Будь Слуцкий догматиком, задравшим нос до небес и возомнившим о себе, что «учение Маркса всесильно, потому что оно верно», к нему никогда не было бы такого отношения со стороны болельщиков клубов-соперников, какое описал в своей книге о людях футбола Казаков:
«– «Спартак» в заднице, – сказал ему Миша Ефремов. – К сожалению, который уже год.
Мы сидели в «Гудмане» небольшой компанией в честь моего дня рождения. Только мужики, без женщин. В обеденное время. Естественно, говорили только о футболе.
– Я вас прошу, – продолжил Миша, – обыграйте «Зенит»! Станьте чемпионами. Я болею за вас.
И притих, сам себя поймав за язык. Притихший Ефремов – это, я вам скажу, что-то.
– Никогда не думал, что буду болеть за «коней», – сказал он и засмеялся. Мы тоже. – Но я не болею за ЦСКА, – продолжил Миша, посерьезнев. – Я болею за Слуцкого».
Знаю многих спартаковских болельщиков – разумеется, не из числа оголтелых, – кто готов повторить эту фразу артиста…
Как-то раз, уже в пору работы в «Москве», Слуцкий разговорился с самым именитым игроком команды Сергеем Семаком. Такое у них случалось часто: отношения, по словам тренера, сложились с первой же минуты. И пусть Слуцкий называл игрока «Сэмом» и обращался к нему на «ты», а тот своего визави – Леонидом Викторовичем и на «вы» (так у Слуцкого было и с Андреем Тихоновым в «Крыльях», только Сэма заменил Тиша), контакт с опытнейшими игроками складывался у него великолепно. Тихонов еще долго после ухода из «Крыльев» будет звонить Слуцкому и подначивать: «Надеюсь, вы там в ЦСКА матом не ругаетесь? Вам это совершенно не идет!»
Так вот, беседовали Слуцкий с Семаком. И спросил: «Сэм, ты работал со многими тренерами. Можешь сказать, какими качествами тренер должен обладать, чтобы считаться специалистом высокой квалификации?»
Семак задумался. А потом выдал то, что Слуцкий запомнил до сих пор: «Иногда смотришь на тренера и думаешь: вроде и это качество у него есть, и то, но добиться почему-то ничего не удается. А другой на одном качестве может всю жизнь переть – и все подряд выигрывать. Поэтому я не могу ответить на вопрос, каким должен быть «джентльменский набор» тренера. Поскольку никаких закономерностей здесь нет».
Слуцкий, с которым мы обсуждали это в 2010 году, рассуждал: «Послушал я Семака – и после этого тоже понял, что надо просто выбрать свой путь, те вещи, за счет которых будешь пытаться добиться результата. Их не может быть много – нельзя объять необъятное. И уже свято в них веря, ты пытаешься их шлифовать, не задумываясь о том, что абстрактному хорошему тренеру надо, а что – нет».
Надо быть самим собой – прав Слуцкий, что и доказал всей своей карьерой. Но прав он и в том, что эта самобытность должна подкрепляться знаниями. А по этой части у золотого медалиста школы, обладателя красного диплома и звания кандидата наук проблем никогда не было.
«У вас были кумиры среди тренеров?» – спрашиваю Леонида Викторовича. И слышу:
«Были тренеры, на творчестве которых я учился и которые сыграли роль в моем методическом становлении. Что-то очевидно: систему построений оборонительных действий Валерия Лобановского изучал весь мир. Читал много книг и статей Бориса Аркадьева. Ходил в библиотеку, брал подшивку еженедельника «Футбол – Хоккей» 1960-х годов… У него уже тогда были зонные принципы, он сильно опередил свое время».
Когда Слуцкий читал Аркадьева, он и представить себе не мог, что станет вторым тренером по длительности работы в ЦСКА в истории – как раз после Аркадьева. И третьим по числу трофеев опередит его на данный момент, кроме классика и создателя «команды лейтенантов», только Валерий Газзаев.
Что же до Лобановского, то многие убеждены: Слуцкий качается на скамейке, именно копируя советско-украинского классика. Более того, такое мнение мне высказал даже Гинер:
«Возможно, на каком-то этапе Леонид Викторович, раскачиваясь, подражал великому Лобановскому. Человеку, по книгам которого учились итальянские и многие другие специалисты. Впрочем, это не более чем мое субъективное мнение. Кто-то курит сигару, потому что ему понравилось, что это делает какой-то уважаемый им человек, кто-то качается на скамейке. Сейчас Слуцкий этого не замечает, это ушло в подсознание. Но в свое время… Хотя, может, это и не так».
Людмила Слуцкая убеждена в обратном: «Говорят, что Лёня качается, как Лобановский. Но он делает это бессознательно! У него никогда не было в голове, что он должен быть таким, как Лобановский. Это получилось само по себе. Но то, что он, как и другие выдающиеся тренеры, сильно на Лёню повлиял, – это правда. Сын же очень много читает. Эти книги в какой-то мере его взгляды и формировали. Он знает все и о наших тренерах, и о зарубежных. Ту же автобиографию Алекса Фергюсона перечитывает».
Природой этого раскачивания, конечно, интересно было поинтересоваться у врача-психофизиолога Виктора Неверова, знающего о Слуцком очень многое. Я спросил его, не пытался ли он когда-либо отучить тренера от этой привычки, сделать более бесстрастным, чтобы внешнее волнение никак не могло воздействовать на игроков.
