1514. Наконец, и свой последний одиннадцатый пятилетний план (1981– 1985) он охарактеризовал как пятилетку благосостояния: «Разговор об этих вопросах я бы начал не с металла, не с транспорта и даже не с топлива и энергии – при всем их огромном значении, а с вопросов, от решения которых наиболее непосредственно зависит условия жизни советских людей»1515. Брежнев объявил свою программу единственно верной партийной точкой зрения: «Думается, что это и есть самый партийный подход, когда во главу угла кладется забота о благе народа»1516. До самых последних дней Брежнев оставался приверженцем этой линии, понятие благосостояния и программу партии он использовал как синонимы: «Конкретная забота о конкретном человеке, его нуждах, потребностях – начало и конечный пункт экономической политики. А значит, и производство товаров для населения, и развитие сферы услуг – это первейшее партийное дело»1517.
Не похоже, чтобы обращение к идее государства всеобщего благоденствия было для Брежнева пустым обещанием. Против этого, как уже отмечалось, говорит его собственный опыт, приобретенный в сталинские годы. К тому же в его речах было слишком много страстности. И, наконец, во время ежедневных разговоров с секретарями региональных парторганизаций он справлялся у них и о настроении народа, отмечая затем в своих записных книжках: «Настроение народа прекрасное». Так сообщил ему Б. Е. Щербина из Тюмени осенью 1967 г.1518 «Настроение народа хорошее», – информировали в мае 1972 г. из Владивостока1519. Далеко не ясно, в какой мере секретари обкомов сообщали Брежневу не то, что ему хотелось бы услышать. Но он располагал и другими источниками информации. Наряду с докладами о моральном состоянии населения, которые представлял КГБ, он получал письма из редакций газет или с телевидения, которые пересылали адресованные им письма и жалобы. В ноябре 1972 г. тележурналист Андрей Жуков сообщал Брежневу, что он получает ежемесячно 3 тыс. писем с 10–15 критическими вопросами каждое по темам «повышение цен», «недостаточное снабжение продовольствием» и «помощь развивающимся странам». Люди высказывали недовольство по поводу того, что продовольствие идет на экспорт при его нехватке в отечественных магазинах1520. Наконец, Брежнев и сам совершал поездки в республики и края, к чему он привык в свою бытность секретарем на областном и республиканском уровнях и что показывает размещенная в начале главы фотография с завода по производству пепси-колы. Показать себя доступным и общительным партийным руководителем, который на месте лично формировал представление о реальной жизни людей, было не только частью его сценария власти. Как свидетельствуют сотрудники генсека, люди действительно открыто и дружески приветствовали его1521. Сдержанности, которую местные руководители все более демонстрировали по отношению к Хрущеву, в обращении с Брежневым не было. К примеру, Брежнев сообщал ЦК на Ноябрьском пленуме в 1978 г., что в текущем году он посетил Сибирь, Дальний Восток, Белоруссию и Азербайджан: «Разные были впечатления, обсуждались разные проблемы. Но всюду я видел и чувствовал огромную уверенность людей в своих силах, в правильном политическом курсе нашей партии»1522. Не поддается проверке, действительно ли советский лидер говорил о том, что чувствовал. Но можно сказать, что настроение народа было для Брежнева важной точкой опоры его политики, даже если, может быть, не настолько существенной, как настроение в Политбюро и ЦК. С одной стороны, он хотел показать свои заслуги, если положение людей улучшалось. С другой – слишком хорошо сознавал, что недовольство или даже волнения среди народа очень быстро могут поставить под угрозу его власть.
