В том сезоне «Москва» заняла пятое место и попала в еврокубки. Ставка Белоуса сыграла. Несколько побед получились весьма громкими – например, 2:1 над «Динамо». Дело в том, что в тот августовский день бело-голубые, команда с великой историей, вышла на поле без единого россиянина в стартовом составе. Именно тот случай подтолкнет президента РФС Виталия Мутко ввести лимит на легионеров. А то, что «горожане» в том матче динамовцев обыграли, оказалось ему очень даже на руку.
Обыгран был и «Зенит» – 2:0. На следующий день мэр столицы Юрий Лужков (с которым Белоус еженедельно играл в футбол), в 2004 году давший «добро» бывшему «Торпедо – Металлургу» на использование имени города в названии клуба, начал заседание городского правительства с поздравлений футболистам-землякам. И на матчи команды колоритный градоначальник с того времени заглядывал если не всегда, то весьма часто.
А разницу между Слуцким и всеми остальными российскими тренерами в 2006 году подчеркнет еще один факт: он один из всех главных тренеров РФПЛ поедет на чемпионат мира-2006 в Германию. Остальные будут с головой погружены в болотца своих клубов.
Белоус вкусно рассказывает о том, какими нетривиальными способами на первых порах выстраивал репутацию Слуцкому:
«В 2005 году я был на переговорах по какому-то игроку в Мадриде, и агент Жорже Мендеш вдруг говорит: «А давай я тебя познакомлю с Моуринью!» А тот тогда гремел, вот-вот чемпионом с «Челси» после 50-летнего перерыва должен был стать. Понимал, конечно, что это интересно, но думал – что, автограф я у него буду брать?
И тут я вспомнил, что в ноябре Роман Абрамович сделает поездку для всех наших главных тренеров, чтобы познакомить их с Моуринью. И подумал, что сегодня Леонид Викторович, которого я только назначил, – белая ворона. И для его самооценки это будет очень важно. Моуринью ведь был его кумиром. Тоже без футбольного прошлого, но прошел весь путь и работает в «Челси» у Абрамовича. «Хорошо, – говорю Мендешу. – Но я полечу с главным тренером».
Позвонил в клуб, говорю: «Отправляйте через три дня Слуцкого в Лондон». Конечно, для него это было нечто. Он только-только стал главным тренером, а с моей легкой руки, когда мы обыграли «Спартак», зазвучала фраза: «Вот вам наш Моуринью!» Придумал, кстати, на ходу – и приклеилось!
Прилетели, нас с ним познакомили, минут 40 мы посидели, попили кофе. Леонид Викторович задавал вопросы, тот отвечал. Потом сфотографировались, он подарил футболки. У него – Моуринью, № 1. А потом наступает ноябрь, и тренеры возвращаются со стажировки в «Челси». Для меня это было очень важно. Владимир Шевчук рассказывает: «Ну что это такое? Приезжаем в Лондон, нас построили, вышел Моуринью в каком-то халате и тапочках. Увидел Лёню и кинулся ему на шею: «Лео!» Шевчук говорит: «Ну что за х…ня? Ехали в Лондон, чтобы нас построили, а Моуринью кинулся на Лёню Слуцкого?!» Конечно, я был очень доволен.
Но на него, конечно, не после этого посмотрели другими глазами. А после того, как с ним пообщались. Со Слуцким очень интересно говорить о футболе. Если убрать чванство тех тренеров или бывших футболистов, которые толком о профессии и не знают и по отношению к Слуцкому их грызет зависть, то сегодня о Леониде очень уважительно говорят практически все. Включая мэтров».
Слуцкий говорит:
«Прозвище «Наш Моуринью» с первого дня воспринимал с иронией. Оно меня не радовало и не злило. Просто Юрий Викторович генерировал нестандартные идеи с невероятной частотой. По этим идеям он был номером один, тут не может быть никаких вопросов».
Между тем в домашнем кабинете Леонида Викторовича фотография с Моуринью занимает самое видное место. Хотя есть у него снимки и с Карло Анчелотти, и с Алексом Фергюсоном, и со многими другими большими тренерами. Может, все-таки подсознание?..
…Весна 2010 года. Мы сидим дома у Слуцкого – еще не в «Алых парусах», а в съемной квартире тренера на юго-западе Москвы. Людмила Николаевна подливает нам чаю, а Леонид Викторович цитирует Моуринью. Оказывается, он помнит едва ли не каждое слово из того, что в свое время говорил ему португалец.
«Он хоть и мало общается, но метафоры у него – очень меткие. Когда речь заходит о зависимости методических приемов тренера от состава, который есть в его распоряжении, Жозе приводит такой пример: «Феррари» – прекрасная машина. Но если тебе надо ехать по бездорожью, от «Феррари» никакого толку не будет. В этом случае тебе нужен внедорожник. И если тренер обладает запасом знаний на уровне «Феррари», он, получив команду, должен быстро оценить ее возможности и в случае необходимости включить режим внедорожника.
На первой встрече Белоус, с которым мы ездили в «Челси» вместе, рассказал португальцу, что дал мне прозвище «русский Моуринью». Жозе спрашивает меня: «А почему?» Я ответил: «Скорее всего, это связано с тем, что вы – самый известный тренер в мире, кто профессионально не играл в футбол. Я тоже не играл на высоком уровне, и отсюда такая аналогия».
