Впрочем, в жизни самого Гайдая вскоре после рождения Оксаны и выхода его первого фильма случилась не просто сложная ситуация, а самая настоящая катастрофа.
Глава шестаяПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ
Ничто не предвещало, что 1957 год окажется чуть ли не худшим в гайдаевской жизни и что на его фоне померкнет даже роковой 1943-й, в котором двадцатилетний Леонид подорвался на мине. Ведь к ранению — и даже собственной смерти — на войне хотя бы отчасти можно быть готовым. А чего по-настоящему неприятного, тем более ужасного можно ожидать в мирное время, да еще и выпускнику киновуза, зачисленному в штат главной студии страны и приступившему уже ко второй самостоятельной работе? По существу говоря, даже к первой: картина «Долгий путь» всё-таки снималась в соавторстве и не слишком отвечала истинным — комедийным — предпочтениям Гайдая, которые уже тогда в нем зрели.
Следующий гайдаевский фильм, имевший рабочее название «Мертвое дело», а в конце концов озаглавленный «Жених с того света», снимался, как и «Долгий путь», в мастерской Михаила Ромма. Именно Ромм поручил молодому режиссеру перенести на кинопленку блестящий и довольно острый комедийный сценарий, написанный известными драматургами Владимиром Дыховичным и Морисом Слободским, которые в ту пору почти всегда работали вдвоем.
Со второй половины сороковых и до середины шестидесятых (Владимир Дыховичный скончался в 1963 году) комедии и водевили этого дуэта ставились во многих театрах страны. Первым их совместным творением стала пьеса «Факир на час» (1946), выполненная в жанре благодушной сатиры. В большинстве последующих произведений авторского тандема сатира всё чаще уступала место чистой юмористике, сдобренной пресными нравоучениями. Примером такого творчества может служить повесть «Стакан воды», вышедшая в 1956 году в издательстве «Молодая гвардия». Сегодня это произведение интересно разве что некоторыми забавными совпадениями с жизнью и творчеством Леонида Гайдая (о котором Дыховичный и Слободской вряд ли что-нибудь знали, пока он не взялся за их сценарий). Так, главного — и всецело положительного — героя «Стакана воды» зовут Семен Семенович Гребешков, а его отношения с супругой Варварой Кузьминичной поразительно похожи на те, что были в реальном брачном союзе Леонида Гайдая и Нины Гребешковой:
«Нет, картины супружеской неверности никогда не возникали в реалистическом воображении уравновешенной Варвары Кузьминичны.
И не потому была спокойна Варвара Кузьминична, что считала Гребешкова недостойным внимания какой-нибудь соперницы. Нет! Хотя она в шутку и называла своего Семена Семеновича мужчиной устаревшего образца, но, как она сама говорила, уважала его аккуратную, симпатичную внешность. Ей нравились и его голубые удивленные глаза, и его всегда поднятые круглые брови — про такие в народе говорят: родился и удивился, — и даже седенький, чуть подрагивающий хохолок. Гребешков всегда казался ей не только привлекательным, но и красивым.
Однако Варвара Кузьминична не боялась соперниц. Она знала, что увлечения ее верного Семена Семеновича шли совсем по другой линии»{46}.
Кстати, еще об одном совпадении: главного женского персонажа комедии «Жених с того света» Дыховичный и Слободской нарекли Ниной Павловной. Самого Гайдая данная случайность, видимо, позабавила, поэтому он оставил эти имя и отчество героине, сыгранной Верой Алтайской. А в одной из сцен фильма главный герой в исполнении Ростислава Плятта даже обращается к ней — своей пассии — с нежным восклицанием: «Нинок!» Этим ласково-фамильярным уменьшительным именем Гайдай чаще всего называл собственную жену.
В 1954 году, еще до начала хрущевской оттепели, Дыховичный и Слободской написали, пожалуй, свою лучшую совместную вещь — лаконичную «комедию-фельетон в двух частях» под названием «Воскресение в понедельник», которую впоследствии переделали в киносценарий «Мертвое дело», получивший одобрение Ромма и Пырьева. Вероятно, сценарий был несколько расширен по сравнению с оригинальной пьеской, экранизация которой тянула бы разве что на короткометражку. Но практически все диалоги из «Воскресения в понедельник» почти в неизмененном виде перешли в картину «Жених с того света».
Если в водевиле «Факир на час» авторы откровенно обыгрывали сюжетную схему гоголевского «Ревизора», то в «Мертвом деле» можно разглядеть следы (возможно, менее заметные) влияния другой классической русской пьесы — не самой известной комедии Александра Сухово-Кобылина «Смерть Тарелкина». Обеим комедиям свойственны загробная тематика и, как следствие, черный юмор; но основное различие, конечно, сразу бросается в глаза: если чиновник Тарелкин притворялся мертвым, чтобы избавиться от кредиторов, то чиновника Петухова из «Мертвого дела» случайно сочли покойником и тем навлекли на него крупные неприятности.
