Но Элиста, как и Москва, слезам не верит. Ситуация с каждой неделей, с каждым днем становилась все кошмарнее. А однажды, в конце мая, дошло до настоящей трагикомедии.
Слуцкий рассказывает:
«Мы летели с игры в Новокузнецке и сели на дозаправку самолета в Омске. И выяснилось, что «Уралан» эту самую дозаправку не проплатил. И нас не заправляли. Мы сидели в самолете восемь часов – полную ночь. Потому что денег нам с января не платили, и их ни у кого не было. Руководители на связь не выходили. Что будет дальше – мы понятия не имели.
Нас спасло то, что мимо из Владивостока летели «Химки». И тоже сели в Омске дозаправиться. Так мы просто заняли денег у их главного тренера Владимира Шевчука на то, чтобы дозаправить самолет и долететь до Элисты. Иначе бы, наверное, до сих пор в Омске куковали…»
6 июня за подписью собственного корреспондента «Спорт-Экспресса» в Элисте Александра Емгельдинова на страницах газеты появилась следующая заметка:
«Футбольная Элиста в состоянии глубокого шока. И причиной тому стало не столько 16-е место «Уралана», кстати, наихудшее с 1995 года. Трагедия в другом: более половины игроков команды подали заявления в Палату по разрешению споров об увольнении ввиду грубых невыполнений условий контрактов. Зарплата не выдается уже шесть месяцев, не говоря о премиальных. «Уралан»-2004, на смех всем компаньонам по дивизиону, продолжает пользоваться футбольной экипировкой прошлых лет.
С трудом находятся деньги на выездные игры, а последний вояж по маршруту Новокузнецк – Томск и вовсе обернулся ЧП: «Уралан» более пяти часов просидел в аэропорту Омска, не имея денег ни на дозаправку самолета, ни на питание футболистов. Спасти ситуацию помогли игроки «Химок», чудом оказавшиеся в том же аэропорту. Они одолжили горемычным коллегам около пяти тысяч рублей, и те вернулись в Элисту.
Следующий абсурд: накануне матча с «Лучом-Энергией» с трудом отыскали 15 игровых футболок, которые пришлось в экстренном порядке подгонять под каждого и перешивать номера. В итоге ряд уралановцев вышли на поле с непривычными номерами. Обо всем этом весьма эмоционально рассказал на послематчевой пресс-конференции главный тренер тонущего «Уралана» Леонид Слуцкий: «Игра 8 июня с Хабаровском, возможно, состоится, но что будет дальше – неизвестно».
Текст этот, замечу, вышел на следующий день после того, как «Уралан» в таком состоянии разгромил (!) владивостокский «Луч» со счетом 4:0 – проведя, по оценке того же Емгельдинова, «возможно, лучший матч в сезоне».
Но это ничего уже не меняло. Слуцкий вспоминает:
«Помню, как мы вдевятером играли на Кубок с «Динамо» из Махачкалы. Основное время сыграли вничью – 1:1, во втором дополнительном овертайме пропустили с пенальти – на мой взгляд, неоднозначного. Причем один из девяти этих ребят был третий вратарь, элистинский молодой парень. И еще двое, тоже из местных, не совсем соответствовали требуемому уровню».
В матче чемпионата дома с «КамАЗом» на игру вышли десять футболистов, на выезде в Брянске – и вовсе девять. Результат – 0:6. Тот матч, думаю, прекрасно помнит не только Слуцкий, но и автор победного гола сборной России в последнем отборочном матче Euro-2016 против Черногории – Олег Кузьмин. На следующий тур, в Калининград, «Уралан» и вовсе не полетел…
Оставаться дальше Слуцкому было бессмысленно. Это был не тот случай, когда капитан бежит с тонущего корабля. Он уже затонул.
Много лет спустя, в конце 2015 года, Илюмжинов даст интервью «Спорт-Экспрессу», где в свойственном ему духе Остапа Бендера (которому, кстати, Кирсан Николаевич установил памятник в Рио-де-Жанейро, куда великий комбинатор так мечтал попасть) скажет:
«Я создал из ничего «Уралан». Я вырастил для страны капитана сборной Алексея Смертина, многих других великолепных игроков – Колодина, Яшкина, Кормильцева и главного тренера национальной команды Леонида Слуцкого.
Почему «Уралана» не стало? Да все банально: я максималист, мне нужны только первые места. А как можно было бороться с Газпромом, ЛУКойлом, РЖД, ВТБ? Именно такие монстры спонсируют «Зенит», «Спартак», «Локомотив», «Динамо». А я покрывал бюджет «Уралана» из собственного кармана. Но делал это толково и рационально, не покупая Халка и Витселя за 100 миллионов евро. Если бы не война кошельков, то «Уралан» был бы в числе лидеров российского футбола. Система у нас была выстроена хорошая».
Все факты тут поставлены с ног на голову. В 2004 году, когда обанкротился «Уралан», никакого Газпрома в «Зените», как и ВТБ в «Динамо» (при котором, кстати, этот клуб дошел до ручки), еще не было. ЛУКойл только пришел в «Спартак», а РЖД вкладывал в «Локомотив» весьма умеренные деньги. Да и вообще, какое все это имело отношение к тому, что «Уралан» полгода не платил футболистам зарплату и Слуцкий вынужден был выпускать в стартовом составе девять человек?