Брежнев сменил Хрущева как раз тогда, когда тот принял решение о второй большой пенсионной реформе. При Сталине пенсию получали менее 1 % населения, ее минимальный размер составлял 5 руб. Первая реформа 1956 г. гарантировала всем рабочим минимальную пенсию в 30 руб., но крестьянам опять ничего не полагалось1523. Только 15 июля 1964 г., за три месяца до смещения Хрущева, партия и государство предоставили пенсию и колхозникам. Правда, ее минимум, составлявший 12 руб., был существенно ниже, чем в городе. Крестьяне могли уходить на пенсию только в 65, крестьянки в 60 лет, в то время как рабочие промышленности получали право на пенсию в 60 и 55 лет соответственно1524. Брежнев участвовал в 1956 г. при Хрущеве в реформе системы оплаты труда и разработал некоторые предложения1525. На этой основе Хрущев установил для рабочих минимальную заработную плату в 40 руб.1526 Таким образом, Брежнев был знаком с проблемой и начал там, где он остановил Хрущева. Но, хотя Кулаков, секретарь по сельскому хозяйству, уже в декабре 1965 г. предложил уровнять пенсионный возраст колхозников и рабочих, Брежнев не смог добиться этого. Президиум ЦК принял решение включить это мероприятие в обстоятельный перечень мер по повышению жизненного уровня на 1966–1970 гг.1527 Накануне XXIII съезда партии в 1966 г., на котором Брежнев провозгласил выравнивание условий жизни в городе и деревне, он отметил в своей тетради: «Еще раз обсудить, какая существует пропасть между средней заработной платой в городе и деревне»1528. В соответствии с этим генсек заявил на XXIII съезде о благах, предусмотренных на восьмую пятилетку: минимальная заработная плата для рабочих повышается до 60 руб. в месяц, гарантированная оплата труда колхозников постепенно будет доведена до уровня зарплаты рабочих совхозов, а также предполагалось поднять уровень жизни в деревне до городского уровня. Цены и налоги должны снижаться, а пятидневная рабочая неделя (41 час) обеспечить более высокую производительность труда1529. Как пришлось признать Брежневу полгода спустя на Декабрьском пленуме в 1966 г., это были обещания, невыполнимые в течение одного-двух лет, но и нарушать их тоже нельзя. Из-за сильного отставания в выполнении плана имелось сопротивление повышению социальных выплат: «Я не буду делать никаких намеков, о чем и с кем мы спорили. Мы не осуждаем это. Спор – естественный процесс»1530. Но так как партия решила, министрам пришлось подчиниться1531. Юбилейный 1967 г., год 50-летия Октябрьской революции, был, учитывая преобладавшие в народе мнения и сомнения, верным моментом для того, чтобы выплатить населению больше денег1532. Действительно, на Сентябрьском 1967 г. пленуме Брежнев представил широкомасштабные социальные реформы, и пленум принял решение об их реализации к 1 января 1968 г. Он провозгласил повышение минимальной заработной платы до 60 руб. и щедрые доплаты для рабочих на Дальнем Востоке и Крайнем Севере. Минимальный отпуск возрос с 12 до 15 дней, налоги на низкие зарплаты до 80 руб. были снижены на 25 %. Государство установило единый пенсионный возраст для рабочих и крестьян: 60 лет для мужчин и 55 лет для женщин, минимальные пенсии для колхозников были повышены до 30 руб.; были повышены или впервые введены пенсии для нетрудоспособных крестьян и многое другое1533. В заключение Брежнев сообщил о переходе на пятидневную рабочую неделю. Он пошутил: «Я с трудом себе это представляю (смех), но, наверное, придется подчиниться (смех). У нас с Алексеем Николаевичем [Косыгиным] возник спор: я говорю, что ЦК должен первый перейти на два выходных дня, а он говорит – нет, Совмин»1534. Шутки прикрывали тот факт, что в Политбюро по-прежнему были сомнения в том, справится ли экономика с переходом на пятидневную рабочую неделю. Партийный лидер Украины Шелест сообщает, что он отговаривал Брежнева от этого1535. Да и Брежнева, казалось, беспокоила эта реформа. В свою записную книжку он занес еще в декабре 1967 г.: «Как нам быть, что посоветовать в отношении 5-дневной рабочей недели, что делать с 41-часовой неделей, [имеются] различные подходы»1536. Тот факт, что Брежнев сохранял приверженность реформе и плану, лишний раз свидетельствует о том, что скромное благо человека стало для него важнее возможного ущерба народному хозяйству. Вероятно, таково было его самое глубокое желание, во всяком случае, это соответствовало имиджу заботливого покровителя, на который он претендовал: «Наша партия всегда с большим уважением и с большой любовью относилась к народу. Так будет и впредь. И наш народ всегда отвечал на эту любовь безграничным доверием к политике партии»1537. Четыре года спустя, в 1971 г., Косыгин заявил на Мартовском пленуме, что план значительно перевыполнен: средняя заработная плата рабочих и служащих, которая должна была вырасти на 20 %, в действительности увеличилась на 26 %. Повышение оплаты труда колхозников составляет 42 % вместо планировавшихся 35–40 %1538