал высказываться за кандидата, против которого был Хрущев. Хотя Микоян считался членом «старой гвардии», он был единственным, который поддерживал Хрущева до последней минуты в 1964 г. Поэтому более правдоподобно, что Хрущев выиграл эту борьбу за пост министра иностранных дел. Иначе и не объяснить, почему он уже в феврале 1957 г. сместил Шепилова.
В 1956 г. Президиуму приходилось не только выбирать свой курс после XX съезда. Он должен был уже вскоре столкнуться с последствиями «секретного доклада» в «братских странах». Когда 28 июня 1956 г. в Познани забастовали рабочие, Президиум ЦК КПСС лишь немногими днями позже одобрил предоставление крупномасштабной экономической помощи ПНР. Надлежало попытаться использовать новую стратегию успокоения населения и в других социалистических странах с помощью широкомасштабных поставок сырья и пр