Что же до «выращивания для страны», то я попросил самого Слуцкого это прокомментировать.
«С Кирсаном Николаевичем я общался единственный раз в жизни. И было это в момент, когда «Уралан» уже даже не умирал, а, по существу, умер. Я пришел к нему в начале лета 2004 года, когда мы уже вдевятером выходили на матчи. Попал к нему на прием и попытался получить ответ, будет ли существовать команда. Он, как политик, точного ответа так и не дал.
После этого разговора я понял, что ничего меняться не будет. И ушел после первого круга, когда были подведены какие-то промежуточные итоги и у команды было время как-то переформатироваться, если она планировала это делать. Потому что выходить на последние две игры вдевятером и с третьим вратарем в поле – это был, согласитесь, перебор. Команда существовала еще полгода, после чего снялась с чемпионата России. Но это уже шло по инерции. По существу, команда уже плавно умирала. Вернее, уже умерла. Просто ее еще не похоронили».
Вскоре Слуцкий возглавит дубль ФК «Москва». Этот вариант, как выяснилось, был для него не единственным. Тренер рассказывает:
«На мой взгляд, это потрясающая история. У меня было три варианта. На должность главного тренера приглашала команда белорусской высшей лиги МТЗ-РИПО, я ездил на переговоры в Белоруссию. А также – дубль «Москвы» и роль второго тренера у Балахнина в Ростове. В принципе, по статусу должность помощника в команде высшей лиги более престижна, чем роль главного тренера дубля. Тем более клуба, который тогда только появился.
У меня была встреча с владельцем Ростсельмаша Иваном Саввиди. Он начал с того, что сказал: «Я бы всех вас, тренеров, в общий вагон посадил и на Колыму отправил – лес валить, чтобы вы поняли, что такое настоящая работа». После этой фразы он еще что-то говорил, но я прекрасно понял, что работать там не буду. Когда очередь говорить дошла до меня, улыбнулся, сказал: «Спасибо, Иван Игнатьевич, за суперлестное предложение, но я поеду в ФК «Москва».
Вновь – перст судьбы. Если бы эксцентричный седоусый табачный магнат был менее откровенен по части своего отношения к тренерам, может, Слуцкий и выбрал бы ростовский вариант. И тогда – как знать? – еще долго не получил бы своего первого шанса, как это произошло в «Москве» всего лишь год спустя.
«В «Уралане» он еще мог потеряться, – считает Герман Ткаченко. – Сколько талантливых тренеров на подобном уровне по тем или иным причинам остановилось! Но «Москва», первая команда, – это уже была точка невозврата. Там уже все стало видно».
Но когда пока еще безвестный в общероссийском масштабе Слуцкий шел возглавлять дубль «Москвы», до основы был не просто год. А целая пропасть – которую ему удастся перепрыгнуть.
Глава IV«Наш Моуринью» в ковбойской «Москве»
Слегка нарушим хронологию событий. Перенесемся на год вперед, в середину июля 2005 года. И послушаем Слуцкого – о преддверии одного из самых волнительных дней его карьеры. Послушаем, чтобы понять – что чувствуют тренеры. Люди этой фантастической профессии, объединяющей в себе множество других. Профессии, перед которой я преклоняюсь.
«Главный матч из всех первых во главе разных клубов? Конечно, «Москва» – «Спартак». Первый в премьер-лиге. На фоне ужасного, хронического недосыпа. Когда я ложился спать за три дня до матча, у меня в голове начинала пульсировать мысль: «Ты что, вообще с ума сошел? Ты СПАТЬ лег?!» А я уже «Спартак» посмотрел раз двести, изучил все до мельчайших деталей.
Но нет. Говорил себе: «Тебе еще надо!» И вставал ночью, вставлял кассету в видеомагнитофон, продолжал изучать. Я реально с момента назначения до первой игры не спал ни одной ночи. Мне казалось, что я должен всего себя отдать. До конца. И что у меня такая гиперответственная работа, что не имею права тратить время на сон. Ожидания от того матча были какие-то совсем другие, даже чем от матча Россия – Швеция.
Ничто не могло мне помешать так себя накручивать. Жил на базе, вообще уехал из дома. К тому же я еще на тот момент не перевез семью, она была в Волгограде. Когда родился Димка, они продолжали жить там, потому что как тренер дубля я не имел возможности перевезти семью в Москву. Снимать какую-то более или менее хорошую квартиру, где мог бы жить маленький ребенок, было элементарно не на что. Мама и жена с сыном приехали уже позже…»
После такого рассказа я не удивляюсь, когда Евгений Гинер – человек, который не привык разбрасываться словами и эпитетами, – говорит:
«Как тренеры себя ведут внешне, кричат ли, молчат, качаются, бегают вдоль бровки – это больше личный темперамент. Или национальный – нельзя же ждать одинакового поведения от эмоционального итальянца или португальца и спокойного скандинава. Но меня всегда поражало, что творится у них внутри. Этого никто не знает и не представляет.
Я много общался с покойным ныне Виктором Васильевичем Тихоновым, который прожил очень долго, и тоже думал: как все это можно было переносить? С его-то ответственностью на том уровне, на котором он работал? Какое-то экстремальное время – эти полтора часа в фу