«Нет, – ответил Неверов. – Во-первых, они к этому привыкли. Во-вторых, если это его как-то успокаивает, снимает внутреннее напряжение, – то только к лучшему. Если бы он не качался – у него поднималось бы давление, какие-то другие негативные реакции были бы – гастриты, язвы, аллергии. Пускай лучше качается человек – это способ снятия стресса, не более того. И сам Слуцкий никогда меня не просил его от этого отучить. Человек уверен в себе настолько, что внешний имидж не играет для него в данном случае никакой роли».
Тут, кстати, с Неверовым солидарен и Гинер: по Лобановскому, размышлял он, уж никак нельзя было сказать, что тот не уверен в себе. То есть раскачивание и неуверенность не имеют между собой ничего общего. А Герман Ткаченко добавляет:
«Очень важно понимать, что внешнее волнение Слуцкого совершенно не влияет на аккуратность и правильность его профессиональных решений. Это совершенно не взаимосвязанные факторы. Я с ним много работал и общался. Он очень хорошо чувствует, что, когда и как надо сделать. Он просто большущий, большущий тренер».
Вернемся, впрочем, к другим специалистам, которые оказали на Слуцкого воздействие.
«Из современников самое большое влияние, думаю, оказал на меня Арриго Сакки, – продолжает Слуцкий. – В ту пору, когда как раз гремел его «Милан», итальянец выпустил знаменитую кассету с объяснениями зонного построения игры, и она дошла в том числе и до России. Как-то удалось ее увидеть и мне – когда только-только начинал в «Олимпии». Когда смотрел матчи больших клубов, того же «Милана», – пытался сам дойти до этих идей. Но все-таки по телевизионной картинке сделать это было сложно. А тут, когда все со схемами, диаграммами, вся эта мозаика и сложилась в ясную картину. И зону мы в «Олимпии» начали играть еще с 1998 года, когда и в высшей лиге ее использовали единицы.
Как кассета Сакки попала ко мне, точно уже не помню. Когда ездил в Москву, обязательно заходил в магазинчик на стадионе «Динамо», справа от центрального входа, постоянно покупал и книги, и диски. Может, там эту кассету и приобрел. Помню, был забавный случай. Одним из лучших матчей в истории футбола является встреча Голландии и Бразилии на ЧМ-1974. Я очень много читал об этой игре. Купил видео с ней, поехал в Волгоград – и, даже не успев посмотреть его, приехал прямо на теоретическое занятие и поставил ребятам. И был поражен. Да, для 1974 года это был прорыв – но скорости там были по сравнению с 1995/96 годом очень низкими. И тут же началось: «Чего они пешком ходят?», «Что это за футбол?» После этого я игрокам уже никогда ничего не показывал, сам предварительно эту запись не поглядев».
Учился он всегда и у всех, о чем с гордостью говорит мне Людмила Николаевна. Учится и до сих пор – и в этом его вечном стремлении один из главных секретов его успеха. А уж когда его карьера только начиналась – и вовсе хватал все на ходу. Бывший капитан «Локомотива» и защитник сборной России Игорь Чугайнов, с которым Слуцкий пересекся в «Уралане» (Чугайнов завершал в Элисте карьеру), в интервью «Спорт-Экспрессу» рассказывал:
«Слуцкий тренировал дубль – и умел к себе расположить, всегда чем-то интересовался. Зайдет, бывало: «А как в «Локомотиве» предсезонку выстраивали? Рассказываю: «И тогда мы побежали…» Слуцкий уточняет: «Над какими качествами при этом работали?» Господи, да какие качества…
Раз и я к Лёне заглянул. Его в «Сити-Чесс» где-то на чердаке поселили, под самой крышей. Вокруг веревки, бельишко висит. В отличие от нас, основного состава, – никакого кондиционера. Тренеру дубля, видимо, не положено. Не знаю, как он без него выжил. Я потом много думал над успехами Лёни – и понял одну вещь. У Слуцкого громадное преимущество перед бывшими футболистами! Ни ему, ни Моуринью, ни Виллаш-Боашу не пришлось убивать в себе игрока! Они не стесняются спрашивать. Как Слуцкий на чердаке: «А что? А как?» Все впитывал. У этих ребят внутренняя установка – «я ничего не знаю». У бывших футболистов – другая: «Знаю все!»
Хотя, конечно, такого его взлета никто не предполагал. Моменты были – начнет показывать, как мяч подавать, руками схватит… Это Слуцкий уже дубль «Москвы» тренировал. Идет подача с фланга – а он вскочил: «Стойте! Не так же подают! Вот как надо!» Берет мяч в руки – раз, кидает туда… Лучше ему, конечно, на макете показывать».
То, что он пытался показать игрокам, как подавать мяч, Слуцкий категорически отрицает. Говорит, что он и в «Олимпии» этого никогда не делал, и эти слова экс-локомотивца – гипербола. Впрочем, ведь и Чугайнов рассказывал об этом с чужих слов – в «Москве» он тогда не работал. В остальном же, по словам тренера, Чугайнов все рассказал верно.
«Мне об этом интервью написали «олимпийцы», у нас есть свой чат в What’s App. Прочитал и подтверждаю, что комната без кондиционера была, и ее вполне можно было назвать чердаком. Точнее, это была комнатка, половину которой занимала скошенная диагональная крыша. А кондиционеров ни у кого в дубле не было.