Главный герой «Воскресения в понедельник» Семен Данилыч Петухов — вальяжный управляющий конторой «КУКУ при ГорКУКУРЕКУ» («КУКУ» расшифровывается как «кустовое управление курортных учреждений», а «ГорКУКУРЕКУ» — как «городское кустовое управление кумысолечебных и речных курортов»). Первое наименование в фильме останется, а вот все упоминания второго будут вырезаны — видимо, длинная аббревиатура покажется совсем уж издевательской (и это, пожалуй, недалеко от истины).
В первом эпизоде пьесы Петухов обучает своего заместителя Фикусова премудростям бюрократии. Наивный Фикусов полагает, что беременную гражданку Матвееву запросто можно отправить в дом отдыха для женщин, готовящихся стать матерями. Ведь при одном взгляде на ее фигуру всякий может убедиться, что она женщина и что «она готовится стать матерью» (через десять лет эту фразу произнесет Рина Зеленая в «Операции «Ы»…»). Но вот незадача: в справке, которую принесла будущая мать, написано не «гражданка Матвеева», а «гражданин Матвеев». Легкомысленное отношение Фикусова к этой опечатке вызывает неподдельное возмущение Петухова: «Фигура, товарищ Фикусов, не является основанием для приказа. Свою фигуру этот гражданин увезет с собой, а справка останется в деле. И пока твой Матвеев, сидя в доме отдыха, будет спокойно готовиться стать матерью, в журнал «Крокодил», на основании этой справки, может пойти сообщение, что мы с тобой мужчину направили рожать! Последствий, я думаю, можно тебе не описывать!..»
Впрочем, в этот раз Петухов быстро остывает — его мысли заняты уже не работой, он собирается взять трехдневный отпуск, поскольку готовится стать… нет, еще не отцом, а просто мужем. Избранница Петухова — некая Нина Павловна, «отдыхающая женщина средних лет». Но у Петухова, спешащего в дом отдыха к своей невесте, вокзальный вор украл все деньги и документы, а сразу же после этого был насмерть сбит машиной. Разумеется, его и принимают за Петухова, а слабонервный Фикусов, который не может смотреть на тяжелые травмы, не глядя опознает в постороннем трупе своего начальника. После этого Фикусов поступает строго по-петуховски: незамедлительно увольняет бывшего директора КУКУ по причине его смерти.
Петухов же, обнаружив пропажу, возвращается в родное учреждение, где натыкается на приготовленные ему гроб, венки и на скорбного Фикусова, репетирующего траурную речь. Недоразумение быстро разъясняется, но верный петуховским заветам Фикусов наотрез отказывается восстанавливать начальника в должности, требуя от него справку, что он действительно живой. Петухов поначалу вовсе не протестует против такого буквализма, искренне считая, что Фикусов прав, и покорно идет добывать смехотворную справку.
Сперва Петухов приходит за этой справкой к своему управдому Зазубрину — точно такому же бюрократу, как он сам. Выясняется, что квартира Петухова уже занята другими жильцами, а всю ее обстановку вывезли:
«Петухов (в ярости вбегая). Зазубрин, почему они мою мебель увезли?
Зазубрин (вешая трубку). В склад повезли. Это ж бесхозное имущество считается. Пока ты в живых не оформился, мы же твое имущество охранять обязаны.
Петухов. Понятно. Но зачем такая спешка?
Зазубрин. У грузчиков же план.
Петухов. Но ты ж мог остановить!
Зазубрин. Обратно привезут — перевыполнение плана будет»{47}.
Зазубрин тоже не спешит идти навстречу мнимому покойнику, опять-таки требуя от Петухова справку, что он жив. Петухов направляется в поликлинику — на нее последняя надежда. Регистраторша, услышав, о чем просит бюрократ, направляет его к психиатру (о чем Петухов, понятно, не догадывается). И вот уже героя принимают за ненормального, и это очередное недоразумение рассеивается только при вмешательстве здравомыслящего главврача.
В итоге регистраторша уже готова выписать Петухову любую справку, но он сам прибегает к бюрократической логике и вновь отсрочивает свое воскрешение из мертвых: «Девушка!.. Вы вообще не имеете права давать мне справку! Минуточку, минуточку… Мы делаем так… Я сейчас беру у Фикусова справку о том, что я в любом виде — Петухов, а вы уже на этом основании удостоверяете, что я — живой Петухов!»
Однако Фикусов предсказуемым образом отказывается выдавать официально мертвому Петухову какую-либо справку. Тогда Петухов взгромождается на свой бывший рабочий стол и укладывается на нем в позе покойника. Фикусов принимается в панике метаться по кабинету, уговаривая Петухова не ставить под удар авторитет учреждения. Бедный заместитель и сам не знает, что делать, будучи уверен, что никакого выхода для Петухова на данном этапе нет. А тот вновь с ним соглашается: «Кто я теперь? Никто! Миф! Призрак без зарплаты и квартплаты!» В этот момент в кабинет врывается Нина Павловна, которая всё слышала. Она немедленно порывает всякие отношения с Петуховым как с «сокращенным покойником» и выбегает вон.
При дальнейшем раскручивании подобных событий эта комедия, наверное, превратилась бы уже в трагедию а-ля «Живой труп» Льва Толстого. Но авторы смилостивились над Петуховым и прибегли к хрестоматийному драматургическому приему