Моуринью был очень удивлен и сказал, что за границей на это вообще не обращают внимание. И привел еще одну метафору. «Никому же не приходит в голову, что у хорошего дантиста должны быть все зубы гнилые, он обязан сначала все их вылечить – и только после этого его назовут замечательным стоматологом!»
Это две разные профессии, и успех в одной от успеха в другой вообще не зависит. То, что ты, допустим, Зико или Блохин, дает тебе в глазах игроков только первоначальный небольшой бонус. А потом уже все зависит от твоей тренерской работы».
Если же возвращаться к поездкам Слуцкого на стажировки в бытность главным тренером «Москвы», то на него неизгладимое впечатление произвело общение с главным тренером «Ромы» Лучано Спаллетти. Он рассказывал мне:
«Сразу расположила его манера поведения. Никакой дистанции: Спаллетти тут же начал обсуждать со мной тренерские нюансы, детали тактики. Причем очень эмоционально, с бытовыми ругательствами – то есть сразу установил такой стиль общения, как будто мы добрые приятели. Мы как раз смотрели запись матча «Ромы» с «Миланом» в Кубке Италии – и тут же началось обсуждение, Лучано начал рассказывать о своих тактических заготовках. Говорил он и о взаимоотношениях в коллективе, о том, как выстраивать контакт со звездами, чтобы все было сбалансированно, без перегибов в ту или иную сторону».
Спаллетти рассказывал Слуцкому о многом. О том, например, что капитан и легенда Рима Франческо Тотти мог запросто уйти с тренировки, если та ему не нравилась. И тренеру приходилось отчасти идти на компромисс – строить занятия так, чтобы они были по душе лучшему футболисту клуба. При этом на Тотти воздействовать было можно, а на Антонио Кассано – нет. Поняв это, Спаллетти жестко поставил вопрос перед руководством: Кассано должен быть продан. И боссы встали на сторону тренера.
А еще Слуцкий был поражен демократичной манерой общения синьора Лучано, не просто здоровавшегося по ходу их прогулки с каждым работником базы, но и спрашивавшим, как у кого дела в семье.
Пройдет пара лет, Спаллетти примет предложение «Зенита» и приедет работать в Россию. На первых порах всех очарует и будет именно таким, как предстал в рассказе Слуцкого. Но через пару чемпионских лет забуреет, испортится в нашей действительности – и покинет команду после жесточайшего конфликта с игроками, после того как испугается сказать футболистам в лицо то, что заявит в их адрес на пресс-конференции.
Потом будет получать еще два года зарплату от «Зенита», нигде не работая, – а когда «газопровод евро» из Санкт-Петербурга иссякнет, вернется в «Рому». И тут же, в те самые дни, когда я пишу эти строки, вдрызг разругается с Тотти по прозвищу Император, который требовал к себе особого отношения. То, что в их отношениях работало с десяток лет назад, теперь – не срослось.
Говорит все это о том, что люди меняются, и порой не в лучшую сторону. Все, что происходило со Спаллетти в последние годы, дает понять, что с бритоголовым итальянцем эти перемены произошли. Для Слуцкого, умеющего извлекать уроки и из своих, и из чужих ошибок, это должно стать хорошим снадобьем. От бронзовения.
Примерно в те же годы, что с Моуринью и Спаллетти, Слуцкий познакомится с израильтянином Авраамом Грантом. Ткаченко, который их свел, уже упоминал о впечатлении, которое молодой российский тренер произвел на умнейшего коллегу, не только дошедшего с «Челси» до серии пенальти в финале Лиги чемпионов, но и читающего лекции в лучших университетах мира.
Спустя годы близко познакомлюсь с Грантом и я. И во время очередной встречи в Москве, в июне 2010 года, прямо накануне вылета на чемпионат мира в Южную Африку, Авраам расскажет, что накануне беседовал со Слуцким три часа. И воскликнет:
«О, он будет одним из величайших представителей тренерской профессии в истории России! Ни секунды не сомневаюсь! У Слуцкого очень современное мышление. Он знает об игре очень много, но постоянно хочет узнавать еще больше. Понимает, что футбол не стоит на месте: ситуация меняется день ото дня. Мне нравится дискутировать с ним о футболе, спрашивать – знаю, что получу интересные и нетривиальные ответы.
Мы знакомы уже не первый день, и меня совершенно не удивило, что Леонид вышел с ЦСКА в четвертьфинал Лиги чемпионов. Он знает, как извлечь из команды все лучшее. И уверен, что всякий раз буду видеть его команду в развитии. Одно из важнейших качеств для любого тренера – то, что он не должен ни на секунду подумать о себе: я, мол, настолько хорош, что мне больше нечему учиться. Уверен, Леонид так не подумает».
Заметим: Грант сказал все это в 2010 году, когда у Слуцкого еще не было ни одного трофея на взрослом уровне. Но, несмотря на то что израильтянин не говорит по-русски, а у нашего тренера пусть в бытовом плане и сносный, но довольно лимитированный английский, Грант разглядел сермягу. И пока еще не ясно, до какой степени, но оказался прав.